Олег Ткачёв
Долина голодных камней
– Да, но разве не разумнее вернуться с сильными талисманами исцеления?
– У нас приказ его величества. Если будет стоять выбор между моей жизнью и сильным талисманом, вы должны бросить меня и довезти его на Родину. Еще вопросы есть? – грозно спросил лейтенант.
После такого объяснения вопросов не осталось. Поредевший отряд двинулся дальше. Хорошо, что дорогу искать не нужно. Обе экспедиции шли примерно посредине выгоревшей полосы.
К вечеру третьего дня экспедиция забралась на перевал. Благодаря множеству гротов и трещин, это не составило большого труда. Позади остались зеленые джунгли со шрамом пожарища. Впереди лежала большая долина вообще без растительности. Почти со всех сторон ее окружали крутые скалы, а дно усеяли камни всевозможных размеров и форм. Посредине – небольшое озеро. Красота, но какая-то мрачная по сравнению с окружающей зеленью.
Здесь горы напоминали сыр еще больше, особенно в свете заходящего Солнца. Не до любования, когда на кону жизнь. Пока еще светло, люди принялись таскать на перевал дрова. Им казалось, что там они переночуют в безопасности.
– Господин лейтенант, – сказал один из солдат за ужином, – я раньше охотником был. Очень странно, что при таком большом количестве разных гротов в долине почти нет птиц.
– И змей тоже. Я ни одной не заметил, – добавил его приятель.
– Зато понятно, почему капитан Тимофей перестал дым замечать. Костер там разводить не из чего. Завтра придется запастись дровами и хорошо все рассмотреть, прежде чем спускаться вниз, – ответил Герман.
Той ночью остров впервые не забрал никого из экспедиции. Все проснулись целыми и здоровыми. Лейтенант приказал осторожно собрать побольше дров и вернуться в этот безопасный лагерь. Он объяснил просто: «Мы не знаем, когда вернемся сюда. Возможно, времени на сбор дров не будет».
Как только Солнце поднялось достаточно высоко, а на перевале выросло три больших кучи дров, Герман остановил работу. Он велел всем пройти поближе к долине и внимательно осмотреть ту часть, которая освещена Солнцем сейчас. Вслух он не признавался, но все и так поняли, что его волшебство поиска результата не дало.
Они вглядывались, пытаясь заметить хоть какие-нибудь признаки пребывания там людей. Вдруг один солдат крикнул: «Вон там, почти у скалы, камни почернели, как будто после удара огненного шара». Через несколько секунд каждый признал, что он прав.
Сразу последовал приказ сбросить вниз две кучи дров и спускаться самим. Начали медленно. Никому не хотелось случайно наступить на змею или сунуть руку в трещину с ядовитым пауком. Люди осторожно заглядывали в пещеры и гроты, но там даже следы гнезд попадались крайне редко. Постепенно люди осмелели.
Долина лежала намного выше уровня моря, так что спуск с перевала вниз занял часа два, не больше. За все время спуска им не попалось ничего живого. Пока отдохнули, пока осмотрелись, пока дров насобирали, а уже и смеркаться начало. Среди камней нашлось несколько старых растрескавшихся палок, которые когда-то буря занесла сюда. Почему-то эта новость очень обрадовала людей.
Солдаты перевернули в большом гроте несколько камней, убедились, что под ними тоже никакой живности. Костер развели у входа и уснули. Утром из восемнадцати человек проснулось только двенадцать. От остальных, включая часового, остались только вещи.
Солдат, который проснулся первым, поднял переполох. Случившееся перепугало всех. Такое на нападение животных не спишешь. Герман сжал кулаки и сердито сказал:
– Если бы часовой не уснул, он поднял бы тревогу, а так и хоронить некого. Погибли все волшебники, кроме меня. Я соберу талисманы, а вы готовьте еду.
– Днем никакой опасности никто не заметил. Господин, давайте побыстрее закончим, а поедим уже наверху, – предложил один солдат.
