Ольга Пашнина
Вкусная магия
– Ну, была не была.
Вздохнув, я принялась расставлять кексы в веселую пирамидку. В какой-то момент поймала себя на мысли, что не хватает только раствора. И будет отличная детская крепость. Если найду, чем скрепить кексы, смогу отсидеться за ними, пока Фолкрит не утихнет. Такую стену еще надо умудриться разбить, не всякая катапульта осилит.
За каждым столом фуршета стояли девушки. Красивые, статные, все как на подбор словно сошедшие с конкурса невест для принца. И наверняка так же хорошо вышколенные. Настроение падало с каждой минутой. Если Дрэвис хотел унизить меня и показать на место, то у него отлично получилось. Я смотрелась среди этих красоток белой вороной. Бедной родственницей, не способной ни на что, кроме продажи печенья.
Постепенно зал наполнялся людьми. Фолкрита еще не было, но несколько солидно одетых мужчин уже взяли по бокалу вина и мирно беседовали у балкона.
А ведь он еще притащит на прием Сару и даст ей вволю поиздеваться. От жалости к себе захотелось пореветь, но пришлось закусить орешком. Да еще и выбирала самый некрасивый, дабы не нарушить композицию. Услышала, как кто-то рядом говорит:
– Это строители забыли материалы после ремонта или что-то съедобное?
– Зависит от того, насколько сильно хочется жрать, – буркнула я.
Подняла голову и чуть орешком не поперхнулась – на меня смотрели два удивительно зеленых глаза. Я никогда не видела такого глубокого, почти изумрудного цвета. Колдовские, потрясающие и в своем роде уникальные. Разумеется, глаза не висели сами собой в воздухе, они располагались на лице – ничем не примечательном, довольно симпатичном мужском лице. Нос с горбинкой, четко очерченные губы – пожалуй, обладатель глаз был весьма недурен собой. И – ну наконец-то! – носил длинные волосы, собранные в хвост.
– Я уже отчаялся увидеть здесь кого-то нормального, – усмехнулся мужчина.
– Нормального?
– С живым взглядом. С живой мимикой. Обслуга здесь дрессированная, а публика – заложники этикета. Приятно хоть пару минут поговорить с кем-то, кто выглядит человеком, а не аристократичной картинкой.
– Кекс? – не нашла ничего лучше, чем предложить.
– И все же, чем продиктована форма угощения?
– Дурным нравом хозяйки вечера. В приступе предсвадебной истерики она уничтожила все формы для кексов, а я, увы, могу печь или кубики, или лепешки. Но боюсь, шоколадные лепешки классической формы будут восприняты как оскорбление. Поэтому у нас на десерт торжественные кубики.
– Не откажусь, – усмехнулся зеленоглазый. – Мое имя Уиллторн.
– Дейзи. Дейзи Гринвильд.
– Очень приятно, Дейзи. Знаете, жалею, что на таких мероприятиях не устраивают танцы. Всенепременно пригласил бы именно вас.
– Боюсь, мой работодатель не придет в восторг от этой идеи, – рассмеялась я.
– Ваш работодатель – непроходимый глупец.
– Благодарю за столь лестную оценку хозяина данного места, – к нам подошли Фолкрит с Сарой.
Они явно слышали последнюю часть разговора. И не пришли от услышанного в восторг.
Но будь я проклята! Уиллторн ни капли не смутился, лишь одарил будущую чету Фолкритов прохладной улыбкой и сказал:
– Доброго вечера, Дрэвис. Благодарю за приглашение. Был приятно удивлен. Значит, Дейзи работает на вас? Знаете, впечатлен ее изобретательностью и осведомленностью.
– М-м-м?
– Девушка явно обожает свою работу. Я был недавно в Азор-граде и пробовал в кондитерской леди Риттер поразительные кексы, очень необычные. Вот уж не думал, что встречу точно такие же здесь, на вашем приеме, Дрэвис. Последний писк кондитерской моды.
Я слушала, открыв рот. Наверное, по моему виду Фолкрит понимал, что Уиллторн врет, но сделать ничего не мог, повинуясь пресловутому этикету.
– Представите меня своей спутнице? Не видел ее раньше в наших кругах.
Сара заскрежетала зубами – ее явно и почти не завуалировано сравнили с любовницей.
