Олег Ока
Мир, не нужный никому
6
Потом, когда мы лежали под сырой простынёй, и я перебирал её волосы, ещё не просохшие после душа, в голове моей кроме опустошения крутились почему-то слова песенки, старой уже, но иногда она возникала в памяти, когда, как сейчас, нужна была перезагрузка после эмоционального взрыва.
«Я иду по дороге, и ботинок не жаль…»
– Скажи, почему ты обратил на меня внимание, там, в кафе на Ленсовета? Потому что я смешная?
– Кто тебе сказал, что ты смешная?
– Отвечай, нечего тут тень на плетень…
– Ты не смешная… Дай вспомнить…
– Только не придумывай. А то все врут, хочется чего-нибудь честного…
– Сейчас… Мне самому интересно… Я… А, вот! Вот что-то необычное, сказал я себе, то, чего у меня не было, и чего я не знаю…
– Придумал… Или тебе захотелось пополнить свою коллекцию уникумом? А ты не следил за мной, как…
– Как ты за мной? Нет. Я подкрался с тыла, заглянул в твой ноутбук, и возникла тайна, потому что ты интересоваась тем-же, чем и я. Это совпадение, а случайных совпадений не бывает…
– Ладно, это похоже на правду, потому что глупо… А когда ты подумал о сексе?
– Что за допрос? Думаешь, я такой?
– Просто хочу знать, какой ты.
– Не помню. Но не сразу. Сразу я был поражён тайной, неизвестностью. А секс… это штука хорошая, никогда не помешает…
– Когда?
– Да не помню я… Может быть, когда ты намекнула…
– Я, значит, первая… встречная… А ты не такой. А какой? Надеюсь, ты не из тех, которые :– «В человеке, главное – душа! Остальное вторично…!» Идиоты. Что ддля тебя главное?
– Прямо так сразу? Не знаю. Может быть, интерес? Чтобы интересно было жить. Загадки, тайны, неизвестность… Никогда не понимал тех, которым нравится определённость, а таких большинство. Человеку нравится то, что он знает. Ну, или считает, что знает. В любом случае ему не нравится неизвестность. И это объяснимо; ввиду неизвестности параметров неизвестного, он не знает, что с ним можно делать. Или, что неизвестность может сделать с ним.
– Но неизвестность притягивает, завораживает, – пожала плечами Ольга. – Почему человеку так нравится искать черных кошек в темноте?
– Может быть потому, что в нём живёт инстинкт самосохранения?
– Что за нонсенс? Не говори загадками. Тяга к неизвестности и самосохранение? Разве они не взаимоисключающи?
– Возможно. Как категории. Но они прекрасно дополняют друг друга, как мотиваторы.
– Расшифровку давай.
– Что-ж, объясню для не умеющих строить логические цепочки… Стремление к безопасности заставляло человека обустраивать сначала гнёзда, потом пещеры, потом замки… Это стремление естественно перешло на всю окружающую среду, и очень сильно даже сейчас, и даже в обустроенных уже центрах цивилизации – ум человека постоянно направлен на переделку среды в соответствии с новыми потребностями и возможностями технологий. Это в крови. А неизвестность, это непочатый край, скрывающий новые возможности осуществить неистребимую тягу к перестройке мира. Человеку зачем-то надо обязательно знать, что там, в темноте, как кошке интересно, что находится за закрытой дверью. Может быть, там притаилась смертельная опасность? А может быть кисельные берега и золотые горы…
– Фу, какой штамп…
7
– Я люблю это время. Смотришь на чёрные окна, в них мерещатся какие-то тени, они приближаются к стёклам, и кажется, оттуда на тебя смотрит сама ночь, потому что на улице её нет, она спряталась в квартирах, в сонном дыхании и снах их обитателей. Это как-то унизительно для неё, она сейчас царствует на четверти планеты, а здесь её ограничили замкнутыми пространствами стен и межэтажных перекрытий, будто рассадили по аквариумам. Проспекты пустынны, будто все люди вдруг выехали в другие места, где можно наслаждаться чёрным, звёздным небом… – Мы с Ольгой брели по тротуару Московского проспекта в сторону Парка Победы, дышали тишиной и пустотой, с неприязнью смотрели на одинокие фигуры таких-же чудаков, которых выгнала в пустоту необходимость ощутить одиночество, или насущная необходимость куда-то вернуться, где они отсутствовали весь жаркий день. Вдоль тротуаров на проезжей части стояли вереницы безжизненных автомобилей, ждали часа пробуждения, им не хватило места во дворах, и хозяева оставили их прямо на улице, в обществе таких-же неприкаянных механизмов, и это тоже было печально. – Людям необходимо привыкнуть к мысли, что мир существует в двух плоскостях познания. Одно – это то, что мы придумали, другое – что есть на самом деле. К первому относится всё, что создано разумом, от науки до мифологии. И оно нам нравится больше, потому что придуманное подчиняется нам, оно даёт нам ощущение всемогущества разума, оно объясняет всё, или почти всё, что мы видим в природе, так, как нам удобно и понятно. Мы постоянно придумываем новые знания, потому что старые перестают нас удовлетворять. Многое из этого находится на грани безумия, но это нас устраивает, потому что это наше, одное безумие, и мы считаем, что можем им управлять.