– А ты на голодный желудок наверх заберешься? – резко спросил Герман. – Сейчас, чтобы двигаться быстрее, возьмем только по одной палке, веревки, немного воды и еды. Остальные вещи заберем на обратном пути. Если понадобится, на гору ночью полезем и спать до утра не будем.
Его решительный голос и вполне разумный план немного успокоили подчиненных. Дежурный занялся кашей, остальные – подготовкой вещей к бегству из этой непредсказуемой долины.
Люди быстро поели и пошли к своей цели. Идти по неровным камням разных размеров неудобно и опасно даже с посохом. Преодолев половину пути, Герман приказал сделать привал. Все радостно выполнили приказ. Он и сам с облегчением опустился на крупный камень и оперся о него правой рукой.
По небу плыли крупные белые облака, тишину нарушало лишь тяжелое дыхание уставших путников. Вдруг кто-то крикнул: «Господин, ваша рука!» Лейтенант попытался посмотреть на руки, а поднять смог только одну. Вторая будто прилипла к камню.
Он повернул голову и обмер – кисть превратилась в камень, а он даже не заметил. Несколько безуспешных рывков не вызвало никакой боли. Встать удалось, а пострадавшая рука так и осталась на месте.
У Германа в голове быстро промелькнуло все, что он знал об окаменении. Локоть все еще слушался. «Отменить такое волшебство не выйдет. Не с моими силами», – грустно подумал он, начал показывать пальцем на подчиненных и приказать:
– Ты руби выше локтя. Ты приготовься перетянуть руку веревкой. Ты наблюдай за этим камнем. Давайте побыстрее, пока не слишком поздно.
– Есть, – сурово ответили подчиненные.
– Я не дам вам упасть, а то все напрасным окажется, – заявил молодой солдат и подставил шею под здоровую руку командира.
Успели. Герман и по хорошим временам едва владел исцелением. Сейчас, хоть и с талисманами погибших, раз десять пытался. Все волшебные силы потратил, а всего лишь кровь остановил.
Пока командир лечил себя, солдаты его перевязали. Все с опаской смотрели на тот камень, где он раньше сидел. Подчиненные и лейтенанта стоя держали, и сами садиться больше не решались. Герман, превозмогая боль, спросил:
– Говорите, что произошло с камнем.
– Как только окаменение закончилось, рука медленно ушла в камень. Он ее как будто проглотил. Рукав остался, – ответил наблюдатель.
– Все по очереди поддержите друг друга и проверьте обувь, – приказал командир. – Дырявую перевяжите, чем сможете. Если мои догадки верны, эти голодные камни пожирают все живое, а сухое дерево и ткань не трогают.
Прав или нет, выяснять все равно нечем. После проверки обуви и превращения некоторых шарфиков в портянки экспедиция разделилась. Герман с одним матросом пошел назад, а остальные под командованием старого солдата – вперед.
Лейтенанту это очень не нравилось, а деваться некуда. От жары и потери крови он едва разбирал дорогу, но продолжал анализировать: «Если я прав, мы могли бы переночевать здесь еще раз. А если голодные камни – не единственная ловушка?» Матрос поддерживал командира за руку, лежащую на его плече, и старался выбрать дорогу поровнее. Они двигались медленно, стараясь не делать резких движений.
Привалы пришлось устраивать часто. Теперь, прежде чем сесть, матрос снимал свою рубаху и накрывал камень. До лагеря добрались благополучно. Матрос оставил командира отдыхать в гроте на куче вещей, чтоб уж наверняка не дотронулся до камня. Сам пошел собирать сброшенные с перевала дрова и готовить кашу.
К вечеру вернулись остальные десятеро. Все живые, только один хромал, а у другого на лбу красовалась большая шишка. Командир со всей стойкостью выслушал рассказ о вылазке. Оба солдата просто споткнулись. А вот от двух Еренийцев остались только одежда и вещи. Судя по следам от огненного шара, волшебник именно им пытался освободиться из каменного плена, но не смог.
