Ольга Самсонова
В лесу, где птицы петь боятся
4
Лежа в постели, она снова и снова возвращалась к событиям вечера. Сестры домой так и не вернулись – решили остаться в полной безопасности, в гостях, поэтому никто не отвлекал, однако Варвара ощущала тоску, размышляя, увидятся ли они вообще. Страх набегал внезапно, липкими волнами и совладать с ним никак не получалось. Фокус с Вороном, очевидно, впечатлил Князя Леса, так как он великодушно согласился принять ее в ученики. Вот только подготовить себя к такому повороту она не успела. Никаких пояснений ей не посчитали нужным дать. Не было ясно ни сколько времени продлится это загадочное обучение, ни из чего конкретно будет состоять, ни чем придется за него заплатить. Уже завтра ей предстоит подписать контракт. И ничто больше не будет по-прежнему.
Попавшись на удочку сомнений, девушка фантазировала, что бы ожидало ее дальше в отцовском доме. Наверняка, со временем бы сдалась и, не выдержав давления, вышла замуж за одного из деревенских работяг. Отправилась бы в семью к мужу, приспособилась к новым условиям и старалась быть полезной по хозяйству. Нарожала бы детей. Это казалось теперь таким простым и понятным. Почти желанным. Но внимательно всматриваясь в картинки такого будущего, Варвара не могла представить в них себя. Любую другую женщину – да. Обеих своих сестер – запросто. Но не себя. Ей выпал единственный шанс хоть что-то изменить, и она его не упустит.
Вспомнилась мама – набожная, рассудительная и строгая. Казалось нелепым предположение, что такая женщина способна пойти на сомнительную сделку с какими-то там силами, продать собственную душу и обменять годы жизни на дочь… В голове не укладывалось. Но стал бы отец о таком врать? Дал бы Князь Леса себя обмануть? Наврятли.
Сон настиг внезапно и проглотил полностью все мысли и чувства. Запутанные коридоры и лесные лабиринты перетекали друг в друга. Черный Ворон кружит вокруг и предупреждает. Разобрать бы, о чем. Молодая и красивая, полная сил, мама, в объятиях рогатого Демона с красными глазами. Пещера с множеством ходов. Тяжелая каменная пластина, с высеченными на ней пророчествами. Вот бы прочесть. Символы огнем горят на ее, Вариной коже. Серебряный браслет с 12 подвесками. Никогда такого не видела. Он кажется важным и полезным. Вокруг нее усаживаются женщины в красивых белых одеждах. Множество женщин. Они хором повторяют заклинание, жаль не слышно слов.
Утро наступило слишком быстро. За окном весело щебетали птицы, блестело солнышко и теплый ветерок разгонял последние облака. Варваре казалось, что весь мир решил посмеяться над ней. Церемония перехода состоится сегодня – никакой подготовки и раздумий. Удивительно, сколько долгих часов, месяцев и лет сгинули за рукоделием, домашними делами и прочей скукой, чтобы потом так стремительно, за день, переменилась ее судьба.
Что именно будет происходить, известно только в общих чертах. Когда отец и Князь Леса обсуждали детали, ее попросили удалиться. Предстояло нарядиться невестой, так же по традиции увозили из домов прислужниц. Варвара искренне сомневалась, что хоть кто-то из юношей, отправляющихся на обучение к Князю Леса, всерьез должен был переживать о красоте своего кафтана. Но спорить, конечно, не решилась. Как и у любой девицы, в сундуке ждало своего часа красивое платье для замужества, расшитое скромным птичьим орнаментом. Было велено не брать никаких вещей. Таков, сказали, порядок, чтобы оставить все прошлое в родном доме. Церемония сводилась к тому, чтобы подписать договор и выпить зелье. Звучало не страшно, однако тревогу унять не получалось.
Зареванные сестры забегали повидаться на прощание и хотели помочь уложить длинные черные кудри в прическу, но отец в суеверном страхе их выгнал.
– Недобрые тут дела творятся, а вы малы еще. Не хватало вам беды на себя накликать! – повторял он, выпроваживая дочерей, которые не могли поверить в такую скорую разлуку.
