– А дети? – недоверчиво спросил Юрий. – Им же в школу ходить надо. Вряд ли школьный автобус осилит это «внедорожье» в сезон дождей. Или роль школьного автобуса играет вездеход?
– Господь с тобой, – Егор Назарич махнул рукой, но тут же вновь вцепился в «баранку» обоими руками. – Дети дистанционно учатся.
– Это как? Через экран смартфона? – Юрий изо всех сил постарался не брызгать ядовитым сарказмом.
– Нет, конечно же! – лесник не сдюжил и расхохотался. – У нас в доме специальная комната имеется. Голографические проекторы мощные стоят. И никаких виртуальный капсул с полным погружением. И без них возникает полная иллюзия присутствия в классе с учителем и другими учениками. Всё бесплатно, между прочим. Всё в рамках специальной государственной программы доступного образования вне зависимости от места жительства. Конечно, физического контакта нет. Зато для младших и средних классов это самое то. Не поверишь, – Егор Назарич покосился на Юрия, – у моих детей даже школьные друзья имеются. Да будь иначе, мы бы ещё с Галей крепко подумали: жить нам в этой глуши, или в какой-нибудь посёлок перебраться. Дети – наша всё.
За очередным поворотом показался высокий плотный забор. Из-за тёмно-зелёного цвета Юрий не сразу разобрал, где ворота. Лесник точно не нажимал на какие бы то ни было кнопки, однако, едва внедорожник подкатил ближе, как почти квадратные створки ворот сами разъехались в стороны. Автоматика, и никакой магии.
– Зачем вам такие ворота и забор? – Юрий развернулся в пассажирском кресле, чтобы проследить, как створки ворот начали сами собой закрываться.
– Так ведь тайга кругом, – Егор Назарич крутанул «баранку» так резко, что внедорожник едва не встал на два колеса. – Чтобы дикое зверьё на собственную погибель не забредало. Охрана природы и всё такое. Я без специального разрешения даже утку на болоте подстрелить не могу.
– Неужели всё так строго? – удивился Юрий.
– Ну, – лесник виновато улыбнулся, – не до такой же степени. Тех же уток для себя, для семьи, да и гостей попотчевать, без лицензии ещё можно пострелять. А вот ценных мех, рысь, медведь, или мясо, кабан, лось, это уже квота нужна. Побраконьерничать, конечно, можно. Да только если попадёшься, то дерьма не оберёшься. Социальный рейтинг тут же просядет со всеми вытекающими. Нет уж. Легально – оно проще и дешевле получается.
Чёрный внедорожник неторопливо прокатился по двору. Юрий враз забыл о квотах на отстрел меха с мясом и принялся с огромным интересом озираться по сторонам. Даже через автомобильные стёкла усадьба лесоводов производит сильное впечатление.
Конечно же, в первую очередь в глаза бросился жилой дом в два этажа. Хотя, если приглядеться, это всё тот же типовой коттедж, коих на окраинах всё той же Тавды полным-полно. Широкие окна с белыми рамами, красная крыша. Над коньком возвышается кирпичная труба. Деревянная лестница в три ступеньки ведёт на просторное крыльцо, что больше похожа на веранду, только без двух стен. Юрий вытянул шею, возле входной двери можно заметить прямоугольный стол и два массивных стула.
– А, это Галя любит на крыльце всякими делами заниматься, – Егор Назарич перехватил взгляд Юрия. – Там… Ягоды перебирать, грибы разделывать, соленья-варенья закатывать. Я ей давно предлагаю отдельный навес построить и воду провести. Так нет же, ей больше на крыльце нравится, а мне потом вёдра таскай.
Юрий осторожно выбрался из машины, левая рука на автопилоте захлопнула дверцу. Из будки рядом, что больше похожа на миниатюрный сарай, величественно и неторопливо вышел большой сторожевой пёс. Юрий невольно попятился. Бог его знает, какой он породы, но мохнатый сторож с длинной коричневой шерстью и серьёзными глазами явно владеет собачьим паспортом, оно же свидетельство о «благородном происхождении».