Я с трудом удержалась от улыбки. Пока они расшаркивались, я рассматривала сестру. В длинном черном платье она была, пожалуй, куда красивее меня. Держалась с достоинством, улыбалась, если замечала чьи-то взгляды. Но я долго прожила с ней бок о бок и не могла не заметить настороженность.
Поразительно! Я нервничала в ее присутствии в ожидании издевок, а Сара боялась, что я выкину какую-нибудь глупость! Так-так-так, это уже интереснее. Выходит, решение притащить меня на этот ужин было не Сарино? И она даже не знала, что я здесь буду.
От таких мыслей стало полегче, даже плечи распрямились.
Украдкой я поглядывала на беседующих Уиллторна и Фолкрита. Они смотрелись очень впечатляюще. Светлый и темный, но оба широкоплечие и яркие. Таких не потеряешь в толпе.
– Только попробуй что-нибудь выкинуть! – прошипела Сара, когда Дрэвис отвлекся.
– Смотри, как бы тебя саму не выкинули, если опозоришь благоверного перед партнерами, сестренка.
Ее светлая кожа не пошла красными пятнами лишь по одной причине: под слоем косметики этого было просто не видно. Я злобно подумала, что в первую брачную ночь Фолкрит расчихается от облака пыли, которое поднимется от лица невесты.
– Дейзи, – вновь обратился ко мне Уиллторн, – знаете, я с удовольствием бы дал вам работу. Я очень давно мечтаю о каком-то небольшом уютном магазинчике…
– Леди Гринвильд работает на меня, – отрезал Дрэвис.
Уиллторн досадливо поморщился:
– Право, она ведь не рабыня.
– Она отрабатывает наказание, избранное судом, – влезла Сара. – На рабство, конечно, не тянет, но тем не менее уволиться, увы, не получится.
– А вы… – Уиллторн сделал вид, что задумался. – Ах да, невеста…
И вот тут-то Сару не спасла вся ее косметика – красные пятна все же проступили. Она бы и рада была увести Дрэвиса подальше и от меня, и от Уиллторна, но почему-то Фолкрит не спешил одаривать вниманием других гостей. Он буравил взглядом попеременно то меня, то Уиллторна и недовольно хмурился.
Пришлось Саре использовать самое эффективное оружие, которым она обладала. Она как можно ближе прижалась к Фолкриту и вполголоса, но так, чтобы слышали все остальные, сказала:
– Давай сбежим отсюда и поедем к тебе. Я могу скрасить твой вечер куда интереснее деловых партнеров.
Мы с Уиллторном обменялись улыбками. В его присутствии было не так тошно наблюдать за сладкой парочкой.
– Сара, нет, – отрезал Дрэвис. – Твой отец не обрадуется, если ты до свадьбы будешь скрашивать чьи-либо вечера. Извини, поболтай немного с Дейзи и Уиллторном, мне нужно кое-что обсудить с господином Кубтри.
Вечер у сестрички явно не задался.
– Бисквитный кубик? – предложила я, не скрывая ехидства.
Как ошпаренная, Сара отлетела к окну. С видом оскорбленной задумчивости сестра выцедила шампанское с такой скоростью, что таки к Дрэвису она явно поехать собиралась. Только в бессознательном состоянии. Я привычно забеспокоилась, на миг забыв, что нам не придется возвращаться в один дом.
– Наверное, я был несдержан, – покачал головой Уиллторн.
– Она переживет, я вас уверяю.
– Дейзи, могу я пригласить вас на ужин?
Я растерялась и с недоверием взглянула на мужчину. То, что меня звал на свидание Марк Фолкрит, не особенно удивило: ему явно было интересно, что за сестричка Гринвильд работает у старшего брата. Но зачем встреча со мной понадобилась Уиллторну?
Это все крутилось в голове, а вслух я сказала вообще нечто неожиданное:
– С удовольствием!
– Тогда, может, завтра? Я зайду, когда вы закончите работу. Поужинаем, выпьем и обсудим перспективы.
Ах вот оно что – Уиллторн хотел переманить меня на работу. Странно, но почему-то настроение немного испортилось.
– Боюсь, Сара была права. Я не смогу в ближайший год на вас работать.
– Да что такое, в сущности, год? – рассмеялся мужчина. – Сущая ерунда, если есть желание. Не отказывайте мне, Дейзи, прошу. Пока я хочу лишь приятно провести время в компании очаровательной девушки.
