полная версия

Ольга Даро
Пурпурный закат

Я развесила бельё и стала прибираться у себя в шкафу. Я наткнулась на свои летние легкие платья, и мне захотелось их примерить. И к моему великому удивлению, я в них не влезла. То есть я, конечно, ощущала, что поправилась, но не настолько же. Я разозлилась на саму себя, сорвала с себя платье и откинула его в сторону. Зеркало не врало, мой пресс заплыл, грудь и попа стали больше, а талия шире. Я заметила, что мышцы уже давно забыли, что такое тонус, и о, ужас, целлюлит. О боже и вчера Максим видел меня такой. Мне стало противно за саму себя. Я-то до сих пор в себе держала образ себя прежней, а я вон какая уже, скоро догоню всех местных баб, которые даже не знают, что такое пробежка. Я надела джинсы и футболку посвободнее, подобрала свои платья и со злостью выкинула их в помойку, как будто они виноваты в моем трехмесячном зажоре.

Время близилось к четырем, и как только я хотела набрать Максиму, он пришел.

–Как ты тут? Я сразу сходил домой, принял душ, переоделся, ты готова?

–Я, да… Ты может, хочешь поесть? – с некоторой неловкостью спросила я.

–Я на ходу перекусил, нам надо поторапливаться, магазины скоро закроются, – спешил Максим

–Ладно.

–Ты сама-то не голодная? Или меня ждала? – вдруг заподозрил Максим.

–Я не голодная, правда, – частично соврала я.

У меня не было аппетита, и я почти ничего не ела, но я не хотела об этом говорить.

–Тогда поехали.

Прежде Максим постучал к соседям напротив и попросил пару часов присмотреть за моей квартирой, пока нас не будет, за скромное вознаграждение.

Машина Максима стояла у крыльца. На сей раз я села спереди. Какое у меня было облегчение, когда мы покидали эту деревню, у меня сразу немного поднялось настроение. Я смотрела в окно и мечтала, что если бы мы ехали куда-то далеко-далеко.

–Ты смотрю, довольна, – Максим улыбался.

–Да, если бы не надо было возвращаться. А давай мы не будем возвращаться, ну пожалуйста, – по-детски упрашивала я.

–Когда-нибудь, обязательно, так и будет, – с улыбкой, но серьезными глазами, ответил Максим.

–Обещаешь-обещаешь? – наивно спросила я.

–Обещаю.

Я хотела в это верить, даже если это не правда, мне жизненно необходимо было во что-то верить…

В строительном магазине я ещё более оживилась, ходила по залам, как в музее.

–Никогда не видел, чтобы девушка с таким азартом изучала строительные материалы, – заметил Максим.

Я смущенно пожала плечами.

–Наверное, если бы я была мужчиной, я бы была строителем.

Я сама выбрала двери, мы заказали доставку на утро субботы и Максим так же договорился об установке двери.

Через час мы уже были у меня дома. Максим расплатился с соседями, и мы сели ужинать в зале за просмотром какой-то старой комедии.

–Давно я не ел домашней еды, спасибо, чувствуется женская рука, – поблагодарил меня Максим за ужин.

Я смущенно улыбнулась.

–В этом нет ничего сложного.

–Для этого надо время, а у меня его обычно не много, да и неудобно мне на чужой кухне хозяйничать.

Мы замолчали. Я осторожно с надеждой спросила:

–Ты же останешься ещё и сегодня со мной? Хотя бы пока двери не поставят… Мне неудобно об этом тебя просить…

–Конечно, я останусь, не переживай. Но я взял с собой бумажную работу и буду до ночи работать.

–Да, конечно.

–И я лягу в зале, если ты не против.

–Само собой.

Мне стало спокойнее, и я немного расслабилась.

–Если тебе надо поработать, я могу тебя оставить, – предложила я.

–В этом нет необходимости. Я бы хотел, чтобы ты была рядом. Кстати…

Максим очень серьезно посмотрел на меня, и сказал:

–Завтра мы кое-куда съездим.

–Ты пугаешь меня, говоря в таком тоне, – с недоверием проговорила я.

–Доверься мне, пожалуйста, и ни о чем не думай.

Я промолчала.