– Это наш Тузик, – широкая ладонь Егора Назарича ласково потрепала пса по холке. – Он у нас не только дом охраняет, но и на охоту со мной ходит. Больше всего ему нравится из Шушбай уток подстреленных таскать. Но, при случае, может и медведю объяснить, что тот не прав.
В Вельшино, что в реальном, что в виртуальном, огороды обычно располагаются позади дома. Здесь же, в усадьбе лесоводов, длинные грядки с капитальной теплицей будто приобняли левую половину дома. Ещё дальше в ту же сторону торцом стоит высокий полукруглый ангар серого цвета. При взгляде от ворот усадьбы трудно оценить, насколько он длинный, но, если навскидку, не меньше половины сотни метров.
– А это мой замок, – Егор Назарич с гордым видом махнул в сторону полукруглого ангара. – Гараж, мастерская, склад – всё в одном месте. Техники у нас много. Это всё мои владения. Уж сколько раз я запрещал жене и дочери переступать порог моего замка. Да разве женщины послушаются.
По тону лесовода легко догадаться, что на самом деле он так лишь прикалывается. Хотя, с другой стороны, он и в самом деле считает стальной полукруглый ангар своей и только своей вотчиной, где жена, и тем более дочь, не имеют никакой власти и даже право совещательного голоса.
Юрий ещё раз окинул усадьбу взглядом. Кажется? Или она на самом деле заметно больше, чем запомнилось ему с борта транспортного вертолёта. Впрочем, тогда времени рассмотреть её в деталях и подробностях просто не было. А за тринадцать лет усадьба вполне могла разрастись во все стороны.
Вслед за Егором Назаричем Юрий поднялся на крыльцо. Тихо скрипнула входная дверь. Встречать нежданного гостя высыпало всё семейство. Юрий так и замер на месте! Да, это она, та самая женщина, за которой он тайком наблюдал долгих четыре года с другого берега тихой лесной речушки Шушбай. Боже, как же она похожа на Вику, оставленную в Верхнеянске жену. Конечно, она стала старше, более величественной и строгой. Однако, как и тринадцать лет назад, она осталась красивой и стройной. И это при том, что она совладелец семейной фирмы, на ней же большой дом, огород со скотиной, два сына и дочь. Самый младший ребёнок лесника, мальчик в длинных шортах и в серой рубашке из плотной ткани, с любопытством поглядывает на Юрия снизу вверх.
Вот ещё одно принципиальное отличие женщин Большого внешнего мира от деревенских баб – они не замордованы бытом, тяжким трудом по дому и по хозяйству в целом. Больше всего Галина Назарич похожа на строгую учительницу младших классов, или на администратора гостиницы. Просторный халат яркого коричневого цвета перехвачен на талии кушаком. А вот на кого жена лесовода точно не похожа, так это на деревенскую бабу. Против собственной воли Юрий вновь почувствовал, как щёки предательски запульсировали жаром.
– Галина, – Егор Назарич учтиво поцеловал супругу в щёчку, – ты была права.
– В чём именно я была права? – тут же потребовала уточнить Галина Назарич.
– Ну как же? – лесовод делано удивился. – Там, на берегу Шушбай тринадцать лет назад, за нами и в самом деле постоянно подглядывали. Вот он подглядывал, – Егор Назарич демонстративно развернулся к Юрию.
Лицо Галины Назарич на миг потемнело от недовольства. Впрочем, оно тут же посветлело вновь, жена лесовода приветливо улыбнулась.
– Ладно, будем считать, что это было давно и не правда. Юрий Сварин? – Галина Назарич приветливо протянула руку.
– Он самый, – Юрий вежливо пожал тонкую ладонь с ухоженными ноготками.
– Недобиток, сама понимаешь, – тут же продолжил Егор Назарич. – Это о нём с месяц назад все СМИ трубили. Ты не поверишь! – лесовод театрально закатил глаза. – Но ему и в самом деле удалось вырваться из цепких лап «Благодатного мира». А где Юрины? – Егор Назарич резко сменил тему.
– Где же им ещё быть? – вопросом на вопрос ответила Галина Назарич. – На Шушбай, на рыбалку ушли.
