Ольга Кислова
Стася. Вторая книга из серии «Принцессы»

Глава десятая. Коляда

– Добрый вечер, щедрый вечер!

Рады мы хорошей встрече…

– голос Стояна разносился мягким бархатным баритоном по всей округе. Хозяева, как и Снегурочка, наслаждались журчанием ручейка, который исходил из уст юноши. Перед ними расцветали сады, заливались трелью соловьи и ветер тёплым воздухом овевал их мысли.

«У него волшебный голос, – пронеслось в голове у Насти, – волшебный…» – промурлыкала она, понимая, что тает от красоты пения.

– Приходила Коляда,

Коляда обрядова…

Того, кто даст пирога,

Будем песней радовать!

– заорал басом Горыня. Он так старался, что, казалось, сейчас лопнет от натуги. Когда он допел, то выдохнул так шумно, что все засмеялись, но он не обиделся, а наоборот, заулыбался, довольный собой.

– Мы желаем вам Овин с овсом,

Жеребца с хвостом,

Сколько рябинок,

Столько вам свинок,

– запели дуэтом Боян и Бояна, да так ладно у них это получалось, просто заслушаться можно.

– Столько вам коровок,

Сколько в лесу ёлок.

Сколько у царя свечек,

Столько вам овечек,

– подхватил Зосим; как и брат, он пел чисто, но голос, по всей вероятности, ломался, поэтому он иногда переходил на хрип.

– Будете нас одаривать,

Будем вас нахваливать!

– Молчан пел тихо, но, по сравнению с Горыней, сносно.

– А не будете дарить,

Будем хаять и корить,

– Всемил пропищал как девчонка, высоко-высоко, свои две строчки и важно выпятил грудь.

– Кто молока крынку даст,

Тот великий князь,

– тоненьким голосочком чистенько прожурчала Марфа.

– Кто ничего не даст,

Того в грязь!

– Звонко проголосили Любомила и Голуба и, переглянувшись, засмеялись.

– Коляда, Коляда,

Я у матушки одна,

Меня маменька послала,

Чтобы хлеба я достала.

А я хлеба не хочу,

Дайте Ладе колбасу,

Не дадите колбасу,

Вам всю хату разнесу!

– Лада пела чистым голоском, подбоченясь и топая то и дело ножкой.

– Доставайте сундучки,

Подавайте пятачки,

Аль серебряну монетку,

Али сладкую конфетку,

– Купава выводила голосом умело, чисто и звонко, словно родилась в колыбели у певцов. Она знала, что её голос нравится окружающим, поэтому задрала свой нос вверх и то и дело поглядывала на водилу группы.

Хозяева дома сложили в меха разные угощения и вкусности, приготовленные заранее, и тут свою речь произнесла Снегурочка.

– Счастья вам, Хозяин с хозяюшкой! – Анастасия не пела, она говорила, словно рассыпала бисер своим серебристым голосом, это были те слова, которые она должна была произнести, и колядование на этом закончилось бы в этом доме, но Стасю что-то внутри кольнуло, и она низко поклонилась в пояс и запела.

– Большого здоровья на долгие годы,

Пусть будет сопутствовать в жизни погода,

Пусть льётся рекою мёд с молоком,

Пусть будет счастье и радость кругом.

Пусть в этом доме звучит только смех,

Мы поздравляем с Щедренем всех!

– голос густой смолой обвивал всех присутствующих, Настин голос, низкий контральто, обволакивал своими переливами, а девушка радовалась, что слышит свой голос, а не этой ледяной пустышки. Ещё раз поклонившись в конце своих слов, она взглянула на свою группу. Все стояли, открыв рты, и не знали, что делать, даже Купава не нашлась, что сказать, съязвить, она, увы, не успела, так как Стоян широко заулыбался и, тоже поклонившись родителям, произнёс.

– Спасибо этому дому,

Пойдём к другому!

– и процессия прошествовала к дому напротив. Но, не дойдя пары шагов, Купава-таки остановилась и высказала то, что в данный момент пришло ей в голову.

– Ты чего выпендриваешься? – ощетинилась она на Снегурочку. – Тебе всего две строчки нужно было сказать.

– А разве плохо получилось? – прикинулась невинной овечкой Стася, отчего Стоян прыснул от смеха, а Купава ещё больше разобиделась. Все начали поддерживать Снегурочку, особенно Боян и Бояна, теперь они однозначно были на её стороне, ведь белоснежная дева дала отпор самой курносой красотке.

