Ольга Кипренская
Одноклассница
Домой Таня попала уже глубокой ночью. Она уже и не помнила, когда отдыхала вот так – спокойно и непринужденно. Катя повезла ее в какой-то ресторанчик, не очень фешенебельный, но весьма уютный и с отличной кухней. Там они и просидели практически до закрытия, болтая ни о чем. Темы детства и школы они благоразумно не касались, благо хватило и других. Все-таки двадцать лет это срок, и очень большой.
Таня, не включая свет, дошла до кровати и, упав на нее, раскинула руки. Впервые за долгое время ей стало хорошо и спокойно. Легко стало. Теперь она была не одна. Конечно, подругами они с Катей не стали, но айсберг между ними хотя бы отчасти уменьшился. В ее положении это уже прогресс.
Пискнул мобильник. Таня, холодея, разблокировала экран. Третий час ночи, кому она понадобилась в такое время? Неужели что-то с мамой?
На экране светилось сообщение: “Встретимся завтра после работы”.
Бураков.
.........
– Что вам надо? – недружелюбно буркнула Таня, садясь в машину Буракова. Тот, как обычно, ждал, а точнее, поджидал ее в трех кварталах. “Как волк красную шапочку”, – промелькнуло у нее в голове.
– Ничего особенного, – неожиданно тепло улыбнулся мужчина. – Как мама?
– Спасибо, хорошо, – автоматически ответила Таня и недоверчиво на него покосилась В таком благостном расположении духа она своего непрошенного благодетеля не наблюдала уже давно. – Врачи обнадеживают.
– Прекрасная новость, – вежливо ответил Вадим Евгеньевич. – Уверен, вы сможете обеспечить ей необходимый уход.
– Обеспечу, – ершисто возразила Таня. – Так что вы хотели?
– Знаете, Татьяна Александровна, я понимаю, что между нами возникло недопонимание. – Мужчина примирительно улыбнулся. – И хочу это исправить. Вот, решил преподнести вам небольшой презент в качестве извинений. – Он припарковал машину и полез за пазуху. На свет божий появилась красная коробочка, которую он открыл. В ней лежали серьги – скромные жемчужные пусеты.
Таня подозрительно оглядела Буракова и уже было открыла рот, чтобы отказаться…
– Нет-нет, возьмите! – Он с ловкостью фокусника переложил коробочку в ее ладонь и, она ее машинально сжала. – Это за беспокойство. Не деньги же вам совать, в самом деле! Да и с букетом извиняться тоже как-то глупо.
– Да ладно, все нормально, – пробормотала сбитая с толку Таня и открыла коробочку. Серьги не производили впечатления очень дорогих и роскошных – не бижутерия, которую и надеть стыдно, но и не роскошь, которую и принимать страшно, так, крепкий середнячок. “Интересно, чего это он меня задабривает?”, – мелькнуло у нее в голове.
– Я слишком сильно давил на вас со всем этим назначением. – Мужчина снова завел машину. – Потом проанализировал и понял, что делать этого точно не стоило. Тем более в такой ситуации, как ваша. Все-таки мама – это святое.
– То есть вам я ничего не должна? – подозрительно уточнила она.
– Абсолютно ничего, – кивнул Вадим Евгеньевич. – Это больше не ваша забота. Задача потеряла актуальность. Я переключаюсь на другой проект, да и вообще очень скоро перейду в другое ведомство. Мы с вами вряд ли снова увидимся, так что считайте это прощальным подарком.
“Так вот оно что, – успокоенно сообразила Таня, – уходит, значит. И решил задобрить, чтобы в хороших отношениях остаться и я его Катьке не сдала. И правильно посчитал, денег-то я точно не возьму, а вот серьги… в самый раз. Интересно, сам додумался или подсказал кто?”.
И чем дольше она размышляла таким образом, тем сильнее успокаивалась. А еще в ее душе поднималась радость от того, что скоро, вот буквально сейчас, этот человек исчезнет из ее жизни навсегда. И она ему ничего не будет должна! Даже первый порыв – “забыть” серьги в машине, стал потихоньку проходить.
– “Не обеднеет, – сама с собой продолжала рассуждать Таня. – Так что не будем поднимать скандал. Расстанемся на дружеской ноте”. А по лицу Буракова совсем ничего нельзя было прочесть.
– Ну вот вы и дома. – Сегодня мужчина подъехал практически к самому подъезду. – Что ж, приятно было поработать! Прощайте! Если будет нужно, обращайтесь, замолвлю за вас словечко на новом месте. – Он лучезарно улыбнулся и уехал.
От избытка чувств Таня даже помахала отъезжающей машине рукой и зашла в подъезд. Внутри все пело. Нет, она все-таки вернет ему деньги! Заработает и вернет. Или у Кати попросит, с распиской и всеми делами. Или кредит возьмет. Чтобы уже совсем рассчитаться и дел не иметь… А с другой стороны… он отдал ей явно не последнее, да и вон как испугался, что она, Таня, его раскроет! Значит, можно и не спешить с отдачей. Тем более еще неясно, сколько маме потребуется времени на полное восстановление.
Дома она бросила серьги на тумбочку у кровати и открыла шампанское! Пусть одна, но оно того стоило! Свобода!
В ту ночь Таня спала крепким сном счастливого и спокойного человека. Впервые за долгое, очень долгое время. Лунный луч пробрался сквозь неплотно задвинутую штору и мазанул по лицу спящей женщины и коробочке с серьгами.
Он знал, что ничто так быстро не заканчивается.
– Красивые серьги, – сдержанно похвалила Катя обновку, когда дня через два Таня решилась надеть подарок Буракова на работу. – Тебе очень идет!
Женщина невольно зарделась. Она знала, что начальница всегда подмечает мелочи и находит время сказать подчиненным небольшой комплимент, ну или поздравить их со знаменательной датой. И даже не приходилось напоминать ей об их днях рождения, она помнила о них и сама. А может, просто записывала, вот и обходилась без напоминаний. Поэтому, поколебавшись, Таня все-таки надела серьги. Нового у нее ничего не было, а подсознательное желание покрасоваться и собрать немного комплиментов, пусть не от мужчин, но хотя бы от Кати – было.
Эта неделя выдалась очень насыщенной. Целыми днями Катя пропадала в своем кабинете, куда все так же толпами ходили солидные мужчины, не обращавшие на ее секретаря никакого внимания, и Таня только и успевала, что докладывать о следующем посетителе. Вроде бы ничего нового, но она, натренированная болезнью самого близкого человека, легко подмечала: эти визитеры были немного другие. И смотрели иначе, и вели себя более основательно, по-хозяйски, что ли. До панибратства не доходило, но чувствовалось – они здесь, если не главные, но повыше ее одноклассницы точно. Хотя бы в корпоративной иерархии. А еще с Таней произошла странная метаморфоза. Она стала восхищаться Катей так же сильно, как она ненавидела и презирала ее в детстве. Нет, ни о каких любви или крепкой дружбе речи не шло, но первоначальная обида куда-то испарилась, и даже ощущение несправедливости, преследовавшее женщину после того, как она пришла к ней на работу, однажды исчезло. Она чувствовала, что находится рядом с кем-то очень умным и важным, и от этого сама себе казалась такой же умной и важной. Катя очень часто убегала/улетала на таинственные мероприятия и презентации, но Таню никогда с собой не брала.
До недавних пор.
– Тань, собирайся в командировку, в понедельник в Москву со мной поедешь, – сообщила Катя в четверг под конец дня. – Не хотела тебя дергать, но что-то не клеится на месте с персоналом. – Она поморщилась. – Служба безопасности тебя допустила, так что…