–Со мной совершенно не обязательно нянчится, то, что я такая уязвленная в данный момент, это временно, я не такая на самом деле… Я не слабая.

–Я знаю.

–Поэтому я настаиваю, чтобы ты брался за свою работу и не обращал на меня внимания.

–Ты уверенна? Я могу и на кухне это делать, чтобы ты здесь смотрела фильм.

–Нет, – я пойду мыть посуду.

Я изо всех сил старалась показать ему, что я могу сама справиться со всеми проблемами и мне не нужна опека, а может мне было страшно вновь довериться кому-то. Так что я закрыла дверь в зал, оставив Максима одного, а сама пошла на кухню. Спустя полчаса, помыв посуду и протерев все поверхности, я села за стол и вновь ощутила тревогу, во мне появилась потребность в защищенности, настроение вновь сменилось. Я встала и, постучав в дверь зала, заглянула в щёлку и спросила:

–А можно я просто рядом посижу?

Максим нисколько не напрягся от моего появления, а напротив даже обрадовался, он бросил ручку к своим тетрадям на столе и, протянув ко мне руку, мягко сказал:

–Иди сюда.

У меня с души как камень упал, неужели он и в правду был открыт для меня, неужели готов был утешить?

Я подошла к нему и протянула ему в ответ руку, он ухватился за неё и настойчиво потянул меня к себе. Я не успела понять, как оказалась у него на коленях. Его широкие крепкие плечи, сильные руки, обхватившие меня, давали мне реальную ощутимую опору, усмиряли мою тревожность. Но не могла же я прирасти к нему навечно, я должна была с этим бороться сама.

Наконец, я отстранилась от него и сказала:

–Спасибо, мне это было нужно.

Мне хотелось его поцеловать, ведь его губы так были близко, но я сомневалась, что мне стоит это делать. Это могло бы всё испортить, поэтому я встала с его колен и села рядом на диване. Он не стал ни на чем настаивать и спокойно меня выпустил из объятий.

–Обращайтесь, я Мистер Обнимашек, – пошутил Максим.

Я улыбнулась и спросила:

–А что ты делаешь?

–Составляю заявки на вакцины, надо заказать было сегодня, но я не успел, завтра вот закажу до обеда.

–Ммм, понятно. Я включу тихо что-нибудь и полежу?

–Да, конечно, не спрашивай, ты ведь у себя дома.

Я с радостью легла рядом, включила телек с каким-то сериалом и уже через 15 минут задремала под него, а Максим продолжил заниматься своими подсчетами.

Через пару часов полудрема, я встала и пошла в душ, занесла Максиму комплект постельного белья и, пожелав ему спокойной ночи, пошла к себе в спальню, где меня ждал беспокойный сон.

На следующий день в одиннадцатом часу утра уже привезли дверь, и Максим помогал мастеру её установить. Пока они работали, я то наблюдала за ними, то кое-где прибиралась, не находя себе место. Наконец, спустя три часа на месте старой двери стояла новая надежная дверь, которая одним видом преобразила всю обстановку в квартире. Мастер уехал, мы с Максимом стояли в прихожей и разглядывали её.

–Такую дверь уже вряд ли можно выбить, – проанализировала я.

–По этой причине могу я попросить тебя оставить один свой ключ там, где я мог бы его найти?

–В смысле, зачем? – удивилась я.

–В связи с последними событиями.

–Но… – я не понимала, зачем ему это надо, какая ему разница, что будет со мной, но не смогла подобрать слов, и только спросила, – но где, например?

–Оставь его у человека, которому ты доверяешь. Который не равнодушен к тебе, который всегда откроет двери.

Я задумалась.

–Хорошо, я оставлю один ключ у своей подруги Марины, ты сможешь его взять там, если что или мало ли, вдруг я сама потеряю свой ключ.

–Да, так будет спокойно нам обоим.

Через полчаса мы пообедали, и как Максим обещал, мы собрались куда-то заехать.

Он выглядел обеспокоенным и был молчалив почти всю дорогу.

–Куда же ты меня везешь? – робко спросила я.

–Я прошу тебя довериться мне.

–В последние два дня, я думаю, дала достаточно поводов, чтобы ты не усомнился в этом.

Максим посмотрел на меня задумчиво и произнес:

–Сейчас и проверим.

–Звучит как-то пугающе.