– Всё, посмеялись, а теперь пошли дальше, – всё ещё улыбаясь, произнёс водила. – Снегурочка, – обратился он к Насте, – ты можешь и дальше петь своё продолжение, оно мне… – он остановился, посмотрел на группу, которую вёл, – оно нам, – поправил он себя, – понравилось. – Стася просияла, как новогодняя ёлка, и ледяная маска не успела заковать её эмоции.

В доме Богдана и Лукерьи было всё тоже самое, так же, как и в других домах, а дом Ивана да Марьи решили оставить напоследок, дабы удивить их пением их приёмной дочери. И им это удалось на славу. Иван по обыкновению одарил пришедших разными вкусностями и положил отдельно несколько резных фигурок, после чего Снегурочка сказала свои слова и запела. В этот раз её голос не просто обвивал всех густой смолой, он дарил всем ощущение радости и счастья, безмятежности и спокойствия. Марья расчувствовалась настолько, что заплакала и в порыве обняла девушку, прошептав: «Я горжусь тобой, доченька». На сердце Насти тоже стало тепло и уютно, и она почувствовала, как ледяная броня стала тоньше.

После колядования вся группа пришла снова в пустующий дом.

– До встречи, Щедриня, у нас с вами ещё есть время, поэтому, может, вначале отпразднуем здесь? – предложила Купава, на что все сразу же согласились.

Доставая меха с провиантом, Горыня бережно переложил съестное в одну сторону, а безделицы в другую. Все поснимали свои наряды и аккуратно сложили на место. Лавки снова придвинули к столам, и все начали рассаживаться поудобнее. Купава тут же уселась рядом со Стояном, а по другую его руку плюхнулась Бояна. Девушки глядели друг на друга и вели немой бой, посылая друг другу злобные взгляды и мысленные проклятия. Стася решила сесть напротив них, чтобы не влезать в бойню. Рядом с ней уселся Горыня, покрывшись при этом ярким румянцем. А по другую руку к Насте прижалась Марфа и, посмотрев на ледяную красавицу, зашептала.

– Ты очень красивая, и голос у тебя красивый, – улыбаясь, она придвинулась ещё ближе и обняла девушку, отчего Стася вспомнила своих сестёр и из глаз на щёчки невольно скатилось две одиноких слезинки. Перед взором девушки пронеслась картина недавнего прошлого: Она и Орешек возятся с близняшками, пытаясь накормить их яблочным пюре, которое то и дело стекает со слюнками на подбородок, отчего чумазые малышки смеются и премило морщат носики.

– Почему ты плачешь? – тут же всполошилась девчушка. – Я, наверное, зря тебя обняла? – убрав руки себе за спину, она даже отодвинулась и загрустила.

– Нет, что ты, – Настя сама крепко обняла малышку, – мне очень приятно, и я плачу от счастья, что такой крохе, как ты, я пришлась по душе. – Девчушка обняла в ответ и уткнулась личиком в плечо красавицы.

Когда все расселись, начался небольшой пир. Пироги, булочки, колбаса и другие яства улетали со стола молниеносно.

«Оказывается, деревенские дети едят помногу, – подумала Настя. – А я-то думала, что я много ем, но по сравнению с ними, я питаюсь, как птенчик». В итоге она съела кусочек пирога, одну булочку и попробовала самодельную колбасу, запивая всё это медовым напитком. Больше еды в неё не влезло. Поэтому она перестала есть и осторожно наблюдала за остальными, рассуждая, кто кому нравится.

«Итак, – начала она своё расследование, – Зосим то и дело кидает влюблённый взгляд на Ладу, что ж, они составили бы отличную пару. Вот только, похоже, в Ладу влюблён и Всемил, но девушка изредка кидает свой взгляд на Зосима, а это значит, что Всемил, скорее всего, останется в пролёте. Хотя… Всё ещё может сто раз измениться,» – переведя взгляд, Настя продолжила рассуждение.

«Боян постоянно не сводит своего взгляда с Любомилы, но, похоже, девушке ещё не до любви и парней, она ещё ребёнок, хотя, если вспомнить историю, то в двенадцать лет девушки уже выходили замуж, а парни женились в четырнадцать, так что ей осталось всего-то ничего пару лет, и можно стать полноправной женой. – Снова посмотрев на предполагаемую пару, Настя тряхнула головой: – Нет, пока, наверное, им рановато встречаться, так же как и этой паре,» – Молчан и Голуба постоянно перешёптывались о чём-то, видимо, им было о чём поговорить даже тогда, когда было полно народу вокруг. Тася посмотрела на своего соседа.

