Ольга Евгеньевна Сквирская
Человек из анекдота
Отец Войцех расстроился. Лазерный принтер он задвинул на шкаф, а недоделанного Блудного сына забросил на чердак Кафедрального собора.
Прошло полгода. Как-то раз епископ поинтересовался судьбой Блудного сына. Отцу Войцеху пришлось срочно достать картину с чердака и, кое-как ликвидировав следы птичьей жизнедеятельности, наклеить бумагу на картон.
Так над исповедальней появился Блудный сын.
Хорошо, что в полумраке совсем не видно, что Старший сын чуть другого оттенка, чем младший.
Грешники
Стиль исповеди отца Войцеха можно назвать щадящим: пришел – уже молодец, тебе пять.Грехи он предпочитал крепкие, настоящие, леденящие кровь. Не какое-нибудь там "мало молюсь", а типа – запой, убийство, прелюбодеяние. К таким грешникам он испытывал почти нежность.
– Прелюбодеяние, значит, – уважительно кивал он головой. – Жалеешь, что согрешил?
– Нет, отец, не могу…
– Понимаю. Как же быть… А жалеешь, что не жалеешь?
– Жалею, жалею.
– Ну так иди себе с миром, – отпускал его Войцех.
Нельзя сказать, что отец Войцех в совершенстве владел русским языком, но на исповеди его это не смущало.
– Когда я был в Америке, приходилось принимать исповедь даже на английском, а я его вообще не знаю.
– Но как вы узнавали, что за грехи у человека?
– А какая мне разница, это его проблемы. Исповедь есть разговор с Богом, а мое дело – отпустить эти грехи. Я и отпускал.
Российские грешники удивляли отца Войцеха непомерной протяженностью исповеди.
– Вы не знаете, зачем они мне это рассказывают? – пытался выяснить у знакомых отец Войцех.
– Что – это?
– Ну, историю свой жизни, – объяснял священник.
– Ну, а как иначе?
– Пусть перечислят мне грехи, а я сделаю разгрешение, и делу конец, – объяснял отец Войцех.
– А поговорить?
Польский ксендз не знал, что слово "исповедь" в широком русском смысле трактуется как "излить душу".
Туба
Отец Войцех придумал для оживления духовной жизни в приходе создать духовой оркестр.
Для начала он решил сам научиться играть на тубе. Не без труда, но достал в городе тубу и немедля приступил к занятиям. Он включал себе в наушники джаз и одновременно выдувал из тубы звуки. Низкий рев раздавался на всю курию и даже на прилежащий Кафедральный собор Преображения Господня.