– Талисманы все собрали? – нетерпеливо спросил Герман.
– Да, ничего не упустили. Все здесь, – похлопал солдат по заплечному мешку.
– Мы не знали, какой нож волшебный, поэтому взяли все три, – добавил другой солдат.
– Ужинайте, пока отдыхаете. Сразу после еды пойдем наверх.
– Осмелюсь доложить, что погода портится. Попасть под дождь на склоне очень опасно, – сказал молодой солдат.
– Тогда поспешите с едой, а я пойду на погоду взгляну, – сказал Герман и попытался сесть, не потревожив раненую руку.
Идти не пришлось. Как бы в ответ на его слова снаружи начался небольшой дождик. Буквально через несколько минут он превратился в ливень. Люди собрались в гроте и осторожно, чтобы не прикоснуться телом к камням, принялись за еду.
Глава 3. И враг, и спаситель
Чтобы не повторилась трагедия прошлой ночи, Герман приказал дежурить по трое. Сам вызвался в первую смену. Посохи и дрова, которые еще не ушли в костер, разложили на полу грота. Поверх них – плащи, веревки и вещмешки. Вышло неровно, неудобно, зато безопасно. Очень хотелось верить, что безопасно.
Лейтенант время от времени пытался себя исцелить. Сейчас это выходило чуть лучше, ведь все трофейные талисманы он забрал себе. Наблюдая за тем, как голова клонится от усталости то у одного, то у другого часового, он порадовался, что уж трое одновременно не уснет.
Дождь продолжал лить. Сменившись с поста, Герман лег с краю, чтобы никто случайно не задел рану, и постарался уснуть. Хотя от его целительного волшебства толку немного, а множество попыток сделали свое дело. Боль немного притупилась.
Вдруг сквозь сон лейтенант услышал: «Подъем! Вставайте все. Вода на полу». Все проснулись. Да, между камней виднелись отблески костра в воде. Солдаты принялись спорить, что лучше – спать на мокром настиле или выйти наружу и сразу же промокнуть до нитки.
Герман велел соорудить кучу камней, чтобы поднять на нее костер, а сам подошел к выходу из грота. Снаружи – непроглядная тьма. Брызги от потока, стекающего со склона, залетали далеко внутрь пещеры.
Пришлось отойти назад. Герман нашел камешек, который уже превратился в островок, застелил соседний камень, сел и принялся наблюдать. Островок медленно уменьшался. «Вода прибывает. Посохи у нас из мокрого дерева. На них не поплывешь. Свяжите из них лестницу подлиннее. До рассвета подождем здесь», – приказал командир.
Каждый понимал, что нужно не просто найти пещеру повыше. Если дождь не закончится, забираться туда придется, борясь со стремительным потоком воды. Почти то же, что брать штурмом крепость, когда со стен летят копья, камни и прочее.
Уровень воды медленно поднимался, а ливень продолжался. Люди не раз пожалели, что посохи у них из тонких палок. Лестница получилась всего в человеческий рост, а на нее ушли все посохи и половина веревок.
До рассвета переждать не вышло. Вода поднялась до пояса. Костер начал шипеть. Лейтенант приказал всем взяться за одну веревку, чтобы не потеряться в темноте, и покинуть пещеру. Факелы ведь под ливнем бесполезны, а освещенная пещера – хоть какой-то ориентир, пока костер не зальет.
Двум самым сильным матросам предстояло решить самую трудную задачу. Они с лестницей пошли первыми, стараясь нащупать наверху пещеру побольше. О подъеме из этой долины в темноте и не заикались. Отряд просто шел в сторону верхней части долины – туда, где днем нашли талисманы.
Едва забрезжил рассвет, дождь закончился. Чуть позже стало достаточно светло, чтобы заметить, что отряд стал меньше. Герман шел последним. «Где остальные?» – крикнул он, но его слова потонули в шуме водопадов.
