Ольга Анатольевна Чумаченко
Мираж хищного мира. Часть 3
Глава 35 (зов в ночи)
«Мираж, тебе пора…» – пробился сквозь сон, такой родной приятный голос.
Мира проснулась поздней ночью. Проснулась от нестерпимой боли в области груди – болело сердце. Куда и зачем ей надо идти, знала. Она нужна Малому, нужна «каменному истукану».
Села – осмотрелась. Лютый спал, сжимая в руке прядь её волос. Давно она не любовалась спящим мужчиной, – мужем. Такой родной лежал он рядом с ней, свой. Наконец, она поняла, что не может представить другого мужчину рядом с собой. Представить другого мужа в своей постели.
Одними губами проговорила она, что просит у него прощение, что поступить иначе не может, что любит его. Но тем самым достала острую заточенную с одного края заколку и отрезала сдерживающую прядь. Думала она, что вернётся как можно быстрее, думала, что вернётся и скажет ему об этом. Скажет, как он ей дорог.
При её осторожном передвижении не звякнул ни один колокольчик в её волосах. (Подарок Рада). Взяла одежду и вышла.
– Тише солнышко, – шепнула беременная мамаша своему малышу, погладив животик, – тише…
Натянула на свой округлившийся животик плотный костюм. И поддерживающий пояс, что Лютый сам сделал для неё, подошёл в самый раз.
На дверях в именное логово, как всегда, стояла не дремлющая стража. Хотя была поздняя ночь, молодые парни что-то бурно обсуждали. Мира знала, что они не помешают ей уйти, но вот сразу доложат о её передвижении мужу. Это она не могла допустить. Поэтому, поравнявшись с ними, нейтрализовала обоих. Обездвижила ядом, бросив в них колючки.
С ними будет всё нормально. Смена часа через три. Но их обнаружат раньше. Она не одна, кто предпочитал не спать ночью. Купол жил.
Ребёнок, как не странно, вёл себя тихо, не мешал он маме собираться в дальний путь. А она направилась искать оружие. И где его взять, так, чтобы никому не быть должной, знала. Пошла в логово Рада.
Матёрая стража на главных воротах, проследили манёвры жены повелителя. Естественно, привлекла их быстро передвигающаяся беременная женщина в прогулочной амуниции и ещё вошедшая в хищное логово свободного воина, изгнанного по её вине. И, видимо, решили они поговорить с самим Лютым.
Мира почувствовала, вопросительный взгляд воинов, почувствовала, что муж проснулся. Да, времени на сборы у неё осталось ещё меньше. Тем более, чтобы выбраться из купола. Ворота, как заметила, стража заблокировала ещё и рычагом. А рычаг ей не сдвинуть. Получив ответ от снежного повелителя, стражники ещё и ворота в хозяйственную часть заблокировали.
Рад сделал в своём логове небольшой стенд. Где поместил несколько интересных предметов: сборная дыхательная маска, своего рода каска с забралом, меняющаяся под несколько видов амуниции. Перчатки и сапоги. Естественно, её размера, померила Мира обновки. Красота! Зачем-то сделал и боевое энергетическое оружие под её женские руки. Это после того, когда она вышла замуж за его злейшего врага. Когда, можно сказать, ему бы разозлиться на неё. Нет! И чего там только не было. Как ни сильно её желание взять всё, но… свои возможности она оценивала адекватно, на данный момент, как самые минимальные. Два ножа: один выбрасывал энергетические разряды, при проникновении в плоть, другой – разрывающие плоть пули – это для ближнего боя. Эх! Не помешало бы ей сейчас маленькое энергетическое копьё, которое она отдала Ксандру, соединив его с царственным оружием. А маленький топорик так прихватила: понравился! ВСЁ.
Собралась за десять секунд и побежала к выходу из логова, но увидев на столе шкатулку, остановилась. Раньше Мира её не видела. Нет, не смогла пройти мимо. Открыла и поняла, что диадема, лежавшая в ней – это ей.
