Павел Бажов
В детские годы
– Не реви – не умерли!
Мать, отвернувшись к залавку, начинает всхлипывать. Я реву. Отец раздраженно машет рукой и с криком:
«Взяло! Поживи вот с такими!» – захлопывает за собою дверь.
Вмешивается бабушка. Она ворчит на мать, на отца, на заводское начальство и тоже усиленно трет глаза, когда доходит до Абаканских.
Днем приходят соседки «посудачить». Винят больше отца.
– И когда угомонится человек?
– Мне Михаиле когда еще говорил – непременно откажут твоему-то.
– Вон в кричном он Балаболку-то осадил: хоть стой, хоть падай!
Начинают припоминать отцовские остроты, но они так круто посолены, что передают их женщины только «на ушко». Мать обыкновенно заступается за отца и, кажется, делает это не только «от людей», но вполне искренно. Она даже горячится, что так редко бывает при ее ровном, спокойном характере.