«Горыня очень неповоротлив, но не урод. Гора мускулов вскоре превратит его в богатыря, типа Алёши Поповича. – Почему именно этот богатырь вспомнился Насте, она не могла понять, то ли потому что в мультфильмах, которые они с сестрой смотрели, он был самым тупым, то ли потому, что он просто не думал о том, что делает. – Зато он добрый, но, видимо, пока никого себе не выбрал, – поправила себя мысленно девушка. Затем она перевела свой взгляд на Стояна и… встретилась с ним глазами. Она и удивилась, и смутилась одновременно, но ни он, ни она не отвели взгляда друг от друга. – Что он за человек?» – задалась вопросом Стася. И тут Купава обратила внимание, что сосед по скамье смотрит на Снегурочку и заорала:

– Всё, – крик перешёл в визг, – пора по домам. Родители ждут.

– Тихо, – грозно посмотрев на курносую девушку, начала ледяная красавица, – и, да, конечно, – кивнув головой на уснувшую Марфу, она добавила: – я тоже думаю, что нам всем пора, тем более, что кому-то нужно поскорее в тёплую кроватку, – и, нежно обняв малышку, девушка заулыбалась и представила, что укутывает кроху тёплым верблюжьим одеялом. Ледяная броня стала ещё тоньше, а Марфа улыбнулась во сне, прошептав имя «Снегурочка».

Подошедший Стоян укутал ребёнка в свою шубу и поднял на руки, как пушинку, словно она не имела веса.

– Зосим, – обратился он к брату, – возьми шубку Марфы. – Затем он повернулся к Снегурочке и, прошептав одними губами: – Спасибо, – вышел из дома.

– Возьмите свои меха, – скомандовала Купава, раскладывая всем наколядованные продукты, которые остались после трапезы, и безделушки.

Все подходили, брали свой мех и, попрощавшись до нового дня, уходили. Под конец остались в доме только Купава и Снегурочка. Настя не торопилась брать свой мех. Она понимала, что курносая всё равно не даст ей уйти раньше, чем отчитает её по полной программе. Поэтому она ждала, приготовившись дать достойный отпор.

– Ты чего на чужого парня заришься? По мордам захотела? – зашипела Купава, и снова рядом с ней появилась лисица, которая фыркала и скалила зубы. От такого видения Настя не удержалась и рассмеялась, да так звонко, что курносая опешила и осеклась на полуслове.

– Я на чужое не зарюсь, – всё ещё улыбаясь, проворковала девушка. – Стоян, вроде как, не твой парень, на него и Бояна виды имеет. Разве это не так? – приподняв одну бровь, поинтересовалась она.

– Да… – надувшись, как мышь на крупу, бросила Купава. – Но с Боянкой я давно стыкуюсь из-за Стояна, а ты вообще тут лишняя.

– Боюсь, если мне понравится кто-то из здешних парней, то вы мне не соперницы, – зевнула Стася, показывая, что ей, в принципе, всё равно, нравится Купаве такой расклад или нет. – Я сюда пришла не в девичьих потасовках участвовать, так что не стоит на меня наскакивать с обвинениям. Я ещё пока ничего не сделала, – и девушка подчёркнуто добавила – пока… – а затем, взяв свой мех, развернулась и вышла из пустующего дома, оставив Купаву стоять с открытым ртом.

«Что ж, – подумала Настя, – на место зазнавшихся нужно ставить сразу же, иначе потом никакой метлой от них не отмашешься».

Глава одиннадцатая. Домашний ужин

Дома Снегурочку ждал праздничный ужин и маленькая ёлочка, которая стояла возле обеденного стола. Иван да Марья стояли возле дерева и развешивали резные игрушки на мохнатые веточки.

– Я дома, – войдя в помещение, Настя разделась и обняла по очереди сначала Марью, а затем Ивана. – Я рада, что попала сюда, рада, что именно к вам забросила меня судьба; вы добрые.

Приёмная мать обняла в ответ дочку и прошептала: «Я счастлива, что боги послали нам такое милое дитя».

– Я готова помогать украшать ёлку, – радостно воскликнула девушка, скрывая выступившие слёзы. – Там, – она указала на дверь, – в сенцах я оставила то, что было наколядовано. Распределяла Купава, поэтому я не знаю, что нам досталось. Сейчас украсим ёлку, и я занесу мех в дом.