К центру Мира бежала, прекрасно понимая, что лифт – это её единственная надежда выбраться. От логова Рада её уже сопровождали взглядами хищные воины. Мало того, пошли за ней.
Лютый вошёл в центральный холл как раз вовремя, когда его жена присела в самом центре. Охрана, которую он оставил, бездействовала. Он сразу не понял, почему? Странно, в нём мелькнула странная догадка, что на мгновение, в центре сидит не его молодая жена, а другая женщина. Другая, взрослая женщина с черным ночным взглядом. Она ему улыбнулась, хищно оскалилась, соблазнительно сверкнув хищным охотничьим взглядом. Да, точно, именно эту сущность он видел вместо своей жены там, в блуждающем мире теней. Она – ТЕНЬ!
– Милая, что случилось? – быстро приближаясь, пытался отвлечь повелитель свою жену.
Браслет на руке бестии замигал. Секунда, и пучок яркой вспышки исчез в каменном полу. Пол под Мирой засветился, вспыхнул пучок света над ней, и взрывная волна прошлась по помещению, оглушив всех находившихся на центральной площади.
Когда Лютый смог подняться жены и след простыл.
Чёрная, всё пожирающая мгла ждала снаружи, растворив летучее существо в своей темноте. Даже яркие выбросы огненной долины не смогли пробиться сквозь бушующий ураган.
Мира улыбалась: она прекрасно знала кто она, и чтобы назвать себя маленькой бедненькой одинокой девочкой – это слишком. Она никогда не стремилась познать тот масштаб, которым связывала её родная кровь со всем миром, со многими мирами в космосе.
Организация «Охотники» – эти семейный бизнес – империя. Во главе этой страшной опасной мощной организации её отец. Это его она окрестила Безликим богом. Многие из членов организации охотников, кровные родственники. И многие, работая, до поры до времени, становились расходным материалом.
Безликий часто экспериментировал с генетическим материалом, он стремился создать совершенного человека или совершенное существо. Без разницы! Он стремился создать новые виды людей, которые вберут в свой генетический код лучшее из имеющегося на просторах космоса. Вот по космосу они и рыскали, как охотники, выискивая что-то достойное. И не удивительно, что в таком жестком искусственном отборе рождались и настоящие гении, не сдерживаемые никакими рамками экспериментаторы.
А Мира… Эксперимент, по созданию определённого кода, заказанный Сарананом, зашёл в тупик буквально на первой стадии: и всё из-за неизвестно откуда взявшейся в одном из экспериментальных образцов кода «чёрной крови». Гадство! Эта неполноценная часть в своё время царственным хорошо подпортила репутацию. Кровавые кристаллы других куполов неохотно признавали в таких ярых истинных правителей.
Безликий не стал избавляться от подопытных образцов сразу после провала, выпросил одну наложницу для личного пользования. Договорившись, что как только девушка станет не нужна, её утилизируют как мусор. Нечаянно родившаяся девочка и то оказалась с дефектом – внутренние проблемы с сердцем. Это уже было последней каплей. Жить дефектным в его идеальном мире не позволено. Но и не дал он распоряжение, убить малышку сразу, понадеялся, что она сама, без надлежащего лечения погибнет.
Через год отцу сообщили, что малышка так и не умерла, живёт при лаборатории. Решение избавиться было принято им за несколько секунд. В тот день Мира должна была умереть. А чтобы мать не видела смерть своей дочери, Безликий приказал ей ехать с ним по делам.
Малышка стала маленьким лучиком света в железобетонном саркофаге лаборатории охотничьей организации, светлого и холодного мира. Маленький стеклянный манеж, в котором ребёнок находился, походил на змеиный террариум. Да и девочка была вроде зверька в нём.
Иногда, с ней играли. Брали на руки, тискали, щекотали. Огромный ярый часто останавливался у террариума и смотрел на ребёнка, когда никто не видел, он брал её на руки, разговаривал, пел колыбельные. Вот, откуда в сознании у Миры отпечатались странно знакомые предметы из хищного мира. Мама дала единственной дочери имя – ЯРАМИРА.
