Ольга Пустошинская
Бойся своих желаний
Сердце забилось от запоздалого страха: почти пять тысяч рублей списали с карты! Это не останется незамеченным, даже если удалить из телефона весь компромат.
А, ладно, что сделано то сделано. Завтра она попросит в долг в Насти (у той в копилке и не такие деньги водятся) и переведёт на карту недостающую сумму. Мама наверняка раньше завтрашнего вечера не обнаружит пропажу, и будет всё шито-крыто.
Через час в замке зашуршал ключ, дверь с лёгким скрипом открылась, напоминая, что радивые хозяева должны хотя бы иногда смазывать петли.
Лерка затаилась за столом, делая вид, что полностью погружена в прослушивание музыки. Мама шелестела чем-то в соседней комнате, звенела посудой; на плите посвистывал носиком чайник – она собиралась пить чай. К дочери не заглянула, за стол не пригласила. Обиделась. Ну и ладно.
Ближе к ночи, когда мама легла спать, Лерка рискнула выбраться из своей кельи и пройти в ванну умыться и почистить зубы. Из зеркала на неё смотрело бледное лицо с курносым носом и небольшими глазами. Ни денег, ни красоты…
***
– Насть, Насть, подойди сюда! У меня к тебе важное дело, вопрос жизни и смерти!
– Что такое? – отозвалась Настя. – Алгебру списать?
Началась большая перемена, все одноклассники ринулись в столовую, будто их год не кормили. У Лерки переживания отбили всякий аппетит, а Настя только на минутку спустилась в буфет и сейчас жевала булочку с маком: она не любила столовскую еду.
– Мне деньги нужны… пять тысяч.
Сумма ошеломила Настю.
– Зачем тебе столько?
– Я купила толстовку в интернет-магазине, мама не знает… Я с её карты оплатила.
– Да ты что! – ужаснулась подруга. – Лер, у меня нет столько: копила на айфон и вот купила на днях. Я же тебе показывала.
Верно, показывала.
– А что, больше денег совсем нет?
– Мелочь кое-какая осталась… Что же ты теперь делать будешь?
Лера с нарастающей злостью смотрела на хорошенькое Настино лицо. Врёт, что денег нет, глаза так и бегают. Просто давать не хочет!
Буркнула:
– Не знаю.
«Что б тебя всю прыщами осыпало!» – мелькнуло в голове.
Она начала копаться в рюкзаке, делая вид, что не может найти тетрадь. Настя потопталась рядом, отошла к своей парте.
Чёрная записная книжка… Замочек открылся на удивление легко, расцепились переплетённые крохотные пальцы. На глаза попались русские слова на последней заполненной странице.
«Хочу трёхкомнатную квартиру», «Желаю иметь ежемесячный доход в пятьсот тысяч», «Хочу родить сына», «Хочу выйти замуж за красивого, доброго, богатого парня», «…чтобы уехала тёща»… и множество других самых разных пожеланий. Квартиры, дома, деньги, дачи, машины, мужья, дети, модная одежда, антикварная мебель, щенок золотистого ретривера и белый котёнок.
Что это? Книжка для загадывания желаний? А что, если и ей загадать?
Раздираемая обидой, Лерка взяла ручку и размашистым неровным почерком добавила запись: «Ненавижу Настьку, хочу, чтобы она стала уродиной!» Нацарапала и захлопнула блокнот. Маленькие золотые руки крепко сцепились в замок.
– Насть! А может, у отца попросишь? Скажешь, что тебе очень надо, – обернулась она.
Настя не ответила. Она успела отойти к окну и сосредоточенно рассматривала лицо в маленькое зеркальце от пудреницы. На носу подружки красовался большой прыщ, появившийся за считанные минуты.
2
– У меня их никогда не было, – расстраивалась Настя, – и вдруг ни с того ни с сего!
На лбу и щеках подруги зрели ещё несколько нарывов, она поминутно смотрелась в зеркало и готова была разреветься от огорчения.
– Может, это аллергия? – подсказала Лера.
– На булку? Наверно… Сейчас с папкой к дерматологу поедем. – Настя убрала в рюкзак зеркало и новенький айфон, достала флакончик духов. – Прижечь надо хотя бы…
Бах! Стеклянный пузырёк выпал из рук, ударился о стену и разбился возле доски. Густой аромат дорогих духов наполнил класс.
– Вот чёрт! – выругалась Настя. – Жалко духи… Ладно, техничка уберёт. Скажи математичке, что я заболела! – Она отшвырнула подошвой туфли осколки в угол, подхватила рюкзак и шмыгнула в коридор.
«Совпадение… – думала Лерка. – Такого не бывает, чтобы запросто исполнялись желания, надо ещё проверить…»
«Хочу, чтобы математичка заболела», – появилась на страничке следующая запись. Блокнот захлопнулся, маленькие золотые пальцы соединились в одно целое, Лере показалось, что они пошевелились будто живые.
В класс вошла учительница Ирина Васильевна, женщина пожилая и нервная.
Ну вот, не сбылось! Глупо было надеяться. Всем известно, что математичка практически не болеет.
– Чем это у вас так пахнет? – поморщилась Ирина Васильевна. – Кто-то вспотел и флакон дезодоранта на себя вылил?
Сделала шаг – и вдруг упала, поскользнувшись на разлитых Настей французских духах, грузно завалилась на бок. Девочки ахнули, кинулись поднимать и помогли спуститься на первый этаж в медицинский кабинет.
– Это всё Михальчук виновата, она духи разбила, – тихо переговаривались в классе.
– Как у Булгакова.
«Снова совпадение? – думала Лерка, грызя ногти. – Проверить бы, да так, чтобы точно узнать… Надо просить что-нибудь осязаемое».
Она снова открыла записную книжку, начеркала: «Хочу новый крутой телефон» и замерла в ожидании. Телефон на столе не материализовался, сколько бы ни таращила Лерка глаза. Ну конечно, как она могла поверить этим глупостям! Но хотя бы из школы отпустили, и то хорошо.
Всю дорогу до дома мучилась вопросом, где достать денег. Настя отказала, в копилке бренчит какая-то мелочь, ни одной бумажной купюры. Разве у отца попросить? Хотя бы в счёт грядущего пятнадцатилетия. Если согласится, то можно прямо сейчас заскочить к нему на работу.
– Па-ап, привет… – вкрадчивым голосом начала Лерка. – Геометрию отменили, вот домой иду. Дела нормально… Пап, ты помнишь, что у меня скоро день рождения? Я на телефон коплю, пять тысяч не хватает… Нет, не надо подарка, дай лучше деньгами. Завтра?.. А сегодня никак? Жаль… Ну хорошо, пока.
Лучше чем ничего. Чуточку везения – глядишь, и выйдет сухой из воды.
Она машинально, на автомате, поддела кроссовкой валявшуюся на тротуаре цветную коробочку из-под мобильного телефона, та шайбой отлетела к бордюру – тяжелая для пустой упаковки.