– Украшайте, – заулыбался отец, – я принесу сам, заодно принесу ещё дров, чтобы утром можно было понежиться подольше, не вскакивая спозаранку для растопки печи.

Когда на дереве висели уже все имеющиеся игрушки, Марья достала самодельную гирлянду прекрасных цветов, сделанную из материи. Видимо, каждый лоскут был окрашен предварительно в тот цвет, какого должен был быть цветок. Цветы выглядели живыми.

«Золотые руки у Марьи и Ивана,» – в очередной раз подумала Стася.

– К сожалению, я не успела сделать ещё одну гирлянду, и дерево, возможно, смотрится не так богато, как в других домах, – она смутилась, опуская глаза, стесняясь того, что такая красавица попала в такую бедную семью.

– Глупости, – возразила девушка, – когда ёлка украшена чересчур большим количеством гирлянд, это смотрится нелепо. – И тут она почувствовала, что должна что-то сделать. Руки сами собой взлетели и остановились перед ёлкой. – Что я должна сделать? – пронеслось в голове у Насти, и ответ не замедлил прийти: – «Ты обладаешь магией, так используй её, – в голове звучал голос мамы, такой успокаивающий и нежный, – просто отдайся на волю чувств,» – снова прошептал голос. И девушка, закрыв глаза представила перед собой дерево, покрытое серебристым инеем, а резные игрушки мысленно разукрасила в разные цвета.

– Что это? – воскликнула Марья, всплеснув руками. Её глаза напоминали большие блюдца. Видимо, услышав крик жены, в дом ворвался Иван с дровами в одной руке и топором в другой. И… застыл на месте, глаза его тоже расширились.

Стася не понимая, что происходит, подбежала вначале к приёмной матери.

– Что случилось? Где болит? – с женщиной она разговаривала как с маленьким ребёнком, наверное, сказалось то, что у неё было три младших сестры.

– Ааа… – только и смогла произнесли Марья, указывая на преобразившуюся ёлку, только тут девушка взглянула на дерево, которое кардинально изменилось, оно уже не казалось однообразно украшенным, оно переливалось и сияло, поблёскивая серебром на ветках. Игрушки будто ожили и наблюдали за людьми, сидя на ветках шикарной ёлки, а гирлянда расцвела живыми цветами.

– Ой… – вскрикнула Настя, она не ожидала что магия настолько преобразит дерево и всё вокруг, магия попала не только на ёлку.

Стены дома засияли новизной, вместо старого обшарпанного дома стоял новый только что отстроенный. Пол был отполирован до блеска. Печка сияла белизной. Вся утварь из деревянной превратилась в серебряную. Одежда, висевшая на вешалке, тоже преобразилась, теперь вместо облезлого полушубка висела богатая лисья шуба в пол, а заплатанный платок превратился в пуховую шаль, отороченную лисьим мехом в виде небольших кисточек. Даже валенки – и те стояли, сверкая белоснежными носами в углу дома. Рядом появились ещё одни валенки большего размера, видимо, для отца, шапка четырёхугольная, низкой формы верх, который был из сукна чёрного цвета, а сама она была подбита чёрно-бурой лисой. Отвороты меха были вывернуты наружу широкой полосой. Спереди шапка была чуть разрезана, чтобы не стягивать голову, и украшена серебряными пуговицами. Шуба из чернобурки висела тут же. Украшена она была серебряными застёжками, а поверх шубы висел кушак чёрного цвета, расшитый серебром да бисером.

– Что здесь произошло? – наконец-то смог произнести вслух приёмный отец, он был шокирован изменениями в его доме, будучи на улице, он видел, как меняется дом, но решил, что ему мерещится. Даже снаружи дом претерпел изменения, он стал чуть выше, шире и явно новее. Теперь в сенях спокойно можно было сделать полноценную кладовую.

– Ваня, – начала было жена, но Настя перебила её.

– Папа, – потупив глаза она почти шептала: – это я сделала…

– Как? – удивление читалось в глазах мужчины.

– Я просто представила, что улучшаю ёлку, и всё, – залепетала девушка, глаза у неё были, как у испуганного зверька, она ведь и правда ничего плохого не хотела сделать.

– Глупенькая, – отец подошёл и обнял её – не бойся меня, я никогда не причиню тебе вреда!

Марья тоже наконец-то пришла в себя и обняла сверху и мужа, и дочь.

