bannerbannerbanner
Сезон огненных дождей

Олег Шовкуненко
Сезон огненных дождей

Полная версия

Вроде бы все нормально, но Николай не мог отделаться от ощущения, что во время их первого дефиле он что-то пропустил. На что-то смотрел, но не увидел и не понял. Гнидное чувство! Не хочется оказаться ротозеем, и прошляпить какую-нибудь очень важную вещь. Отобрав у своей возлюбленной фонарик, Николай стал внимательно осматривать пол. Ночное зрение конечно хорошая штука, но оно никак не сравниться с дневным.

Как маятник луч света колыхался от стены к стене. Строгов старался не пропустить ни одного сантиметра.

– Слой пыли начинает резко возрастать, – проинформировал Грабовский.

– Я чувствую приближение этого… – простонала девушка.

«Ага, значит, все таки наносы пыли как-то связаны с ощущениями Луизы. Или они следствия одних и тех же событий или…»

Николай не успел развить свою мысль. Он замер, натолкнувшись глазами на небольшую прямоугольную вмятину в толстой пылевой перине. Ничего особенного, обычное уплотнение. Единственное, что казалось подозрительным, это уж очень правильная форма.

– Марк, ты видишь? – Великий Мастер использовал луч как указку.

– Не только вижу, а уже запускаю программу поиска и анализа. – Марк замолчал буквально на секунду. – Еще два десятка таких же сегментов спрессованной пыли сканер обнаружил по направлению к объекту, который мы условно называем «поездом». Вмятины расположены в шахматном порядке с интервалами три метра.

– Неужели шагоход!? – Грозный облик «Сахая-47» всплыл в памяти его бывшего пилота.

– Ну не Гулливер же! – по интонации Грабовского стало понятно, что он читает данные, выдаваемые слитом боевого шлема. – Судя по спрессованности пыли, машина весила около четырех тонн. Давление на ступню распределялось неравномерно. Имеются углубления с одного из краев. Из чего следует…

– Из чего следует, что были когти, зацепы или что-то в этом роде. – Строгов не дал Марку поинтриговать своим открытием. – А из этого в свою очередь вытекает, что машина была предназначена для внешних работ на нестабильных грунтах. И самый последний вывод… – Николаю очень не хотелось это говорить, но от правды никуда не денешься. – Какого хрена машина для наружных работ делала в подземном туннеле?

– Делала что-то очень конкретное, так как находилась она здесь именно в тот самый момент, когда и оседала эта металлическая пыль. – Марк присел над следом стальной ноги. – Отпечатки не четкие потому что сверху их тоже порядком припорошило. Шагоход убрался восвояси, а тут все падал и падал металлический снег.

«Одна загадка за другой. Слава богу, что хоть здесь нет ничего сверхъестественного. Это тебе не видения Луизы». – Николай встрепенулся, вспомнив о своей подруге. Последние несколько минут все его мысли занимал лишь таинственный шагоход. Он перестал помогать бедной девушке.

Один взгляд на Луизу поведал Великому Мастеру о многом. Она борется. Борется как со своим страхом, так и с силами, находящимися за пределами ее понимания. Насколько Николай понял, натиск на сознание Луизы еще не очень велик. Но кто знает, что произойдет через мгновение? Так что его помощь просто необходима.

Возобновить астральный контакт оказалось нелегко. Ощутить темную энергию самостоятельно Николай не мог, а Луиза, сопротивляясь враждебным силам, возвела в своем подсознании целый высокий волнорез. Напоровшись на него, Строгов помимо воли улыбнулся. Молодец, хоть чему-то уже научилась. Плохо лишь, что это укрепление из сыпучего песка. Защищает от брызг, но не устоит даже перед легкой волной.

Стараясь не причинить любимой боль, Николай пробился сквозь оборонительный бастион и тихо, словно дуновение весеннего ветра, позвал: «Луиза, это я. Впусти меня в свой мозг». Девушка вздрогнула, но продолжала защищаться – неумело и примитивно, но стойко и можно даже сказать ожесточенно.

«Это действительно я, – Великий Мастер хорошо знал свою работу. Он сотни раз контактировал с другими живыми существами и ни разу не получал отказа. – Почувствуй мою энергию. Она горячая и светлая. Это энергия жизни».