– Юрины, – Егор Назарич повернулся к Юрию, – это наши старые знакомые, отец и сын. Оба конкретно повёрнуты на рыбалке. Их не будет дня два. Но, на всякий случай, палатка для тебя уже готова. Пошли покажу.
Супруга Егора Назарича вместе с детьми вернулась в дом. Юрий проследовал за лесоводом. По тропинке из керамических плиток они обогнули дом. За коттеджем нашлась прямоугольная поляна с коротко стриженной травой. С боку расположился продолговатый бревенчатый домик с двумя окошками и кирпичной трубой над коньком. Должно быть это баня. На противоположном краю поляны нашёлся ещё один домик, только гораздо более просторный и с большими окнами. А это, догадался Юрий, должно быть гостевой.
С краю, на квадратном деревянном настиле, и в самом деле развёрнута палатка. Юрий подошёл ближе. А она и в самом деле не туристическая, едва ли не мобильное жильё. Высотой чуть больше двух метров. Плотная ткань даже с виду тяжёлая, чем-то похожая на брезент.
– Вот, располагайся, – Егор Назарич откинул в сторону полог палатки.
Внутри и в самом деле нашлась настоящая кровать, а не банальная раскладушка. Рядом небольшой круглый столик и стул с прямой и высокой спинкой. С потолка, с деревянной перекладины, свисает шарообразная лампочка.
– Как и обещал, обогреватель, – палец Егора Назарича указал на металлический ящик в правом углу. – Он автоматический. Если ночью вдруг станет холодно, то он включится сам. Впрочем, можешь настроить температуру под себя.
– Благодарю, – Юрий пригнул голову и вошёл в палатку.
Мобильное жилище выглядит шикарным, хотя далеко не новое. Это и в самом деле резервный вариант. Бывает, и нередко, что гостей в усадьбу лесовода приезжает много. Вот палатка и выручает. Будь иначе, то Егор Назарич не стал бы специально для неё мостить деревянную площадку.
– Заниматься экологическим туризмом всерьёз мы никогда не планировали. Оно как-то само собой получилось, – Егор Назарич остался снаружи, однако придержал плечом сдвинутый полог. – За пятнадцать лет у нас накопилось много друзей. А там друзья друзей и просто знакомые. В общем, стало проще организовать небольшую подработку, нежели всем отказывать. Да и, честно говоря, моей Галине есть с кем языками почесать. Да и детям тоже имеется с кем в догонялки по двору погонять.
Юрий молча улыбнулся в ответ. Как раз ради двух последних обстоятельств лесоводы и построили тот уютный гостевой домик, а так же развернули эту палатку. Каких бы чудес не достигли средства связи, как бы реалистично не передавали объёмное изображение голографические проекторы, а живое общение не заменит никакой виртуальный суррогат.
– Вон там, – мозолистая рука Егора Назарича указала на небольшую пристройку к бане, – туалет и душ. Сам понимаешь, в палатке ни того, ни другого нет. Ладно, осваивайся пока. Через час ужинать будем, я приду за тобой.
– А как же Вельшино? – Юрий опустил на пол перед кроватью чёрный рюкзачок с немногочисленными пожитками.
– В Вельшино мы завтра пойдём, с утра пораньше, – пояснил Егор Назарич. – Сейчас всё равно поздно уже. Не велика радость по тёмному лесу плутать. Да и ты много ли в потёмках разглядеть сумеешь. Ладно, я пошёл. С дороги переодеться надо, да и машину в гараж убрать. Не люблю, когда мой конь железный под открытым небом ночует.
Массивная фигура лесовода в камуфлированных штанах и куртке скрылась за дверью. Как и полагается в приличных домах, у коттеджа семьи Кругликовых имеется не только парадный вход, но и задняя дверь. Юрий вышел из палатки, полог тут же мягко захлопнулся за его спиной. И в самом деле поздно уже. Пусть на небе во всю сияет Солнышко, однако дневное светило уже примеривается к западному горизонту. Юрий глянул на пристройку к бане. Да и ему самому будет не лишним сполоснуться. Благо ещё в Екатеринбурге не поленился прикупить полотенце, прочие банные принадлежности и запасные трусы.
