Ольга Сергеевна Кобцева
Избранные тьмой
Глава 7. Тайна Мертвой Королевы
Послышался грохот. Закачались макушки деревьев, покрытые распускающимися почками. Шум повторился. Казалось, вместе с этим оглушающим звуком вздрагивают и земля, и небо. Вдалеке хрустели, стонали и скрипели ветки, через которые пробиралось привлеченное манящим запахом огромное чудовище.
Кормежка совершалась два раза в день. Почти каждое утро дакхаарская королева приходила понаблюдать за своим «питомцем».
«Хороша зверюшка», – усмехался Фергюс. Каждый раз он видел, как жуткая тварь выбегает из леса и одним щелчком острых зубов перекусывает пополам свой «завтрак» – крупного барана, козла или старую лошадь – с такой же легкостью, с какой человек откусывает кусок от яблока. Когда Фергюс присутствовал при кормежке в первый раз, по его телу пробежали холодные мурашки. Заметив дрожь инквизитора, Анна улыбнулась и спросила, боится ли он.
– Эту тварь – нет. Но боюсь тех, кто бродит на воле, – хмуро ответил старик.
Вот она, причина, по которой инквизитор покинул Эфлею и перебрался в Дакхаар. То, что поведала ему Анна Мельден, потрясло до глубины души. «Грядет гибель континента», – сказала она спокойно. Фергюс тогда поморщился и подумал, что королева преувеличивает. Она заявляла, будто десятки таких тварей восстают из-под земли, заполоняют континент и начинают господствовать здесь. Против них бессильны даже армии. Калледионцы когда-то пытались сразить ящера и потерпели поражение.
Тварь расправилась со своей пищей и голодными, налитыми кровью глазами посмотрела на башню, на которую поднялись Фергюс и Анна. Хорошо, что их от дикого ящера отделял высокий и прочный забор. Впрочем, инквизитор ничуть не удивился бы, если бы тварь в порыве ненасытной ярости пробила дыру в стене. Королева клялась, что это невозможно. Она уверяла, что ящер подчиняется ей. Именно благодаря ему Анна Мельден отвоевала Дакхаар и освободила королевство из-под власти Калледиона.
– Оно меня слушается, – твердила королева.
– Тогда прикажите чудовищу не есть следующего барана, – ухмыляясь, предлагал Фергюс.
Анна отказалась, объясняя, что чудовище не будет слушаться ее, пока не насытится вдоволь, и словно соглашаясь со своей хозяйкой, тварь голодно взревела. С помощью специального механизма слуги переместили в загон следующую жертву, ящер тут же утащил ее в свое логово. Гладкое чешуйчатое тело слилось с деревьями, топот стих. Фергюс с Анной спустились с башни и вернулись в замок.
Уже не первое утро бывший инквизитор садился за книги, повествующие о древних чудовищах.
Как писали ученые, эти монстры – ящеры, передвигающиеся на двух ногах, – населяли планету за много лет до появления человечества. Они жили, охотились, размножались, а после вымерли. От них остались лишь скелеты, захороненные глубоко под землей. Никто никогда не видел ящеров вживую. Но несколько веков назад амиррийская королева-ведьма Лиатрис, известная сейчас как Мертвая Королева, воскресила их. Ее колдовство проникло в землю, нарастило мясо на скелеты чудовищ, и те восстали. Ящеры бродили вокруг ведьмы, подчиняясь любому ее слову, и распугивали недоброжелателей. Ничто не брало их: ни болезни, ни голод, ни яд, ни глубокие раны, ведь мертвое не способно умереть. Они могли «заснуть», если силы покидали их, но после восставали, полные злобы и кровожадности. Мертвая Королева думала, что никто не сможет ее погубить, но она ошиблась.
Легенды рассказывали, будто ведьма убила мужа-короля, чтобы единолично властвовать над Амиррией. Советники не простили этого и поклялись ей отомстить. Их не испугали ни бессмертные чудовища, ни порочные силы Лиатрис. После долгих изысканий им удалось лишить королеву жизни. Колдовству Лиатрис пришел конец, а вместе с ней пали и ящеры. Ведьму похоронили, а древних чудовищ закопали в землю, туда, откуда они и пришли.
