Павел Андреевич Богданович
Пируэты судьбы
Дедушка вновь утер пот со лба. Более, все слова, казались были лишними и пустыми. Он смотрел на ошарашенных влюбленных, и не нашел в себе силу, сдержать слезу.
– Как мы могли такое допустить, – услышала бабушка Руслана, Айшат, сидя в комнате Эльвиры. На кухне, беседовали Ризван и Элеонора, рассуждая о том, что произошло с их детьми. На их лицах можно было прочесть горечь и стыд, а так же разочарование и боль.
Айшат сама была не своя. Ее и так седые волосы казалось, еще более поседели, а глаза, словно оказались под стеклом, от сдерживаемых слез. В душе не было покоя, и душа болела за обоих своих внуков. – Я все вынесу, – говорила она шепотом , – только дай вынести эту ношу и боль моим детям, – обращалась она, по всей видимости к Богу. Понимание того, что чуда не произойдет, лишь сильнее бередило раны, а так хотелось в этот час чудес.
Айшат вспомнила то, как Ризван привел Элеонору домой, как он настаивал на женитьбе, но он слишком уважал волю отца, и не мог противиться ей. По этой причине, он оставил Элеонор и уехал когда-то в Ингушетию с сыном но, душой и сердцем был всегда с ней.
Вспоминая все, Айшат то и дело приговаривала, – старый хрыч, – в гневе адресовала она, подобные фразы своему мужу.
Элеонора и Ризван сидели друг перед другом. Они робко держали друг друга за руки, но не решались даже обнять друг друга в этот вечер. Их сердца тянулись друг к другу, но разум был наполнен лишь мыслями о детях. Элеонора укоризненно поглядывала в его сторону, и как бы корила его за страх перед отцом в прошлом. На лице Ризвана в этот момент, можно было бы прочесть нотку великого покаяния. Но что бы мы ни прочли на их лицах, ситуации это, вряд ли бы помогло. Руслан и Эльвира так же любили друг друга, и беременность ни куда не денешь.
До последней секунды, высшие силы испытывают нас. И вот, когда более уже не выносимо, когда нет сил идти или стоять, ждать, сходит на человека благодать, решая все наши проблемы в один миг. Что это? Случайность? Наверно это просто судьба, виртуозно написанная Богом, Его гениальным пером жизни.
Ризван и Элеонора сидели друг перед другом, как вдруг, раздался звонок в дверь. На пороге стоял мужчина пятидесяти лет, в галстуке и костюме. Ухоженная седая бородка на лице, очки и взгляд, усталый и измученный, потухший.
– Вы к кому? – Поинтересовалась Элеонора.
– Элеонора Петровна, – сделал он маленькую паузу, словно пытался отдышаться, после долгой спешки, – я собственно к ней.
– Я Элеонора, – ответила женщина.
– Наконец то, – чуть ли не со слезами сказал тот, – наконец та я вас нашел.
Элеонора ни чего не понимала. Чего хотел этот мужчина? Хотя по его лицу, читалось что-то важное. Через минуту, за ее спиной появился Ризван, и так же удивленно, как и она сама, смотрел на мужчину в дверях. – Проходите, – предложила женщина, и они все вместе прошли на кухню.
Мужчина сел за кухонный стол, и положил на него коричневый, потертый портфель. Элеонора подола ему чай, а Ризван сел напротив него, на другой конец стола.
– Мы с вами нигде не встречались ранее, – пристально вглядываясь в лицо гостя, спросил Ризван.
– Вы правы, – подтвердил тот, – когда-то я был акушером в одном из московских роддомов, и я принимал роды у вашей жены, – покосился он на Элеонору. – Меня зовут Сергей Иванович Клаузе, и я почти пятнадцать лет ищу вас, и вот наконец-таки я вас нашел.
Элеонора и Ризван, недоуменно посмотрели друг на друга.