Ого, вот ещё одна причина, по которой Егор Назарич выбрал судьбу лесовода. Душ Юрию очень понравился. Это не стандартная пластиковая коробка, которой ему приходилось пользоваться в Центральной областной больнице Екатеринбурга, а едва ли не произведение искусства. Стены небольшой комнаты обшиты вертикальными рейками, а на полу лежит деревянная решётка с квадратными отверстиями. И то, и другое пропитаны каким-то лаком, зато древесина до сих пор сохранила приятный свежий цвет и не думает гнить. А вода, что пролилась Юрию на голову из широкого круглого распылителя, прелесть, а не вода. Можно смело сказать, живая лесная вода, которую лесовод специально не разбавляет химией. Может, у Кругликовых здесь скважина или просто колодец. В любом случае элементарная сантехника делает жизнь в таёжной глуши ничуть не хуже, чем в шумном и многолюдном городе.
Чистый и распаренный Юрий вернулся в палатку. Вода в душе не просто тёплая, а реально горячая. Полотенце едва успело вытереть тело насухо, как гораздо раньше назначенного часа вернулся Егор Назарич. Лесовод не удержался и устроил для Юрия небольшую экскурсию по усадьбе.
Кто бы сомневался? Юрий лишь усмехнулся про себя. В самую первую очередь Егор Назарич привёл его в собственную епархию, в тот самый полукруглый стальной ангар. Изнутри он оказался ещё более просторным и длинным, метров сто, не меньше. Добрая половина заставлена тяжёлой техникой. Юрий с ходу узнал тех роботов, за работой которых он наблюдал с другого берега Шушбай. Только теперь он точно знает как они называются.
Прежде всего роботизированный вальщик леса, та самая машина с металлической рукой, что спиливает стволы и складывает их в транспортный кузов. Сам транспортный кузов на прицепе к универсальному автоматизированному трактору нашёлся рядом. Ещё один робот, что аккуратно втыкает саженцы в землю. Другой, что перепахивает свежую делянку. Нашёлся даже автоматизированный подборщик толстых сучьев и тонких стволов на дрова. На отдельном стеллаже, словно на миниатюрном аэродроме, выстроилась эскадра летающих дронов.
В другой части ангара, которую Егор Назарич назвал ремонтной мастерской, Юрий сразу узнал средний ремонтный комплекс и ещё два малых на широком верстаке. Как пояснил лесник, в целом у него более чем стандартный набор оборудования для маленьких семейных фирм. Не удивительно, что с таким достаточно обширным парком самых разных роботов Егор Назарич легко справляется в одиночку.
С особой любовью и нежностью Егор Назарич показал небольшой закуток, где он оборудовал столярную мастерскую. Несколько архаичный деревянный верстак, стенд с пилами, линейками, деревянными молотками, универсальный станок с дисковой пилой, а так же сверлильный и токарный. А запах… Под верстаком притаился робот-уборщик, однако он не в силах изгнать из столярной мастерской ни с чем не сравнимый запах свежего дерева.
Егор Назарич признался, что ещё с детства обожает работать с деревом и вообще любит лес. На продажу он ничего не делает, исключительно для семьи, да иногда родственникам, друзьям и знакомым по большому блату. Юрий тут же припомнил душевую. Да, в этом плане у лесника работа просто идеальная.
Пусть и без прежнего восторга и энтузиазма Егор Назарич повёл Юрия осматривать дом. Как выразился лесовод, епархия его жены Галины Назарич. К слову, в семейной фирме супруга лесника ведает финансами и юриспруденцией. Как выразился Егор Назарич, Большой брат бдит и обожает строгую отчётность. Так что вклад Галины Назарич в процветание семейной фирмы очень даже велик, хотя напрямую разведением леса она почти не занимается.