На долгие годы о ящерах забыли. Континент охватили другие заботы: Амиррия распалась на мелкие королевства, начались войны, объединения, падения. Одним из сильнейших государств оказался Калледион. Он рос, присоединяя к себе более слабые королевства, в том числе и Дакхаар. Все шло своим чередом, пока однажды не объявилась армия, пожелавшая освободить павшее королевство – ее возглавил дакхаарский король со своей молодой женой Анной Мельден.
Силы войск Калледиона во много раз превосходили силы Дакхаара, исход битвы был предрешен. Однако в тот день, когда дакхаарская армия была почти разбита, на поле с ужасающим ревом появилось чудовище, солдаты обомлели. Первый порыв страха отступил, и бойцы принялись обороняться. Калледионцы ранили ящера, но казалось, он не чувствовал боли. Чудовище разрывало солдат на куски, растаптывало их огромными ступнями и раздирало когтями. Лилась кровь, слышались крики отчаяния. Ящер неистово рычал, солдаты разбегались. Калледион терпел поражение.
Калледионский король, молодой Джеральд юн Реймстон, не пожелал сдаться и послал новую армию, но солдаты отказывались вступать в бой. Смельчаки, отважившиеся исполнить приказ, не вернулись домой – ящер убил их всех. Его прозвали дакхаарским чудовищем. Теперь он подчинялся Анне Мельден, как когда-то подчинялся Мертвой Королеве.
Книжная история умалчивала о том, как именно в руки дакхаарской королевы попала послушная тварь, поэтому Фергюс мог опираться лишь на слова Анны. Она рассказала следующее.
После того как Мертвую Королеву похоронили, ее магия впиталась в землю и добралась до погребенных рядом чудовищ. Прошли сотни лет, прежде чем одно из них, собрав крупицы той самой магии, снова смогло восстать. Его обнаружили Покровительницы – старейшие и сильнейшие ведьмы. Они и заключили сделку с Анной Мельден: околдовали ящера так, чтобы тот подчинялся королеве. Ведьмы потратили на это почти все свои силы, взамен она обязалась помочь им воскресить Мертвую Королеву. Покровительницы утверждали, что лишь Лиатрис может управлять чудовищами, поэтому, когда остальные ящеры восстанут, королева-ведьма должна быть жива – иначе континент погибнет.
– Это чушь, – поморщился Фергюс.
Этот разговор случился давно, когда старик заседал в кабинете Королевской башни и готовился к войне с Калледионом. Тогда Анна привезла ему калледионскую принцессу, тем самым предотвратив войну.
– Что именно чушь? – усмехнулась Анна Мельден.
– Все. От магии, пробирающейся сквозь землю, до ритуала воскрешения. В первое я не верю, а во втором отказываюсь участвовать.
– Вы хотите, чтобы ящеры завладели континентом? Вы помните, сколько шума наделала тварь, которую ваши жители прозвали Зверем? Это было всего одно чудовище, а представьте, что их – десятки. Людям не выжить. Надо провести Ритуал воскрешения Мертвой Королевы.
Ритуал заключался в том, чтобы одиннадцать ведьм, на которых укажет колдовство, и одна королева собрались вокруг костра и прочитали заклинание. Звучало просто. Сложность состояла лишь в необходимости собрать их вместе и уговорить участвовать в обряде. Анна и Покровительницы разыскали почти всех ведьм, а королевой должна была стать Маргарет.
– Отдайте указ, по которому Маргарет взойдет на трон, – велела Анна Мельден.
– Нет. Я не стану впутывать ее в эту дрянь, – наотрез отказался инквизитор. Во всей этой истории его радовало лишь то, что он наконец узнал, почему предсмертный указ был составлен в пользу принцессы.
– Фергюс… – укоризненно произнесла Анна Мельден. – Даже ее отец подписал бумагу, а вы упрямитесь.
– Почему бы вам не участвовать в Ритуале в качестве королевы? – справедливо заметил инквизитор.
– Не могу. Для него нужна королева по крови. Мой муж был королем по крови, а я всего лишь его жена и наследница. Я не подхожу для Ритуала.