Это был ни приказ, а просьба, слова не властителя, а друга. И Луиза повиновалась. В первое мгновение как это ни странно Строгов ощутил настоящую радость. Чувство обладания родным существом зашвырнуло его на самую вершину блаженства. Луиза никогда не отдавалась под его власть по своей воле. Обстоятельства постоянно вынуждали Николая грубо вторгаться в ее сознание и вершить судьбу девушки по своему мнению и усмотрению. Но сейчас они вместе. Они сплелись душами, словно любовники телами и разорвать этот союз не под силу никому, даже самой смерти.

Воспоминания о костлявой старухе отрезвили Великого Мастера. Да, конечно, сейчас они с Луизой вместе, однако, поддаваться эйфории не время и не место. У них есть работа.

«Перестань сопротивляться этому. Ты тратишь силы впустую. Расслабься. Теперь за дело возьмусь я».

Корсиканка колебалась, словно не доверяя словам Мастера.

«Ну же…» – Николай вынужден был слегка подтолкнуть девушку к правильному поступку. И наконец, она решилась…

Когда мутный кисель, из которого состоял оборонительный редут Луизы рассеялся, Строгов вмиг очутился лицом к лицу с тем, что вначале воспринимал как черную реку. Нет, это не река. Река была там, в космосе, а сейчас перед ним простиралось вязкое засасывающее болото. Из мрака поднимались какие-то неясные тени. Извиваясь, они тянулись к ним с Луизой, то ли грозя, то ли моля о помощи. Для Строгов все увиденное представлялось черно-белым немым кино. Именно немым. В этом мире он был лишь зрителем. Весь же ужас и мрак этого жуткого места предназначался Луизе. Что значит предназначался? Николай прислушался к своим чувствам, как прислушивается слепец, бредущий по незнакомой улице. Мгла стремится поглотить еще одну живую душу? Нет. Великий Мастер знал, с какой жадностью вакуум смерти набрасывается на крупицы тепла и света. Сейчас все обстоит совершенно по-другому. Зловещие тени лишь пугают девушку, однако, пугают не потому, что стремятся к этому. Просто такова уж их природа. Они такие, как они есть – чуждые жизни и свету, и другими быть не могут. Но что им надо от Луизы. Что или кто для них Луиза?

– Мы на месте. Мы прямо возле этой груды металлолома. – Голос Шредера больно ударил по обнаженным нейронам Строгова. Георг докладывал по внутренней связи. Информация предназначалась для ушей Грабовского, однако, Великий Мастер контролировал все.

«Я должен видеть эту машину!»

Николай раздвоился между параллельными мирами. Силой своего подсознания он продолжал сдерживать наступление черных призраков и одновременно с этим силился взглянуть на реальный мир глазами Шредера.

Изувеченная стальная конструкция ржавой змеей выползла из темноты. Хищник словно притаился где-то в скалах, и оттуда, сверху выслеживал свою жертву. Да, это действительно скоростной подземный поезд или вернее то, что от него осталось. А осталось совсем немногое. На изъеденном швеллере монорельса висели лишь две цепочки опорно-тяговых сфер, одна сверху, другая снизу. Метровые стальные шары с двух сторон сдавливали некогда гладкий металл магистрали, превращая состав в единый полукилометровый шарикоподшипник. Кроме крепления стальных сфер гидравлических амортизаторов и главных несущих рам практически ничего не уцелело. Корпуса вагонов, как и вся их начинка бесследно исчезли словно их никогда и небывало.

– Интересная картина получается, – Николай услышал Микульского, который по щиколотку в пыли брел вдоль мертвого состава. Разведчик то и дело освещал фонариком какой-нибудь узел и внимательно к нему присматривался. – Уцелели лишь те части машины, которые были покрыты какой-то странной синеватой кашей. Смазка, что ли? Все остальное как напильником сточили.

– Учитывая сколько здесь опилок, так оно и было, – Ладонью, одетой в черную пластиковую перчатку, Шредер зачерпнул пригоршню серого порошка. Он крепко сжал пальцы в кулак, тем самым прижимая частички пыли к датчикам штатного анализатора наружной среды. – Посмотрим, нет ли здесь чего-нибудь подозрительного, а то Грабовский меня со света сживет, если что-либо провороню.