Да, нужно признать – у семьи Кругликовых не просто просторное, но и весьма комфортное жильё. У супругов отдельная спальня. У каждого из троих детей на втором этаже своя комната. Плюс ещё одна пока свободная. Парадный вход ведёт в уютную гостиную с большим мягким диваном и широким телевизором. Рядом вполне современная кухня с высоким холодильником и электрической плитой на четыре конфорки. Широкий стол человек на десять более чем прозрачно намекает, что здесь не только готовят пищу, но ещё и кушают. Причём часто собирается не только большая семья лесоводом, но и многочисленные гости.
Весьма забавно и по-своему оригинально Юрий познакомился с ещё двумя обитателями уютного коттеджа. Он не стразу сообразил, что это за странный шум, пока из коридора между комнат с тихим жужжанием не выкатил круглый низенький робот-уборщик. А на нём с гордым видом, словно на низеньком пуфике, расположились два кота. Два самых обычных беспородных кота с длинными усами и хвостами. Как со смехом пояснил Егор Назарич, идеальную мышеловку до сих пор не изобрели. А из тайги то и дело наведываются мелкие грызуны.
Робот-пылесос – любимый аттракцион домашних котов. И подобная забава домашних питомцев настолько распространена, что производители автоматических уборщиков уже давно указывают в техническом паспорте изделия максимально допустимый вес домашних любимцев. Обычно не больше пятнадцати килограмм.
Робот-уборщик плавно обогнул Юрия вместе с Егором Назаричем и укатил дальше по коридору. Лишь кот, более толстый и широкий в плечах, на миг бросил на гостя надменный взгляд.
– Здорово, – с тихим восторгом выдохнул Юрий.
– Это ещё что, – назидательно произнёс Егор Назарич. – Давай, я тебе ещё делянки покажу. Как не как, а это, – Егор Назарич бросил взгляд в сторону кухни, – наша гордость.
– Ещё чего удумал! – тут же долетел с кухни недовольный голос Галины Назарич. – Если так хочется похвастаться, то позже покажешь. А сейчас за стол, а то без ужина останетесь.
– А что за делянки? – не удержался Юрий, когда они присели за широкий стол на кухне.
– Так, это, – Егор Назарич облокотился на столешницу, – мы ведь не только лес интенсивным способом выращиваем, но и вообще разводим его. Недалеко от дома у нас специальные делянки имеются под саженцы. Мы нередко получаем заказы, в том числе из самого Екатеринбурга. Особенно популярны кедры. Ну а то, что продать вовремя не получается, то всегда можно пересадить на свободные пятачки в тайге.
– А-а-а…, если не секрет, – Юрий смутился, – почему у вас с женой отчества одинаковые. Это, случайно…
– Нет, нет, что ты, – в глазах Егора Назарича запрыгали весёлые искорки. – В своё время я познакомился с умной и красивой студенткой Галей Гусевой. Это уже позже, в ЗАГСе, вдруг выяснилось, что у нас одно на двоих отчество. Но общих родственников у нас нет, как и более дальних предков. Я это позже специально проверил. Так, на всякий случай.
– А говорят, будто мужчины не сплетничают, – громкий голос Галины Назарич перебил шёпоток её мужа. – Враки. Ещё как сплетничают. Ладно, приятного аппетита.
Официально Юрия пригласили на ужин, однако в его глазах это оказался самый настоящий пир. Густой наваристый суп сменила варёная картошка с домашними котлетами. А крепкий и чёрный словно смоль чай прекрасно дополнили домашние булочки и варенье из морошки. Как бы Юрий не скромничал и не отнекивался, однако всё равно натрескался до ушей.
Между тем на улице незаметно стемнело. Юрий аж вздрогнул от неожиданности, когда со стороны леса вдруг долетел волчий вой. Воспоминания детства и юности будто специально ждали сигнала и нахлынули на Юрия студёной волной. Ведь и ему много-много раз приходилось слышать далёкий волчий вой. Только тогда он не сидел на просторной и светлой кухне и не прихлёбывал ароматный горячий чай с морошковым вареньем.
– Всё, волки говорят, что спать пора, – строго произнесла Галина Назарич.
– Но мама, рано ещё, – тут же закапризничал самый младший сынишка.
– Я сказала спать, – спокойно повторила Галина Назарич, однако в её голосе звякнула сталь. – Аня, уложи брата, а сама можешь посидеть ещё часок.
