Картонные кастильские дома, Изъеденные страстью Малекона. Пусть день уходит с глотком рома; Я помнить буду о тебе всегда.
Мне имя твоё навевает дневной сон: Ты никогда не верила в сомненья. Риск, как благородное умение И дух твой им вооружен.
Мечта вспорхнет, любовь изменит, Слова соврут, надежда не поверит – Плестись в хвосте просящему дано. Но вечной славы миг, дыхание свободы, Жертва себя на благо своего народа - Только когда тебе не все равно.
***
Посмотрел в окно
Не надо убеждать опять, Что все вокруг дерьмо. Кому-то пришлось умирать, Чтоб ты смотрел в окно. Сыкливых трусов целый рой — Зудят, как комары. Но руку занося – постой. Не уж-то это мы? Нытьё и жадность тут и там; И дёргается глаз. Я так похож на дурака Уже не в первый раз; Когда смотрю вокруг себя, А вижу лишь дерьмо. Так не хватает доброты И веры всё равно. Должно быть что-то там внутри Под тканью с ярлыком Иначе кто такие мы? Лишь грязь под каблуком.
***
Тоска
В моих глазах блестит твоя слеза. Она свята – младенец в колыбели. Я на краю твоей постели Спускаю жизнь свою на тормозах.
И морфий не поможет, не проси. Скрыть что-либо – немыслимо сомненье. Во взглядах скрыто мыслепреступленье. Слова безжизненны, по-девичьи нежны.
Настанет миг и ты освободишься; И в лоно матери небесной возвратишься, Где вечная цветет весна. А мне останутся шесть последних слов, Что мне уста твои шепотом назло: «Бессмертен тот, кто не боится сна…»
***
Прощание
Развеют сон сигары и коньяк. Перебирая фото я страдаю: Обрывки снов в памяти листаю, Гонюсь сам за собой, словно маньяк.
Мне в полумраке комнаты ночной Одно к другому чудятся ведения: Ещё живые, словно приведения За мною тянутся иссушенной рукой.
Да, я оставил вас и ваше племя. Благодарю за то седое время, Что больше не вернётся никогда. Надежда полыхает, словно пламя, То поднимаясь, то ложась, как знамя Когда-то нашего прекрасного полка.
***
Вечному городу
Многоголосый Рим ворвался суетой, Склонённой головой ко мне приткнулся. Я вздрогнул, пробудился и проснулся. Теперь тебе я больше не чужой.
Твое дитя и Бог – твой Ватикан, Где шёпот слышен даже в будний полдень, Где трепетом каждый вздох наполнен. А жизнь застыла, словно истукан.
Я меж эпохами гуляю, как меж снами: От Пантеона до Треви пройду векáми. Я в вечном городе себя забыть готов. Мой Рим! Ты скрыт от всех надёжно: За переулками, домами, там – под кожей. Двуликий Янус, ты бессмертен, как и Бог.