Ждать долго не пришлось. Уже через несколько секунд по бронестеклу, точно напротив левого глаза рядового поползли цифры. Мастер видел их не хуже самого Георга. Те же самые железо, никель, титан… Ух ты! А вот и новость! Всевидящий протонный слит раскопал элемент, не имеющий никакого отношения к металлам. Соли кальция. Процент довольно внушительный – примерно пятая часть. И вот еще сюрприз… Николай до боли закусил губу. Компьютер безапелляционно причислил эти соединения к органическим останкам живых организмов.

В голове Строгова словно прогремел гром. Все встало на свои места, все связалось в одну единую целостную цепочку. Поезда существуют, чтобы возить пассажиров. И если гибнет поезд, гибнут и несчастные, которых угораздило оказаться в нем. Вот что имела ввиду Луиза. Вот та трагедия, что произошла на этом месте. Но как она узнала? Николай задал себе вопрос, на который существовал всего один единственный ответ – Луиза видит и слышит мертвых.

Глава 8

Корсиканцы сидели на колючих жестких камнях под самой мордой вставшего на дыбы планетохода. Они молча жевали пресные брикеты аварийного сухпайка. Разговор как-то не клеился. Может, из-за того, что все вымотались до чертиков, а, может, всему виной был густой непроглядный мрак, который наползал на людей из глубины древнего туннеля. Прожектора пришлось погасить. Их свет бил из провала так же ярко, как фонтаны раскаленной лавы из жерла только что пробудившегося вулкана. Засечь такой фейерверк – плевое дело. А в том, что морунги продолжат поиски и ночью, никто даже не сомневался.

Отказавшись от мощных ламп, «головорезам» пришлось довольствоваться светом небольшого ручного фонаря, который при полной мощности и самом широком рабочем секторе освещал не более пяти-шести квадратных метров.

От желтого света и скользящих по стенам неясных теней Марку казалось, что он сидит у огня. Нет, это не походило на один из тех коротких привалов, которыми солдаты балуют свои уставшие измученные тела. Неясное желтое свечение скорее напоминало биение скаутского костра из далекого-предалекого детства. Отец всегда хотел чтобы Марк рос настоящим мужчиной. Отсюда и школа айкидо, и уроки верховой езды, и изматывающие многодневные походы.

 

Воспоминания об Александре Грабовском причинили Марку нестерпимую боль. Ох, отец-отец, где же ты сейчас? Жив ли? Все те разрозненные и во многом противоречивые слухи, которые время от времени доходили до скитавшегося по галактике наследника славной семьи, достоверно свидетельствовали лишь об одном – война круто зацепила его старика. И в этом был повинен лишь один человек – сам Марк. Кто как не он втравил отца в эту галактическую бойню.

«Не казни себя, – от зазвучавшего в глубине мозга голоса Грабовский вздрогнул. – Все происходит так, как ему на роду написано».

«Ты стал верить в судьбу?» – разведчик решил не нарушать царившую тишину и также задал вопрос мысленно.

«В судьбу? Я бы ей богу не против! Только вот вряд ли получится. Русская закалка не позволит. У нас опустить руки и отправиться плыть по течению означает верную погибель».

«Почему это?»

«Водка дешевая».

«А-а-а, понимаю».

Марк улыбнулся. Он вдруг подумал, что со стороны их разговор выглядит весьма странно. Два человека переглядываются и гримасничают, а иногда даже что-то шепчут. Вернее шепчет только он, так как лица Великого Мастера почти не видно. Как у героев старых вестернов оно наполовину упрятано под поблескивающий черный металопласт. Но странное дело, даже, несмотря на маску, Марк понял, что видит, а, может, представляет губы друга. Плотно сжатые, с опущенными уголками, они выражают досаду и неуверенность, горечь и сожаление. Без сомнения все эти эмоции адресовались именно ему.

«Ник, ты что-то знаешь или подозреваешь?»

«О чем ты?»

«Об отце».

– Марк, давай пройдемся.

Великий Мастер поднялся на ноги. Потрепав Луизу по волосам, он двинулся в глубину туннеля. Как приговоренный Грабовский поплелся следом. Темнота подступала со всех сторон. И разведчик уже собирался надеть свой боевой шлем, как вдруг туннель осветил неяркий зеленоватый свет. Огонек горел в руках у Николая.

– Вот, нашел в одном из ящиков, – Строгов показал пару, лежащих на ладони, переломленных, люминесцентных стержня. – Света они все равно особо не дают. Так… баловство одно. Разве что ступеньки в темных подъездах подсвечивать, хотя ключом в замочную скважину врядли попадешь.