– Снегурочка, – начала она, – ты умеешь призывать магию? – очень аккуратно, чтобы не спугнуть девушку, спросила женщина.

– Да, – кивнула Настя, выбравшись из объятий приёмных родителей. Она решила рассказать всю правду о себе. – Я не совсем та, за кого вы меня принимаете, – локон волос оказался уже намотанным на её палец, девушка нервничала. – Понимаете…

– Подожди, доченька, – прервал её отец, – давайте вначале из меха достанем яства, поставим их на стол, сядем, а потом уж и разговоры разговаривать будем.

Настя судорожно выдохнула и улыбнулась. Камень упал с сердца, освободив место теплу и отзывчивости, и ледяная броня стала совсем тонкой. Из меха достали пироги, булочки, солонину, колбасу. Резные фигурки, которые Иван и Марья отдали на колядках, вернулись к ним обратно. Видимо, таким образом Купава давала понять, что не принимает всю их маленькую семью. Увидев все фигурки, мужчина понурил голову, печаль упала ему на плечи, но Марья обняла мужа и прошептала:

– Не печалься, Ваня, смотри, как у нас хорошо стало, а то, что им не по душе твои фигурки, так бог с ними, с детьми соседскими. – Она поцеловала его в щёку и, улыбнувшись, добавила: – давайте за стол садиться. Отужинаем, почтим всех богов, лютых и добрых, пусть у нас будет хозяйство полным и хорошим.

– Это из-за меня фигурки вернулись обратно в наш дом, – серьёзно произнесла Анастасия. – Купава посчитала, что я решила отбить у неё парня, и этими фигурками показывает, что теперь всячески будет мне пакостить.

– Почему ты так решила? – заулыбалась приёмная мать.

– Она дала мне это понять в заброшенном доме, – увильнула от ответа Настя. – И… – она посмотрела на Ивана, – мама права! Всё у нас будет хорошо! – воскликнула она, а мысленно добавила: «Что ж, Купава, это ВОЙНА!»

Иван да Марья обернулись на приёмную дочь и оба весело расхохотались. Девушка не поняла, что произошло и что их так насмешило, поэтому оглядела себя с ног до головы, но, не увидев никаких изменений в своей одежде, прикоснулась к лицу, но и оно вроде было чистым. В этот момент женщина показала на что-то позади Стаси. Она обернулась и увидела совершенно умилительную картину. На полатях сидел маленький рыжий котёнок и отчаянно пытался спрыгнуть на пол, но, видимо, он был ещё слишком маленьким и боялся такой высоты, поэтому прыгал почти на месте и отползал в сторону, затем снова прыгал и отползал. Настя тоже засмеялась, а затем подошла и сняла рыжика с полатей.

– Какой ты миленький и красивенький, ну прям милашка, – поглаживая котёнка, девушка усадила его себе на колени, да сама села на лавку к столу. – А откуда у нас котейка? – удивилась она, – я его раньше не видела.

– Не поверишь, – начал отец, – мы его тоже раньше не видели.

– Вернее, видели похожего, – поглядела с любовью на мужа Марья, – помнишь Ваську, с которого ты сделал резную безделицу?

– Помню, – улыбнулся счастливый мужчина.

– Так вот… – засмеялась женщина, – похоже, это он.

Стася начала моргать, ничего не понимая, как Васька, который, скорее всего, был уже ну очень взрослым котом, вдруг стал снова маленьким игривым котёнком, и тут до неё дошло.

– Мама, – обратилась она к Марье, – ты хочешь сказать, что… – она не договорила, прикрыв рот рукой.

– Да, милая, – снова засмеялась женщина, – похоже ты оживила резную безделицу.

– Сегодня поистине волшебная ночь, – с гордостью произнёс Иван, – боги послали нам самого волшебного и доброго ребёнка, о котором мы и мечтать не могли.

– Я оживила игрушку? – скорее у себя спросила девушка и посмотрела по сторонам, нет ли ещё где ожившего зверя, но в доме никого больше не было.

– Ну всё, – успокоившись, серьёзно произнесла Марья, – давайте ужинать.

Стол ломился от яств: картофель, морковь и свекла были отварными. Мясо было запечённым. Сыр, масло. Солёная рыба. Пироги, булочки, соленья, солонина и колбаса. Молоко, квас и какой-то странный напиток, название которого Насте не было знакомо.

– А что это за напиток? – поинтересовалась она у родителей, указывая на жидкость насыщенного солнечного цвета, в этот момент котёнок позевнул и, устроившись калачиком на коленях своей хозяйки, уснул.