– Хорошо, мама, – Аня легко соскользнула со стула на пол и подхватила младшего брата за руку.
Старший сын, Юрий так и не запомнил его имени, ушёл в свою комнату ещё раньше, как только расправился со стаканом чая и сладкой ватрушкой.
Едва шаги детей затихли на лестнице на второй этаж, как Егор Назарич хитро улыбнулся и выставил на стол пузатую бутылку коньяка. Хотя… Юрий прищурился, в бутылке и в самом деле когда-то давно был коньяк, но теперь в ней плещется другой не менее крепкий алкоголь, а то и более.
– Самогон? – неуверенно уточнил Юрий.
– Э-э-э, нет, брат, это не просто самогон, – в голосе Егора Назарича сквозит плохо скрытая гордость. – Это самая настоящая домашняя водка на кедровых орешках и чистейшей колодезной воде. Прошу заметить, – лесник ещё только в прямом смысле не раздулся от гордости, – спирт выгнан не из картошки, а из овса.
– Это он специально для самогонки овёс сажает, – Галина Назарич всё же подпортила момент торжества мужа.
– Сколько раз тебе повторять, женщина, – делано возмутился Егор Назарич. – Водка, домашняя водка. У меня технология отработана до мелочей. Сейчас бахнем.
Впрочем, Галина Назарич и без команды мужа выставила на стол две хрустальные рюмки грамм на сто каждая. Лесник тут же наполнил их едва ли не до краёв.
Юрий осторожно подхватил ближайшую рюмку и поднёс её к глазам. Если лесник не врёт, то для гордости у него и в самом деле имеются все основания. Юрию как-то довелось посмотреть телепередачу о домашних спиртных напитках. Классический мутный самогон – не такой уж и сложный в производстве продукт. Другое дело полноценная домашняя водка. Если коротко, то морока с ней ещё та. Но, если верить ведущему той телепередачи, то и результат гораздо более впечатляющий.
– Что? Неужели тебе никогда не приходилось пить спиртное? – Егор Назарич на свой манер расценил заминку Юрия.
– Строго говоря, нет, – Юрий смутился, и сам не понял почему. – У нас в реальном Вельшино самогон, и даже брага, были большой роскошью. Ведь для из изготовления нужна настоящая еда. В любом застолье молодым если и перепадал самогон, то слёзы одни. Мне, вон, за малостью лет вообще ни разу не налили.
– Так ты что, вообще никогда не пил? – удивилась Галина Назарич.
– Пил, и даже пьянствовал, но то в «Благодатном мире», – рюмка с водкой качнулась в руке Юрия. – То была виртуальная водка, как и прочие алкогольные коктейли и пиво.
– Тогда не будем тянуть. За здоровье всех здесь присутствующих! – торжественно возвестил Егор Назарич.
Рюмки мелодично брякнулись краями. Юрий тут же выпил. Холодная огненная жидкость скатилась по пищеводу и ухнула в желудок.
– Хорошо пошла, – Юрий удовлетворённо крякнул.
– А то! – Егор Назарич с довольным видом опустил пустую рюмку на стол.
Домашняя водка на кедровых орешках и в самом деле пришлась Юрию по душе. Хотя поразительно, до какой же степени вкус виртуального алкоголя похож на вкус реального. Но разница, едва уловимая разница, всё равно есть.
На удивление Галина Назарич пить водку так и не стала. Вместо этого, так сказать за компанию, она налила себе красного морса. Странно? Тогда, на берегу реки Шушбай тринадцать лет назад, она обычно не отказывалась. Только пьянки всё равно не получилось. После второй рюмки пузатая бутылка из-под коньяка вернулась обратно в дебри настенного шкафчика над кухонным столом.
Юрий вновь взялся за чай. Впрочем, всего двух рюмок действительно великолепной и качественной водки вполне хватило, чтобы почувствовать себя гораздо лучше, комфортней и уверенней.
– А как вы стали владельцами фирмы «Шушбай»? – Юрий придвинул к себе очередную полную чашку.
– Что? Понравилась наша усадьба? – уточнила Галина Назарич.