–Здесь нечего бояться, я хочу, чтобы ты отнеслась к этому серьезно. Это важно.

–Ну, я постараюсь…Почему сразу не сказать, куда мы едем?

–Потому что я не знаю, как ты отреагируешь, а я не могу оставить это всё просто так.

Разговор мне этот не нравился, и я промолчала.

Скоро мы подъехали к какому-то зданию, и мне уже стало не по себе.

–Куда ты меня привез? В больницу?

–Пошли.

Когда мы вышли из машины, Максим зачем-то взял меня за руку и повел за собой. Подходя к этому зданию, я прочитала вывеску возле парадной двери «Психоневрологический диспансер»

–Что? Куда ты меня привел? В дурку? Я не сумасшедшая!

Я резко высвободила свою руку из руки Максима и остановилась.

Максим повернулся ко мне.

–Отойдем в сторонку? – как можно спокойнее проговорил он.

Я недоверчиво отошла с ним чуть поодаль от входа.

–Послушай меня внимательно, я тебе никто, чтобы тащить тебя за ручку. Оцени хотя бы это.

–Не нужно было этого делать.

–Тебе нужна помощь, не подружка, не я, а профессионал и, если надо, он выпишет тебе таблетки, потому что ты не можешь справиться с этим сама, и ты не виновата в этом. Тысячи людей приходят сюда за помощью в разных странах мира, и нет в этом ничего зазорного. Зазорно как раз таки не попросить помощи и пойти лезть в петлю, это не решение проблемы, вот – решение проблемы – эмоционально убеждал меня Максим, – Я прошу тебя только один раз, только сейчас, чтобы ты сходила к специалисту. По крайней мере, я буду знать, что я попытался что-то сделать.

–И что я ему скажу?

–Всё, что не можешь рассказать никому. То, что у тебя на душе, то, что ты хотела сделать позавчера, то, что ты…

Максим остановился и замолчал.

–Пью? – закончила я.

–Дальше будет только хуже. Мне жаль, но я не смогу тебе помочь. Я не заменю тебе психотерапию.

– Я не понимаю, с чего ты вдруг переживаешь за меня? Почему пытаешься помочь?

Максим взволнованно перевел дыхание и ответил:

–Я расскажу тебе, если ты сходишь туда.

–Ладно…Пошли, раз приехали… – неохотно согласилась я.

Мне с трудом представлялось, как я буду рассказывать о своих душевных проблемах чужому человеку. И я зря беспокоилась. После беседы с доктором, у меня появилась ещё одна опора в виде врача, причем очень чуткого и располагающего к себе. Ей не пришлось вытягивать из меня откровения, потому что мне было легко с ней. Я думаю, мне повезло, что мне попался такой доктор. Это оказалось не страшно. Мне казалось, что она будет строго и осуждающе смотреть на меня, но она помогала мне наводящими вопросами и не перебивала мои излияния. Она прописала мне два вида таблеток по рецепту и назначила со мной еженедельные консультации. У меня зародилась хоть какая-то надежда, что всё ещё может наладиться. После того, как я вышла из кабинета, она пригласила зайти Максима и о чем-то с ним там говорила около пятнадцати минут.

Когда мы вышли из клиники, Максим сказал мне:

–Ты молодец.

Он улыбнулся мне.

–Спасибо, но это благодаря тебе.

–Я думаю, мы оба молодцы и предлагаю это немного отметить в одном спокойном заведении.

–Ты меня приглашаешь? – удивилась я.

–Да, но сначала в аптеку.

Мы заехали в аптеку, купили мне лекарства и через десять минут достигли одну кофейню с идеальной атмосферой уединенности. Приглушенный свет, отдельные столики на небольшие компании с диванчиками. На каждом столике светильники – лампадки.

–Это место больше подходит для интимных встреч, но мне нравится, – сказала я, устраиваясь на свой диванчик.

Максим сел напротив меня.

–В нашем случае скорее для душевных разговоров, – высказал он свою точку зрения и взялся за меню.

Я улыбнулась его ответу, и ляпнула первое, что пришло в голову:

–Похоже для интимных разговоров у нас ещё не тот уровень.

Максим приподнял бровь и, оторвав взгляд от меню, ухмыльнулся и сказал:

–Мне нравится, что ты уже шутишь. Что ты будешь?

