Ольга Светлова
Матрона Московская обязательно поможет каждому!
Глава 2. Как пришла к нам Матрона Московская
Сон о белой птице
Вся жизнь Матронушки – ярчайший пример чудес, которые творит Господь для помощи нам, обычным людям, на всех наших жизненных путях. Сама ее судьба – ярчайший урок для всех нас, и еще – непререкаемое доказательство того, что Бог существует, что Он любит нас и почитает за своих детей. Во имя отеческой своей любви посылает он в наш земной мир таких сподвижников своих, как Матрона Московская.
Родилась Матрона Димитриевна Никонова в 1881 году в обычной крестьянской семье, в селе Себино Епифанского уезда Тульской губернии. У супругов Никоновых, Димитрия и Наталии, к тому времени уже было трое детей, братья Иван и Михаил и сестра Мария. Жили они бедно, троих могли прокормить с трудом, а тут – четвертая, да еще калека, слепая, без глаз!
Но семья была богобоязненной и чадолюбивой. Как бы бедно ни жили, а об умерщвлении нерожденного дитя в материнской утробе в те времена не могло быть и речи. Были, правда, другие обычаи – ребенка, ставшего в семье лишним ртом, можно было отдать в приют, для его же блага, чтобы, по крайней мере, сытым там был. Таких приютов было немало, где дети воспитывались за казенный счет, или на деньги богатых благотворителей.
Вот и супругам Никоновым соседи советовали отдать девочку в приют князя Голицына в соседнюю деревню. К тому же разговоры кругом ходили, что такое дитя – все равно не жилец… Но вспомнила вдруг Наталия, что когда она дочку в утробе носила, приснился ей странный сон. Будто кружит над ней большая белая птица, а лицо у птицы – человеческое. И глаза веками закрыты. Кружит и кружит, и никак сесть не может. А потом вдруг на плече у Наталии примостилась.
Поняла тогда женщина, что сон тот вещий был, предвещал рождение необычного ребенка. Ведь и у новорожденной девочки глазные впадины были закрыты плотно сомкнутыми веками, в точности как у той белой птицы. Нет, не могла она душу, так доверчиво на белых ангельских крыльях к ней спустившуюся, чужим людям отдать. Муж тоже поддержал ее – главное, чтобы семья вся вместе была, а там можно и с хлеба на квас поперебиваться…
Конечно, они не догадывались тогда, что сон тот Наталиин не просто вещий был, что он уже указывал на то, что дитя отмечено Богом и участь ему уготована удивительная. Истинно верующие люди знают, что Господь еще до рождения человека готовит ему ту или иную участь. Известны слова, которые Всевышний сказал святому пророку Иеремии: «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя» (Иер. 1, 5).
Как и многие святые, получающие от рождения тяжелый крест, особо трудную участь, которая, может быть, для простого смертного была бы непосильна, так и Матронушка получила такой крест, родившись без глаз. Смиренно и покорно приняв этот крест, достойно неся его всю жизнь, она выдержала это серьезнейшее испытание, подтвердив тем самым, что не зря была отмечена Господом еще до рождения.
Сияние над купелью
Имя Матрона девочка получила во время крещения – потому что событие это совпало по святкам с днем памяти святой Матроны Константинопольской (по новому стилю это 22 ноября), которая и стала небесной покровительницей новорожденной.
Крестил Матрону отец Василий, священник, пришедший накануне в Себино, в церковь Успения Богородицы, из соседнего села, как будто специально, будто заранее знал, что предстоит ему совершить. Может, и правда знал, потому что батюшка этот был необыкновенный – и сам провидец, отличавшийся праведной жизнью. Во время крещения Бог послал еще один знак особой отмеченности Матронушки: невесть откуда взявшееся свечение и благоуханный дым над купелью. Видели это все, присутствующие при таинстве. Отец Василий сразу предрек ребенку необыкновенную участь. Так и сказал: что многих крестил он, но такое увидел в первый раз. И добавил, что эта девочка Богом дана, и непременно святой праведницей будет. И еще такие сказанные им слова передавали из уст в уста все, присутствовавшие при чуде: «Таковые – жертва Богу от всего общества; она – наша ограда».
Не все тогда поняли его, не все поверили. Все же видели, что девочка слепа, уродлива, немощна – как она может быть чьей-то оградой? Родителей ее жалели, что произвели на свет убогую и недужную. А отец Василий между тем велел Димитрию и Наталии девочку беречь, быть к ней особенно внимательными, и непременно выполнять все ее пожелания: «Если девочка что-то попросит, вы обязательно обратитесь прямо ко мне, идите и говорите прямо, что нужно».
Маленькая провидица
Наделенный даром предвидения отец Василий, когда крестил Матрону, сказал еще и о том, что эта девочка в будущем скажет, когда он умрет.