Варвара отчетливо чувствовала страх и смятение отца, а порой могла поклясться, что слышит, как тот принимается ругать то себя, то ее мать. Однако, на самом деле он угрюмо молчал. Нарядилась быстро, слез больше не лила, а уселась смиренно ждать намеченного часа, решив, что ничего полезнее сделать все равно не сможет.
– Я не говорил раньше, но для тебя давно лежит кое-какое приданое – он прервал гробовое молчание так внезапно, что девушка подпрыгнула на лавке – Вроде как, от бабки еще досталось, и мать говорила, что надобно первенцу передать. Князь Леса сказал, что ты ничего брать с собой не должна, поэтому я не знаю, как поступить…
– Я же не замуж выхожу. К чему мне приданое?
– Может, хоть взглянешь?
– Нет – никакое любопытство не могло сейчас пройти сквозь толщу тревоги.
– Ну, значит, как вернешься, так его и получишь. Если… если… – внезапно отец заплакал, чего Варвара никак не ожидала. Она принялась его успокаивать, приобняв за плечи.
– Вернусь, конечно. Куда денусь. Кому я там надолго понадоблюсь? Так, съезжу на годок, да вернусь обратно. А потом, как знать, может и замуж меня выдашь.
Приходилось выбирать слова, которые лучше всего сработают, и говорить нарочно радостным и легкомысленным тоном. Будто речь шла о том, чтобы съездить на праздник к подружке. В груди при этом все рвалось и рушилось, но отец никакого подвоха не заметил. Очевидно, и рад был обмануться.
В дверь постучали. Варвара встала, поправляя прическу и наряд. Первым в комнату влетел все тот же Ворон, и видеть его было почему-то радостно и приятно, хотя выглядел он сегодня угрюмым и встревоженным. Затем порог переступили двое юношей в коричневых одеждах, а затем уже и сам Князь Леса. Напротив ворот стоял экипаж, запряженный тройкой исполинских черных лошадей, вокруг которого уже собирались соседи и деревенские зеваки. Отец не хотел привлекать внимание, поэтому никого на церемонию специально не звал, но куда уж там, не заметить таких гостей.
– День добрый – холодно произнес Князь Леса, и Варвара в очередной раз поймала себя на том, что не может даже предположить, какие эмоции он сейчас испытывает и о чем может думать.
– День добрый – бесцветно повторили они с отцом.
Втроем они уселись за стол. Юноши при этом так и остались стоять у входа. Ворон полетал по комнате, будто определяя место поудобнее, а затем опустился неподалеку и с интересом принялся следить за происходящим. Князь Леса вытащил из внутреннего кармана сюртука свиток и торжественно развернул его. Отец было потянулся к договору, но тот жестом его остановил и посмотрел прямо в глаза Варваре.
– Ознакомься, девочка. Только тебе предстоит это изучить и подписать.
Она принялась было читать, но буквы словно прыгали перед глазами и смысл слов разобрать практически не получалось. Приходилась начинать снова и снова.
– “Порви его!” – прозвучало в её голове. Очевидно, Ворон зачем-то пытался внушить эту мысль.
– “Я должна. Договорились уже” – ее мысли бесцеремонно перебивал чужой голос.
– “Просто порви. Нет подписи – нет уговора. Ты выберешь себе смерть”.
Варвара изо всех сил пыталась закрыться от непрошенных советов и вникнуть в договор, но ничего не получалось. Князь Леса с гулким неприятным стуком перебирал пальцами по поверхности стола. Отец сидел, потупив глаза в пол. Время шло.
“Тварь божья, Варвара, обязуется вручить себя в полное владение” – дальше было слово на незнакомом языке, которое никак не удавалось прочесть.
– Что означает вот это? Что здесь написано? – она аккуратно указала пальцем на непонятный набор символов.
– Моё имя – коротко ответил Князь Леса.
Девушка покраснела. Ей было известно, что для колдунов имя имеет сакральный смысл, и ощутила благоговение и стыд.
“… обязуется исполнять предписанные правила…”
“… принадлежит Братству…”
“… отдает себя в распоряжение…”
“… не менее трех лет…”
Стало вдруг понятно, что все в итоге сводится к простому вопросу: она либо соглашается, либо нет. И никакие слова на длинном свитке не поменяют этой сути. Набрав в грудь воздуха, девушка сказала:
– Я готова подписать.
