Моя строка меня вещает На все четыре стороны, Но никому не обещает, Что все слова мои верны.
Я даже сам порой не знаю, Что это излагаю в ней, И потому себя прощаю За посрамленье наших дней.
За посрамленье тех устоев, Что держат мир на трёх китах, Наверно, я их не достоин, Раз их я превращаю в прах.
Зачем не знаю эти строки Порой рождаются во мне, Они всегда ведь одиноки Живут здесь сами по себе.
Но удержать во мне их трудно, Раз к людям просятся они, Ведь в них живут они подспудно, Где-то на глубине души.
Что мне поможет тебя вновь встревожить
Что мне поможет тебя вновь встревожить, Чтоб было с кем поговорить, Ведь если б был я помоложе, Тебя бы стал боготворить.
Но нет во мне былого счастья И былой радости уж нет Вокруг одни только несчастья И в них мне видится твой след.
Опутан ими я тут крепко, И их распутать не берусь, И выхожу из дома редко, И никуда не тороплюсь.
Вот если б смог я вновь влюбиться И начать жить ради тебя, Я б каждый день за это бился, Поверив что живу не зря.
Но как же мне тебя встревожить И начать жить, как и тогда, Чтоб круг спасательный все тот же Обвил тебя тут и меня.
Все то, со мною что здесь было
Все то, со мною что здесь было, Хотел бы вам я передать – Меня душа моя просила: Вам все поведать – не молчать.
Она, безликая, не знала, Что тут наступят времена, Когда начнётся все сначала, То, было что ещё вчера.
И мы, запрос послав свой к небу, Ответа долго будем ждать, Ждать, чтобы кто-то нам поведал, Земная где же благодать?
Кто нам её когда подарит, Раз взять мы сами не смогли, И всем нам тотчас же объявит: «Хотели что, берите вы!
Берите все и не стесняйтесь, Не бойтесь никаких утех, Друг другу чаще улыбайтесь И будет пусть вокруг вас смех!»
Плывут по небу облака
Плывут по небу облака, Иду за ними я пока, Не зная мне куда идти, По неизвестному пути.
Может меня он встретит тот, Кто очень точно назовет Часы – минуты те мои, Как перестану я идти.
Ну, а пока – ну, а пока, Свисают с неба облака, И мне показывают путь, Чтоб я не смог с него свернуть.
Я должен тут найти себя – Иначе шёл сюда я зря. Но Слава богу! упросил Того, меня кто пригласил,
Чтоб колыбельную мне спеть, Чтоб смог уснуть я и узреть, Что будет ждать там впереди, Меня в самом конце пути.
Я нажал на клаксон
Я нажал на клаксон – И приснился мне сон, Будто въехал я в день, Свой вчерашний, Где все также я видел Этот мой сон, Сон мой этот животворящий: Я себя в нем искал, Но найти не нашёл, Хотя был он, Как настоящий. В нем скопилося все, Много было чего, – Даже выбор, мог быть что Блестящий! Но себя я туда поместить Все ж не смог, Потому что душой был Скорбящий…
Разврата мыслей и стихов
Разврата мыслей и стихов Не потерплю я больше, – Они во мне нашли свой кров, Где жить хотят подольше.
А дольше жить здесь может то, Что жило и в начале, Когда мы дикие ещё Друг друга пожирали.
Но ведь прошли они давно Пещерные века те, А нам все также не дано Найти для нас слова те.
И травим душу мы себе Безумными стихами, В которых нет разумности, А есть только мы сами.
Одни они названия, Того вокруг что нас: К разврату призывания, Чтоб возродился в нас.
Но говорят все это, Нам всем уже дано, Где каждый стать поэтом Здесь может заодно.
Но я страшусь такого Свершения вещей, – Когда не будет больше Полёта журавлей.
Не повторить уже вживую
Не повторить уже в живую Мои моменты бытия – И оттого я и тоскую, Что жизнь моя уж ни моя.
Не знаю, что бы для начала Я смог бы вспомнить для себя, Если бы память не молчала, А проявилась, как тогда.
Перелистал бы те страницы, Что сам Господь прочесть мне дал, – Те, что теперь мне стали снится, Будто я вновь их отыскал.
Я их глазами пробегаю И в них не вижу ничего Из того, что уже я знаю, Здесь про себя я самого.
Я был ни тот и был ни этот, Совсем какой-то был другой, И получил за все за это То, что теперь передо мной.
Уж очень скользкая дорога, Та, по которой мы идём, Она с зигзагами – их много, На ней мы падаем – встаем.
И говорим слова простые Про эту бренность бытия, Где все друг другу мы чужие, Не видим даже и себя.
Но, что поделать, он растает Здесь этот горький жизни дым, И, может, в памяти оставит То, что мы с вами не храним.
Нет слов, чтоб много говорить
Нет слов, чтоб много говорить О той потерянной любви, Той, что была всегда дороже Любой из прихотей судьбы.
Быть может все уже наелись, Тем, что успели получить, А, может, даже и обьелись, Теперь, стараясь все забыть.
Забыть те нежные сонеты, Слагал когда-то что Шекспир, И все любовные обеты, Поэт, что каждый говорил.
И что теперь, в сухом остатке, Нужно ль слова те подбирать, Которые не будут гадки, Если захочет кто читать.
Пусть, грянув гром, меня разбудит, И выдаст к жизни снова их, Слова любви, всегда что будут, Те, что запросятся в мой стих.
Но, я и сам теперь, не знаю, Писать мне надо ль о любви, Без той и сам что пропадаю, В конце тут моего пути.