Саранан сам отозвался сделать грязную работу. Не чужая малышка ему. Десять поколений, как и его код ДНК, фильтровался в этом маленьком чуде. Сделал ярый ребёнку прививку, специальную, заглушающую всевозможные внешние раздражители, а потом, накормил ядовитой ягодкой. Малышка должна была уснуть, не чувствуя боли.
Не было бы счастья, да несчастье помогло, так принято говорить в некоторых случаях. Безликий не успел далеко отъехать, как на лабораторию напали.
Оглушительные раскаты грома прокатились по небу. Небо окрасилось в кровавый цвет. Атака!
Куполообразный саркофаг лаборатории рвало, как старую жестяную банку, выворачивало мощными взрывами.
ЕГО машину отбросило ударной волной, не пристёгнутую женщину выбросило через лобовое стекло в глубокий овраг. ОН видел, как она, прокатившись по острым камням, оставила за собой кровавый след и замерла.
Безликий даже не стал спускаться, чтобы проверить, жива женщина или нет. ОН оставил это на потом. Приоритетным в такой ситуации было нечто другое. Атака продолжалась.
А искалеченная женщина очнулась. Добралась до здания и нашла дочь. Ни в одном мире нет ничего сильнее любви матери.
Светлое белоснежное помещение напоминало мусорную свалку. Всё вокруг было обожжено огненной волной. И во всём этом ужасе, среди трупов, сидел чёрный от копоти и окружённый огненными искрами, живой ребёнок. Поцарапанной оказалась только ручка, зажимавшая чёрный камень. Схватив дочь, женщина думала только о том, чтобы спасти её. Не только от огня и взрывов, но и от родного отца. Она отнесла её в удалённую часть, туда, где от ударов взрывов не очень пострадали приготовленные для отправки ящики. Она знала, что и куда отправиться, сама подписывала адреса. Несмотря на нападение врагов, она знала, что отправка состоится по расписанию. Скоро уже.
Помахал ребёнок ручкой, разглядев в суматохе, смотревшего на них огромного рыжего "зверя". Сильно выделявшийся мужчина своей мощью, своим спокойствием, среди бегающих в суматохе людей, внимательно смотрел за ними. Женщина с ярым встретилась взглядом.
Нашла подходящий ящик, подписала она адрес получателя. И своей кровью с внутренней стороны написала ему послание. «Всё будет хорошо!» – проговорила она своей малышке, забивая на ящике гвозди.
Молитвы матери были услышаны. Получатель получил «бандерольку», живую и невредимую.
После подлой атаки, которую нанесли неизвестные прямо из космического пространства. Безликий нашёл бездыханное тело своей женщины. А вот ребёнка никто не искал. Все решили, что малышка погибла под завалами. Трупы тогда тоже не доставали, а сгребли в общую кучу вместе с мусором.
Ярый в тот день вступил в бой с противниками. Сражался, глубоко проникнув в тыл врагов. И уже после боя, охотники спохватились, что он пропала.
Летучая тварь потянулась, расправив четыре своих крыла, ловя потоки порывистого ветра. А они менялись так резко, что было только на руку. Мира ловила ветер, внюхивалась в него, отфильтровывала.
Кровь – сладость в потоке. Хищно оскалившись, слегка изменив курс, устремилась она туда…, во тьму.
Ландшафт внизу менялся быстро. Хотя, рассмотреть его, казалось, не возможным – слишком было темно, слишком ветрено. Но она видела! Всё видела своими полностью чёрными глазами. Но и смотреть глазами, как оказалось, ей не обязательно. Она чувствовала, каждой клеточкой своей гладкой серой кожей. ВСЁ… Улавливала, как летучая мышь, как эхолокатор. Даже слышала и видела биение сердец…
Увидев скалы, обрадовалась. Снизила скорость и сразу почувствовала ИХ – ночных смрад. Мозг вскипел, запротестовав, снижению, ведь, чем ближе к скалам, тем ближе твари. Всё кричало, что туда нельзя, ниже нельзя. Но разве слушала дерзкая хищница когда-нибудь разум. Нет! Зацепившись за выступ одним крылом Мира, придерживая одной рукой животик, по инерции пробежалась по вертикальной скале и, усмотрев небольшой спасительный разлом, заскочила туда.