Скоро нашлась подходящая пещера, из которой бежал небольшой ручей, а не вырывался стремительный поток, как из большинства прочих. С помощью лестницы и веревки удалось туда забраться. Лестницу тоже к веревке привязали, чтобы вода не унесла, и затащили наверх.
Пещера просторная, а промокшие люди жались друг к другу, чтобы все поместились на положенной на пол лестнице. Лейтенант снова приказал дежурить по трое, а остальным, если смогут, разрешил спать.
К полудню от мощных водопадов остались тонкие струйки. Один из солдат сказал:
– Господин лейтенант, я тут подумал, что его величество могут заинтересовать местные камни.
– Мы не знаем, какие из камней волшебные. Ты же не думаешь, что у какого-то волшебника хватило сил сделать голодным каждый камень этой долины? – устало посмотрел на него Герман.
– Если найти небольшие, с кулак, то каждый из нас штук по пять сможет наверх вытащить. Дома уж найдем способ проверить.
– Если позволите, господин, их и на острове проверить можно. Каких-нибудь жуков посадить и посмотреть, который окаменеет, – предложил другой солдат.
– Нет, тут жуки ядовитые. Камни возьмем, а о проверке наверху подумаем. Вода уже начала спадать. Как раз к закату поднимемся, – решил лейтенант.
Мокрые горные склоны – дорога опасная. Были бы дрова, Герман приказал бы провести в этой долине еще ночь, а так решил рискнуть.
Отряд быстро спустился в залитую водой часть долины и побрел к перевалу по колено в воде. По мере продвижения становилось все глубже. У перевала вода достигала груди, зато поток сверху уже иссяк. Пока одни начали подъем, другие обмотали руки и принялись нырять за камнями.
Поднимались медленно, зато никого не потеряли. Солнце еще ярко сияло на небосводе, а люди уже развели два больших костра, чтобы обсушиться. Еще четыре костра сделали поменьше, только ради дыма. Все хорошо помнили, что здесь спать можно, лишь защитившись от насекомых.
Пока остальные готовили ночлег и долгожданный ужин, лейтенант устроил эксперимент. Он приказал двум солдатам осторожно выложить добытые камни и положить на каждый по свежему зеленому листочку. Не зря ведь в долине голодных камней растительности вообще нет, только сухие палки валяются.
Ничего не происходило. Вдруг мимо пролетел большой жук. Ни на кого не напал, но люди отвлеклись. Когда опустили взгляд на камни, люди увидели, что некоторые листочки вообще окаменели, другие только начали. Окаменевшие плавно исчезли в камнях, как ложка в сметане. Эксперимент повторяли, пока дежурный не позвал на ужин.
– В голове не укладывается, как такое возможно, – сказал один из солдат, утолив голод. – Откуда камни знают, что на них кто-то смотрит?
– Куда удивительней то, что волшебным оказался каждый из них, – ответил другой.
– Слушайте мой приказ, – заявил Герман. – Теперь мы должны доставить его величеству не только добытые талисманы, но и эти камни. Говорить об их волшебстве я запрещаю, пока не придет время доложить королю или главному волшебнику.
Несмотря на костры и дежурство по трое, до утра дожили не все. Свежая зелень, поднявшаяся после дождя, не успела скрыть протоптанную раньше тропу, но сделала ее очень скользкой. Путь вниз с грузом тяжелых камней за плечами занял четыре дня. До берега бухты живыми добралось всего трое.
Они с радостью напились свежей воды из родника и облились с ног до головы. Спасение казалось таким близким, но остров приготовил людям очередной сюрприз.
Перевернутая лодка – не только ключ к спасению. Это прекрасное убежище для ночных существ. Командир приказал переворачивать ее, используя посохи в качестве рычагов. Матросов и это не спасло. Как раз под этой лодкой решила отложить яйца красивая очень быстрая змейка. Она яростно бросилась на защиту потомства. Германа спасло только то, что он стоял далеко.
Змейка снова скрылась под лодкой, а лейтенант осторожно оттащил от нее своих подчиненных. Волшебство исцеления оказалось бесполезно. Он с тоской переводил взгляд то на тяжелые лодки, то на далекие корабли, то на погибших.