Марк промолчал. Зеленоватый свет нагонял тоску, такую же зеленую и беспросветную. На душе скреблись кошки. Прошлое казалось глупым и несуразным, а с некоторого момента даже отвратительным и мерзким. Сперва в дело пошла его ДНК, так что кровожадные твари под названием охотники могут смело именовать Марка Грабовского ни кем иным, как папочкой. Затем родной дядюшка хотел укокошить любимого племянника. А вот теперь грязная тень подозрения легла еще и на отца.

– Я не утверждал, что твой отец принял сторону «Архангела», – Строгов бесшумной тенью шел рядом.

– Значит, мне показалось? – Грабовский повернул голову и пристально глянул на друга.

– Вероятность, конечно, имеется, но пока это не факт, – Николай тяжело вздохнул. Мембраны на его дыхательной маске издали звук, похожий на конский храп. – Но если Александр Грабовский действительно на Воларде и не хочет со мной контактировать, то как прикажешь это понимать?

– А разве не может оказаться, что он в плену? Что испугался мысленного прикосновения, сочтя его эффектом от действия галлюциногенов? Ты ведь знаешь, какую дрянь применяют во время допросов!

– Все может быть.

Строгов согласился очень легко. Очевидно ему нетерпелось закрыть скользкую и абсолютно бесполезную сейчас тему. Грабовскому тяжело было это признать, но на месте Николая он бы поспорил, да еще как поспорил! Ведь были еще и газетные статьи, и слова дяди Джона…

– Завтра предстоит трудный день, – Мастер не хотел более измываться над другом.

– Намекаешь, что мы зря тратим силы и время на пустые разговоры? Лучше отправиться на боковую?

– Силы… – Николай словно расслышал лишь одно это слово. Он несколько секунд молча глядел в темноту, а затем, резко обернувшись, принялся без стеснения изучать лицо Марка. – Как твой нос? Мне показалось, что ты его сломал.

– Мне тоже так показалось, – Грабовский ощупал опухшую переносицу. – Вроде ничего, твердый. Аптечка вколола какую-то гадость…

– Не думаю, чтобы медикаменты, пусть даже и самые чудодейственные, могли так сильно стимулировать рост хрящей и костной ткани. Ведь с момента аварии прошло всего три часа.

– Туннель обладает целебными свойствами? – Марк не понял куда клонит друг и ляпнул первое, что пришло в голову.

– Не в туннеле дело, – Строгов сделал шаг вперед и, словно наслаждаясь свежим ветром, широко расставил руки. – Сейчас весь Волард дышит великой энергией жизни.

– Ты… ты хочешь сказать…

– Да, второй Источник Жизни не прошел через Волард, как мы предполагали раньше. Он засел где-то на планете или может внутри нее, как пуля застряет в мешке с песком.

– Выходит мы получили вторую Агаву? – вспоминая все «прелести» мрачной планеты-звезды, Грабовский присвистнул.

– Слава богу, здесь нет кремнийсодержащего газа. А значит морунгам нечего рассчитывать на пополнение своих рядов.

– А из чего-то другого Источник не сможет штамповать плохих ребят, кого-нибудь еще похлещи морунгов?

– Не знаю, – Строгов покопался в воспоминаниях. – Насколько я помню, Дэя говорила, что только кремний способен построить прочные и долговечные молекулярные цепочки.

– Фух, тогда пронесло, – слегка расслабившись, Грабовский уселся на пол, а спиной облокотился о стену. – Садись. Ты всегда говорил, что в ногах правды нет.

Они сидели как в давние времена, плечом к плечу, рука к руке. Товарищи по оружию, друзья, почти братья. Космическая бойня не пощадила обоих. У одного она отняла человеческий облик, у другого семью, карьеру и блестящее будущее. Кто его знает, сполна ли они заплатили дань бесноватому богу войны, или он потребует последний, главный взнос – их жизни.

– Мы должны разыскать источник, – Строгов первый прервал молчание.

– Зачем? Тебе что, не хватило одного раза? – Грабовский решил не смотреть на Николая, иначе взгляд сам собой цеплялся за костную чешую, которая как шлем покрывала голову и часть лица Великого Мастера. На кой черт лишний раз напоминать другу о его горе?

