Первым выпал в осадок весёлый гражданин с усами, приземлился точно на бабушку, засыпав её извинениями. Старушка глухо охнула, сдулась и выронила телефон. Остальные пассажиры валились в кучу неуклюже и забавно, как плечистые квадратные лего-человечки из любимого Лёвкиного конструктора. А в самом конце вагона какая-то малышка, вся зефирно-розовая – от шапочки до сапожек, сидя на коленях у своей мамы, тыкала малюсеньким пальчиком в охающих и оседающих людей и приговаривала: «Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, так, мамочка? Тянут-потянут, а вылезти не могут!» Почему-то все засмеялись…
Лёвка крепко-накрепко обеими руками вцепился в поручень, крепко-накрепко стиснул зубы, зажмурил глаза до лучистого оранжевого сияния и стал волшебною силой мысли удерживать падающих сограждан в равновесии, а сам продолжал читать надпись на стекле, по памяти, с выражением, чтоб не спугнуть волшебство.
Не при… не при-СЛОН…
не приСЛОНяться…
Да быть того не может! Точно по середине слова стоял СЛОН! Самый настоящий серый добрый слон стоял за стеклянной дверью и покачивал большой умной головой. Вот это да!
…Где-то под землёю живут слоны,
Хоботом слоны потирают спину,
Никогда не видели слоны – Луны,
И грустят Слоны…
Им бы знать причину!
Заклинание подействовало, поезд остановился, дверцы разъехались, разорвав надпись пополам… Слон улыбнулся… подкинул Лёвку вверх мощным хоботом, посадил к себе на спину и бережно понёс.
Было тепло, уютно и почему-то пахло папой. И голос был папин:
– Здорово, что я решил вас тут встретить…
И звук поцелуя…
И где-то далеко, во сне, мамин голос позвал мальчика по имени, нежно, а потом добавил:
– Утомился, читатель неугомонный… Метро-путешественник!