– К чему скрывать очевидное, – Юрий не стал отпираться. – У вас тут не царские хоромы, однако всё такое уютное, родное. Я работал на деревообрабатывающем комбинате. Пусть это было не самое большое промышленное предприятие, но такой теплоты и покоя там не было и в помине.
– Но, но, по аккуратней, парень, – Егор Назарич, будто предупреждая об опасности, поднял указательный палец. – Семейная фирма – есть самая жестокая форма эксплуатации пролетариата.
– Это ещё почему? – от удивления Юрий едва не опрокинул на себя чашку с горячим чаем.
– Да потому, что у нас здесь нет начальников, как и подчинённых. Дети не в счёт, – торопливо уточнил Егор Назарич. – Да, время работы мы устанавливаем сами, отгулы, отпуска, больничные – всё сами. Но, по факту, наш рабочий день всё равно является ненормированным. Потому и эксплуатация самая жестокая, ибо работаем сами на себя. Размер заработка зависит исключительно от нашей же производительности.
– Да не слушай ты его, Юрий, – Галина Назарич махнула рукой. – На самом деле всё не так страшно, как он тут расписывает. Наша фирма «Шушбай» является частью государственной программы по сохранению и приумножению лесов вообще и ценных пород деревьев в частности. Вот уже второй десяток лет мы выращиваем лес, но конечной продукции как таковой до сих пор нет. Годный на спил лес появится лишь через тридцать лет после посадки. Поверь, Юрий, для ценных пород это очень и очень быстро.
По факту мы исполняем обязанности лесников. Без постоянной помощи со стороны государства наша семейная фирма «Шушбай» просто бы не возникла. Так что в полном смысле этого слова коммерческой фирмой мы не являемся.
Юрий застыл в растерянности. Какие ещё сюрпризы подготовил для него Большой внешний мир?
– Хорошо, я понял, – Юрий справился с изумлением. – Но тем более интересно, как вы создали свою фирму? Ведь она, как я понял, является семейной.
– Ну, это, – Егор Назарич задумчиво помещал ложкой в чашке с чаем, – пожалуй, начну с того, что мы с Галей из разных концов Свердловской области. Я-то как раз местный, из Тавды. А Галя из Серова, это на самом севере области. Мы познакомились в Уральском государственном лесотехническом университете, как раз в одной группе оказались. Она мне ещё на лекциях глазки строить начала.
– Ой, – тут же отмахнулась Галина Назарич, – это ещё надо разобраться, кто кому первым глазки строить начал.
– Мы уже на пятом курсе были, когда как раз власти конкурс объявили, – Егор Назарич сделал вид, будто реплика жены пролетела мимо его ушей. – Благо у нас и курс последний, и специальность нужная. Сами не думали, почти не надеялись, но всё равно победили.
– Ага, – в голосе Галины Назарич мелькнул сарказм. – А вместе с нами победили ещё несколько пар. И вообще в области ещё несколько десятков семейных фирм типа нашей наберётся.
– Но условие у конкурса строгое – фирма должна быть семейной, – Егор Назарич вновь сделал вид, будто замечание жены даже не коснулось его ушей. – Вот нам и пришлось сперва пожениться, а потом переселиться на это место. Здесь тогда вместо уютной усадьбы гарь была. Всё, что я тебе показал, мы сами построили. Первые три года, пока дома не было, так вообще в фургоне жили.
– Вы взяли кредит? – уточнил Юрий.
– Не совсем, – Егор Назарич отрицательно мотнул головой. – Мы с Галиной финансовый план разработали, под него нам и дали хороший грант. Мы на эти деньги обустроились. Конечно, первые два года кошмар был. Зато-о-о, – лицо лесника распласталось в самодовольной улыбке, – теперь грех жаловаться. Наши чувства прошли суровое испытание на прочность. Экологический туризм – это так, мелочь пузатая. Пока товарный лес ещё не вырос, мы очень хорошо саженцами торгуем. Да и сами себя во многом обеспечиваем. Ты же сам видел.
– Тогда, тринадцать лет назад, у вас, вроде, усадьба меньше была? – поинтересовался Юрий, за разговорами он едва не забыл о чае, который успел несколько остыть.
