Лоя Гессаль
Дом 66

Полная версия

Всю жизнь, сколько себя помню, мечтала жить в Петербурге, в одном из старых домов прошлых веков, и наслаждаться атмосферой легендарного города. Только представьте: высокие потолки, украшенные лепниной, стёршийся паркет кладки ёлочкой, стены с толстыми слоями обоев и масляной краски… Гранитные набережные, по которым прогуливались Пушкин, Куинджи, Павлова. Сколько прекрасных дворцов, скульптур, театров и музеев находится в этом городе! А разводные мосты! Это же вообще отдельная романтическая история.

После школы моя мечта сбылась. Я поступила в педагогический университет Санкт-Петербурга и переехала сюда из Новгорода. Родители сняли мне квартиру недалеко от центра города, на Боровой улице в доме 66. И я, счастливая, каждый день прогуливалась маршрутами известных писателей, художников, императоров… Впитывала в себя культурную атмосферу, дышала творческим воздухом и отдыхала в раритетных стенах съёмной петербургской квартиры. Всё было так, пока одним ноябрьским утром со мной не начали происходить странные вещи.

Мой дом по форме напоминает букву П с внутренним двором-полуколодцем и двумя скруглёнными стенами в основании, похожими на башни. В них даже окна есть, но помещения там нежилые и снизу заперты на замки. Вроде как там находятся старые лестницы, непригодные для современной жизни. Так что проходы к башням из квартир давно замурованы, а электричество в тех частях дома отключено в целях экономии. Здание старое, но хорошо отремонтированное. Внешне выглядит ничуть не хуже современных построек со свежей косметической отделкой.

Так вот… Тем утром в полудрёме я сидела на хозяйском вишнёвом диване в кухне и попивала горячий кофе, стараясь продрать глаза окончательно. Горечь крепкого напитка приятно растекалась теплом по нёбу, а аромат свежемолотых зёрен отлично бодрил. Погода на улице стояла мерзкая. А небо, затянутое тёмно-серыми тучами, уже который день плакало горькими слезами.

Напротив меня через стекло виднелись зашторенные окна соседей и цветы на их подоконниках. В каких-то квартирах, как и у меня, горел свет. В других было ещё темно. «Везет же кому-то. Наверно, ещё дрыхнут, как нормальные люди», – думала я, как вдруг перед моими глазами за стеклом промелькнул какой-то летящий синий предмет или человек. Я не разобрала. Зато запомнила леденящий холод, который мгновенно пронёсся по телу от неожиданности и испуга. Озноб прошиб меня от затылка до пяток. Правую ногу свело судорогой. Одно из век задёргалось, как при нервном тике. В это время в комнате раздался протяжный скрежет. Кажется, это скрипнула створка шкафа. Следом квартиру взорвали мужской вопль и оглушительный хлопок двери.

Я медленно опустила горячую чашку на блюдце, чтобы случайно не выронить её и не обжечься, – руки у меня слегка потряхивало. Выкатила глаза от ужаса и старалась дышать глубоко и размеренно, пытаясь прийти в себя. Воздух попадал в лёгкие, но обратно из груди выходить не торопился, будто боялся, как и я. Вдохи и выдохи сопровождались истошными звуками, напоминающими гудки старого паровоза или еле слышную, с хрипотцой, мольбу о помощи.

Падая, непонятный предмет или человек пролетел мимо моего окна, задев тканью стекло, и, наверно, разбился. Странно, но шумов от падения вроде шлепка, хлопка или звенящих осколков я не слышала. Только дождь отчаянно лупил по подоконнику, нагнетая и без того волнительную обстановку.