–Я даже не знаю…

Я открыла меню и не испытывала никакого желания есть.

–Да ладно, неужели ты не голодна?

–Ну, что-то не сильно, я пожалуй буду чизкейк с кофе, какой ты посоветуешь?

–Думаю, раф или латте тебе понравится. Все девушки от них без ума.

–Ты так хорошо в этом осведомлен?

–Вполне.

Мы сделали заказ и ждали его. Я молчала и Максим тоже, он откинулся на спинку диванчика и посматривал на меня как-то озабоченно. К счастью, освещение не позволяло показать, что я слегка раскраснелась от неловкости, на фоне недавних событий.

–Зачем тебя позвала доктор? – поинтересовалась я.

–Чтобы дать мне кое-какие рекомендации по поводу тебя.

–А разве не родственникам должны давать эти рекомендации?

–Пришлось приврать.

Я сдержала улыбку и опустила глаза.

Официант принес нам наш заказ.

Мы ели молча и снова я первая нарушила молчание.

–Почему ты меня ничего не спрашиваешь? Или не рассказываешь?

–Ммм, то есть?

–Ну, ты всегда молчишь.

–Привычка, наверное. И то, что я хотел бы у тебя спросить, сейчас не лучшее время для этого. И то, что я хочу рассказать, тоже. О более приятных вещах говорить, как-то нет настроения…

–О нейтральных вещах?

–Например?

–Откуда у тебя такая машина, ты что, богат? – посмела спросить я.

–Хм, то есть разговор на тему моих денег, это нейтральная тема?

Максим даже посмеялся.

–Мне надо развеять миф всех этих сельских женщин, чтобы они перестали придумывать то, чего нет.

–А лично тебя это совсем ни капельки не интересует, ты лишь спрашиваешь от их лица?

–Я забочусь об их чувствах, – я слегка улыбнулась.

–Раз так, передай им, что машину я купил за свои деньги, но машина была не новая, а точнее моего друга, если эти подробности важны. Заработал я на неё и на будущий проект своим трудом, прослужив по контракту в горячей точке.

Максим натянуто улыбнулся и продолжил есть.

Спустя минуту я серьезно спросила:

–Ты убивал?

–Нет, но я видел смерть. Когда я служил, было относительно спокойно, мне повезло.

–Мне жаль, что в жизни такое творится.

–Мне жаль, что в жизни происходит такое, что я видел позавчера.

Максим как-то завелся.

–Почему это тебя так задевает? Ты, кстати, обещал рассказать…

Максим отодвинул тарелку и приблизился ко мне через столик. С секунду помолчав, он сказал, глядя мне в глаза:

–Моя младшая сестра покончила с собой. Ей было семнадцать. И никто не заметил и не обратил внимания, что с ней творилось до того, как она сделала это. Всем было не до неё. Я работал тогда после распределения в каком-то Мухосранске страны, где не ловила связь. Я вообще ничего не знал. А она звонила мне, лучшему братику. Если бы я был рядом…

Максим вновь откинулся назад на спинку дивана, он был напряжен и взвинчен.

Я лишь с ошарашенным видом смотрела на него, пытаясь подобрать нужные слова.

–Я просто уверен, что ей можно было помочь. Всегда можно успеть помочь. С ней не было никого рядом. Родители на работе, вечно заняты, старший брат женился. Единственная наша сестренка…

–Как она это сделала?

–Тебе не стоит этого знать.

–После этого ты ушёл служить?

–Да.

–Как её звали?

–Лерой.

–Мне очень жаль…

–Теперь ты понимаешь, почему я веду себя так с тобой? Я не смогу вернуть её, но я могу спасти кого-то другого.

–Понимаю…

Мне стало грустно от этой истории, а ещё от того, что он заботился обо мне не из-за того, что я ему нравилась, а потому что он посредством своего благородного поступка хотел приглушить своё чувство вины за смерть сестры.

–Но ты не виноват…

–Мы семья, мы должны заботиться друг о друге и быть в курсе у кого какие проблемы. А мы не были. Все виноваты, – жестко ответил Максим.

–Какие отношения у тебя теперь с семьей?

–Уже лучше. Шесть лет прошло. Я недавно с ними стал общаться. У брата сыну уже три года.

