Олег Ярославович Огородник
Хроники будущего. Напичканные
День, а если быть точным, то вечер, когда это произошло, назвали Великим Сбоем…
В принципе, не важно, как это назвали, более важен тот факт, что после этого дня всё изменилось раз и навсегда. Хотя, по поводу «навсегда», никогда нельзя быть уверенным наверняка.
До Великого Сбоя…
Жизнь, собственно, как и весь окружающий мир были напичканными. Да, это слово плотно вошло в обиход. Квартиры были напичканными, дома были напичканными, улицы были напичканными, города, страны, одним словом ВСЁ было напичканным. Мир, когда-то принадлежавший динозаврам, стал принадлежать людям, а потом, мир людей – стал миром гаджетов. Обиднее всего должно быть динозаврам, они уступили место на этой -планете каким-то проводкам и микросхемкам.
Ирония.
Как маленькие крохотные термиты разъедают огромное дерево, так и микроскопические платы разрушают огромный мир людей. Незаметно. День за днем. А потом, бах, и дерево падает, превратившись в труху, съеденное толпой маленьких жучков. Так произошло и в тот день, бах, и привычный мир рухнул.
19. 35
В квартире семьи Рогозиных было напичкано. Ничего особенного, практически также, как и в любой семье со средним стабильным доходом. Часть из того, что было в их квартире было приобретено ими, часть – то, что полагалось им от государства. Собственно, это полагалось каждой семье.
Согласно принятому в международном парламенте закону о ВНТ (Внедрении Наблюдающей Технике), в каждой квартире устанавливался стандартный комплект этой самой наблюдающей техники. Она была призвана следить (хотя это слово избегали) за людьми, чтобы делать их жизнь, и жизнь окружающих лучше.
Десятки датчиков (их называли «анализаторы») устанавливались в месте твоего обитания: монтировались в стены, пол, потолок, прятались за зеркалами, в люстрах, в дверных ручках, да где угодно! – считывали твои физические и эмоциональные данные, и тут же выдавали тебе очень необходимые и крайне нужные и полезные советы. Они говорили, что тебе делать, какую таблетку принять, какой укол сделать, в какой позе спать, думать, или заниматься сексом, а если это было необходимо, говорили куда тебе нужно обратиться с твоей проблемой, или самостоятельно вызывали нужную службу. Особенно усердно датчики следили за тем, как люди относятся к тому, что датчики за ними усердно следят, что думают и, что говорят по этому поводу.
Одним словом, «свобода», и слава закону о ВНТ! (и упаси вас сказать эту фразу хоть с малейшей долей иронии – «анализаторы» следят, фиксируют и передают куда следует)
Также, подобные датчики устанавливались на улицах, у вас на рабочих местах, в магазинах, гаражах, складах, ресторанах – все, чтобы сделать жизнь людей и окружающих ЛУЧШЕ! Запомните, ЛУЧШЕ! С этой мыслью действительно жить было спокойнее и… правильно, лучше.
Закон о ВНТ предполагал также размещение в вашей квартире системы антитеррористической защиты, системы ЗБР (Защиты Быстрого Реагирования), в случае нападения, или вторжения в ваш дом грабителей, бандитов, и прочих преступников. А также государство, в лице Провайдеров (стоящих на страже закона о ВНТ), пичкали ваше жилище прочей новомодной новотехнологичной новогоджетовой чушью, которую изобретали каждый день десятками, сотнями, тысячами, с целью следить за жизнью граждан, и делать её, сами знаете какой…
Плюс к этому, каждый человек был волен дополнить стандартный пакет от государства гаджетами по своему личному усмотрению и кошельку. Так в квартире Рогозиных появились интерактивные потолки, на которые могло транслироваться изображение с твоего смартфона, дистанционные кухонные шкафы и печи, которые управлялись на расстоянии, сезонный климат контроллер, и так далее, и тому подобное, а также, особая гордость – клинингбот КБ 07-12, последней модели, или робот-уборщик. Это был небольшой, около 80 сантиметров в высоту механизм, округлой формы, который следил за чистотой в доме. Он пылесосил, удалял загрязнения, мыл полы, чистил, драил, увлажнял воздух. «Он стоит на страже вашей чистоты!» – таков был его рекламный слоган. Мечта домохозяйки. Хотя, в сложившемся мире домохозяйки и так мало что делали.
Словом, в их квартире было все, что позволял приобрести их семейный бюджет.
19. 40
Лифт открылся на 32 этаже и из него вышла семья Рогозиных в полном составе. Отец семейства Андрей Рогозин, его жена Светлана, и их восьмилетняя дочь, Кира.
Андрею было чуть больше тридцати. Он был выше среднего роста, подтянутый, на его длинном лице уютно устроилась пара зеленых глаз, острый нос и узкая полоска губ. Не красавчик, но не лишен обаяния. Андрей игриво толкнул в бок Светлану, и провел ладонью по густым каштановым волосам дочери, взъерошив их аккуратно уложенные пряди. Света тут же поспешила ответить мужу тем же, и бедрами парировала толчок Андрея, что вызвало широкую улыбку на его лице. Кира в свою очередь задрала голову и уставилась на папу своими пытливыми карими глазами, такими же красивыми и большими, как у её мамы.
– Чего? – Кира поспешила поправить прическу на голове.
– Это не я, это мама, – выступил в свою защиту Андрей, и уставился невинным взглядом на Свету.
– Мама? – Кира перевела взгляд.
– Это не я, это папа.
– Ну вы уж как-то определитесь, кто это сделал?