Делать нечего, приказ нужно как-то выполнять. Лейтенант отдал последние почести погибшим, вырубил палку подлиннее и пошел переворачивать другую лодку. Шестивесельная шлюпка не такая уж тяжелая, когда вшестером. Для одного она просто неподъемная.
Рычаг позволил приподнять ее даже с одной рукой, а дальше – никак. Ведь, выиграв в силе, проигрываешь в пути. «Золотое правило механики не обойдешь. Придется понемногу. До вечера вряд ли управлюсь», – решил Герман. Он снова с грустью посмотрел на далекие корабли и пошел рубить дрова.
Когда нарубил достаточно, он привязал на краю своего рычага две рогатины. Теперь, когда этот край поднялся до уровня плеча, он потащил за собой рогатины. Конструкция превратилась в устойчивую треногу, а лодка так и осталась приподнятой. Осталось только понемногу переставлять рогатины все ближе друг к другу, чтобы рычаг продолжил постепенно подниматься.
Вторая подобная конструкция позволила продолжить работу. Наконец, с глухим шорохом и небольшим фонтаном песка, который зачерпнула бортом, лодка перевернулась и плюхнулась килем в песок.
Лейтенант сварил каши, а заодно отдохнул. Он быстро поел, а затем взялся за задачу посложнее. Вариант дожидаться прилива в лодке без костра отпал сразу, стоило прислушаться к жужжанию вокруг. Второй вариант не лучше. Предстояло дотащить тяжелую лодку не просто до воды, а зайти примерно по колено в воду, чтобы она оказалась на плаву.
Проблема даже не в том, что на этот раз рычаг пахал песок, а не тянул лодку. Колья для опоры рычага легко войдут в песок, но в воду лезть опасно. Пока сидел у костра, лейтенант то и дело замечал у воды юрких змеек. Судя по рассказам погибших моряков, в воде поджидают опасные медузы, морские ежи и кто знает, что еще. «Придется соорудить пристань, но как с одной рукой управиться?» – думал Герман.
Поручить все равно некому, а на помощь капитана Тимофея надеяться бесполезно – все его лодки тоже сохли на берегу. Хорошо, что палки в песок легко втыкаются. Лейтенант забил одну у кромки воды, чуть не наступив на какого-то колючего моллюска. Тот не просто лежал на песке, а еще и своим шипом норовил уколоть, когда человек потрогал его палкой. «Снова повезло. От такого не только тряпки, но и мои сапоги вряд ли защитят», – подумал Герман и сообразил, что вход на пристань нужно делать подальше от воды.
Тем временем рыбацкую лодку с двумя детьми несло все дальше на юг.
Мирон и Луиза далеко не каждый день ловили что-нибудь съедобное. Но не голод беспокоил детей и не кашель, который мешал спать. У них уже давно закончилась питьевая вода. Морскую старики велели пить только в крайнем случае. Приходилось обходиться тем, что удалось выдавить из пойманной рыбы. Редкие дожди, несмотря на простуду, казались им подарком.
Однажды, когда дети вытащили сеть с десятком мелких рыбешек и надеялись хоть немного унять жажду, на борт лодки села чайка. Еды ей не досталось. Мирон сразу набросил на улов сеть, а чайку прогнал.
– Чайки летают, значит, берег рядом, – сказала Луиза и поднялась, вглядываясь в горизонт.
– Вон там, на юго-западе, то ли облака, то ли вершины далеких гор, – показал Мирон, прикрывая рукой глаза от яркого Солнца.
Они с радостью направили лодку туда, благо ветер почти попутный. Сами приготовились отгонять чаек и вернулись к рыбе. Жажду ведь одной надеждой не утолить.
К утру лодка подплыла к большой бухте, где стояло на якорях два корабля. Оба чужие. Жажда победила чувство опасности. Подплыв ближе, дети заметили на берегу дым, а на кораблях – ни души.