Я вздохнула и, положив руки на стол, наклонилась вперед и тихо проговорила:

–Тебе нужна помощь не меньше, чем мне.

Максим посмотрел на меня и, приблизившись ко мне, вдруг взял меня за руки и сказал:

–Порой, мы сами того не понимая, помогаем себе через помощь другим людям.

–Выходит, мы нужны друг другу? – спросила я.

–Я смотрю, душевные разговоры перетекают в интимные? – отшутился Максим и вдруг выпустил мои руки из своих.

–И это тебя смущает?

–Неподходящее время для этого, – многозначительно ответил Максим и позвал официанта.

В кафе время пролетело незаметно и на улице уже стемнело, когда мы вышли из него. В машине мы уже говорили о работе и обсуждали скотника Ваську, который постоянно приходил на работу пьяный. Максим зашёл ко мне ненадолго, мы посмотрели, что мне нужно принимать и по какой схеме, установили мне три будильника по времени приема таблеток и после того, как я выпила первую таблетку, Максим попросился уйти. Прям так и попросился.

–Прости, но я хочу уйти. Не подумай, это не из-за тебя, просто я от всех этих воспоминаний немного не в себе. Мне надо время, чтобы прийти в себя.

–Да, конечно, ты и так сделал для меня больше, чем следовало. Спасибо тебе…Ты очень хороший человек. И… спокойной ночи…

Максим улыбнулся усталой улыбкой и, погладив меня рукой по щеке, ушел. Мне кажется, в этот вечер ему было гораздо хуже, чем мне.

Глава 5

Доктор мне сказала, чтобы я не ждала быстрых результатов от таблеток, так как эффект у них накопительный и первые улучшения могут появиться не раньше, чем через неделю приема. Поэтому я не ждала, что моё самочувствие волшебным образом станет лучше и на следующий же день моё депрессивно-тревожное расстройство растворится. Мне предстояло как минимум полгода психотерапии, чтобы переосмыслить и отпустить травмирующее прошлое, разобраться в себе и научиться выстраивать здоровые отношения.

В воскресение ко мне в гости пришла Марина. Она слишком переживала из-за случившегося и с пристрастием допрашивала меня о моем состоянии. Я ей сказала, что я была у врача, и она мне прописала таблетки для лучшего кровообращения. После того, как мне удалось, наконец, её убедить, что со мной всё в порядке, и я точно больше никогда не буду принимать ванну, мы уселись в зале за чашкой чая с пирожными и секретничали о том, какие слухи ходят по деревне.

–Слушай, между тобой и Максимом что-то есть? – вдруг спросила подруга.

–С чего ты взяла? – я постаралась изобразить искреннее изумление.

–Ну, он тебя нашел первый, он остался с тобой и потом, со слов очевидцев… С чего бы это было ему заходить к тебе в тот день?

Тут зазвонил телефон, я посмотрела, кто – это был Максим. Я отклонила вызов и ответила Марине:

–Эээ, по срочному рабочему вопросу, мне повезло, что он пришёл вовремя…

–Значит, это правда, что он вышиб дверь?

–Ну, ты ведь видела новую дверь, – ответила я. – Вчера установили.

–И он, конечно, всё это проконтролировал, – подозрительно прокомментировала Марина.

–Он просто хорошо воспитан и был напуган, не каждый день спасает девушек, – смущенно проговорила я.

–Ох, что-то мне кажется, не просто так это всё. Ты бы присмотрелась к нему.

–Тебе кажется, – я неловко улыбнулась и сменила тему. – Кстати, могу я у тебя оставить один ключ от квартиры? Я такая растяпа, могу запросто потерять ключ от дверей, мне было бы спокойнее, если бы был запасной в надежном месте.

–Ну конечно, давай.

Мне пришло смс от Максима: «Оля, всё в порядке?» Я наскоро ответила: «Да, Максим, всё хорошо. Как ты?»

Марина с подозрением наблюдала за мной и не успокаивалась:

–Другие думают, вы закрутили шуры-муры.

–Скажи им, что они не правы.

Мне опять пришло сообщение: « Почему не отвечаешь на звонок?»

Я не ответила и отвлеклась на Марину.