– “Дура!” – Ворон укоризненно взглянул на нее и вылетел из комнаты.
– Придется подписать кровью – будничным тоном произнес Князь Леса и достал из того же внутреннего кармана узкий серебряный нож.
Отец зажмурился, но ничего не посмел сделать. Варвара боязливо протянула правую руку, поморщилась от укола в палец, и со смирением наблюдала, как на желтоватом пергаменте отпечатался алый след. Слезы, которые она не успела скрыть, эффектно упали на стол.
– Вот и договорились! – бодро сообщил Князь Леса, скрутил пергамент в тугой свиток и заботливо припрятал в недрах сюртука. – Теперь прощайтесь и завершим церемонию ритуальным зельем.
Отец крепко обнял ее. Она буквально слышала, как он мысленно проклинает себя и сожалеет о том, что все это затеял, но сил его успокаивать не было, поэтому постаралась отстраниться от чужих дум.
– Дочь… – глаза блестели от слез, голос дрожал. Казалось, он не может найти слов.
– Все хорошо. Это мой выбор.
Девушка поднялась из-за стола и медленно обошла комнату, прощаясь с домом.
– Вот зелье. Как будешь готова – пей.
Князь Леса оборвал ее мысли. На столе стоял красивый кубок, из которого шел пар. Юноши оставались у входа и смотрели прямо перед собой, будто ничего не замечая. Опустив голову в ладони, рыдал отец. Ни одна черточка не дрогнула на лице гостя. Он просто выжидающе наблюдал, как медленно, словно во сне, Варвара подошла ближе и залпом осушила кубок.
Поначалу ничего не произошло. Только стал громче шум чьих-то мыслей, обрывки разговоров зевак за окном – все это раздражало и сливалось в один сплошной гул. Князь Леса взял ее под руку и вывел из дома. Дневной свет казался слишком ярким и резким. Они подошли к экипажу. Юноша открыл перед ней дверь и девушка пошатнулась от ужаса. Внутри стояло нечто длинное и прозрачное, словно из стекла или хрусталя. “Гроб” – от догадки хотелось закричать, но ее тело совершенно не слушалось. Все вокруг погрузилось в мутный белесый туман. Она упала замертво.
5
Очень долго Варвара ощущала себя нигде. Проблески сознания периодически случались, но вокруг, куда ни посмотри, не было ничего кроме бесконечной мутно-белой пустоты. Порой ее перебрасывало в странный запутанный сон, где множество женщин пытались ей что-то сказать, однако, ничего разобрать не получалось, и снова все поглощала бездна.
Сначала сквозь это забытие прорвался пронзительный крик Ворона. Он показался знакомым, и в памяти всплыло их необычное мысленное общение. Затем припомнился договор, дымящееся зелье, а после будто вся жизнь разом влилась в голову, разгоняя мутную белесую пелену. Открыв глаза, она охнула от обилия цветов. Проморгавшись, уселась, чтобы лучше оглядеть небольшую пустую комнату без окон. За открытой дверью темнела неизвестность. По периметру горели факелы, красиво освещая замысловатые орнаменты, покрывающие стены от пола до потолка. Девушка сидела на возвышении, в прозрачном хрустальном гробу. Из груди сам собой вырвался крик. На него из темноты прилетел Ворон, сделал круг и прежде чем вылететь, сказал: “Очнулась, дуреха! Очнулась наконец-то!”.
На ней была новая незнакомая одежда: коричневые шаровары, длинная черная рубаха, темный плащ и кожаные сапоги. Стало не по себе от осознания, что кто-то переодевал ее. Она задумалась, реально ли происходящее, или это часть очередного запутанного сна, но из темноты послышались шаги и разговоры, а затем замерцали отблески огней.
“Да не бойся ты. Самое страшное уже случилось. Раньше надо было бояться” – послышалось в ее голове. Варвара уже привычно заозиралась в поисках Ворона и, конечно, увидела его, самодовольно кружащего над ней.
– Очнулся… Очнулась – юноша, вошедший первым, радостно закричал остальным.
Голоса становились громче, и вскоре в комнате оказалось четверо молодых мужчин, одетых в одинаковую с ней одежду. Казалось, они заполонили собой все пространство. Варвара слышала их мысли и разговоры одновременно, и это сбивало с толку так, что хотелось закричать. Пришлось собрать все свои силы, чтобы внутренне отгородиться от этого беспорядочного гула. Последним в комнату вошел Князь Леса. Юноши разом притихли.