– Конечно меньше была, – Егор Назарич кивнул. – С той поры мы ещё два раза расширились. За счёт огорода в основном.
– А ещё он поле под овёс расчистил, чтобы самогонку гнать, – вклинилась в разговор Галина Назарич.
– Домашнюю водку делать, женщина, – лениво уточнил Егор Назарич. – Детей мы лишь на четвёртый год завести решили, когда этот дом, – сильная рука лесника выразительно шлёпнула по столешнице, – наконец полностью достроили. А сейчас мы собираем второй комплект, – Егор Назарич лукаво глянул на жену.
– Дурак, – коротко выдала Галина Назарич, но ругать более откровенно так и не стала.
– В смысле второй комплект? – Юрий опустил надкушенный бублик на стол.
– Ну как же, – Егор Назарич делано удивился, – сына у меня два, старшему есть кого воспитывать и опыт передавать. А вот дочь всего одна, младшей подружки у неё нет.
Теперь понятно, почему в доме супругов Кругликовых пустует одна из комнат. Юрий машинально надкусил бублик и запил его уже чуть тёплым чаем. По этой же самой причине Галина Назарич не стала пить водку, действительно отличную домашнюю водку, а предпочла безалкогольный морс. Ведь она беременна. Если ей чуть больше сорока лет, то для четвёртого ребёнка выглядит она очень даже ничего.
– А если не дочь? – спросил Юрий и тут же устыдился собственного вопроса.
– Тогда, – Егор Назарич сдавленно рассмеялся, – сразу начнём собирать третий комплект. Если что, то пристроить к дому ещё пару комнат будет нетрудно. Заодно у нас появится Зимний сад.
– Да, я знаю, что сейчас можно легко заказать пол будущего ребёнка, только на подобный шаг мало кто решается. Это противоестественно, – лицо Галины Назарич на миг сердито нахмурилось. – Если только по медицинским показаниям, такое бывает, иногда.
Юрий молча уставился в почти пустую чашку с чаем. Даже завидно, немного.
– Если я правильно вас понял, – Юрий вновь глянул на лесника, – не прошло и двадцати лет, как вы поселились здесь.
– Правильно, – Егор Назарич кивнул.
– А дальше? Дальше что?
– Ну-у-у…, – задумчиво протянул Егор Назарич, – мы очень надеемся, что кто-нибудь из наших детей продолжит наше дело. Говорить об этом ещё рано, но надежда есть. На худой конец продать фирму никогда не поздно. Трудностей с этим быть не должно.
– В договоре чётко прописаны все условия подобной продажи. У нас уже есть полное право сделать это, – закончила Галина Назарич. – Но мне, если честно, не хочется уезжать отсюда.
– К слову, Юрий, ты в курсе, что к нам в первый год ваш священник приходил, – Егор Назарич сменил тему. – Как там его? Отец Комбат… Крот…
Юрий так и замер на стуле. В груди тут же проклюнулся лютый холод.
– Отец Кондрат, – тихо подсказал Юрий.
– Да, точно, – Егор Назарич облегчённо вытянулся на стуле, – отец Кондрат. Сперва он пытался нас в свою веру обратить, благо мы оба крещёные. На важные праздники мы обычно в соседнее село Гренёво отправляемся, там храм каменный имеется. Только ничего у этого отца Крота не получилось.
– Отец Кондрат, – машинально поправил Юрий.
– Крот, Кондрат, какая разница, – отмахнулся Егор Назарич.
– Неужели плохо говорил? – спросил Юрий.
– О-о-о, нет, – аж с восторгом выдохнул Егор Назарич. – Говорил он как раз великолепно, будто мёдом мазал. Только всё равно ничего у него не вышло. Пугать адом, котлом и чертями двух вчерашних студентов, у которых впереди вся жизнь – пустое дело. Да и супругу мою, – лесник покосился на жену, – никак не устраивала перспектива перебраться в Вельшино и тем самым отказаться от всех благ цивилизации. А то водится за ней грешок, за книгой в туалете зависнуть может.