Представшая взору картина шокировала: вся долина под ней кишела смрадами. Тысяча, если не больше короткокрылых тварей там застряло. Как будто кто-то заманил их в эту долину и подорвал основной вход.
Свирепый вопль и рык смешивался в кровавой схватке с протяжным ветром. У Миры уши заложило, похлопала она себя по голове, в желании выбить неприятную картину. В желании выбить из своей головы страшные мысли: сердце сжималось у неё от боли, что опоздала она, но, все же надеясь, что просто ошиблась, доверившись своему чутью, которое привело её сюда, утверждая что Рад и Малой где-то здесь, где-то рядом.
«Не может быть!» – кричала она в никуда самой себе. «Нет!»
Заставив себя оторваться, Мира сорвалась, спустившись чуть ниже. И буквально сразу же чуть не попалась: вслед за ней со скалы кинулась одна из чёрных тварей, расправив свои короткие крылышки, свои коротких четыре крыла…
Зубы смачно клацнули, как показалось, рядом. Но только показалось. «У страха глаза велики». Мира вся сжалась, поняв, что если бы она заскочила в соседний разлом, попала бы в неприятность. Поняла, пролетев вдоль каменных нагромождений, что ползают гады по отвесным склонам не хуже опытных скалолазов. А сорвавшись, не разбивались они, а лишь парили на головы своих злобных сородичей. Она облетела кругом, определила наибольшее скопление тварей. Они толкались, кусались и рыли. Рыли, в неистовом предвкушении близкой добычи, опьянённые запахом крови…
Кровью и тварями пахло всюду, но не так они реагировали на своих, хотя…, видела, что нет-нет, набрасывались они стаей на своих, выбирая по каким-то своим признакам самого слабого или раненого, разрывали, съедали.
Издав зов, Мира буквально сразу услышала пёсий вой – родной, выкормленный ею щенок, звал маму. Присмотрелась, поняла, что зов о помощи шёл откуда-то из-под глубокого ущелья, обвитым густым ядовитым кустарником. Таким же, что и забор вокруг купола Лютого, но массивней, в тысячу и тысячу раз.
Там, чувствовало сердце. Туда! Но поняла Мира другое: не подойти, не подлететь к своим родным она не может. Невозможно протолкнуться сквозь прожорливые туши.
Её оружие против этих тварей, что деревянный меч, против атомной ракеты. Подумала, чем подорвал Рад скалы. В голову пришла одна мысль – энергетическое копьё. Удивилась, что смог Рад проделать такое.
Мира вновь издала зов, щенок ответил не сразу. Медлить нельзя!
Она полетела, постепенно спускаясь, осторожно зацепилась за толстые ветви. Острые иглы не отреагировали на неё, а сломанных веток и так виднелось предостаточно, что ядовитый сок смачно, липкой жижжой, виднелся повсюду. Понятно, и ветер хорошо трепал их, и твари, за последнее время, пытались неоднократно по ним пролезть. Отравленные трупы тварей валялись внизу, немного, что удивило, около ста особей, и их никто не жрал. Умные гады! Поняв, что по кустам не пройти, не подлезть к жертве, они рыли подкоп.
Туда, пробиралась беременная девушка как паук, помогая себе всеми конечностями. Особенно мощными и гибкими крыльями. Туда, где под кустами, искали спасения её родные и любимые. Туда, подсвечивала она себе дорогу браслетом.