– Лучше это сделаем мы, чем «Архангел». Не сомневайся, они сразу просекут, что Источник на Воларде. Морунги сработают как индикаторы. Они перестанут нуждаться в пище и это тут же заметят. Излучение Источника мигом накормит их всех.

– Ну, найдешь ты его, а дальше что? – Марк представил себе фонтан голубого огня, бьющего в одной из мрачных расщелин. Именно так по рассказам Николая должен был выглядеть легендарный артефакт. – Уничтожить Источник Жизни невозможно, находиться вблизи смертельно опасно. Один выход – оцепить территорию в пару тысяч акров и удерживать ее до прихода подкрепления. Правда, тут один или даже нет, два маленьких нюанса. Если собрать всех беженцев с «Новой Невады» и «Призрака», у нас вряд ли окажется более двухсот человек. И второе – подкрепление ждать неоткуда.

– Все верно, – Строгов острым когтем поскреб по своему бронированному затылку. – А представь себе что будет, если «Архангел» наладит производство морунгов прямо здесь, на Воларде! Газодобывающие месторождения Агавы до сих пор остаются в их руках, да и звездолеты тоже пока не перевелись.

– Тогда остается одно – притаиться и гадить «Архангелу» где и как только можно. Короче партизанская война.

– Хорошая мысль, – Мастер саркастически улыбнулся. – Только и в этом случае расклад остается прежним. Как ты думаешь, сколько времени двести партизан могут противостоять многотысячной армии, оснащенной авиацией и тяжелой бронетехникой? А у нас, если ты не забыл, только стрелковое оружие и весьма скудные припасы.

Марк задумался. Неловко признаваться в этом даже самому себе, но иногда на него накатывала чуть ли не высшая мудрость. Именно в такие мгновения он мысленно восклицал: «Да я просто гений!». Вот и сейчас в голове разведчика что-то щелкнуло, и ответ родился как бы сам собой:

– Этот поезд, – лейтенант ткнул в ту сторону, где ржавел подземный экспресс. – Кто-то его приласкал, и приласкал немилосердно. Выходит, на планете есть оружие, причем довольно мощное. Поезд то был длиной в полкилометра, а остались от него рожки да ножки. Заполучив такую мощную штуковину, мы сможем значительно повысить свою огневую мощь, а, может даже, чем черт не шутит, сравняемся в силах с военным контингентом Амарилло. Вот тогда будет весело. Вот тогда мы с ними поговорим!

Строгов смерил приятеля уважительным взглядом, а затем уставился в пустоту перед собой. Марк не без тщеславия наблюдал за выражением лица друга, на котором читалась недюжинная мыслительная работа. Все-таки, что ни говори, а приятно обскакать самого Великого Мастера. От этой мысли настроение стало стремительно улучшаться. Прошлое уже не выглядело таким уж тусклым, а будущее засветилось интригующими грозовыми зарницами. Все-таки для настоящего мужчины главное это драка! Не важно с кем. С коварными врагами, с глупостью и тупостью несовершенного мира, или просто с самим собой. Вот тогда он живет, тогда он именуется сильным и мужественным, тогда его уважают и любят.

– Это самое оружие еще следует отыскать, – Николай принял предложение Грабовского. – И желательно, чтобы оно не рассыпалось в прах спустя столько-то лет.

– Шансы есть. Вспомни наши «Сахаи». После тысячи лет хранения они работали как часики.

Грабовскому и самому вспомнились грозные боевые шагоходы со странными самурайскими именами «Сахай-47». Привиделись они такими, какими Марк увидел их в первый раз… там, на Эктегусе, на затерянной среди гор, технической площадке двести шесть. Серые двуногие великаны стояли в две шеренги. Хотя смертоносные аннигилирующие излучатели и скрывали колпаки бронированных блистеров, однако принять эти машины за безобидные гражданские механизмы, было просто невозможно. Дух свирепых хищников угадывался в каждой линии, в каждой грани закованных в молекулярную броню тел.

– Волард не Эктегус, и за порядком здесь следят отнюдь не трудолюбивые эктоны, а пыль и песок.

– Можно подумать, что я тебя уговариваю, – Марк справедливо возмутился. Такая замечательная идея, а Николай еще смеет раздумывать!