– Очаровательная девушка совсем не против.
Впервые в жизни я разговаривала со взрослым мужчиной с позиции не студентки и не представительницы рода Гринвильдов. Надо сказать, было в этом что-то захватывающее: улыбаться, ловить на себе заинтересованный взгляд, чувствовать неприкрытую симпатию.
Люди подходили, в основном брали шоколад к шампанскому и орехи, а Уиллторн все не отходил и с аппетитом жевал несуразный кекс. И такая благодарность теплилась во мне в этот момент, что я не могла оторвать от него взгляд. А потому не сразу заметила, как к нам снова вернулся Дрэвис.
– Ты свободна, – уже более миролюбиво сказал он.
Мне показалось – ослышалась.
– Прошу прощения?
– Можешь идти домой, другие девушки справятся и с десертами.
– А…
– Кексик, не спорь! – отрезал он. – Это приказ работодателя.
В глазах Уиллторна совершенно явственно промелькнуло сожаление. Но ведь он все равно пригласил меня на ужин, а оставаться в компании Сары и Дрэвиса, да еще и за столом, совершенно не хотелось. Так что я довольно быстро собралась – и только меня и видели!
Солнце уже село, но его последние лучи еще слабо освещали улицы. К счастью, мой путь не предполагал темных переулков и отдаленных кварталов. Я медленно шла по центру, и отчего-то настроение было хорошее. Вспоминался разговор с Уиллторном. Как и положено девичьим, мысли летели вперед, представляя все вплоть до имен общих детей.
Хотя нет, детей, пожалуй, рано. Сначала хочется насладиться свиданиями, комплиментами и, в кои-то веки, встречей, на которой меня не жаждут придушить.
Незаметно для самой себя я спустилась к уже ставшей родной улочке. До лавки оставалось минуты две пешком, и я уже предвкушала, как расскажу Крину о занятном знакомстве, выпью мятного чая и улягусь спать. Но что-то вдруг заставило меня остановиться и посмотреть влево, туда, где совсем недавно я заглядывала в окна заколоченной лавки.
В сгущающихся сумерках было страшно. Темные окна манили и одновременно пугали, я нервно сглотнула и аккуратно подошла поближе. Заглядывать в окна не решилась, причем не столько из-за боязни, что меня снова уложат носом в землю, сколько из-за страха перед темной неизвестностью. Казалось, на улице, кроме меня, никого не было.
В доме вдруг что-то с глухим стуком упало. Я отпрянула и рванула прочь, кляня себя за любопытство. Может, не так уж и не правы горожане, ибо неуемная жажда совать нос в чужие дела – типичное качество темных ведьм.
Шла и уговаривала себя: да мало ли что могло упасть в пустом доме! Кто знает, почему магазин закрыли? Переехали, решили сделать ремонт, закрылись на время отпуска. Прогорели, наконец! Но все же я была рада, что убралась и не стала проверять, что же там бумкнуло.
А мироздание меж тем явно наказывало меня за какие-то неведомые проступки. Ибо у дверей лавки я с неудовольствием обнаружила шляпника. Мужчина спал, привалившись к холодному камню. И что привело его сюда?
И вот даже не обойти – ногами весь проход перегородил.
– Гражданин шляпник! – звонко возмутилась я на всю улицу. – Вы почему у дверей честных ведьм ночуете?
Нет, и все же шуток они не понимали. Мужчина резко очнулся, подскочил и испуганно заозирался. А увидев меня, поклонился.
– Доброго вечера, госпожа ведьма-с! Как ваше здоровьице?
– Не жалуюсь, спасибо. Что привело вас в такой час к моей лавке? Снова жена пилит?
– Нет-нет-нет! – Шляпник так затряс головой, что чуть шляпу не потерял. – Все совсем, совсе-ем наоборот!
– В смысле?
Впору было заподозрить неладное.
– Ох, госпожа ведьма, а можно мне… назад все вернуть?
– В смысле?!
Мужчина потупился и покраснел.
– Вы понимаете… она раньше была такая… пилит, ругает, а заботится. Приходишь – ужин на столе, детки умытые, бантики надели. Чисто в доме. А сейчас…
– А что сейчас? – От нетерпения я притопнула ножкой. – Она же вас не пилит!