Добиралась до корней, кажется, чуть ни целую вечность. А ползла по каменной насыпи на четвереньках, то и дело, стукаясь животом, ещё дольше. Частично удавалось беречься только от ядовитых колючек, больно втыкающихся сквозь одежду в нежную кожу. Чувствительные крылья не могли прикрыть ползучую девушку полностью. А добравшись до своих…
Прильнула Мира к лежавшему мужчине и заскулившему от радости щенку. Пёс прижался к своей маме. Он, наверное, никогда не сомневался, что Мира надёжная защита от всех напастей. «Каменный истукан» не пошевелился…
– Радость моя, ответь мне! – всхлипывая, сквозь нахлынувшие слёзы, проговорила девушка.
А в ответ: «тишина». Мира открыла его шлем, посмотрела в спокойное лицо, проверила пульс, выдохнула с облегчением, поняв, что воин жив, проверила зрачок… Ярый был без сознания. Осмотрев тело, поняла, что и раны на нём не серьёзные, как догадывалась, передозировка энергетика, который Рад принимал в крайнем случаи, плюс несколько бессонных месяцев и стремительное изнурительное бегство от тварей – вызвали искусственную кому. Он – жив. И это главное!
Раны на щенке тоже не смертельны. Всё будет хорошо! Будет! Да!
Вот и живительный сосуд пригодился, что оставил Лютый. Сосуд с железой болотной твари, содержащей невероятные регенерирующие свойства, восстановления физических функций организма.
Высосала, как и раньше попробовала поцелуем заставить мужчину проглотить. Но он не реагировал.
– Родной мой, – целовала девушка заросшее лицо, – радость моя, я тебя прошу, глотай, ты должен…, должен жить.
Мира плакала навзрыд. Плакала от своей беспомощности…
– Лютый… – сквозь слёзы и сквозь пространство обратилась она к тому, рядом с которым, всё последнее время чувствовала себя в безопасности, под защитой, – ты мне нужен, что мне делать?
Быстро привыкает человек к хорошему, к заботе, к доброте, к нежности. Лютый окружил свою молодую жену всем.
Земля просыпалась совсем близко и из неё показалась зубастая морда твари, совсем слегка подсвеченная призрачным светом синего света. Чёрные смрады делали подкоп, чтобы добраться до них, и по пути выбраться из заточения.
Мира не могла размахнуться, чтобы ударить тварь, но она попыталась. Удар пришёлся по касательной (лучше бы она так не делала). Смрад ухватился за топор и резко дёрнул вниз, чуть-чуть не утащив и её. Пришлось ей выпустить топор. А потом уползать, таща за собой массивного хищного воина, спасибо, щенок помогал. Как догадалась она, Малой всё время и оттаскивал своего хозяина всё дальше и дальше, когда твари подбирались ближе.
Мира изо всех тащила воина, выбирая подходящую дорогу. Тащила, невзирая на боль внизу живота, из-за которой темнело в глазах, из-за которой она не понимала, реальная эта тьма перед ней или так…
Переступив через свою высокую гордость, снежный повелитель вошёл в логово свободного хищного воина. Рад не стал приветствовать главу поселения как полагается. Догадывался, о чём пойдёт речь: о Мире.
– Ты подверг её опасности, её и ребёнка. Ты поступил безрассудно, недопустимо, – спокойно произнёс Лютый.
«Зачем ты это сделал? Она глупый ребёнок!» – написал Рад на интерактивной доске.
Лютый хорошо знал, какие претензии тот, пытается предъявить ему…
– Она женщина! У тебя было время определиться, понять, что ей нужно. И, я думаю, ты знаешь, что нужно мне! У тебя неделя, чтобы собраться и покинуть мой дом.
Положил на стол снежный повелитель пластину со своей печатью, где чёрным по белому было написано, что он расторгает со свободным воином все договорённости. И любому поселению, что примет Рада, он – Лютый возместит все расходы – вернёт всю плату в виде железы смрад на следующем собрании.
Боль чуть-чуть отпустила, отдышавшись, поползла Мира дальше, оттаскивая своих любимых. Пёс полз, прижимаясь к ней, помогая тащить хозяина.