– Предложение принимается, – Мастер прочитал мысли друга. – Если ты еще не понял, то мы уже приступили к обсуждению деталей.

– Тогда повоюем! – Грабовский протянул руку ладонью вверх.

– И я того же мнения, – Мастер хлопнул по пятерне друга. – Ну, раз мы с тобой такие умные, то сперва должны придумать как выбраться из этой чертовой пустыни. Припасов у нас дней на десять, воды на неделю. Если за это время не доберемся до места, искать это твое таинственное оружие придется уже кому-нибудь другому. Ведь мы к нему потеряем всякий интерес.

– Пешком не выберемся, – после этого вердикта энтузиазм Марка быстро улетучился.

– Это точно. Необходим транспорт.

– А может кликнешь кого-нибудь из наших сотоварищей? Не все же спасательные шлюпки грохнулись на другом конце континента. Наверняка есть и те, кто приземлились сравнительно недалеко от нас.

– Нет, – Строгов сказал, как отрезал. – Те, кого я позову, будут обречены. Не хотел вас пугать, но час назад в сотне километрах к северу прошло звено «Вампиров». Пилотировали морунги. Я их хорошо чувствую.

– Сто километров?! – у Грабовского противно засосало под ложечкой. – Получается мы на самой границе их поиска!

– Так точно, – Николай горько вздохнул. – Откапывались непозволительно долго, да и ползли как черепахи.

Минут пять длилось тягостное молчание. Офицеры должны были отыскать тот самый, единственно верный выход. Не подыхать же здесь, в этом проклятом туннеле, как затравленные в норе кролики.

– Транспорт, который имеется в наличии, это либо планетоход, либо поезд. – Строгов первый нарушил молчание.

– Я не ослышался? Ты серьезно причисляешь эту груду хлама к транспорту? – Разведчику не пришлось объяснять, что именно он окрестил словом «хлам».

– Не причисляю, а перечисляю то, что чисто теоретически может двигаться.

– Двигаться?! Этот волардийский паровоз? Ты шутишь! – Марк с недоверием поглядел в темноту, как бы пытаясь представить силу, способную сдвинуть с места железную полукилометровую змею.

– Нам не нужен целый состав. От него можно отделить небольшую секцию, – Строгов прикинул в уме. – Шесть точек захвата монорельса должно хватить. Больше оставлять нет смысла, возрастает как масса, так и трение.

 

– А толкать платформу что будет? – Марк уже давно хотел задать этот вопрос. – Кроме велосипедных педалей на ум больше ничего не приходит.

– Двигатель есть на планетоходе… – Мастер произнес это весьма робко, как будто стесняясь собственной идеи.

– О, Ник, нет! Как бы мы не старались, как бы ни хотели, но реактор перетащить не удастся! А если бы даже и произошло чудо… то что в нем проку? Передавать вращение все равно некуда, колес то у этого инопланетного локомотива нет, и никогда не было. – Грабовский умолк, удовлетворенный тем, что прозрение пришло именно сейчас, а не после того, когда будет затрачены силы, временя и энергия. – Видишь, значит, затея с поездом с самого начала была тупиковая. Разогнать его может разве что…

Мозг пронзила яркая вспышка. Второе озарение за сегодня! Ощущая как над головой поднимается лавровый венок, Марк вспоминал кадры старой любимой кинокомедии. Железнодорожный переезд. На путях вместо поезда замерла черная, поставленная на колеса ракета. Нарисованная на ней зубастая акулья пасть злорадно ухмыляется. Под стать этой ухмылке, лучезарные улыбки двух пилотов. Затянутые в кожаные летные костюмы они позируют перед объективами фотокамер. Оно и понятно, событие ведь незаурядное! Знаменитый профессор Фэйт, вместе со своим верным помощником, намеривается побить мировой рекорд скорости. И сработало! Марк старался не вспоминать окончание этого смелого эксперимента, его вполне устроила первая стадия – реактивный снаряд пулей помчался по рельсам.

С криком «Нажми кнопку, Макс!» Грабовский кинулся обнимать, душить и пинать своего обалдевшего от неожиданности друга.

– Вы что тут делаете? – Луиза стояла невдалеке и удивленно разглядывала двух барахтающихся у стены приятелей.