–Ты же знаешь, им бесполезно говорить, я тебе рассказала, о чем я слышала. Будь осторожна, ты помнишь, какие разборки у нас были из-за Вани, когда мы только приехали.

–Да, только с Ваней ты мутила, а не я. – заметила я.

Зазвонил мой телефон. Это был Максим. Я снова отклонила вызов и написала: «Прости, я сейчас не одна, неудобно говорить».

–Да кто тебе там всё звонит? – подозрительно посмотрела мне в телефон Марина.

–Так, неважно, – я тут же выключила экран.

–Ты с кем-то встречаешься?

–Нет.

–Мне кажется, ты от меня что-то скрываешь, давай колись уже.

–На самом деле нечего рассказывать, серьезно. Да что мы всё обо мне, лучше ты расскажи, когда же малыш появится на свет?

–Ох, ставят на 30 ноября, 21 числа поеду уже в роддом, – сдалась с допросами Марина и начала разговор о себе.

–Уже через пару недель. Даже не верится…

Пришло сообщение: « С кем ты?», я ответила: « С подругой » и поставила звук на минимум, чтобы не привлекать внимание Марины, но больше Максим мне не писал.

Просидели мы с ней до позднего вечера, скоро за ней зашёл муж, и они ушли уже в девятом часу. А я начала неохотно готовиться к работе, мысль о завтрашней планерке совсем не радовала меня, но ничего не поделать, мне придётся ответить за эти мешки.

Я проверила телефон перед сном, от Максима было одно сообщение: «Не забываешь про таблетки?»

Я ответила: « Сегодня не забыла. Ложусь, спать, спокойной ночи »

Ответ пришёл почти сразу: «Молодец! Сладких снов»

Теперь мои дни начинались с таблеток. Они давали мне надежду, что всё наладится. Вот и сегодня я выпила свою надежду, взяла всю волю в кулак и пошла на работу. На удивление день выдался солнечным, что не скажешь о моем настроении. Я предусмотрительно надела старые джинсы и черную байку с курткой, зная, что мне придется сегодня лазить по ферме и её окружности в поисках недостающих мешков комбикорма, хотя я не надеялась их уже найти.

Я позаботилась о том, чтобы выйти пораньше из дома и незаметно прошмыгнуть в контору, дабы избежать встречи с любопытными коллегами, а потом отсидеться в своем кабинете до планерки. Так и получилось, я даже успела набросать план работы на неделю, но чем ближе близилась планерка, тем больше я «стремалась» выходить ко всем. Может я и преувеличивала, но мне казалось, будто всем было до меня дело. Ну, хорошо, если рассуждать более трезво, я была интересна только тем, кому я действительно нравилась, и тем, кто меня презирал. С обеих сторон всего-то было по несколько человек. А остальные по большей части безобидны, просто интересно и интерес продлится не дольше этой планерки. Уже было двадцать пять минут девятого, пора было выходить. Вот сейчас, сейчас я выйду. Я стояла у двери и собиралась с духом, когда в неё вдруг постучали, я вздрогнула от неожиданности. Дверь приоткрылась, из неё выглянул Максим и недоуменно спросил:

–Ты что тут стоишь?

–Я? – я стояла как вкопанная.

–Нет, я. Пошли на планерку, пора.

–Нет-нет, – я запаниковала и, резко развернувшись от двери, отошла к окну.

Максим тут же зашёл в кабинет и, прикрыв двери, подозрительно спросил:

–Ты чего? Что-то не так?

–Ай, меня сейчас начнут отчитывать.

–За что?

–Ты не слышал что ли, за мешки с комбикормом.

–Что с ними?

–Пропали.

–Так ладно, пошли, не бойся ничего, найдутся твои мешки.

Максим взял меня за плечи и потащил к двери, упираться было бессмысленно. Я вышла из кабинета, а он за мной. Планерка уже началась и конечно, когда я вошла, все обернулись на меня. Да ещё и все места были заняты. Мой любимый водитель Иван Александрович вдруг встал и освободил мне место на стуле.

–Нет-нет, – прошептала я.

–Садись, садись, я постою.

Пришлось сесть, особенно после того, как Максим меня легонько пихнул вперед.