– В тот день, – продолжил гость, – когда Элеонора должна была родить, в больнице находилась еще одна женщина, у которой начались схватки на несколько часов раньше, чем у вашей жены, – посмотрел он в сторону Ризвана. – Ее звали Марья Михайловна Клаузе, она была моей женой…
Элеонора и Ризван, волнительно переглянулись.
В глазах господина Клаузе, мелькнула слеза, которая стеклом застыла в них.
…в тот день, – продолжил Клаузе, – моя жена скончалась, и с первых дней, с первой минуты, я возненавидел ребенка, девочку, которая забрала у меня любовь всей моей жизни. А когда ваша жена, – посмотрел он на Элеонору, – родила сына, я устроил все так, что все поверили что у вас двойня. Я не мог смотреть на этого ребенка, но бросать его так, где она не получит должной любви, я тоже не мог. Я должен был знать тогда, что мою девочку, будут любить как родную, и решение пришло само по себе. Спустя время, я возненавидел себя за этот поступок, но было поздно, вас я уже не мог отыскать. Вот, – достал он из портфеля папку, – здесь подтверждение моих слов.
*****
Глава 6
– Как тебе? – Спросила Наташа.
– Ты что, беременна? – Поинтересовался Алексей, не ответив на ее вопрос, заподозрив что-то не ладное.
– Да, – смущенно ответила девушка.
Алексей замер, – вот тебе раз, – произнес он про себя и, не желая обижать девушку, обнял ее. – Что будем делать, – сказал он после долгого молчания, Наташа испугано посмотрела ему в глаза. – Ничего, ничего, – продолжил он, справимся. Девушка крепко прижалась к нему.
На следующий день, Леша пришел на работу, решив оставить прошлое позади. Наташа была беременна, и он не мог оставить ее в такой час. Тем более она носила его ребенка. Не сказать, что он был на седьмом небе от ее беременности, но где-то в глубине души, все же был счастлив. Теперь он старался рассуждать трезво, возникла необходимость взять себя в руки, и готовиться быть не только отцом, но и примерным мужем.
– Здорова, – протянул Михаил руку Алексею.
– Здорова, здорова, – ответил на приветствие Алексей.
– Лех, если тебя не затруднит, возьми пожалуйста третий столик себе, – попросил Миша.
– А что такое?
– Да там, Ленька Мамай, – пояснил Миша, – отморозок еще тот, и честно признаться, я его жутко боюсь.
– Хорошо, – согласился Алексей, и направился к третьему столику.
За столом сидели двое мужчин. Ленька, которого все называли Мамай, за его отчаянный нрав и бесшабашные поступки.
Не высокий мужчина, тридцати пяти лет, в черной рубашке, под черным кожаным костюмом, черные брюки и лакированные туфли. Лысеющий, худощавый блондин, с зеленными глазами.
С ним рядом сидел его друг Хасан, не высокий мужичек, коротко стриженный, и очень упитанный. Он так же был в костюме и при галстуке.
Оба гостя уже были изрядно пьяны, хотя все еще продолжали заказывать спиртное. – Эй ты, – обратился Мамай к Алексею, – мы еще долго будем ждать, – сказал он заплетающимся языком. Алексей подошел к столику, и стал разливать коньяк.
– Так вот, – продолжил видимо свою речь Мамай. – Я и говорю, – повторил он малопонятно, – телки не хотели ехать с нами, пришлось уговорить. Я одной шарах в фей-с, и в машину. Они просили остановить и высадить их, а когда мы приехали на реку, одной из них я врезал так, отчего та вырубилась, и еще долго приходила в себя. Вторая же, чуть не смылась, но я догнал и показал, что могут реальные мужики. После мы искупались, хлопнули по рюмке, а потом другая соска, лежавшая на берегу вдруг очнулась, мы и ее окучили. Она сопротивлялась, царапалась, но в итоге успокоилась, как это всегда бывает. После мы напоили ее и ее подругу бухлом, и посадили в машину. Мы въезжаем в город, прикинь да, – дивился Мамай, – одна из них, как скакнет из тачки на полном ходу.