– Только не вздумай ревновать, – Марк, а за ним и Строгов живо поднялись на ноги. – Я… вернее мы тут такое придумали! – Разведчик глянул в насупленное лицо девушки и тут же осекся. – Но вижу тебе не особо интересно. Так что я, пожалуй, пойду… найду, так сказать, более благодарную аудиторию. А вы здесь потолкуйте.

Луиза проводила Грабовского быстрым взглядом. А по-другому у нее бы просто не вышло. Всего через мгновение зачерненная адаптивным камуфляжем фигура Марка растаяла в темноте. Еще с полминуты были слышны его шаги, но и они вскоре затихли, уступая место едва слышному шелесту туннельных сквозняков.

Луиза поглядела на Николая. Они остались одни. Наконец они остались одни! На полу у ног Строгова лежали два переломанных люминесцентных стержня. Их туманный зеленоватый свет едва рассеивал мрак. Его хватало только лишь, чтобы видеть общие очертания предметов. Разглядеть такую деталь, как человеческое лицо казалось невозможным. Именно поэтому, подойдя к Николаю, девушка протянула руки и коснулась его лба. Крупная твердая чешуя оказалась на ощупь теплой и гладкой. Скользнув по ней, пальцы Луизы опустились ниже. Они на миг заслонили горящие в темноте ярко-синие глаза, а затем нежно, словно поглаживая, прошли по длинным роговым пластинам на переносице. Дальше Луиза продвигаться не пожелала, дальше был мертвый бездушный металлопласт дыхательной маски. Девушка почувствовала его и поспешила перевести свои ладони Николаю за голову, обнять его за шею, притянуть к себе.

Они долго стояли молча. Просто прижимались друг к другу, просто наслаждались теплотой и покоем. Думать не хотелось ни о плохом, ни о хорошем. Только жить, существовать этим моментом, этим восхитительным мигом.

– Мне сейчас так хорошо, – прошептала девушка. – Мне давно так не было хорошо.

– Да, мне тоже, – в тон ей ответил Николай.

– Многие люди не знают, что такое счастье, а я знаю. Счастье это стоять рядом с тобой в заброшенном старом подземелье на самом краю галактики.

– Не думаю, что… – начал было Строгов.

– Молчи! Ничего не говори! – перебила его Луиза. – Вы мужчины ничего не знаете, ничего не понимаете в этом.

– Куда уж нам… – согласился Николай, и в голосе его послышалась боль.

Луиза поняла, это была тоска по прошлому. По тому прошлому, где жил Николай Строгов – человек, мужчина, блистательный офицер, при виде которого женские сердца начинали биться часто и гулко. Глупо! Николай не понимает, что для нее он остался прежним. Таким же красивым, нежным, страстным и любимым. А этот его нынешний вид… это словно маскарадный костюм. Николай специально надел его, чтобы завести ее, чтобы девушка ощутила себя хрупкой и беззащитной рабыней огромного, неутомимого в любви зверя.

От этой неожиданно возникшей фантазии Луиза вся задрожала, кожа ее стала влажной, а низ живота стянул томный горячий спазм. Она была как в лихорадке, они позабыла обо всем окружающем, о прошлом, настоящем, будущем. Единственное, чего она сейчас хотела, так чтобы этот монстр взял ее, стиснул в железных объятиях, вонзил в ее бедра свои острые когти, подарил сладостную боль, а вместе с ней невиданные счастье и наслаждение. Он ведь может. Она точно знала, что может.

Пальцы корсиканки тут же скользнули по боевой униформе Строгова и вцепились в застежку его поясного ремня. Дрожащими от нетерпения пальцами она принялась расстегивать ее. Но Луиза начисто проиграла турнир по раздеванию. Ее одежда первой оказалась на полу. Сильные руки Николая выдернули девушку из грубых космических ботинок, вознесли в небо, а затем развели ноги и мягко усадили ему на бедра.

Строгов несколько секунд просто удерживал ее на весу. Он словно не мог решиться. Его руки горели у нее на ягодицах, да он и сам весь горел. От этого Луизе было хмельно и сладко. Ведь пожар в могучем непобедимом Великом Мастере разожгла она, ни кто-то другой, а именно она! И это только самое начало. Дальше они вместе окунутся в настоящую огненную бурю.

Не желая больше медлить, Луиза обхватила Николая ногами и вжала его в себя. Когда внутрь ее ворвалось сладкое и ласковое пламя, девушка тихо застонала.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33 
Рейтинг@Mail.ru