– Приветствуем тебя в сердце леса! В обители, недоступной для простых людей. В месте, где раскрывается и укрепляется Дар. В Братстве, которое станет твоей семьей и единственным домом.
Мужчины дружно поклонились, даже Князь Леса слегка качнул головой. Затем он подал едва заметный жест рукой, и двое Братьев поспешили помочь ей выбраться из гроба и спуститься с возвышения. Было очень стыдно, так как никогда раньше Варвара не надевала мужского наряда и единственной женщиной в помещении с незнакомцами не оказывалась. Впрочем, от чужих мыслей ей удалось отгородиться, а разговоры и слишком любопытные взгляды, видимо, здесь были запрещены. Они выстроились наподобие небольшой процессии во главе с Князем Леса и отправились в темноту. Ворона видно не было, скорее всего, обряды он не любил. Молодой мужчина шел рядом, замыкая строй.
– Я Брат Игорь – звучным шепотом представился он. – Сейчас мы отправимся в главный зал, на приветствие. Это часть церемонии, но от тебя ничего особенного не требуется. Если спросят – отвечай. А коли не спросят – молчи.
Шли по запутанным подвальным помещениям со сводчатыми потолками и каменными стенами. Она только и успевала мотать головой в тщетных попытках хоть что-нибудь рассмотреть и запомнить. Винтовая лестница оказалась узкой и неудобной – ее ступени стерлись и стали скользкими. Видимо, по ним ходили часто и не один век. Постепенно сырость и затхлый запах рассеялись. Процессия вышла в комнатку с небольшими окнами у потолка, а затем, уже по более широкой деревянной лестнице, поднялись еще на этаж, чтобы войти наконец-то в просторный светлый зал.
Варвара ахнула. Игорь едва заметно хмыкнул в ответ на ее изумление. За огромными полукруглыми окнами зеленели почками деревья, на ярко голубом небе не было ни облачка. Стоял погожий весенний денек. Человек тридцать суровых на вид мужчин, в темных мрачных одеждах, казалось бы, совершенно не сочетались с красотой природы и изысканным интерьером. Ее поразило, насколько оказался велик разбег по возрасту: от совсем еще мальчишек, лет тринадцати, до морщинистых седовласых старцев, куда более зрелых на вид, чем даже сам Князь Леса. Никого с бородой – все гладко выбриты.
Очевидно, с тем же любопытством, рассматривали и ее. Под пристальным всеобщим вниманием, она прошла вслед за процессией к центру зала, где на богато украшенном возвышении стоял огромный черный трон. Князь Леса уселся на него, и все покорно опустили головы.
– Братья – громко произнес он – Сегодня случилось то, чего не было на памяти ни у меня, ни у самого древнего старожилы Братства. К нам присоединяется девушка. – Встревоженный ропот прокатился по залу, но под его строгим взглядом быстро затих. – Назови нам свое имя, дитя.
– Вар… Варвара – кое-как выговорила она и закашлялась. В горле пересохло и нестерпимо хотелось воды.
– Приветствую тебя, Варвара! – величественно произнес Князь, а затем хором повторили мужчины. – Предупреждаю всех: Варвара – полноценный член Братства. У нее те же права, что и у любого другого ученика. И те же обязанности. Она не прислужница, не гость, а Брат. И относиться к ней положено именно так. – Он подождал согласного гула и добавил – Отведай нашей еды, Варвара!
Будто из ниоткуда выскочили два мальчика, которые тащили, по всей видимости, тяжеленный каменный поднос, напоминавший могильную плиту. На нем лежал кусок хлеба, абсолютно несъедобный на вид, черная соль в костяной солонке и серебряный кубок с зеленоватой водой.
В памяти всплыло дымящееся зелье, которое отправило ее в бездну. Девушку замутило от вида угощения, к какому добровольно бы никогда в жизни не притронулась. “Никогда в прошлой жизни” – мысленно поправилась она – “А ту жизнь я покинула в хрустальном гробу”.