– Не пилит. И не готовит. И не убирает. Сидит себе, поет, на птичек смотрит. Можно мне как-то… обратно?
– Нельзя! – отрезала я.
В ответ на растерянный взгляд пояснила:
– А сами виноваты! Она, может, себя нашла. Отдыхает! Вы вообще о жене-то подумали? И ужин вам приготовить, и детей умыть, бантик на веник нацепить и еще, небось, встречать в неглиже? А взамен что? Зелье от сварливости, подумаешь! Вы бы хоть раз с цветами пришли. Ужин похвалили! Детей сами искупали да в цирк сводили! Нет, вы, главное, посмотрите – сами налаживать отношения с женой не хотят, все им зелья подавай. Человек она, человек! И нельзя его сделать другим. Хотели зелье от сварливости? Вот, пожалуйста – чтобы вас не пилить, она перестала раздражаться. А приготовьте для нее что-нибудь?
– П-приготовить? – переспросил обалдевший от моей тирады шляпник.
– Приготовить! Ужин, например. Купите цветов, приготовьте вкусное мясо. О! Купите шоколада, женщины любят шоколад!
Когда я ухватила бедного шляпника за рукав и потащила в лавку, он явно подумал, что его будут есть. Ну или, на худой конец, принесут в жертву какому-нибудь темному богу.
– То зелье свари, то зелье не вари, то одно, то другое. Я ведьма или где?! Обалдели совсем. Нет чтобы самим напрячься, все зелья, все зелья. Как вы вообще дожили-то без зельев?!
– А через квартал зельеварка жила, из-под полы торговала, – робко сообщили мне.
– Это многое объясняет. Вот!
Я сунула в руки шляпника сверток с шоколадом.
– С вас три эны!
Спорить с темной ведьмой не хотели, так что отсчитали мне несколько монет.
– Еще раз: цветы, ужин, похвалить. И сомнительными зельями жену больше не поить!
– Но…
– Это я в своих зельях не сомневаюсь. А вот вам в моих стоило бы. И всех, кто еще собирается прийти, заикнутся об отмене зелья – пущу на пирожки. Доброй ночи.
Едва дверь за шляпником закрылась, в зеркале тут же появился Крин.
– Я не очень еще разобрался, это ты в хорошем настроении или не очень?
– Сама не знаю, – улыбнулась. – Сара с Фолкритом в своем репертуаре, а вот один из гостей…
Я быстро пересказала Крину содержание разговоров за вечером, пока наливала чай и переодевалась в пижаму. Тот слушал и хмурился.
– Как, говоришь, его зовут?
– Уиллторн, а что? Ты его знаешь?
– Нет. Просто редкое имя. Ты спать? С твоего позволения, я временно тебя покину.
И прежде, чем я успела что-то сказать, странный обитатель зеркала исчез. И вот как это понимать? Нет, Крин определенно что-то скрывал. Как бы выяснить, что… надо аккуратненько спросить у Фолкрита, откуда зеркало. Он все равно болван напыщенный, ничего не заподозрит.
Я с удовольствием зевнула.
Только и может, что прогуливаться с важным видом в обнимку с сестричкой. Интересно, они все-таки уехали вместе?
Глава шестая
Я не могла уснуть до середины ночи. Ворочалась, вставала за водой, трижды перекладывала матрас и даже один раз поела. Мысли теснились в голове, пихаясь и поочередно вылезая на первый план. Так что тревожным сном я забылась лишь к утру. Разумеется, встала разбитая, и даже холодный душ не спас.
Я тоскливо натянула форменное платье и поплелась готовить товар наутро.
Сначала разложила печенья и конфеты с шоколадом, потом открыла первый попавшийся рецепт и вчиталась.
– Ка-ра-мель. Отлично, будет карамель.
Я растопила сахар, доведя его до насыщенного янтарного цвета, добавила разогретое молоко, сливочное масло. И оставила вариться на два с лишним часа, а сама пыталась прийти в себя и проснуться. Если Фолкрит придет в лавку и застанет меня клюющей носом, опять будет обижать и издеваться.
– Чего делаешь? – спросил появившийся Крин.
– Карамель.
– Ту самую, которая про тебя статейку написала?
Ах во-о-от почему меня так раздражает это слово.
