Ольга Акофина
Грохот ледника. Привет из прошлого
– Подожди меня! – кричала она.
Вдруг она споткнулась и упала. Рома подошёл к ней, джинсы, куртка, волосы – всё в грязи.
– Вставай, – сказал он ей.
Он рывком поднял её.
– Я хочу в город. Возьми меня с собой.
– Я на электричку иду. Извини, машины нет.
– Я с тобой, не оставляй меня тут.
Ну и как она поедет в город, такая чумазая? Ладно, может у станции есть магазин, купит воды и салфетки. Лера еле шла, кроссовки скользили по грязи, она падала, плакала. В кармане у неё была небольшая бутылка, она к ней прикладывалась. Нет, так они никогда не дойдут, уже стемнело, и осталось то пройти через полоску леса, и они на станции. Рома выхватил у Леры бутылку и вылил содержимое. Лера заплакала пьяными слезами, и вдруг опять рухнула на колени.
– Я больше не могу, – заплакала она.
– Можешь, видишь, там огни и станция.
Лера подползла к нему на коленях и обняла ноги.
– Ты такой хороший, прости меня.
Рома попытался приподнять её за подмышки, но она не поддавалась. Ну не может же он её здесь бросить! Одну, пьяную в осеннем лесу. Но Лера вдруг начала расстёгивать ему джины.
– Прекрати, ты чего творишь?
– Позволь мне поблагодарить тебя. Дай я тебя приласкаю!
– Ты обалдела? Вставай, пошли.
– С Катькой, значит мог, с этой сучкой, а я тебя не возбуждаю, да?
– При чём тут это? Лера!
Лера вдруг отползла в сторону.
– Меня тошнит, – сказала она.
И тут ей стало плохо, её начало рвать. Рома собрал волосы в хвост и держал их, пока её выворачивало. Может, наконец, из неё выйдет вся гадость, и они смогут поехать в город, скоро последняя электричка, не оставаться же им в лесу, обратно, на эту дачу, он точно не вернётся. Наконец, Леру прекратило тошнить, она, покачиваясь, встала и попросила её подождать, она хочет в туалет. Рома, нервничая, ждал её на тропинке. Ну и где она? Послышался хруст веток, упала что ли? Рома, подсвечивая телефоном, пошёл на звук. Лера лежала, запутавшись в джинсах, её зад был поцарапан и весь в земле.
–Ну Лера! – сказал он. – Хватит валяться! Ты пописала? Давай, помогу одеться и пойдём уже.
Кое-как обтерев её ягодицы, он попытался натянуть джинсы. Белья на ней не было. Лера вдруг вцепилась ему в шею и повалила его.
– Ты меня любишь? Любишь? – шептала она.
Как и накануне, Рома пытался выпутаться из её объятий, она вся грязная, пьяная, от неё неприятно пахнет, но она не отпускала его. Как-то Лере удалось стянуть свои джинсы с одной ноги, и она обняла его ногами, как утром Катя, и он возбуждается, его член предательски встаёт и рвётся из джинсов, и он расстёгивает молнию, резко входит в неё, толчок, один, другой, и он не выдерживает. Лера разочарованно отодвинулась.
– А Катька сказала, что ты – крутой. Ты её имел больше, чем две секунды.
Лера не спеша надела джинсы и пошла в сторону станции, Рома – за ней.
– Я так не могу, Лера. Давай попробуем в нормальной обстановке, не в машине, не в кустах.
– Ты и там не сможешь! Тебе Катька нужна. Пышногрудые блондинки нравятся?
– Неправда, Лера! Как я могу, когда тебя только что кто-то имел?! Сколько на тебе вчера мужиков пыхтело? Хоть бы помылась, привела себя в порядок.
Лера влепила ему пощёчину и побежала вперёд.
– Что, грязная, да? Ну и отвали от меня! Как хочу, так и живу!
Она резко развернулась и побежала к станции. Он пошёл следом, пусть уходит. Подстилка. Но в электричке Рома сел в тот же вагон, что и Лера, только в другой конец, мало ли, не может он её сейчас бросить на произвол, не то воспитание. Пьяная, грязная, может и денег нет, она без сумочки. И точно, зашли контролёры, Лера беспомощно улыбалась им, ни денег, ни билета. На станции её попытались вывести, но Ромка вскочил с места, подошёл и оплатил Лере билет. Она кивнула и уткнулась носом в стекло. А выйдя на станции, он потерял её из виду. Как она доедет домой без денег, он не знал.
Рома пришёл домой весь в расстроенных чувствах, как дальше действовать он не понимал. Его воспитание, нравственные устои говорили ему бежать от Леры как можно дальше. Девочке всего шестнадцать или семнадцать, а она – настоящая шлюха, как он может любить её? То, что он увидел за последние сутки повергло его в шок, он и сам, попав туда, переспал и с Лерой, и с какой-то девицей, а останься он там, ему ещё кто-нибудь бы дал.
– Что с тобой? –оторвал от размышлений окрик матери. – Что за вид? Ты почему в грязи?
– Постираю всё, – ответил он и заперся в ванной.
– Эй, – из-за двери кричала мать, – не смей эту грязь пихать в стиральную машину, стирай вручную.
Почему он так мучительно любит Леру? Как он может после того, что он видел? Рома пытался воссоздать вчерашнюю картину, как её пьяную двое в кустах, а потом она дала ему. Фу, мерзко, гадко! Он должен был её возненавидеть после такого, но почему-то серые глаза в оправе чёрных ресниц не давали ему покоя.