– Мне все равно. Я отказываюсь в этом участвовать.
– Вы обещали помочь мне, – напомнила королева.
– И помогу. Я поеду с вами в Дакхаар, посмотрю, что можно сделать.
– Можно просто совершить Ритуал.
– Я разберусь, – холодно ответил Фергюс.
– Как знаете, – скривилась Анна Мельден. – Но вы обещали отдать указ принцессе.
Инквизитор был вынужден исполнить обещание. Душа разрывалась, когда через нового призрака Лютера он передал Маргарет документ и уехал не попрощавшись, чтобы не пришлось объясняться.
Фергюс был безмерно рад, когда призраки доложили ему, что она не воспользовалась указом. Теперь даже цепкие руки Анны не дотянутся до принцессы. Он не желал вовлекать ее в колдовские дела. Хоть королева и утверждала, что обряд не принесет участницам вреда, инквизитор ей не верил.
Разумеется, он понимал: от воскресающих ящеров необходимо избавиться. С помощью ритуала или как-то иначе. И потому он изучал все, от магии до животноводства. Пока найти решение Фергюсу не удавалось. В книгах, над которыми он корпел, ответы не находились, и тогда он решил изучать животных на практике. Инквизитор вызвал зоологов и охотников, чтобы исследовать поведение ящеров и выяснить, действительно ли они так неуязвимы, как заверяла Анна.
«Похоже, придется задержаться в Дакхааре», – с досадой заключил старик.
Глава 8. Наказание
Роберт ужинал в одиночестве. Никто не хотел составлять ему компанию. «Отец» и братья с женами предпочитали собираться без лишнего члена семьи. Даже Аэлия держалась поодаль от принца-изгоя, постоянно напоминая: пока он не отравит одного из ненавистных ей мужчин, она не ляжет к нему в постель. Флакон с ядом прятался за карнизом и ждал своего часа.
Столовая принадлежала одному принцу. Свежий воздух из открытого окна перемежался с запахом копченостей, доносившимся из-под лакированной железной крышки. Слуга поднял ее, демонстрируя пышный золотистый кусок мяса.
– Ужин, Ваше Высочество.
Принц облизнул трещину на губе и неловко взялся за приборы одной рукой. Вторую лекарь обмотал бинтами. Когда Роберт поднес кусок мяса ко рту, в столовую вошла красивая девушка. Она подхватила со стола подготовленный для короля поднос с лакомствами и вышла в коридор. «Любовница Джеральда», – узнал ее Роберт. Ненависть, гниющая в его душе столько лет, рвалась наружу. «А ведь девчонку можно использовать, – прикинул принц. – Соблазнить, настроить против Джеральда, заставить навредить ему. Она легко могла бы подложить старому любовнику яд…»
Черные мысли роились в голове. Роберт откинулся на спинку стула и мечтательно прикрыл глаза. Расслабляясь, он как можно подробнее представил день, когда он станет королем вместо Джеральда и наденет золотую корону. Аэлия непременно поможет ему. Жаль, что сейчас она холодна, как ночной ветер.
Послышался топот, и Роберт настороженно обернулся на шум. По коридору к столовой двумя стройными рядами спешно вышагивали стражники. Не к добру это. Когда они приблизились и принц собрался сказать какую-нибудь колкость, его схватили, сбросили со стула и потащили к выходу.
Роберт опомнился только в коридоре. Его тащили по полу! Его – принца! Он задыхался от возмущения и беспомощно лягался, пока бархатный костюм собирал пыль и грязь, оставленную ботинками стражников.
– Да как вы смеете! – вскричал принц.
Но на его гневный возглас не обратили внимания. На вопросы стражники тоже не отвечали. Молчали, пинали и волокли за шкирку на виду у слуг. Он ничего не понимал, лишь чувствовал, как страх окутывает мысли едким дымом.
В конце коридора Роберт увидел охотника на ведьм. Со свирепым видом тот наблюдал за происходящим.
– Что вы делаете?!
Дант Гарс сплюнул на пол и зашагал рядом со стражниками. Роберта охватила жгучая ненависть.