Из совершенно бессмысленной вредности я сунула руку в жестяную баночку, зачерпнула белый порошок и бросила в кипящую массу.
– Вот чтоб у всех кое-что слиплось, нате вам сахару побольше!
– Вообще-то, это была соль…
Сон как рукой сняло. Я подскочила к кастрюле и сунула туда нос. Белые гранулы, которые я совершенно не приняла за соль, уже растворились в ароматной карамели.
– Кхм… – ехидно ухмыльнулся Крин. – Снова упс?
– Авторский рецепт?
– Жалобнее, ведьма, жалобнее. Хозяин не поверит.
– Хозяину так и надо. Он меня вчера хотел унизить на своем дурацком приеме? Вот, получите гадость. Соленая карамель. О! Идея!
Когда масса закончила вариться, я вытащила еще теплую пластичную карамель и нарезала на множество маленьких кубиков. Потом магией, чтобы не тратить время, заставила их застыть, а потом покрыла темным шоколадом. С виду – конфеты конфетами, а вот внутри даже пробовать не стала.
Бегающий изюм, пляшущие кексики – ерунда. После такого Дрэвис совершенно точно меня или выгонит, или… в общем, о плохом старалась не думать.
Когда часы пробили нужное время, двери лавки снова открылись для посетителей. Которые, к счастью, не слишком ко мне спешили. Сначала это показалось странным – обычно с утра кто-то да приходил. Потом начало пугать – может, я проспала конец света? Но выходить, проверять, что там на улице, было слишком лень.
Криков нет, земля не трясется. Мало ли, почему сегодня никто не хочет шоколада?
– Может, мои усилия наконец дали плоды, – задумчиво протянула я. – Или приехала тележка мороженщика.
Но раз такое дело, решила почитать кое-что по учебе. Наказана я или нет, а бросать алхимию не стоило. Пока наверху я искала нужную книгу, снизу послышались голоса. В одном из них я сразу узнала Дрэвиса и возвела глаза к потолку.
Светлейшая, ну почему он приходит так не вовремя? Готова шляпой поклясться – сейчас получу выговор за то, что ушла с рабочего места.
Я почти направилась к лестнице, как вдруг замерла и прислушалась – Фолкрит был не один.
– Наша управляющая, Дейзи, приготовила карамель! – донеслось снизу. – Леди Марибет, угощайтесь, рецепт оригинальный и очень старый…
– Кексик! – прошептал Крин. – У нас там фрейлина карамель жрет! Ее же сейчас унесут, а вместе с ней и нас!
– Фрейлина?! В смысле… королевская? Всамделишная?
– Что ни на есть.
Я сначала побледнела, а потом покраснела и понеслась на первый этаж. Я хотела напакостить Фолкриту, но травить фрейлину было как-то неловко.
Но было поздно. Закатив глаза, фрейлина уже травилась. Вернее, медленно посасывала кусок карамели. Фолкрит вместе с гостьей пробовать не стал, отчего у меня зародилось сомнение – уж не испытывал ли он мою стряпню на подопытных. Вот лучше бы невесту угощал.
– О-о-о… – протянула леди Марибет.
Я изготовилась делать непрямой массаж сердца. А может, и прямой, тут где-то нож был для тортиков…
– Какой необычный вкус! – воскликнула фрейлина. – Потрясающе! Соленая карамель!
– Какая-какая карамель? – Дрэвис поперхнулся и повернулся ко мне.
Ножкой я могла проковырять в полу хорошую дыру. Главное – делать невинный вид. Зеркало вон, вообще куда-то смылось, безответственное непонятное существо.
– Невероятно! – счастливо объявила фрейлина. – Я прошу вас упаковать для меня всю эту чудесную карамель! И я вас уверяю, отныне ваша лавка получит рекомендации королевского уровня!
– Благодарю, леди Марибет, – нашелся Дрэвис. – Так что, мы получим одобрение Ее величества?
– Я думаю, у вас есть все шансы.
Пока они мило беседовали, я рассматривала женщину, ибо никогда еще не видела настоящих фрейлин. Что ж, она была ничуть не хуже королевы. Невысокая, но очень яркая и величественная. Шоколадные волосы, собранные в сложную прическу, украшала небольшая диадема со сверкающими в солнечных лучах рубинами. Тяжелое красное платье было идеально подогнано по фигуре.