– И что, – переспросил Хасан.
– Что, что, кирдык, прямо на встречку, на встречу к ангелам, – пояснил тот. – Но ты бы видел, что та коза сейчас вытворяет. Это ващ-ще машина, – восхищался Мамай. – Там такая кобылица, на ней ездить и ездить, красная шапочка блин…
– Или на тебе ездить, – с хохотом произнес Хасан.
Друзья рассмеялись.
– Слушай, а как бы мне встретиться с этой кобылкой, – заинтересовано интересовался Хасан.
Алексей замер. История жутко походила на ту, в которую попали Маша и Таня. Он взял со стола пиво, и продолжил неспешно разливать по бокалам, в надежде еще что-либо услышать.
– В "приюте для нищих", – ответил Мамай, на вопрос Хасана. – Но придется заплатить.
– Деньги не проблема, – отмахнулся Хасан.
Они выпили еще по бокалу пива и, оставив приличную сумму чаевых, ушли.
Леша чуть не сошел сума. Как это все касалось его, он еще мало понимал, но отчего-то был уверен, что услышанный разговор, непосредственно касается Маши. "Красная шапочка блин", вертелось реплика на языке.
– Ты ни чего не слыхал про "приют для нищих", – спросил он, подходя к Мише.
Миша улыбнулся, – да вообще-то слышал. Это сауна, причем дорогая. Там можно снять девочек, искупаться так сказать по королевский. Приютом для нищих, ее прозвали лишь потому, что там все очень дорого, но цена соответствует качеству. Знаешь там какие цыпочки, – засиял Михаил. – Если ты не толстосум, там делать нечего.
– А ты что, там был? – Удивился Алексей.
– Пару раз, – усмехнулся Миша. – Я конечно не так богат, но пару раз позволил себе эту роскошь.
– Так может, позволим себе еще, – загадочно произнес Алеша.
– Позволить конечно можно, и я бы с удовольствием, но извечный вопрос, – хихикнул Миша, – где взять денег? Тем более приют для нищих находиться в Питере.
– В Питере, – переспросил Алеша.
– Да, да, – подтвердил Михаил, – с гостиницей проблем не возникнет, у меня есть место, где можно приземлиться, но до Питера еще нужно добраться, плюс заплатить за место под солнцем, и девочек. На все требуется баланс.
– Деньги я достану, – уверенно заявил Алеша.
– Тогда я за, – не скрывая нотку ликования, воскликнул Миша.
Придя домой, Алексей спросил взаймы у Наташи энную сумму денег.
– Зачем тебе, – поинтересовалась та.
– Мне нужно Наташ, можешь занять, ни о чем не спрашивая?
– Хорошо, – с некой обидой ответила девушка.
– Без обид Наташа, просто я и вправду ни чего сказать не могу, и врать тоже не буду.
– Я понимаю, – протянула Наташа, – бери, положила она на кухонный стол, новенькие банкноты, а сама удалилась в другую комнату. Ее печалило, что у Алеши есть свои секреты, которыми он ни как не хотел делиться с ней. Это ее даже обижало но, она все также продолжала надеяться, что все измениться, и поэтому не устраивала скандалы, в стиле разборка, а просто ждала.
Утром следующего дня, Алеша и Михаил были на пути в приют.
Все оказалось не так роскошно, как это описывал Миша, но довольно не дурно. Большой бассейн, парилка, отдельные кабинки, для интимных утех, и вежливый персонал. В чем Миша не приврал, так это в дороговизне. Все считалось поминутно, а когда речь зашла о девочках, Алеша ощутил на себе то, как цены могли кусаться.
Стены большого холла, были выложены мраморной плиткой. Везде горели лампы, создавая атмосферу покоя и любви. В холле стоял бар, где можно было попить пиво под рыбку, или обратится к бармену с личной просьбой, что Миша и сделал.
Мужчина лет тридцати, стоял за барной стойкой, тщательно протирая бокалы. Не высокий брюнет, кареглазый, в белой рубашке, заправленной в черные брюки.