– Как вы смеете! Я вам еще покажу! – закричал принц. – Вы все получите по заслугам! Я предупреждал короля, что…
– Некого больше предупреждать! – заорал Дант Гарс в ответ.
Охотник со всей силы ударил принца ногой, чуть не угодив по заживающему лицу. Роберт чудом успел прикрыться руками, и кисть, поврежденная в очередной раз, напомнила о себе пульсирующей болью.
Принц затих и испуганно осмотрелся. Его волокли в сторону королевских покоев. Остановившись возле отворенной в комнату Джеральда двери, стражники швырнули Роберта на пол. Уткнувшись лицом в холодный мрамор, принц застонал. Охотник навис над ним.
– Ты обвиняешься в убийстве короля, – процедил Дант Гарс, приподнимая голову Роберта за волосы.
Принц нервно хохотнул. Его разыгрывали, проверяли на стойкость. Склянка с сиреневым ядом, которую передала ведьма, лежала за карнизом. Король не мог быть мертв. Не от руки Роберта. Но безумное поведение и свирепая ярость Данта Гарса говорили о том, что это было правдой. Но как?
Принц поднял голову и, дрожа, посмотрел вглубь королевских покоев. Джеральд лежал на полу, лицо его было неестественно синим. Роберт похолодел.
– Как? – прошептал принц, но ответом послужил очередной удар.
Коридор, лестницы, улица, башня Стражей – и он оказался в тюрьме.
Глава 9. Весть из Калледиона
Луна увенчала небо. Монт-д’Эталь погрузился в сон.
Принц Никос поежился, натянул на себя одеяло и зевнул, прикрывая рот теплой ладонью. Он пытался, но не мог уснуть. Его одолевало волнение, какое испытывает странник в ожидании восхода солнца: оно вот-вот появится из-за горизонта, но пока поверх заветной линии выглядывает лишь мерцающий алым отблеск. Ему казалось, что сегодня его посетит необычный сон.
Чутье не подвело принца. Он закрыл глаза, и темнота, тысячи крошечных точек, сливающихся в единую черноту, сменились входом в просторный зал. Горели огни, туда-сюда шмыгали слуги, пахло выпечкой. Ник прошелся по коридорам. В окнах мелькали башни – множество разномастных колпачков, обведенных сумерками.
После недолгих скитаний по замку принц увидел ведьму. Как всегда в подобных снах, он особым чутьем отличал их от обычных людей: от нее пахло колдовством.
Она не отличалась красотой лица или тела – обычная девушка. Ее раскосые глаза смотрели дружелюбно, когда та приветствовала встречных людей легким кивком и милой улыбкой. Наяву в ней не признать ведьму, но в прошлом сне Ник видел, как она с сияющей короной на голове творила колдовство у пылающего костра.
Принц последовал за ней. Свечи бросали на стены рыжие пятна света, и широкий коридор походил на огненный портал. Красный ковер завершал мрачный образ – он, как язык пламени, вел путников в бездну. Ведьма шла неспешно, грациозно, она часто останавливалась, пропускала мимо слуг и колонны стражников. Бродила кругами по одному и тому же месту, не выпуская из виду коридор, пока там не показалась темноволосая девушка – юная, ярко одетая, хорошо сложенная и, в отличие от ведьмы, привлекательная. Красавица держала в руках накрытый поднос. Поравнявшись с колдуньей, она остановилась и по-дружески заговорила с ней. Ник оставался в стороне. «Ужин», «вечер», «с Джеральдом»… Принц не прислушивался к разговору. Он искал явное колдовство и не придал значения обыденной болтовне.
Мимо прошла стража. Девушки посторонились, Ник тоже. Послышался звон, и принц увидел, как красавица наклонилась за упавшей крышкой подноса. В этот момент в руке ведьмы блеснул пузырек. Несколько капель мутноватой сиреневой жидкости быстро упали на тарелку, и пузырек снова исчез среди юбок. Ничего не заметившая девушка водрузила крышку на место и хохотнула над своей неловкостью. Ведьма улыбнулась ей в ответ.