От женщины исходила очень странная, доселе неведомая мне, магия. Даже руки немного дрожали, когда я упаковывала карамель. А может, это оттого, что Дрэвис все время буравил меня взглядом.
– Как тебя зовут, детка? – ласково улыбнулась леди Марибет.
– Дейзи Гринвильд, миледи.
По ее лицу пробежала вдруг тень.
– Гринвильд? О… я знала вашего отца, должно быть. Вы старшая девочка?..
– Младшая, – поправила я. – Старшую зовут Сара.
– Сара… Простите, Дейзи. Я ошиблась.
Она не сводила с меня глаз. Напряженного, изучающего взгляда. А принимая из моих рук сверток с карамелью, едва уловимо скользнула ледяными пальцами по моей ладони.
– Благодарю.
– Будем рады видеть вас снова, – дежурно ответила я.
– Позвольте проводить вас до экипажа, миледи.
Дрэвис учтиво подал ей руку.
– Опять пронесло? – усмехнулся Крин. – Везучая ты, ведьма.
– Наверное, чтобы напакостить Фолкриту, мне эту лавку надо спалить, – пробурчала я. – Еще и знакомая отца. Теперь все высшие круги будут знать, что младшая дочка Гринвильдов работает в лавке.
– И это все, что тебя смутило? – уточнил Крин.
Но прежде, чем я ответила, вернулся Фолкрит.
– Кексик! Вот что ты за человек?
На такое я даже не нашлась, что ответить.
– Когда ты поймешь, что бессмысленно делать мне гадости? Когда ты перестанешь вести себя как маленькая избалованная девочка, у которой отняли конфету?
Дурное настроение, недосып, странный визит фрейлины – все это доконало меня окончательно и стало последней каплей.
Я вышла из-за прилавка и с силой ткнула пальцем в грудь этого напыщенного болвана.
– Конфету?! Вы отобрали у меня самостоятельную жизнь! Единственное, что принадлежало мне, что досталось от бабушки, которая меня любила! А потом, решив поиздеваться, засунули в это убожество, именуемое шоколадной лавкой! И ждете, что я буду встречать вас с лепестками роз?
Он обхватил мое запястье и дернул несильно, но от неожиданности я не удержалась на ногах и оказалась прижата к белоснежной накрахмаленной рубашке. Дрэвис был выше, так что приходилось задирать голову, чтобы смотреть в наглые бесстыжие глаза.
Темные, как шоколад.
– Самостоятельности? – протянул он. – Тебе не нужна самостоятельность, кексик. Тебя надо воспитывать.
Я возмущенно дернулась, но куда там – хватка была железная! Пока он наклонялся, смакуя каждую секунду моего отчаяния, я прокляла все на свете и пожелала на голову Дрэвиса Фолкрита таких кар, что самой страшно стало. Его губы остановились в паре миллиметров от моих, грели дыханием и… бесили.
– Думаешь, что сможешь достать меня своими милыми проделками? Напрасно, кексик. Чем больше стараешься, тем интереснее тебя доставать. Если бы ты работала тихо и честно, давно бы уже была свободна.
Я все придумывала, как извернуться, чтобы наподдать Дрэвису как следует.
– И я совершенно не против, если ты и дальше будешь добавлять в мои серые будни немного веселья, – улыбнулся он. – Жги, ведьма!
Меня вдруг неожиданно выпустили на волю вольную. Растерявшись и окончательно обалдев, я смотрела, как сестричкин жених, насвистывая веселую мелодию, неспешно двигается к выходу.
Губы отчего-то покалывало.
– Весьма… впечатляюще, – прокомментировал Крин. – Должен признаться, в какой-то миг я за тебя испугался. Может, он прав и лучше отработать тихо-мирно свое наказание? А потом уехать на все четыре стороны, не вспоминать больше об этом городе, сестре, родителях…
– Жги? – словно не слыша зеркало, повторила я. – Ладно, буду жечь.
– Дейзи, может, не надо?
– Надо, зеркало, надо.
Я открыла шкафчик со специями и задумалась. Соль была, зелье жизни было. О!
– Перца еще не было.
Я хихикнула, доставая из шкафа большую баночку со жгучим красным перцем. Такой обычно добавляли в соус к мясу, делая его таким острым, что не каждый решался попробовать.
– Как говорили охотники на ведьм: мы начинаем жечь! – воскликнула я.