– Это хмельной мёд, – заулыбался отец, – хочешь попробовать?

– Хмельной мёд? – недопоняла девушка.

– Это напиток такой. Им и лечатся и по праздникам пьют, – пояснила Марья.

– А из чего он? – любопытство снова одержало верх, и Стася приготовилась внимать каждому слову.

– Рассказывай, отец, – хмыкнула женщина, – ты же готовишь такой потрясающий напиток.

– Ну что ж, слушай. – Иван расцвёл, видимо, ему нравилось, когда его хвалили и слушали. – Когда весь мёд собран, я отбираю часть на вот такой напиток, без него туго зимой, коли захвораешь или праздник случится, он самое то для разогреву изнутри. В большом чане я варю сахарный сироп, затем остужаю его и добавляю туда мёд, который ещё не успел закристаллизоваться. Затем добавляю туда хмелевую закваску, чтобы всё это начало бродить, и закупориваю в бочку, заливая её смолой. Затем закапываю бочку в огороде, чтобы она там перебраживала. Вот так и получается хмельной мёд. Бочки стоят от года до десяти, а иногда и двадцати лет. Тот мёд, который мы сегодня поставили на стол бродил десять лет.

– А зачем вы открыли его сейчас? – удивилась Стася, – ведь мы не принимаем высокопоставленных гостей.

– А как же ты, глупышка? – засмеялся отец, – ты появилась в нашей жизни, а это намного лучше, чем высокопоставленные гости.

– Ну всё, давайте уже приступим к трапезе, а то я голодная, как волк, отбившийся от стаи, – заворчала Марья, но, увидев удивлённое лицо Насти, снова заулыбалась, – доченька, что ты будешь есть? Что тебе положить?

– Я долго смотрела на стол и всё думала, – накручивая прядь волос на палец, произнесла девушка, котёнок мирно спал на её коленях, поэтому она старалась его не потревожить. – Чего не хватает на нём.

– И чего же? – забеспокоилась женщина. Иван обнял жену в преддверии приговора.

– Салатов, – выпалила Стася.

– Са… Чего? – запнулась на полуслове Марья и посмотрела с недоумением на Ивана.

– Доченька, а что это такое? – поинтересовался приёмный отец.

– Как бы вам объяснить, – задумалась девушка, – ну… у вас есть все ингредиенты, которые нужно совместить, залить майонезом, и салат готов.

– Манезом? – подалась вперёд мать. – А что это такое? И какие ингредиенты нужны для твоего сата?

– Не манез, а май-о-нез, – почти по слогам произнесла Стася, искренне улыбаясь, и не сата, а салата. Давайте так, – продолжила она, – завтра я приготовлю салат, и вы поймёте, что это такое.

– А что нужно для его приготовления? – полюбопытствовал отец.

– Так… – Настя прикинула, какой салат проще всего приготовить и решила, что оливье или сельдь под шубой будут в самый раз. – Для одного из салатов нужны, – она начала показывать на блюда, стоящие на столе, – картофель, морковь, варёные яйца, мясо, репчатый лук и майонез, но если нет майонеза, то в этот салат можно положить сметану. Всё мелко нарезается, заправляется соусом и подаётся к столу.

– Бог мой, – сморщился мужчина, – разве это вкусно?

– Вот завтра и попробуешь, – засмеялась Настя.

– А мы не отравимся? – деликатно осведомилась Марья.

– Подождите, вам так понравится, что вас за уши потом от салата не оттянешь. – Девушка уже веселилась во всю. – А потом ещё окрошку будем есть.

– А это что за чудо? – поинтересовались одновременно муж с женой.

– Ну… – Настя снова напряглась, чтобы правильно ответить на вопрос и её поняли, – вот ты, папа, кладёшь в квас лук и хлеб и ешь всё это…

– Ну, да… – закивал головой мужчина, – это вкусно.

– А окрошка – это почти тоже самое, только с овощами. В общем, всё по порядку, – заверила всех Настя, – завтра накормлю вас и тем, и другим.

– Хорошо, доченька, – заулыбалась Марья, – а сейчас кушаем и спать.

– А как же мой рассказ? – обиженно понурив голову, Тася всхлипнула.

– Завтра дочка, завтра, – поддержал жену Иван. – На сегодня чудес хватит, а то ещё не выдержим.

– Хорошо… – промурлыкала девушка и положила себе в тарелку приготовленную приёмным отцом свинину.