– Благодарю – еле слышно произнесла девушка и залпом опустошила бокал, после чего отломила знатный кусок хлеба и щедро посыпала его черной солью. “Четверговая” – пришло ей на ум. Еда без раздумий отправилась в рот. На удивление, вкус показался привычным. – Благодарю Вас за угощение – еще раз сказала Варвара, уже окрепшим голосом, и вежливо поклонилась сначала Князю Леса, а затем всем присутствующим.
– Да будет так! – сказал Лесной Князь, стукнул об пол своей красивой тростью и добавил – А теперь займитесь каждый своим делом.
6
Игоря, по-видимому, назначили присматривать за новоприбывшими, поэтому он терпеливо водил ее по Терему, рассказывая, что, где и для чего расположено. Было так страшно что-нибудь упустить и не запомнить, что вскоре у нее разболелась голова.
– Твоя комната – радостно сообщил он, открывая дверь в узкую келью с крохотным окошком под потолком. Из мебели там стояла низкая кровать, маленький столик и старый потрепанный сундук.
Он повторил нехитрый распорядок дня: ранний подъем, таинственные занятия и упражнения, к которым пока у нее допуска не было. Работа. Приемы пищи и сон. Строго запрещалось передвигаться ночью по Терему, болтать попусту и отлынивать от своих задач. Конечно, у Варвары в голове роились вопросы. Как ей показалось, и у Игоря к ней тоже. Но задавать их они не решились.
Дни летели быстро. Чем занято большинство Братьев, понятнее не стало. Да и все, в общем-то оставалось довольно туманным и загадочным, но она усвоила, что это ее не касается. В компании таких же новичков нужно было ежедневно выполнять рутинную работу: мыть полы, посуду, готовить еду, колоть и носить дрова, ходить за водой из колодца, стирать на реке, следить за животными и огородом. Порой на подмогу присоединялись и другие Братья, но все же большинство старалось проводить дни в восточном крыле Терема, куда до загадочного испытания доступ был строго закрыт.
Разговаривать ни с кем Варвара особо не стремилась. Вспоминала порой сестер и отца, а еще Ворона, которого больше ни разу не видела. От мужчин слышалось в основном недоумение, снисхождение и недоверие. Привычным были внутренние комментарии типа: “Ну давай, девка, тащи вязанку дров потяжелее, вот зрелище будет”, поэтому все силы прикладывала к тому, чтобы закрыть свою голову от чужих мыслей. Физический труд ее нисколько не пугал. Как старшая, помогать отцу по хозяйству давно привыкла, поэтому никакие обязанности не тяготили. Порой в ней даже просыпалось злорадство и превосходство, когда некоторые парнишки буквально изнывали от работы к концу дня и еле шевелили своими тощими конечностями.
Незаметно наступило жаркое яркое лето с эффектными грозами и красивейшими полянами ароматных цветов. Варвара только скучала по пению птиц, которое здесь так ни разу и не слышала. С одной стороны, многое еще оставалось непонятным. С другой стороны, простая рутина, как болотце, засасывала в себя и будто гасила интерес и любопытство, в придачу со страхом. Ничего особенного не происходило, поэтому ничего особенного она и не ждала.
В один из погожих дней их собрали в главном зале, чтобы торжественно приветствовать уважаемых Братьев из дальнего заграничного похода: Саула и Сокола “с дружиной”. В мыслях, да и приглушенных разговорах, очень часто вспоминали доблестного Брата и его верных соратников. Очевидно, Сокол был примером для многих и предметом восхищения. Про Брата Саула тоже вспоминали, но совсем иначе. Например, когда стремились напугать: “вот придет Саул, и мало не покажется”, “Вот вернется Саул, и несдобровать”. А еще частенько думали: “злющий, как Саул” и “угрюмый, как Саул”.
В зале ощущалось всеобщее возбуждение и предвкушение праздника. Обычно сдержанные в эмоциях и привыкшие молчать, Братья вдруг принялись активно судачить, не страшась даже получить нагоняй. А уж думали так громко и ярко, что Варваре пришлось потратить буквально все свои силы, чтобы хоть как-то отгородиться от этого сумасшествия. Однако, и она мечтала увидеть этих прославленных героев, да побольше разузнать про их загадочные путешествия.
Князь Леса появился как будто из ниоткуда, величественно взошел на возвышение и уселся в огромный черный трон.