Наконец, всё внимание с меня вновь переключилось на начальника. Он у нас был словоохотлив и наши планерки никогда не длились меньше получаса, обычно минут по сорок, а то и час. Он был человеком деспотичным и эмоциональным, хоть и справедливым по большей части, но всегда разговаривал на повышенных тонах и мог быть резок. Это меня очень напрягало, а остальные уже настолько привыкли, что даже дремали. Только через полчаса до меня дошла очередь. Началось расследование, кто привез, кто выгружал, кто заносил в хранилище и отметил в журнале, кто, в конце концов, ответственен. Оля. Когда начальник начал на меня давить, меня сковало, и я не могла сказать и слово, к тому же после последних событий я всё ещё была не в стабильном состоянии. Но тут Максим вмешался:

–Нет, простите, это, конечно, хорошо – всё свалить на хрупкую девушку, это по-мужски. Я просто поражаюсь, абсолютно никто ничего не видел, ни одного свидетеля? Была глубокая ночь? И никто не знал, как надо поступать с этими мешками, впервые выгружали, верно? Вы, Михаил Алексеевич, раньше никогда мешки не выгружали сами? Вы не знаете, что их нельзя так просто кинуть без присмотра и что с ними делать, если нет завскладом? Ещё у меня вопрос к завскладом, почему он не сообщил на следующий день о нехватке мешков. Полагаю, считать он умеет? Так может тут проблема в халатности и безответственности каждого участника данного инцидента? Я же просто водитель, моё дело довезти. Я же завскладом, моё дело посчитать и запереть. Где ваша человечность, участливость, взаимопомощь? А получается так, я всё равно за это не отвечаю – брошу здесь, а девочка потом пусть отдувается. Нет, ты позвони ей или заведующей и подожди полчасика, не прокиснет твой ужин. И вы же сами ведь сказали, что отпустили её домой и поручились дело до конца довести. Моё мнение такое – виноваты все, всем эту кашу и расхлебывать.

Все замерли от громогласного заявления Максима, ведь его мнения никто не спрашивал.

Максим был так в себе уверен, что на его лице ни один мускул не дрогнул и начальник, пожалуй, впечатлился, и ни сколько не побагровел за всю его речь, он только сказал, с трудно скрываемым пренебрежением:

–Ну, раз ты такой прозорливый, найди эти мешки.

Максим откровенно усмехнулся и сказал:

–Послушайте, я уверен, что эти мешки не сделали ноги и не вернулись в Борисов. Я скажу только вот что, не надо играть с огнём. Я не знаю, кто их утащил, но я знаю наверняка, здесь есть свидетели или даже соучастники, а если и нет, новости скоро разойдутся по всей деревне. Не все знают, что я долгое время служил, и поверьте моему опыту, найти мешки не составит для меня особого труда. Учитывая также то, что у меня в прокуратуре работает хороший товарищ, и если он приедет, то в этих мешках уже будет не комбикорм…Уважаемые, пожалуйста, верните в течение дня мешки туда, откуда вы их взяли и ничего вам не будет. На первый раз.

У меня челюсть отвисла, это прозвучало, как угроза. Наступила некоторая пауза и начальник высказал:

–В горячей точке, что ли, воевал?

Максим посмотрел как-то недружелюбно на начальника в ответ на его бестактность, и тогда я заметила, что мускул на его лице всё же дрогнул. Все замерли.

–Простите, мне надо срочно идти, проблемные роды у первородящей тёлки, – холодным тоном произнес он и вышел.

–Максим Викторович! Я ещё никого не отпускал! – разбрызгался слюной побагровевший начальник, никто никогда не смел просто так уходить с планерки без его разрешения.

Он ещё немного поорал и через пять минут отпустил и нас.

Все вышли под впечатлением от Максима и даже никто не спросил, как я. Я спустилась с первой на вторую позицию в рейтинге.

Скоро я пошла на ферму, чтобы подготовиться к контрольным дойкам и встретила там Максима в кабинете у заведующей фермой. Он распаковывал ветеринарные препараты и ставил их в специальный шкаф для хранения.

–А ты, смотрю, такой суровый, – с улыбкой проговорила я, удостоверившись, что мы одни в кабинете.

–А то! И нюх, как у собаки и глаз, как у орла, – довольный собой ответил Максим, перебирая флаконы с вакциной.