– А можно нам с другом скрасить этот вечер, – указывая на Алешу из-за своего плеча большим пальцем, спросил Миша у бармена.
– Будут особые просьбы, – поинтересовался тот.
– Особые просьбы будут, – обратился Миша к Алексею.
– Я наслышан о красной шапочке, – из-под бровей произнес Алексей.
Бармен улыбнулся. – Через десять минут все организуем, – сказал он. – Еще будут пожелания?
Миша заказал поесть, выпить, и они пошли париться. Пробыв в парилке несколько минут, Алексей прыгнул в бассейн, а затем вошел в одну из кабинок.
Комната, где стаяла кровать, была довольно просторной и уютной. На потолке горела лампа, которая все время меняла цвет, и освещала все вокруг, различными цветами.
Послышались голоса пришедших девочек, от чего у Алексея сердце забилось, словно отбойный молоток. Он животом вниз упал на кровать, и лицом прижался к белоснежной постели. – Кто из вас красная шапочка, – послышался голос Михаила, – тебе туда, – указал он пальцем на кабинку, в которой находился Алеша.
– Позабавимся милый, – услышал Алексей голос девушки, она присела рядом с ним на кровать, и принялась делать ему массаж. Алеша поднял голову, и посмотрел на нее.
Перед ним сидела обнаженная Маша. Она сменила длинные русые волосы на короткое каре черного цвета, и была еще прекрасней теперь. – Алеша, – испуганно произнесла она, а по ее щеке скользнула слеза.
Алексей тяжело сглотнул. – Ты ли, – с обидой произнес он.
– Я, – ответила Маша.
– Почему? Скажи почему? – повторил он несколько раз еле слышно.
– А ты бы принял меня такой, какой я стала? Я теперь совсем не та, которую ты знал.
– Да, ты другая. Но почему? Ответь, прошу тебя?
– В тот день, мы с Танюшей вышли во двор погулять, – опустив голову, говорила Маша, – и встретили Васю, моего бывшего парня. Он пообещал, что больше не побеспокоит меня, но при одном условии. Он просил провести с ним лишь один вечер, говорил, – всхлипнула она от плача, – что просто съездим на шашлыки и все, и он забудет обо мне. Все почти так и было, но вскоре, он и его друг Махно, изнасиловали Меня и Таню, и избили. Потом мы приехали в город, а Таня, на ходу выбросилась из машины, и упала на встречную полосу, где ее сбила другая машина. Она погибла, а я оказалась здесь, но не по своей воле.
– Тебя держат здесь насильно, – сочувственно спросил Алеша.
– Теперь нет, – ответила девушка. – Они сломали меня, и теперь я стала другой. Меня нет, я умерла, и ты должен это понять. Мне некуда идти.
– Давай уйдем отсюда вместе, – предложил Алеша, – мы все вынесем, переживем, и все будет у нас снова хорошо.
– Хорошо уже не будет Алеша, – отрешенно сказала Маша. – Я познала другую сторону этой жизни, и в той, где я жила раньше, мне не найдется места.
– Ты ошибаешься, все можно исправить.
– Нет Алеша.
– Но ты также любишь меня, – пытаясь сдержать слезу, спросил он.
– Нет Алеша, – ответила она. – Ты мне более не нужен.
Маша солгала. Она все также страстно любила его, желала обнять и поцеловать, но не могла. Она не могла себе простить то, кем она стала, и пусть она стала такой не по своей воле, она все же сказала ему нет. Теперь она была наркоманкой, плотно сидевшей на игле, и в старый свет, вступить просто боялась. Для нее было проще сгинуть, чем показаться родным и близким такой, кто она есть сейчас. Все потеряло смысл, а прошлое, стало лишь пленкой видеокассеты, которую она иногда просматривала.
– А как же твоя мама, сестренка?
– Они смерились с мыслью, что меня нет, и пусть все остается, так как есть, – сказала она, утирая слезы.