– Это определенно будет последний год твоей жизни, кексик, – тяжело вздохнул Крин.
Да и плевать, зато Дрэвис надолго запомнит мою работу. И, возможно, это убережет его от дальнейших ошибок в будущем. Зря он не воспринял слухи про темную ведьму всерьез, ибо если бы чуть-чуть поверил, то понял, что темных ведьм обижать нельзя. Себе дороже.
А отпечаток помады я ему на рубашке все-таки оставила. Просто из вредности.
* * *
Перца не жалела, шоколад получался густой, ароматный, темный. Даже попробовать хотелось, но красные вкрапления напоминали о сладкой жгучей мести, и я держалась, закусывая печеньками. Со стороны, наверное, казалось, что я варю какое-то жутко темное зелье. Даже руки дрожали от нетерпения.
Выходка Дрэвиса вывела меня из себя. И хоть я повторяла себе едва ли не ежеминутно, что мстить нужно с холодной головой, все равно до ужаса хотелось оттаскать его за волосы и как следует покусать.
А заодно и себя – за то, что растерялась, перепугалась и выдала неуверенность. Которой мужчина явно воспользуется.
– Кексик, отвлекись от плана захвата мира, – позвал Крин. – Поднимись наверх, и я кое-что тебе покажу.
– А это не может подождать? Надо разлить шоколад по формочкам.
– Увы, потом будет поздно. Давай-давай, поднимайся. Там твоя месть начала реализовываться.
После такого заявления я никак не могла оставаться на кухне. Побросав готовку, стремглав помчалась наверх.
– Ну? – остановилась перед зеркалом Крина.
– Смотри.
Зеркальная поверхность пошла мутной рябью, и на ней медленно проступила картинка небольшой, но очень приятно обставленной комнаты. Мебель из темного дерева, тяжелые ткани – это был какой-то богатый большой дом.
– Раньше я висел на чердаке в доме Фолкритов, – пояснил Крин. – Потом переехал в эту лавку. Ну, а пока висел там, наладил связь с некоторыми зеркалами и периодически могу их связывать. Смотри, в общем.
Я увидела, как по комнате взад-вперед немного нервно ходит Фолкрит. А рядом с ним суетилась сестричка. С иголочки, словно готовая в любую минуту стать гостьей званого обеда. Сара не кричала, не скандалила, но было видно, что она на пределе. Только повод дай – тут же взорвется.
– Что это?! – взвизгнула Сара, ткнув острым наманикюренным пальчиком жениху в грудь.
– Где? – Фолкрит скосил глаза.
– Помада! Откуда?
– М-м-м, милая, ну ты же только что меня обнимала. Наверное, твоя…
– У меня нет такой помады! – рявкнула Сара.
Она вывалила на глазах обалдевшего жениха содержимое сумочки и продемонстрировала целых четыре вида помады.
– Вот! Ни одна не подходит.
– По-моему, вот это она…
– Не она! Это темно-коралловый цвет! А на твоей рубашке – бледно-карминный.
И тут, кажется, Дрэвис понял, что ничего не понял. Сара вылетела из комнаты как ошпаренная, а он рассматривал четыре ярких золотистых тюбика.
– Да они все красные! – рявкнул он ей в ответ.
Я мстительно фыркнула. Жаль, сестренка не догадалась, чья это помада. А вообще, я наверняка ей добро сделала. Такие, как Дрэвис Фолкрит, обычно не утруждают себя верностью. И зачем ей жених, который постоянно ходит налево?
– Понравилось? Чего погрустнела?
– Да так… – Я вздохнула. – Все это замечательно: пакостить Фолкриту, бесить Сару, изображать из себя темную ведьму… Но проблема-то никуда не денется. Дома нет, семьи нет, идти некуда. Закончится год, и куда я пойду?
От жалости к себе аж захотелось всплакнуть. И только осознание, что если я начну реветь, то придется встречать посетителей с красным носом и опухшими глазами, заставило сдержаться.
– Как куда? Дальше пойдешь. Кексик, десятки тысяч девушек остаются вот так, предоставленные сами себе. Многие из них и вполовину не такие умненькие, как ты. Жилье за год уж где-то да найдешь. Потом окончишь академию. Устроишься на работу, встретишь какого-нибудь красавчика, выйдешь замуж. Нарожаешь толпу маленьких кексиков. Потом пойдешь на рынок и встретишь там Сару, которую разнесло, как торговую палатку. А у Фолкрита вместо лавки и фабрик будет скамейка и навес.