Продвигаясь под корнями, как раз можно проползти целое ущелье. Пролезть ей, а она пыталась спасти ещё и хищного воина, весившего немало. Он должен жить! Так хотела она. И свою жизнь, даже не раздумывая, готова променять на его. Да!
Твари отстали лишь на несколько метров. Это дело времени. Они расширяли ещё один подкоп. Но заползти под корни, так, как это сделали Мира, Рад и щенок, у них не получалось. Слишком большие они, слишком свирепые, толкались, врезаясь в ветви, из которых, сначала, потрескивая, разлетались ядовитые иглы, которые нет-нет, долетали до отползающих, а потом уже капала ядовитая смола, заставляя гадов менять маршрут движения. Благодаря такой неосторожности чёрных смрад Мире и удавалось их опережать.
Ущелье Мира успела разглядеть, паря над ним. Оно тянулось чуть больше десяти километров, по обе стороны вперемешку с простой скальной породой возвышались чёрные скалы, скользкие и непробиваемые. Страшные чёрные скалы, такие когда-то ей в детстве казались зубами пожирающие солнце. Теперь, они стали неприступным замком – спасением, лишь на некоторое время. Дальше голая равнина, на которой они (Мира с бессознательным воином и щенком) непременно не выживут, не смогут убежать. Она их не сможет поднять в воздух – унести. Но, тем не менее, другого пути не было. Стремилась Мира туда, куда ещё не добрались эти всепожиратели.
Вперёд, вперёд, вперёд, поторапливала себя девушка. А что дальше, она не думала.
Роды прошли благополучно. Там, в зарослях ядовитых кустов. На рождении ребёнка Мира как раз и не сосредотачивалась. Мальчик! Единственное, что она успела рассмотреть в родившемся малыше. Ни черты лица, ни цвет глаз она так и не увидела. Да что там можно рассмотреть в такой ситуации.
А там, в ночной тьме, светились глаза жаждущих их крови тварей. Светились как яркие манящие к себе огоньки.
Пёс вылизал нового члена семьи. Мира обвязала его пуповину тонким шнуром, на котором висел один из талисманов солнца. Тот, что дал ей Ксандр. И замотав малыша на скорую руку в свою рубаху, вложила за пазуху воину, место на его пустом животе оказалось достаточно, чтобы разместить там малыша, предварительно нацепив на его голову свою маску. И то, что ребёнок ни разу не вскрикнул, странным молодой матери не показалось. Хотя, дома она думала, что каждый рождающийся ребёнок должен кричать. Малыш вёл себя тихо, хотя, то и дело старался вытащить в оставленную ею щель, обе ручки. Он как будто тянулся к ней, просился к ней.
– Родные мои, – целовала, шептала новоиспечённая мать, обессилено опуская голову рядом с вытянутыми ручками ребёнка.
Она выдохлась и двигалась всё медленнее и медленнее. Даже плакать сил не было. Руки ребёнка нащупав лицо матери, попытались ухватиться за него. И только тогда Мира осознала, что он будет до кончиков пальцев вылитый отец. Обрадовалась. Сердце наполнилось теплом. Жить!
– Плохая тебе досталась мать, – шепнула Мира своему сыну, – если бы я согласилась выйти замуж за твоего отца, а он хороший, он очень хороший. Ничего бы этого не случилось. Я виновата!
Сердце «каменного истукана» билось ровно, уверенно. Мира погладила ярого мужчину по плечу, поцеловала обоих своих мужчин. Всё будет хорошо!
Долгим стало «путешествие» по ущелью. Мира звала помощь. Она устремляла свой зов к впавшим в спячку диким псам. Знала, что где-то в долине их норы. И надеялась, что они откликнуться. Надеялась, иначе все её усилия напрасны…
Нет. Она не хотела верить в безысходность. Тем более, сейчас. Сейчас, когда в ней проснулся материнский инстинкт.
– Помогите, – взывала молодая женщина о помощи, всех и всё.
