Олег Юрьевич Полетаев
Все проходит
– Чунки то где? – после чего мне захотелось куда-то провалиться, просто исчезнуть с глаз долой. Низко опустив голову и хлюпая носом, я произнес какой-то пространный монолог, который на мой взгляд все в полной мере объяснял. Бабушка ничего не поняла и снова спросила, несколько изменив интонацию, посчитав, что я не понял вопроса:
– Где чунки то? – повторный вопрос, заставил меня более внятно объяснить исчезновение огромных санок. После моего сбивчивого рассказа, который был озвучен с большим волнением, бабушка наконец поняла, какую страшную потерю она понесла.
– Ой, ой – она произносило одно слово с нарастающим волнением, заставляющим меня все ниже опускать голову и яростней мять шапку.
– Ну хватит сопеть, проходи в избу, я пироги испекла – за стол садиться я отказался, раздевшись залез на печь, не реагирую на все призывы бабушки. Быстро стемнело, а меня сморило. Проснулся от шума и смеха в избе. Выглянув, увидел за столом соседа бабушки, водителя грузовика, который весело рассказывал о реакции мужиков в гараже, обративших внимание на прицепленные чунки к машине. На служебном автобусе он привез их обратно, чем несказанно порадовал свою соседку, которая уже попрощалась со столь нужной вещью в хозяйстве. Услышанное, вернуло меня из небытия, мое появление они встретили дружным смехом, бабушка ласково потрепала меня по голове.
– Вот наш проказник появился, теперь будешь пироги есть?
– Буду! – я радостно согласился, только сейчас отчетливо поняв, насколько проголодался.
– Не обожгись – она аккуратно перелила чай их чашки в блюдечко. Попивая чай, все еще виновато посматривал на гостя, пропахшего кабиной автомобиля. Он, в свою очередь, смотрел на меня с озорной улыбкой, позволявшей стереть неприятный осадок от содеянного.
Время шло, пролетели школьные годы, настало время определяться в выборе профессии. Своевременно обозначившийся на горизонте дядя по материнской линии, помог быстро определиться с выбором. Лесхоз – техникум, находящийся в непосредственной близости от его дома, мог послужить местом моей учебы и который гостеприимно распахнул двери для абитуриентов. Я без проблем поступил в него поступил, кто бы сомневался.
Уже в первый мой визит, стал очевидным тот несомненный факт, что моим пожилым родственникам надо помогать. Каждый их поход в магазин, превращался в затяжное путешествие, которое иногда заканчивалось забытыми продуктами или могли выйти из дома и забыть деньги. Одним словом, маразм крепчал. Забота заключалась в уборке урожая в саду, множество яблонь, и других плодоягодных кустарников. Особое “удовольствие” доставлял сбор урожая на нескольких разросшихся облепихах. Ветви колючие, ягоды трудно рвущиеся, нередко давились в руках, приходилось срывать прямо кистями.
Мое появление несколько разочаровало местных “умельцев”, для которых это урожайное время было источником халявной наличности и выпивки. Причем, работали они с прохладцей, тот объем работы, который мне удавалось сделать за неделю, у них занимал месяц. К концу рабочего дня они уже плохо ориентировались в пространстве, выпивку приносили уже с собой. Дядя пытался бороться с употреблением в рабочее время, но безрезультатно. Зато, день проходил весело. Опустившиеся интеллигенты, довольно прилично изъяснялись, могли поддержать разговор на любые темы и допинг им очень помогал, они становились забавные и словоохотливые. Отсутствие допинга служило серьезным тормозом в рабочем процессе, что не устраивало обе стороны.
“Умельцам” особенно нравился сентябрь, когда техникум немалым составом выезжал на полевые работы. А вот октябрь уже их огорчал, появлялся племянник и портил им весь трудовой процесс, но деньги на пропой они в любом случае получали, от нельзя было отмахиваться, в любом случае всегда могли пригодиться. Правда, заметно было, что с каждым годом они опускались все ниже, бормотуха делала свое разрушающее дело.
Тетя тоже была вовлечена в уборку урожая, вернее в приготовление варений и компотов, различных желе и джемов. В этом плане у нее был наработан громадный опыт. Те плоды, которые не удалось упаковать в стекло, упаковывались в толстые, большие полиэтиленовые пакеты, которые укладывались в специальный огромный погреб. В основном это были яблоки, остальным плодам находилось применение. В эти мешки упаковывались и упавшие яблоки, которые в дальнейшем были источником порчи собранного урожая и по весне, все перебиралось снова.