–Спасибо, что вступился за меня, это было прям … неожиданно, – смущенно проговорила я, с трудом подбирая слова.

–Да просто не люблю я, когда такое начинается, все против одного. Не по-человечески это и не по-мужски к тому же.

Я улыбнулась, раскраснелась, хорошо, что Максим был занят и не заметил.

–Ладно, пошла я развешивать свои карточки.

Я взяла со стола скотч с ножницами и покинула Максима. С его слов, как послушать, он поступил так из чувства долга, наверное, будь на моем месте другая, он и за неё бы заступился, дело тут не во мне, тут дело принципа. Я как-то что ли расстроилась, и с чего бы это мне захотелось вдруг его внимания и заботы? Я собралась, вдохнула и выдохнула, нечего сопли распускать, а то, как заступился, так сразу растаяла. Я закончила со своими делами на ферме и пошла к себе, мне пора было принимать таблетку. Максим пропал на ферме до конца рабочего дня, и даже когда я уходила домой, он ещё не вернулся.

Весь оставшийся вечер я провела в одиночестве, я не писала ему и он мне, должно быть он очень вымотался и рано лег спать. Я не должна была привязываться к нему из-за того, что он по натуре и по жизни защитник. Он уже выполнил своё предназначение в моем случае, он спас меня.

К слову о мешках, на следующее утро потерянные мешки были найдены у склада.

До конца недели было очень много работы у всех, у меня начались контрольные дойки, и мне нужно было на них присутствовать, чтобы записать все показатели, в шесть утра и шесть вечера. У Максима были профилактические мероприятия сразу на двух фермах. Так что мы почти не пересекались, иногда по вечерам он писал мне сообщения, в которых интересовался о моём самочувствии и не пропускаю ли я прием таблеток, но на этом расспросы заканчивались. Я чувствовала себя немного брошенной после его внезапной недавней заботы, и в четверг, когда мне вновь стало тошно от самой себя, я вспомнила о своем вине. Куда же он его подевал? Я перепроверила все полки и рюкзак и ничего не нашла. Я даже разозлилась на него за это, но идти к нам в продуктовый магазин и покупать там какое попало вино, я не хотела, да ещё давать лишний повод для сплетен. Я всё-таки решила в сообщении спросить, как бы, между прочим, у Максима, не прикарманил ли он их себе, на что у нас завязалась небольшая баталия.

«Привет, ты забирал у меня те 3 бутылки вина в прошлый раз?»

«Забирал»

«А можно их вернуть? Всё-таки они мои»

«Были твои, стали мои. Не переживай, они хранятся в надежном месте»

«У меня тоже есть надежное место»

«Слушай, Оль, тебе нельзя и мне спокойнее»

«Чего это нельзя? Прям алкоголика из меня делаешь»

«Не в этом дело, алкоголь обостряет только всё и с таблетками не совместимы»

«Даже один бокал?»

«Нисколько нельзя. Всё. Ложись спать лучше»

«Не хочу я спать. Я тогда пойду в магазин за вином»

«Не пойдешь»

«Уже одеваюсь»

«Я сейчас приду, запру тебя с другой стороны, а утром выпущу перед работой»

Я не стала отвечать больше. Мне вдруг стало противно от самой себя и от своего поведения. Конечно, я не собиралась никуда идти, просто вредничала. Я разделась и легла в кровать, а он ведь пришел проверить. Вообще-то я думала, он только угрожает.

Я открыла дверь только потому, что увидела в глазок его. Я стояла перед ним в пижаме с провинившимся видом. Он был не весел и выглядел уставшим. Он не улыбнулся мне и не сказал привет, он просто зашел и закрыл двери. А потом так посмотрел на меня, что мне пришлось отвести взгляд в пол.

Я молчала.

–Оля, – Максим вздохнул, – тебе надо взять ответственность за свою жизнь в свои руки. Тот путь, что ты проходишь сейчас, очень важен.

Я смотрела на него и не понимала, почему он то, как родной со мной, а то холоден настолько, будто и не брал меня за руку и не успокаивал в своих объятиях.

–Я рад, что ты никуда не пошла, – закончил он и собрался уходить.

–А ты мог бы остаться? – вдруг вырвалось у меня, и я испугалась сама же своего вопроса.