– Кто бы ни победил, сейчас они уже не воюют, а в других местах берег скалистый, – задумчиво произнес Мирон, пытаясь рассмотреть, что происходит на берегу.
– Лишь бы воды набрать дали, – мечтательно ответила Луиза.
Лодка продолжила приближаться к берегу. Дети увидели там кривую пристань и одинокого человека, который стоял на самом ее краю. На подходе спустили парус и взялись за тяжелые весла. При ближайшем рассмотрении оказалось, что человек закутан в лохмотья и упирается палкой прямо в морское дно. Вместо правой руки болтался пустой рукав, завязанный на узел. Пристань напоминала скорее лестницу, лежащую над водой на множестве рогулек.
– Здравствуйте, господин, – дружно поклонились дети. – Позвольте причалить.
– Веревку зацепите вот сюда, – постучал он своей палкой по крайней рогульке, – а сами останьтесь в лодке. Довезите меня до корабля, а я и накормлю, и с собой немного еды дам.
– Смилуйтесь, господин, – поклонилась Луиза чуть ли не до борта лодки. – Нам бы воды напиться, а потом мы вас отвезем.
– Сейчас принесу, а вы ждите в лодке.
– Тут мелко. Мы можем сами до берега дойти, – сказал Мирон, вглядываясь в воду.
– Ни в коем случае, – резко прикрикнул Герман и спокойнее добавил: – Здесь полно змей и много чего еще ядовитого. Я не ради красоты так вырядился. Разворачивайте лодку и ждите.
Теперь дети смотрели на остров и ласковые волны по-другому. Змей они заметили всего пару, красивых и быстрых. Желание лезть в воду поубавилось. Лодку развернули довольно легко, упираясь тяжелыми веслами в дно бухты.
Странный хозяин пристани быстро вернулся с двумя полными бурдюками воды. Он бросил их детям и снова пошел на берег. Так он ходил, пока не перенес в лодку три тяжелых вещмешка и связку мечей и топоров.
Забравшись в лодку, Герман приказал взять курс на корабль Ерении. Только здесь он познакомился с детьми, а заодно и немного исцелил обоих. Узнав об их скитаниях, лейтенант сказал:
– Курпения слишком далеко, а этот остров слишком опасен. Не стану обещать, что до дома довезу. До Атвизии доберемся, если согласитесь помогать.
– Конечно согласимся, – уверенно ответила Луиза. – Дальше мы вдоль берега и на лодке проплывем.
– Все равно нашу деревню ваши солдаты сожгли, – грустно добавил Мирон.
Подруга дернула его за руку. Разговор оборвался.
В бухте, укрытой от штормов, и обычный ветерок слабый. Лодка едва двигалась. Лейтенант сначала отталкивался от дна своей палкой. Когда вода стала глубже, он сел за одно весло и велел детям взяться вдвоем за другое. Лодка пошла немного быстрее.
На громкий стук палкой о борт Тимофей вышел сразу. Он уже неплохо управлялся с деревянной ногой, которую смастерил за долгие дни ожидания.
– Собирайся, поплывем на мой корабль. Сегодня же домой отправимся, – крикнул Герман.
– Благодарю, господин офицер, но мне бы человека три, я за вами на своем пойду. Ой, а что случилось, что ваши матросы в детей превратились? – испуганно спросил капитан, щурясь от непривычно яркого дневного света.
– Все погибли. И твои, и мои. Дети тут случайно оказались. Давай, поторопись.
– При всем уважении, господин офицер, это вы ко мне поднимайтесь. Ваш корабль больше, а его еще развернуть надо. Малышня ведь с парусами не управится, а мы с вами и на реи едва ли заберемся.
– Ладно, будь по-твоему. Воду, еду, дрова и прочее, что надо, можем с моего корабля взять.
– У меня все готово. Вы ведь сами тогда приказали воду и дрова загрузить, а еды на четверых точно хватит, – торопливо ответил капитан и сбросил веревочную лестницу. – Отлив уже начался. Надо бы поторопиться.