Андрей и Света переглянулись, и не выдержав, рассмеялись.
– Сдаюсь, сдаюсь, это я, – Андрей вскинул руки вверх, а потом резко подхватил дочь, поднял над собой, и прокружился несколько раз.
Кира присоединилась к всеобщему веселью, и тоже залилась смехом.
– Хороший был вечер, – и Света приобняла мужа.
Андрей кивнул, и поставил дочь на пол, перед дверями в их квартиру.
– А я посмотрю еще мультфильмы?
– Конечно, – Андрей улыбнулся дочке и полез в карман брюк за ключами…
19. 44
Вместо ключей, из кармана Андрея вывалилось что-то плоское и металлическое, с лязгом упав на пол. Это была старенькая зажигалка «Zippo», которая досталась Андрею еще от его деда. На одной стальной боковине зажигалки красовался «Харлей Дэвидсон», на другой надпись: «Сожжём резину!». Дело в том, что его дед был байкером, и состоял в известном мотоклубе. Он гонял на огромном байке, и как он любил рассказывать, не раз жёг резину на своих колесах, оставляя ни с чем своих противников по многочисленным заездам на мотоциклах. В знак уважения, братья по клубу презентовали ему эту зажигалку, с его коронной репликой, которую он произносил перед каждой гонкой.
– Сожжём резину! Кричал я, и отпускал своего зверя вперед, к финишу. И скажу тебе честно, я не проиграл ни одного заезда, – любил вспоминать дед, травя очередную байкерскую байку своему десятилетнему внуку.
Андрей очень любил деда, поэтому, несмотря на то, что сам не курил, никогда не расставался с его подарком. Как и с большим деревянным ящиком, который хранился в маленькой мастерской (тоже подарок деда), которую он оборудовал в одной из комнат их квартиры на 32 этаже.
– Папа, зачем ты всегда носишь её с собой? – Кира подняла зажигалку и протянула отцу.
Андрей посмотрел на Свету, ища помощи, но она только развела руками, и подмигнула.
– Объясни дочери, мне это тоже интересно.
– Ну, чтобы… чтобы я в любой момент мог зажечь! – И Андрей, неожиданно вскинул руки вверх и сделал несколько танцевальных движений, чем вызвал очередной приступ смеха у Киры и Светланы…
19. 45.
Андрей спрятал зажигалку в карман, а ее место в его руке заняла связка ключей.
– Дом, милый дом, – шутливо произнес Андрей и приложил большой палец к сканеру на двери, после чего вставил один из ключей в замочную скважину…
19.46
Свет в коридоре мигнул, на секунду погас, и вновь загорелся.
– Высокие технологии, а у нас по-прежнему случаются перебои со светом, – ухмыльнулся Андрей и толкнул дверь.
Семью Рогозиных встретила темнота их квартиры, площадью 120 квадратных метров, на которых расположились три спальни, зал, гостиная, две ванные комнаты, гардероб, мастерская и столовая с кухней. На большие оконные глазницы, взирающие на город, были опущены жалюзи, поэтому свет с улицы не просачивался внутрь.
Андрей привычным жестом швырнул ключи на тумбочку у входа, и закрыл входную дверь.
– Свет! – Громко крикнула Кира.
Она любила, когда по её команде в квартире включался свет. Датчики голоса были настроены на каждого из членов их семьи, но, когда они возвращались домой после совместного семейного вечера, именно Кира отдавала команду по зажжению света.
Но, ничего не произошло. В квартире по-прежнему царил мрак, только несколько розеток слабо подсвечивались в глубине комнаты, да десятки датчиков и электронных жучков слабо пульсировали точками света, словно насмехаясь над группкой людей, застрявшей в холле своей собственной квартиры.
– Свет! – Попробовал Андрей, но тоже безрезультатно. – Твою мать, что за черт!
– Папа!
– Не ругайся, сейчас влепят штраф, а у нас ещё… – отреагировала Света, но тут же осеклась на полуслове.
Она хотела напомнить о пачке неуплаченных штрафов за нецензурные слова, но прибор, который всякий раз изрыгал из своего чрева талон об уплате штрафа, за употребленные ругательства, молчал. Обычно, эта «стерва» (так называл её Андрей), которая была вмонтирована в стене в гостиной, говорила металлическим голосом (особенно раздражало Андрея, что именно женским): «Ругательства не приемлемы, вы оштрафованы!», и выдавала чек. Сейчас же она проигнорировала слова Андрея, и осталась безучастной к его эмоциям.
– Свет во всех комнатах! – Скомандовал громко Андрей, ответом ему стала всё та же темнота.
Рогозины переглянулись. Тут явно было что-то не так.
– Кира, возьми маму за руку, – сказал Андрей, – пройдем на кухню, там кнопка для экстренной связи со службой провайдеров. Узнаем, что произошло.
Кира нащупала руку матери и крепко сжала. Андрей полез в карман и достал «Zippo».
– Да будет свет, – и Андрей щелкнул зажигалкой.
Язычок пламени облизнул темноту квартиры и осветил пространство вокруг прижавшихся друг к другу людей.
– Так-то лучше, – усмехнулся Андрей, – идем за мной.
Они двинулись по направлению к столовой. Им нужно было миновать большую и просторную гостиную, в которой находился большой журнальный стол, диван, три кресла, аудиосистема, огромная плазменная панель и несколько витрин со всякими модными безделушками. Затем, свернуть налево в большой коридор, и через десять шагов они бы достигли цели своего квартирного похода.