«О цивилизации Лемурии, существовавшей миллионы лет назад, мы узнали из семейных преданий членов ордена розенкрейцеров, которые передавались из поколение в поколение…", – это похоже на новости из психиатрической лечебницы. Из оперы «Учёные не обнаружили жизни на Проксиме В»! И мы усмехаемся, потому что сами занимаемся этим. Мы отрицаем трансцендентализм, потому что он нами не управляется, и мы не знаем, как вообще это действует, это просто, как красивая теория большого взрыва, и понимаем, что глупость, вроде бы, и выбросить жалко. Стоит на книжной полке в качестве сувенира, чтобы место не пустовало…
– А что с другой плоскостью? Ведь мы ничего не можем знать наверняка, это не чёрная дыра, откуда фокусники стивеныхокинги извлекают искажённую информацию, и делают из неё улыбающегося кролика…
– Ничего утешительного. Оттуда у нас в самом деле нет никакой достоверной информации. Всё, что в нашем распоряжении – это интуиция, наша логика и самоуверенность. Мы не задумываясь бравируем атеизмом и скептицизмом в отношении потусторонних сил – так жить легче, и повышается самооценка. Удобнее жить просто, не думая, потому что если задуматься, окажется, что наш цинизм – это всего лишь защита от страха перед признанием того, что существует два мира. Реальным мы называем тот, который мы можем как-то описать нашими смешными знаниями и беспомощными словами. И мы панически боимся того действительно реального, не придуманного мира, над которым наш разум абсолютно не властен, и мы не в состоянии даже предположить, какие монстры могут явиться из мира тайн и недомолвок. Самоуверенный цинизм атеизма на самом деле лишь маска, под которой мы прячем невежественный страх… И вот уже учёные выходят на новый уровень познания, объявив логику лженаукой. Похоже, основы знаний о Бытие Сущего были заложены в человека ещё с Эдема. А потом, с усложнением общественных отношений, развитием государства, юриспруденции, торговли люди теряли это знание, уходили от него в идолопоклонство, язычество, которые обещали покровительство в делах, удачу, немедленное финансовое благополучие… Потом изобрели математику, и это окончательно перекрыло доступ здравомыслию. Молиться стали ПОНЯТИЯМ, а не субъектам. Их нельзя потрогать, измерить сантиметром и взвесить на весах. Их всегда можно заменить, изменить, подменить, и никто ничего не заметит. В понятие можно заложить множество смыслов, даже взаимоисключающих, а потом придумывать апории и удивляться изощрённости разума, не акцентируя, что науки тоже порождение разума – «Математика – музыка сфер!» Что может быть более эгоцентричнее! Как будто наука существует в природе независимо от человека. «Законы математики, имеющие какое-либо отношение к реальному миру, ненадежны, а надежные математические законы не имеют отношения к реальному миру». Это сказал Эйнштейн, и Гуссерль был вполне с ним согласен. Это то, на что молится наша наука. Ты можешь представить, что где-то в десяти измерениях, среди складок и струн существуют физика, биология, алгебра…
– Но ведь они и в самом деле существуют…
– Возможно. Но не в космосе, а в энергоструктуре, в информационном банке сущего. Ведь откуда-то этот бред приходит в голову людям… И без человека это всего лишь набор частиц и зарядов. Мы называем это озарением и гениальностью, не подозревая, что это костыли для ковыляния по этому миру… Вот посмотри, что люди говорят друг другу в стремлении самоутвердиться; – Я порылся на сайтах в планшете, нашёл нужный. – Почитай эти высоконаучные разговоры. И каждый изрекает свою единственную истину, за которую будет держаться, пока смерть не разлучит их…
– Андрей Долинский -: «Пока что у науки совсем нет объяснений, как могло бы возникнуть сознание в мозге. А то что при повреждениях мозга оно ухудшается, то это говорит о том, что сознание просто связано с мозгом. Мозг – посредник между духом и физическим миром и чем хуже он работает, тем хуже сознанию и воспринимает всё…»
– Марат Бочкин -: «Наверное, у Вас есть объяснения, при чём с доказательствами? В научной среде есть множество объяснений, даже у меня они есть, хоть я и не являюсь учёным. Проблема в доказательствах. Такие вещи тяжело доказать. Ведь сказать-то можно всё, что угодно. Но вопрос в том, то что ты говоришь отражает реальность или нет? Вот у Вас есть объективные доказательства того тезиса, который Вы выдвинули? Или очередные размытые объяснения, подкреплённые тем, что так вот вижу?»