Уж не ищу я с ней той встречи
Уж не ищу я с ней той встречи, С ней, что сидит у нас внутри, Какой-то праведно – извечной, Всепоглощающей любви.
Той, что уносит нас куда-то, Вглубь нашей сказки бытия, В которой образы те снятся, Тех, не хватает что всегда.
И, не свободные от сказки, От этой сказки бытия, Идёмбредем туда куда-то, Где ждёт нас будто бы она.
Мечта загубленного счастья, Всепоглощающей любви, Той, что приходит, как ненастье, – Порой ты жди её – не жди.
И я, надеюсь, не обманет, Она нас, выписав билет, В тот мир, что всех нас с вами манит, – Которому названья нет.
Хотел бы стать я миллиардером
Хотел бы стать я миллиардером И яхты по морям гонять И на них, как бы между делом, Себя, всем есть что, развлекать.
Но вы, наверно, возразите И скажете: «Заткнись! вы мне, – Ни самый высший ты ценитель, Всего, что есть тут на Земле!»
Ни каждый знает, как представить Себя, не сделав перебор, И крылья вовремя расправить Чтоб не подумали: «Вот вор!».
Таких бы вот нам тут побольше, Чтоб научили всех нас жить, Чтоб мы в себе взрастили тоже, Все то, красиво чтоб пожить.
Вот и подумай после этих Тебе мной сказанных здесь слов, – Подняться как на яхты эти, Где будет радость и любовь.
Где ты хозяином там станешь, Тобою купленной судьбы, Ни той, сейчас что проклинаешь, – Ведь с нею миллиардер ни ты.
Золотая осень
Золотая осень – Все тот же снится сон: Как мы вас снова просим На бархатный сезон,
Где вам здесь будут рады И с нетерпеньем ждут Хозяева гостиниц, Что номера сдают,
Владельцы ресторанов – Они вас тоже ждут И все из вас тут деньги Умело извлекут.
Торговых точек море, – В них, все что надо, есть, Лишь бы карман наполнен Был денежками весь.
Ты поискать здесь можешь Все, что иметь хотел, И, если даже это Какой-то запредел.
И вечером все тот же Рождается тут звук, Каким он был когда-то, Чуть дик он и чуть глух.
И снова «Незнакомку» Свою тут вижу я, Ту, что дыша туманами, Садилась у окна,
И веяли поверьями Упругие шелка Её и шляпа с перьями, И тонкая рука.
Зачем об этом надо По новой говорить, – Мой трезвый ум не может Все это объяснить.
Душевно – низкий этот клекот
Душевно – низкий этот клекот, Его кто запустил, – Ведь он по – прежнему клокочет И мне совсем не мил.
Вы соберите свой ученый, Всесправедливийший совет, – Я, как и прежде, буду молча Читать вам Новый свой завет.
И вы услышите рожденье Чуть с хрипотцою моих слов, И будет вам оно виденье Моих просроченных стихов.
Ни слов ни будет и ни мыслей, – Один лишь цифровой набор, И все программа обезличит, Сказав, что это перебор.
Теперь здесь мы, сухие цифры, Итог свой подведем, И, тебя сделав для нас лишним, Из мира уберем.
Твои нам не нужны стенанья И вой твоих душевных мук, – Всему есть в мире оправданье, Но сделать надо этот крюк:
Войти сюда с другого бока, Представив новый свой наряд, Он нам подарен самим Богом, О чем пока не говорят.
Я опоздал в своем желанье
Я опоздал в своём желанье Себе свой путь здесь отыскать, – И нет за то мне оправданий: За все сам должен отвечать.
Ни все я делал, так как надо, Как должен был бы делать сам, И эти времени затраты Ни в силах я вернуть все вам.
Меня за это вы простите, – Ведь я ни этого хотел, Себя, прошу, угомоните И не ругайтесь, что я цел.
И вот тогда, может, откроюсь Я вам: зачем сюда пришёл, И, вскинув к небу два запястья, Признаюсь вам, что я осел.
Не повторяй уже сказал что
Не повторяй уже сказал что, Одно и то же не трынди, – Слова все эти заласкал ты, Нам говорят что о любви.
Пусть в жизнь сами они входят И сами ищут те уста, Что их под музыку выводят, Где бьют в набат колокола.
Бьют, наши души раздирая, И дарят нам самих себя, – И жизнь видится другая, Та, что ещё к нам не пришла.
Летим туда под облаками, Куда нас тянет всех она, Жизнь эта, что совсем другая, Та, что нам всем очень нужна.
О ней мы много говорили, Вместо того проверить чтоб, Кому ещё они служили Слова про верность и любовь.
Служили долго и избыли, Наверно, здесь они себя, И может даже зря кружили Вокруг меня здесь и тебя.
Так пусть жизнь нас от них избавит, Чтоб убедились мы, что зря Они вокруг нас здесь порхают И предлагают нам себя.
Пусть будет так оно, как есть
Пусть будет так оно, как есть, Где он, тот дьявол искушенный, Ему и похвала и честь, Раз не боится он гонений.
Мы все ни в райском здесь саду – Порою, как в клоаке, – Живём и гадим на виду, Как делают собаки.
И он нас будет искушать, Рогатый и хвостатый, Чтобы решились мы распять И грешных всех и святых.
Ни нами был придуман он, Мир тут идолпоклонства, Пока однажды не пришёл Сын Божий без потомства.
И вот уж тысячи две лет Живём и выбираем: Сказать: «Мы есть» или «Нас нет» Пред входом в врата рая.