– Добрый день! И добры вести, которые он нам уготовил. Из дальнего похода возвратились наши Братья!
Зал взорвался аплодисментами. Сквозь толпу шел мужчина в сверкающих латах и шлеме. Варвара никогда раньше не видела воина в полном обмундировании, поэтому смотрела во все глаза, стараясь не пропустить ни одной детали. Витиеватые узоры сходились на груди в прекрасное изображение сокола. Казалось, доспехи не отражают, а излучают свет. За ним следовали куда более скромно одетые Братья, но и у них встречались щиты, наручи, кольчуги. Мужчина дошел до возвышения, снял шлем, и даже дух захватило от его невероятной красоты. Золотые кудри, чеканный профиль, медового отлива глаза и лучезарная улыбка. Словно сам Ярило посетил их в этой лесной глуши. Сокол величаво осмотрел всех присутствующих, заприметил Варвару и удивленно вскинул бровь. На щеках девушки моментально вспыхнул румянец. Пришлось побороться с соблазном послушать, что он думает о ней, но победил страх, что в такой толпе будет сложно выделить его мысли. Поэтому оставалось любоваться столь ошеломительной и явной мужской неотразимостью, в которой он, очевидно, не сомневался.
Князь Леса что-то рассказывал и объяснял, но в кои-то веки Варвара не слушала. Завороженная видом Сокола, она не сразу заметила другого мужчину, который, по видимому, специально затерялся среди “дружины”, а затем проворно обошел возвышение и встал по правую сторону от трона. Никаких доспехов на нем не было, а выглядел он раздраженным, уставшим и потрепанным. Будто нехотя незнакомец откинул черный капюшон, и в самой груди Варвары невольно зародился крик, который мощной волной подобрался уже и к горлу, но что-то сильное пробилось сквозь все ее защиты разом. Прямо в голове гремел чужой голос: “Замолчи! Немедленно замолчи!”. Она жадно всматривалась в осунувшееся лицо, покрытое щетиной, в суровый взгляд темных глаз, в отросшие иссиня черные волосы и не верила глазам.
– “Быть не может” – звенело в ее голове.
– “Да всякое может быть” – этот спокойный простой ответ эхом раздавался по ее телу снова и снова. Слезы обжигали и мешали смотреть. Она поспешно смахнула их руками, чтобы поскорее снова впиться взглядом в то самое лицо.
– “Савелий”.
Мужчина было дернулся, но тут же взял себя в руки. Взгляд заметно смягчился. Краешки губ едва тронула улыбка. От него повеяло волной родного тепла.
– “Да. Я”
Варвара лучилась счастьем. Она готова была кричать, бежать к нему, бросаться на шею, задушить его в объятиях. Зацеловать. Избить до полусмерти за то, что он не потрудился за все эти годы сообщить, что жив…
– “Да не мог я” – мужчина стоял, как вкопанный и старался не выдать ни жестом, ни взглядом того, что происходило в его душе.
– “А другие нас слышат?” – Варвара вдруг испугалась, что все Братство сейчас внимает не речам Князя Леса, а увлеченно следит за этой их беседой.
– “Не думаю, что кто-нибудь еще здесь слышит мысли. Но ты должна быть осторожной. Ни в чем нельзя быть уверенным”.
– “Я думала, слышать мысли просто” – удивилась она, сбитая с толку.
– “Нет. Вовсе нет. Это очень редкий дар. И, заклинаю тебя, держи его в тайне.”
Ей стало не по себе. Уставшее лицо Савелия казалось теперь болезненным. Ни тени улыбки. Только тревога.
– “Но, Сав, почему…”
– “Я объясню тебе позже. Обещаю. Просто поверь. И, Варенька” – сердце радостно подпрыгнуло. Он один так ее называл – “Я – Саул! Нельзя никому раскрывать моё прошлое имя. Даже мысленно. Прошу тебя. Это очень важно…”
Что-то переменилось. Варвара огляделась и не поняла, почему вдруг все затихли. Неприятно было ощущать на себе косые взгляды. Князь Леса, Сокол и его приятели неприятно посмеивались.
– Да, Саул, да, все мы тоже крайне удивлены, что девица все еще здесь и не сбежала. Но не гоже ведь так таращиться!