Незнакомки разошлись. Они отдалялись друг от друга, и принц замешкался. Он не знал, за кем ему следить: за ведьмой, ради которой он оказался во сне, или за девушкой, ставшей жертвой колдовства. Что находилось в том пузырьке? Яд? Снадобье? Зелье? Колдунья завернула за угол, и Ник решил держаться при девушке. Та вошла в одну из комнат, принц успел заметить в проеме седобородого мужчину. Дверь захлопнулась, Нику пришлось остаться снаружи. Минуты ожидания казались тягостными, но принц знал: что-то произойдет.
Вскоре из комнаты послышался кашель, потом отчаянный крик.
– Помогите! – заверещала девушка. Она выскочила в коридор и упала на колени, размазывая слезы по лицу. – На помощь!
С громким топотом подбежали стражники.
– Помогите! Пожалуйста, помогите! – Красавица разразилась рыданиями.
Дверь позади нее была отворена, Ник сделал шаг вперед, но тут же в ужасе остановился. Ноги не слушались, словно увязли в зыбучем песке.
Серп луны маячил в открытом окне, освещая комнату. На полу, страшно хрипя, выгибался король Джеральд. Стража кинулась на помощь, пыталась поднять его, похлопать по спине, сделать хоть что-то, что делают в таких случаях. Грузное тело Джеральда извивалось в их руках. Король не мог дышать, у него закатывались глаза.
– Лекаря, быстро!
На столе, накрытом кружевной скатертью, стоял лоснившийся от жира поднос с куском мяса. Один стул был отодвинут, второй валялся, опрокинутый.
Король беспомощно крутил головой, хватался за распухшее напряженное горло, высовывал закрученный в трубочку язык. Он уже не кашлял и не сипел. Джеральд не мог сделать ни единого вздоха, лицо округлилось и покраснело от напряжения.
– Отец! Ваше Величество! – На шум прибежали дети короля и обитатели замка. Запыхавшийся лекарь принялся суетиться над мужчиной, но тому становилось только хуже.
– Ну же, ну же, Ваше Величество, дышите! Ну же! – бормотал вспотевший лекарь. – О светлые Существа, сжальтесь, смилуйтесь!
Джеральд безвольно опустил руки, его глаза закатились. Лекарь поднялся на ноги и проговорил, глядя в сторону:
– Его Величество… король мертв.
– Что произошло? – спросил кто-то.
Ник поднял взгляд. У входа в королевские покои стоял высокий мужчина с диким взглядом, набухшими, выделяющимися на сжатых кулаках венами.
– Что произошло? – повторил он громким и резким, как удар в барабан, голосом.
Стража тут же подвела к нему девушку, которая ужинала с Джеральдом – наверное, любовницу. Она по-прежнему скулила, на блестящем лице застыли дорожки слез. Девушка взглянула на тело короля и всхлипнула.
– Он начал есть и вдруг закашлялся. Я испугалась. Я так испугалась! – запричитала она и упала на колени, когда стражники надавили ей на плечи.
Вместе с ней заговорил и лекарь. Он мешкал, нерешительно растягивал слова и нервно вращал глазами.
– Его Величество… Он… Возможно, я не уверен, но… Я думаю, что… его могли отравить.
– Отравить? – грозно переспросил Дант Гарс.
– Отравить, – пропищал лекарь. – Но я не уверен, я должен обследовать…
Дикарь со злостью пнул ногой стол. Тот скрипнул. Звякнули приборы.
– Этим отравили? – Мужчина указал на поднос и, получив от лекаря утвердительный кивок, приказал: – Арестуйте ее, – он ткнул пальцем в сторону девушки. – И поганого мальчишку.
Девушку схватили и потащили куда-то, а он, обогнув стражу, направился по коридору.
Ник едва заставил себя сдвинуться с места и приблизиться к трупу, чтобы рассмотреть посиневшее лицо, открытый в предсмертной агонии рот и закатившиеся глаза. Король Джеральд, враг Эфлеи, мертв. Лишь во сне, но мертв. Юноша не испытывал ни радости, ни сожаления – одну растерянность.
– Как вы смеете! Я вам еще покажу! – послышался чей-то вопль, и принц вздрогнул, отпрянув от Джеральда. – Вы все получите по заслугам! Я предупреждал короля, что…
– Некого больше предупреждать! – заорали в ответ. Ник узнал голос дикаря.