Не выдержала и рассмеялась, живо представив пухленькую Сару за прилавком на рынке. Ей надо продавать какую-нибудь рыбу, скользкую, соленую и пучеглазую.
– И вообще, ведьма, ты хоть помнишь, что вечером за тобой зайдет Уиллторн?
Честно? Не помнила. Осознав, что скоро состоится мое самое первое в жизни свидание, похолодела и сделала неубедительную попытку сказаться больной. Куда там! Крин даром что в зеркале сидел, все равно умудрялся командовать.
Я едва высидела до конца рабочего дня. К счастью, народу было совсем мало – в честь официально объявленного рождения принца объявили выходной. Всем объявили, а мне нет, и это тоже был повод надуться на Фолкрита. Душу грело предвкушение его реакции на жгучий шоколад.
После того, как на дверь была водружена табличка «Закрыто», я побежала переодеваться. Не хотелось ударить в грязь лицом на первом свидании. Итогом двухчасовых мучений стало симпатичное фиолетовое платье с юбкой-колокольчиком, замшевые сапожки на небольшом каблуке и кожаная сумочка, куда я сложила ключи, немного денег и маленький пузырек духов.
– Неплохо, – оценил мой внешний вид Крин. – Даже очень.
– Не слишком легкомысленно? Мне кажется, я смотрюсь как выпускница школы.
– Ты и есть выпускница школы, ты первый курс закончила. Не пытайся казаться той, кем не являешься. Тебе идут эти вещи, так что блистай.
– И откуда ты такой умный, – пробурчала я.
– Когда-нибудь расскажу, – последовал ответ.
Я оживилась:
– Правда? А когда?
– Когда захочу. Уже время. Не опаздывай, кексик.
– Я не кексик! – крикнула, спускаясь по лестнице.
– Хозяину скажи!
Минута в минуту появился Уиллторн. Мелькнуло даже нехорошее подозрение, что он воспользовался каким-нибудь порталом или чем-то таким. Невозможно же ступить на порог одновременно с секундной стрелкой, приблизившейся к нужному делению.
Мне вручили красивый букет из темно-синих лилий.
– Потрясающе выглядите, Дейзи, – улыбнулся мужчина.
В этот раз он выбрал темно-синий костюм. Небрежно расстегнутый пиджак придавал облику Уиллторна некую изысканность. Он был одновременно привлекательным и явно богатым мужчиной и свойским парнем, рядом с которым можно не бояться схватиться не за ту вилку за обедом.
Уиллторн с любопытством рассматривал лавку, пока я бегала ставить цветы в вазу и мучительно придумывала, куда бы их водрузить, чтобы не трясли пыльцой на еду.
– Милое место. Ты работаешь здесь одна? Без выходных?
Почему-то стало стыдно, словно мой график – вынужденная необходимость, а не самодурство Фолкрита.
– А что на втором этаже?
– Так… склад, старая мебель, книги.
Мысленно я молилась, чтобы Уиллторн не спросил, где я живу! Почему-то очень не хотелось рассказывать, что приходится спать на старом матрасе на работе. Демоны, да это первый мужчина, который пригласил меня на свидание. Меньше всего мне хотелось чувствовать его жалость. И уж тем более принимать помощь.
Так что в конце еще надо как-то тактично уклониться, если Уиллторн захочет меня проводить.
Мы вышли из лавки навстречу прохладному, но очень яркому вечеру. Закатные краски превратили Градд в сказочный город. Казалось, в нем просто не могло происходить что-то неприглядное или темное. Я наслаждалась неспешной прогулкой и так задумалась, что не сразу догадалась задать вопрос:
– А куда мы пойдем?
– Знаешь ресторацию лорда Редвера? Относительно новое заведение, очень модное. Там отлично готовят, а еще музыка настолько тихая, что можно хотя бы поболтать. Тебе понравится.
Ресторация находилась у реки, на самой престижной части набережной. Здесь был и свадебный салон, где одевались самые богатые столичные невесты, и любимая папина табачная лавка. Я мгновенно почувствовала себя пресловутой школьницей среди публики, что здесь прогуливалась.