– Все равно придется остановиться. Свой флаг я не оставлю.
На палубу подняли не только груз, но и сети рыбаков. Саму лодку привязали на веревке за кормой. Поднять вместо шлюпки можно бы, но никто не хотел тратить время зря.
– Господин, вы с морским делом знакомы? – спросил капитан.
– Нет. Курс на Бутак, столицу Атвизии. В остальном командуй ты. Желательно на нормальном языке.
– А вы, юнги, умеете чего, раз уж так далеко заплыли?
– По небу ориентироваться, узлы вязать и рыбу ловить, – ответила Луиза.
– На большом корабле мы впервые, ваших названий не знаем, – добавил Мирон.
– Ладно, научитесь по ходу дела. Вон ту корзину на грот-мачте называют вороньим гнездом. Сейчас вместе поднимем один парус, потом полезете туда вдвоем. Будете кричать, если по курсу мель или подводная скала. Я стану на носу. Господин офицер – за штурвал. Когда я скажу повернуть три влево или вправо, это означает, что на три рукоятки штурвала. Так всем понятно?
– А разве якорь поднимают после парусов? – недоверчиво спросил Мирон.
– О, уже легче, – довольно кивнул капитан. – Конечно до, но этим я займусь сам.
Он справился быстро. Взять на абордаж безлюдный корабль в спокойных водах тоже не заняло много времени. Герман прихватил не только флаг, но и карты из каюты капитана.
Пока ждали его, Тимофей спросил детей, откуда они, а потом принялся рассказывать о своем корабле. И о себе немного. Юнги с удивлением услышали, что весна уже заканчивается.
Скоро выжившие медленно поплыли навстречу опасным подводным скалам. Кричать во время простуды – не самое приятное занятие. В остальном трое наблюдателей со своей задачей справились. Оказавшись перед глубоким безопасным участком, Мирон шепотом сказал подруге:
– Давай на всякий случай не будем говорить, что с мостом помогали.
– А как же твой отец? – прошептала девочка в ответ.
– Он в спешке сорвался с обрыва. Это ведь правда.
– Да, это еще до подхода врагов случилось. Все наши просто покинули деревню, когда войска показались, а тут шторм.
К закату далеко за кормой остались и большой остров, и малые скалы, и коварные мели. Капитан велел детям спускаться с мачты вниз.
Они вместе убрали паруса на ночь, а якорь до дна не достал. Корабль остался дрейфовать, а его команда спустилась в кубрик ужинать. Каша, которую капитан сварил, после перенесенных лишений казалась очень вкусной. Вместе с сухарями она быстро исчезла с тарелок. Лейтенант пристально посмотрел на Тимофея и сказал:
– Капитан ты, мне просто любопытно, почему мы плывем на запад, когда нам нужно на северо-восток.
– О, тут все просто. Ветер-то на запад дует. Нам нужно уйти от острова смерти как можно дальше. Сейчас, в лучах заходящего Солнца, его прекрасно видно отсюда.
– А если ветер так и останется западным?
– Завтра повернем на север, только скорость сразу потеряем. Вот если бы волшебный ветер помог, – на этот раз сам капитан пристально уставился на волшебника.
– Вот вылечусь, тогда немного ветра добавить смогу, – кивнул тот.
– Я слыхал, что детей тоже можно волшебству обучить. Хоть ветру, хоть лечению, а польза всем, – неожиданно для всех предложил капитан.
– Я подумаю, – на удивление сухо ответил лейтенант.
Причину он не объяснил, просто задумался, сравнивая разные варианты. Иностранцы, из простого народа, еще и дети лет по десять. Любой из этих пунктов заинтересовал бы тайное ведомство, а тут все вместе. «С другой стороны, если вдруг шторм, то и полная команда едва справляется с кораблем. У меня на борту двое раненых и двое больных детей. Шансов добраться домой без штормов слишком мало. Придется рискнуть», – решил Герман уже глубокой ночью, покачиваясь в гамаке в темном душном трюме.