Леша встал с постели и оделся. – Миша, – позвал он друга. – Я уезжаю домой, ты как?
– Ты что, Леха, – возмутился Михаил.
– Хочешь, оставайся. Все оплачено, а я пошел, – произнес он тихо, и отправился прочь.
– Стой, – догнал его Миша у выхода, – я с тобой. Что произошло, – не понимал он, – Что случилось?
– А то Миша, – с глубокой болью в душе бросил Алеша, – я человек семейный, и мне быть в таких местах просто нельзя.
Миша ни чего не понимал, но все также продолжал расспрашивать, но Алексей ни как не реагировал. Он просто шел вперед, и был погружен в глубокие думы о жизни, а что творилось в его душе догадаться не сложно. Сердце разрывалось от боли, а слова "ты мне больше не нужен", с болью теребили его разум.
Маша расплакалась. Ее подруга, по воле судьбы разделившая с Машей горькую чашу, попыталась утешить ее, и подала Маше налитый стакан.
Подругу звали Анна, и в отличие от Маши, она пришла в эту профессию по своей воле. Не высокая, но привлекательная Анна, синеокая блондинка, с изящной фигурой. Она также сидела на игле, и что заставило ее стать такой, определенно ответить было нельзя. Все жизнь, распутница жизнь, которая все время норовит изменить нам, но мы ее, все ровно любим.
Винить кого-то было поздно, да и некогда. Жизнь та она все ровно продолжалась, шла своим чередом. И может быть нам только кажется, что мы способны изменить судьбу, покорить ее, а судьба смеясь над нами, строит нам новые барьеры и преграды, в нашей и без того, сложной жизни. Судьба заставляет совершать такие пируэты, от которых трудно оправиться, и вернуться в прежнее русло. Какие еще выпадут на долю этих девочек преграды, барьеры? Может судьба наконец -то подарит им счастья, новую любовь, длинную и счастливую жизнь? Или она снова, начнет испытывать их? Можно было снова, только лишь догадываться.
Анна утишая и обнимая Машу со спины, плавно поглаживала рукою ее талию. Неожиданно, Маша повернулась к Анне лицом и, посмотрев ей в глаза, кротко поцеловала ее в губы. Маша снова посмотрела ей в глаза. Анна в свою очередь, ответила взаимностью, и уже со страстью поцеловала ту, длинным и страстным поцелуем. Медленно, но жадно, заглатывая воздух, они пустились ласкать друг друга. Их руки ласкали, искали, истосковавшись по настоящей любви. Молодые стройные тела извивались, от взаимных ласк, казалось их сердца, забились в такт, одним целым. В комнате, послышались стоны, стоны восторга. Их дыхание участилось, а тела горели и трепетали, от страсти и не терпения. Разум, словно на время отключился и был не в состоянии принимать, трезвые решения. Разум как и тело, наслаждался безумной страстью, окутавшей их в этот момент.
Глава 7
Они проснулись утром, часам к десяти. Смеялись и хохотали, вспоминая вчерашний вечер. Шутя, кокетничали друг с другом, хлопали друг друга по попе. Позавтракав и получив солидную дозу, они еще побыли на даче, как они называли свое место работы, а после решили идти домой туда, где снимали квартиру.
Дул тихий теплый ветерок, обдувая их лица, и временами задирал короткую юбочку Маши. Девушки слегка прищуривались, и все время смахивали с лица волосы, а ветер снова и снова, своими порывами запутывал их. Ветер периодический срывал листья с деревьев, закручивая их в воздухе, и уносил их куда-то, вдаль. Он поднимал порой пыль с земли, и резкими порывами, бросал ее в идущих по дороге девушек, словно заигрывая с ними.
Придя домой, они звонко хохотали, словно два колокольчика, их голоса переливаясь, расходились по душной квартире, лаская слух. Казалось, эти девчонки могли приносить лишь радость, дарить ее окружающим, и они дарили счастье многим, но себе несли лишь только горе.