Так потом, через годы, и случилось. Однажды среди ночи Матрона проснулась и сказала родителям, что отец Василий умер. Побежали к нему в дом, и узнали, что это действительно так. Отец Василий лежал на чистом холсте – чувствуя, что умирает, постелил его, чтобы умереть на чистом…
Такой особый дар духовной прозорливости открылся у Матроны очень рано.
Однажды мать отправилась в церковь, а отец решил остаться дома, чтобы помолиться здесь вместе с Матронушкой. Прежде супруги всегда отправлялись в храм вместе, и Наталии непривычно было находиться там одной. Всю службу она волновалась, переживала, что супруга нет рядом. Оттого была не очень внимательна. И когда она вернулась из церкви, Матрона ей сказала: «Ты, мама, в церкви не была». «Как это? – удивилась Наталия. – Я же только что оттуда!». – «Нет, – ответила девочка. – Вот мы с папой в храме были, потому что вместе пели и молились. А ты не была!» Духовным зрением увидела слепая девочка, что в церкви мать присутствовала лишь телесно, а душа ее на самом деле была далеко. Так устами дочери Господь напомнил женщине, что главное – не то, где пребывает твое тело, а то, чем наполнена твоя душа. От души молясь дома, ты словно пребываешь в храме. А если, находясь в храме, ты думаешь о чем-то постороннем, то считай, что ты там и не был…
О даре предвидения девочки рассказывала одна из родственниц Никоновых, Ксения Ивановна Сифарова. Однажды Матрона сказала матери, что завтра случится пожар, но ее семье бояться нечего – их дом уцелеет. Так и вышло – на утро деревню охватил пожар, однако, когда огонь уже подбирался к дому Никоновых, сменился ветер, и пламя обошло дом избранницы Божьей стороной.
Крест нерукотворный
Еще одним необыкновенным знаком была отмечена Матрона – на ее груди была отчетливая выпуклость в виде креста. Был у нее это крест нерукотворный с рождения или появился позже, точно неизвестно. Но по одной из легенд дело было так: однажды в дом к Никоновым пришел седобородый старец и попросил воды. И тогда маленькая Матронушка, будто и не была незрячей, взяла ковш, зачерпнула воду и подала старцу. Тот, утолив жажду, слегка коснулся Матронушки и сказал: «Спаси тебя Христос!» После его ухода отец Матроны, Димитрий, сказал жене, что старец этот очень на Николу Угодника похож. Жена ахнула: «А может, это сам Никола и был?!»
Так и родилась легенда в селе, что приходил к Никоновым сам Николай Чудотворец, и девочку слепую благословил, после чего на груди ее и появился нерукотворный крест.
Родители не сразу обратили на это внимание. Но однажды девочка сняла свой нательный крестик, чтобы родители заметили другой крест на ее груди. Мать начала ругать ее: зачем сняла крестик? Тогда Матронушка и сказала, что есть у нее на груди такой крестик, который снять нельзя.
И еще одну то ли легенду, то ли быль рассказывали о Матроне: будто во младенчестве она отказывалась от материнской груди по средам и пятницам – как раз тогда, когда по православной традиции соблюдается пост. Маленьких детей церковь освобождает от необходимости поститься – но есть и другие свидетельства, что дети, которым предназначен в жизни удел святых, сами не берут грудь в дни поста, а лишь спят сутки напролет, так что матери и не добудиться, чтобы покормить их. То же самое было, к примеру, и в младенческие годы Серафима Саровского, о чем упоминается в его житии.
«Дитя несчастное…»
Было ли детство Матроны несчастным? Родители, похоже, ее любили и не обижали – уже хорошо. Но все же если мы будем судить по нашим мирским, обыденным меркам, то как не пожалеть такого ребенка, слабого да увечного? О каком счастье тут может идти речь? К тому же семья жила бедно, чуть не впроголодь. О каком-то хотя бы элементарном бытовом комфорте в те времена и речи быть не могло. В деревенской избе большая русская печь служила и баней, и кроватью. Да-да, сначала печку топили, воду в ней грели. Печка большая, просторная внутри была, заслонка – словно дверь. Дров не было, топили соломой. Когда солома прогорала, оставалась горячая зола – туда и залезали мыться. Как помоешься, когда кругом в золе все? А вот золой и мылись – мыла-то не знали даже.
Золу убрав и выстлав печь опять же соломой, туда же и детей спать укладывали – печь долго тепло держала, хоть и не так удобно спать там, как в мягкой кровати, зато не замерзнешь, уже хорошо.