Раздались шлепок, звук падения на пол. Вскоре в коридор вернулся взбешенный мужчина, следом за ним приволокли богато одетого юношу. Они бросили его возле двери. Дикарь схватил мальчишку за черные как смоль волосы и приподнял, выплевывая в него слова:
– Ты обвиняешься в убийстве короля.
На лице юноши появилась сумасшедшая улыбка, он заскользил взглядом по комнате. Ник разглядывал его самого. Лицо показалось знакомым. Оно маячило за плотным туманом воспоминаний, Ник никак не мог разобрать, где они виделись раньше.
– Как? – прошептал юноша.
Дикарь ударил его ногой в лицо. Стража подхватила безвольное тело и потащила по коридору в ту же сторону, куда недавно увела девушку.
Сон… Ведьмы… Замок Анны Мельден… Клубок воспоминаний развязывался, и едва тень стражников исчезла из виду, как Ник вспомнил: этот юноша был в дакхаарском замке и по велению королевы увел ведьму со шрамом в глубь коридоров.
Явь забрала принца внезапно. Сон растаял. Ник лежал в своей кровати, утреннее солнце освещало комнату, сквозняк, проникавший через приотворенную створку, раскачивал шторы. Принца разбудил голос брата.
– Ты спишь?! – воскликнул он.
Димир был взбудоражен: он двигался живо, резко, будто не вполне мог управлять телом. Его лицо озарялось абсолютной радостью – но радостью злобной. Король приподнял одну бровь и скривил губы в ухмылке.
– Просыпайся!
Ник поморгал, стряхивая с себя остатки сна.
– Что случилось? – спросил он, зевнув.
– Он мертв! – радостно заявил Димир. – Мертв, понимаешь?
– Кто мертв? – уточнение вышло вялым.
– Джеральд! Король Джеральд! Только что пришла весть, что его убили!
Ник помотал головой. Он переваривал услышанное, а сцены из сна заревом вспыхивали в памяти.
– Что с ним произошло? – спросил принц, желая получить подтверждение тому, что и так уже знал.
– Его отравили. Говорят, молодая любовница.
Он молчал.
– Ты понимаешь, что это значит? – Димир вскочил с кровати, возбужденным шагом закружил по спальне. – Теперь не будет никакой войны: пока все утрясется, пока наследник вступит в права, пока он вспомнит о планах Джеральда на континент… У нас куча времени, чтобы подготовиться. А может, наследник окажется более благоразумным и заключит с нами мир. Ты понимаешь? Мы пока в безопасности!
– А что с Карленной?
– Что с Карленной? – удивленно переспросил король.
– Ты ее отпустишь? – поинтересовался Ник.
Димир рассмеялся:
– Нет, с чего бы? Она хороша в роли пленницы.
– А ты ей сказал? Об отце.
Старший брат замотал головой:
– Я к ней не пойду. Ты помнишь, как она повела себя на собрании? Еще и оскорбляет при каждой встрече. К тебе она хорошо относится – ты ей и скажи.
Принц попробовал отказаться, но сложно перечить королю. Пришлось одеваться и идти к пленнице.
Волнуясь, Ник тихо постучался в дверь принцессы. Карленна не открывала, из комнаты доносились сдавленные всхлипы, и принцу пришлось войти, не дождавшись приглашения. Девушка лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку, та не могла полностью заглушить громкие и тоскливые всхлипы. Плечи принцессы судорожно вздрагивали. Слухи по Монт-д’Эталю разлетались слишком быстро и успели обогнать принца.
Ник пытался успокоить ее, тщетно стараясь подобрать нужные слова.
Прошло немало времени, прежде чем силы Карленны иссякли, и девушка затихла, неспособная больше плакать.
– Тебе постоянно приходится успокаивать меня. Ты, наверно, считаешь меня истеричкой. – Голос принцессы дрожал.
– У тебя есть повод плакать, – осторожно проговорил Ник.
– Кто его убил?
– Говорят, молодая любовница. – Припомнив сон, принц добавил: – Но, может, за его смертью стоит более расчетливый человек.
«Ведьма, например», – не решился озвучить Ник.
