Ольга Волошина
Провинциальный Дон Жуан
Танька зацепилась мне за язык случайно, так как она у нас яркая блондинка, причём натуральная. Согласитесь, это само по себе провокация, если только наш Коля не любитель шатенок. Хотя рыжая Верка и в эту гамму не укладывается.
Приятельница порыдала немного, потом согласилась выпить чаю. От горячего она слегка успокоилась и попросила меня пойти с нею забрать вещи из Колиной квартиры. Оказывается, Коля успел предложить Свете свой личный кров. Что не помешало ему приволокнуться за Верой из бухгалтерии и даже переехать к ней, прихватив с собой самые необходимые вещи и десяток рубашек. Это чтоб Светке на дверь не указывать, как я понимаю. Джентльмен у нас Коля, что и говорить!
До девяти вечера я честно отдежурила на телефоне. Итальянский факс прислали без пяти минут, и мы со Светкой отправились забирать её имущество из Колиного жилища.
***
К удовлетворению израненного самолюбия моей приятельницы рыженькая бухгалтерша царила в сердце нашего Дон Жуана ещё короче, чем предшественница. И насчет блондинистой Тани я оказалась права. Теперь наш, прежде дружный, коллектив разделился на бывших девушек Николая Владимировича и, вероятно, будущих. Особняком держались Оксана и я. Первая в силу своего положения и поразительной близорукости, а уж я из-за своей принципиальной позиции и маленького роста.
Но все-таки Оксана явно имеет на него виды: всегда смотрит на Колю трагически-сахарным взглядом и не делает никаких замечаний. Честно говоря, в работе ему всё удаётся. Даже странно, что он находит силы и время волочиться за всеми нашими юбками.
Следующей жертвой пала Ниночка Девришадзе. С нею у Коли случились осложнения: она же грузинского происхождения, хотя и частично. Брат Ниночки явился к нам в магазин заступаться за честь сестры. И почти все брошенные волокитой Колей девочки тут же перевлюбились в жгучего брюнета и рыцарски отважного Костю Девришадзе.
Однако скандал затух, не успев особенно разгореться: Коля сразу же признал свою безмерную вину и предложил немедленно жениться на сестре горячего парня Кости. Впрочем, от ненужной ей руки и неверного сердца с бешенством и прилюдно отказалась сама Нина. Она влепила Николаю увесистую пощёчину и завопила, что лучше помрёт сию же секунду, чем будет жить под одной крышей с таким негодяем.