А как с Матронушкой другие дети обходились… Они ведь здоровые, а она калека убогая. В селе, где родилась и росла Матрона, детишек было много, и, конечно, они гуляли, играли, дружили меж собой. Матрону же в такие компании не принимали. Да и как играть со слепой? Но если бы только дружить с ней не хотели, это бы еще полбеды – так еще и смеялись над ней, дразнили всячески. Бывало, что и жестоко забавлялись соседские дети: специально сталкивали слепую девочку в яму, а потом наблюдали, как она оттуда выбраться пытается, да до дому на ощупь дойти. Или, пользуясь тем, что не видит она, подкрадутся исподтишка да крапивой настегают…
Нет, не озлобилась Матронушка, обидам и слезам воли не давала. Молча, кротко, терпеливо сносила все издевательства. С самых ранних лет своих уже понимала она: это они несчастные да убогие, это они не ведают, что творят, это их пожалеть надо бы…
Мать Матронушки, Наталия, когда увидела на груди дочки нерукотворный крест, только руками всплеснула: «Да, такой-то крестик ни снять, ни потерять невозможно! Тяжкий крест, видать, тебе достался, дитя ты мое несчастное…»
Мать вообще частенько повторяла эти слова, обращаясь к Матроне: «Дитя ты мое несчастное…» Жалела слабенькую слепую девочку – а какая мать на ее месте не жалела бы, не считала дитя свое несчастным, обделенным судьбой и Богом?
Была бы на месте Матронушки обычная девочка, тоже начала бы жалеть себя и несчастной считать. Но Богом отмеченный ребенок не соглашался с таким материнским отношением. Матронушка только смеялась в ответ: «Это я-то несчастная? Вот кто на самом деле несчастен – это братья мои, Ваня и Миша». И ведь права она оказалась – братья неверующими выросли, от Бога далеко ушли…
Уже тогда понимала Матронушка, что ей дано Господом гораздо больше, чем другим людям. И что с того, что считают ее немощной да убогой? Сказал же Господь: «Сила Моя в немощи совершается».
Много лет спустя одни называли Матронушку мученицей, а другие – самым счастливым человеком своего времени. Хотя внешние обстоятельства ее жизни вроде бы счастливыми никак не назовешь. Но никогда не печалилась она, не унывала, не сердилась ни на кого, всегда была добра и весела, часто улыбалась, любила добрую шутку. Радость неизбывная ее душе от Бога дана была – вопреки всему, всем тем тяготам житейским, что ей перенести довелось. Что бы ни происходило – ничто не могло ей помешать в Благодати пребывать. Подлинное счастье – это ведь то, что внутри, в душе у человека. И рай, и ад – это то, что внутри у нас, что каждый из нас сам для себя творит, хоть не всегда о том ведает. Пример Матронушки показывает нам, что рай земной и Царствие Небесное в сердце своем можно вопреки всему сотворить.
Девочка, выросшая в храме
Не хотели другие дети с ней дружить – и не надо, сама она тоже не очень к этому и стремилась. Много времени проводила в уединении, с думами, с мыслями своими. А еще – с самого раннего возраста она научилась с иконами разговаривать. Ей еще и года не было, когда родители, бывало, уложат ее спать в печь, а ночью проснутся – нет ее. Оказывается, сидит она на полочке, где иконы, и тихонько о чем-то с ними говорит. Димитрий и Наталия понять ничего не могли: ребенок ведь незрячий! Как же Матронушка сама из печи выбралась, как на полку забралась, откуда узнала, что иконы там? И как она разговаривать с ними может, если не видит ни самих икон, ни того, что изображено на них?
Иначе как чудом и назвать это было трудно. А Матронушка в душе своей уже с Богом разговаривала, уже духовным зрением видела Его, уже счастье свое настоящее в этом обрела.
А когда чуть постарше стала, полюбила и в церковь ходить. Церковь Успения Божией Матери, где и крестили ее, неподалеку от их дома находилась. На службы туда приходили жители со всех окрестных деревень. Родители с малых лет детей брали с собой. Сначала на руках у матери, а затем держась за ее руку, бывала там и маленькая Матрона. Прекраснее всего на свете казались ей голоса певчих, аромат ладана и горящих свечей, напевные речи священника. Очень рано она начала ходить в церковь одна, без родителей. И дорогу к храму находила легко, и шла туда твердо и уверенно, будто бы зрячей была. Было у нее в церкви свое любимое местечко – слева от входной двери, у западной стены. Целыми днями могла она находиться там, знала уже наизусть все службы. Про нее потом так и говорили, что выросла она в храме.
Односельчане маленькой Матроны рассказывали: настоящее свечение исходило от лица слепой девочки во время церковной службы.
Многих это поражало до глубины души. Ведь такие лица могут быть только у праведников, каждый миг жизни которых наполнен радостью служения Господу.
Этот свет Божьей благодати, который осенял Матронушку всю ее жизнь, и давал ей силы нести свой крест. Ведь для избранника Господня временные неудобства, боль и зло, не имеют никакого значения. Ведь им ведомо – что преходяще, а что вечно. Потому что знают они: придет Царствие Небесное, и утрет Господь каждую слезинку страждущих.
Уже в раннем детстве Матронушка прекрасно помнила наизусть все молитвы и песнопения, и ее тонкий голосок нередко был слышен во время службы. Эта непрестанная молитва, в которой Матрона провела свое детство, продолжилась на протяжении всей ее жизни.