Скоро, чувствовала Мира, что мучения её закончатся. Скоро! Она понимала, что проползла большую часть. И где-то там, у огромных переплетённых глыб, отстали гонители. А чуть дальше мягкая почва…
Бесчувственными окаменевшими от усилия конечностями продвигалась Мира вперёд. Остановиться и перевести дух она боялась. Боялась, что ляжет рядом с Радом и не сможет подняться. Она уже не чувствовала ничего. Ни рук, ни ног, ни крыльев, что каким-то странным чутьём делали свою работу, спасали её в очередной раз. Не чувствовала и своего дыхания. Ничего.
До её слуха долетел ответ диких псов, она не сразу поняла. Где-то в глубине души воспламенилась из пепла робкая надежда. Надежда в ней придала сил. Как ни как ей ещё удалось покормить малыша, прежде чем добралась до окончания зарослей. Как ни как – она мать.
А из глубины чёрных зарослей всё стремительнее надвигалась «буря». Истошный хруст, рык, рёв всё усиливался, всё надвигался, приближался. Несколько сотен оголодавших тварей добрались до мягкой почвы.
Из зарослей Мира не выползла, – выпала. Выпала под массивные лапы дикой стаи псов. Которые, как мгновенно поняла крылатая бестия, также не прочь полакомиться ею и всеми ими. Мать оскалилась, угрожающе расправив свои крылья.
Спасло то, что среди диких псов оказались оставшиеся без попечителей, вары погибших ярых воинов. На их бронированных черепах красовались выжженные знаки. Команды сработали идеально. Не зря она долгими месяцами сидела у клеток с псами.
Псы подчинились ей и прикрыли от диких сородичей, пока Мира вызволяла из зарослей своих родных. А уже после сговорилась и с дикими. Некогда препираться. Решалась и их жизнь. Поджав крысиные хвосты, ощетинившись как дикобразы, выпустив медвежьи когти, хищники приготовились к надвигающемуся ужасу из ущелья.
Мира сделала всё, что смогла. Связала длинные ветви. Получилось что-то вроде лодки. В неё она и уложила Рада.
– Радость моя, – прикоснулась молодая женщина щекой к лицу мужчины, – прости меня.
Мира срезала прядь своих волос, на которой висела погремушка-колокольчик, подаренная им, и прицепила к прутьям, возвышавшимся над головой ребёнка. Тогда она не обратила внимания, что один колокольчик, зацепившись за её одежду, оторвавшись, остался висеть в её волосах.
Ветер покачивал погремушку, и она издавала свою мелодию.
– Малой, – попросила Мира щенка, – ты должен идти домой, место. (Дала мать команду, которую ослушаться малыш не мог).
Спокойный уставший взгляд, провожал уплывающую в ночи «ладью». Вся её надежда, теперь, только на щенка, к телу которого она привязала дорогую ношу. «Дойди». Перекрестила крылатая мать тьму.
С щенком Мира отправила в сопровождении стаю меченых псов, чтобы на всякий случай никого к ним не подпустили из хищников. Часть осталась с ней, как и часть диких.
Как не порывалась душа последовать за своими родными мужчинами, попытаться сбежать. Нет! Понимала, что последуй она следом, тогда «ладья» точно, далеко не уплывёт.
Сама она походила на кусок аппетитного мяса, с которого сочилась кровь. Смрады, да и другие хищники почуяли бы её, ох, как далеко…
И осталась Мира не просто так, она решила увести смрад в другую сторону, как можно дальше, и продержаться, как можно дольше. Тоже, как поняла, пытался сделать и Рад, натолкнувшись на ужасное полчище, увести их от жилых поселений.
Ещё надеялась, что Рад всё же придёт в себя. Ведь сколько времени малыш сможет выдержать без еды? А до Лютого купола далеко.
Смрады будто по команде выскочили из подкопов и бросились на стоявших в полной готовности противников. Мира лишь раз кинула взгляд в ту сторону, где во мгле растворились её родные. И приняла бой за ЖИЗНЬ, на СМЕРТЬ.