– Андрей Долинский -: «Или очередные размытые объяснения, подкреплённые тем, что так вот вижу… Лично я бы это сказал про нейрофизиологические попытки объяснить сознание. Я думаю это в принципе нормально, что какие-то вещи совсем не могут быть объяснены наукой…»
– Марат Бочкин -: «Над этим работает далеко не только нейрофизиология, если говорить про науку в целом. Проблемами мозга, сознания в частности (это вроде называется психофизической проблемой), занимается куча направлений наук. При чём, как естественных, так и гуманитарных. И не сказал бы, что там всё так плохо. Говорить о том, что наука не может ничего сказать по этому поводу – не совсем корректно. В принципе, довольно понятную картину уяснить можно, даже у меня свои гипотезы начинают рождаться, благодаря тому, что читаю по этой теме. Да, конкретного и чёткого ответа в данный момент Вам никто не даст, но всё к этому идёт. В то время, как идеалисты, просто довольны поверхностным пониманием (как правило).»
– Остап Трескучий -: «Ну что ж, теперь я благодаря вам знаю, что некий Роджер нихрена в сознании не понимает, в квантовой механике тоже не разбирается (но это как раз не сильно удивительно), но это не помешало ему стать академиком академии искусств и наук в Массачусетсе. Очень полезные для меня знания. К слову, в той же вики читаю: Несколько физиков-теоретиков поддержали идею о том, что классическая физика неспособна объяснить „целостные“ аспекты сознания, в то время как квантовая теория решает эти задачи. Однако большинство физиков, молекулярных нейробиологов, и некоторые философы, рассматривавшие этот вопрос (в частности, философы проф. Сёрль, проф. Деннет и проф. Чалмерс), считают доводы о существенном влиянии квантовых явлений на сознание неубедительными. Специалист в области физики элементарных частиц В. Стенджер охарактеризовал „квантовое сознание“ как миф, не имеющий научного обоснования, который должен занять место среди богов, драконов, единорогов, как очередной продукт фантазий тех, кто не желает принимать то, что наука, здравый смысл, и их собственные глаза говорят им… Так что я не единственный из тех, кто не воспринимает эти идеи как нечто вменяемое…»
– Ever Green -: «Ну так можно бесконечно спорить…»
– Андрей Долинский -: «Опять же ссылки на авторитет – раз Стенджер сказал, то так оно и есть…»
– Остап Трескучий -: «Андрей, у нас тут кусок комментариев выпал в соседний ответ, и без контекста мой коммент смотрится довольно криво. Но в контексте все встает на свои места…»
Ольга вернула мне планшет, достала сигарету, отвернувшись, прикурила :
– Ребята развлекаются. Зачем им это нужно? Необходимость? Хотят быть ближе к Богу, и смеются над ним… И это ещё интеллигентный разговор. Бывает такое, где сингулярности перемешаны с матами и козлами… А здесь всё адекватно…
– Где ты видишь адекватность? Да, людей интересуют эти вопросы, но на самом эмпирическом уровне. Они читают что-то там, потом читают сям, что-то задерживается в памяти… Но ведь своего ничего нет, не рождается, только какие-то смутные чувства…
– Но чувства, эмоции, это самая реальная вещь в этом мире? Вот смотри, характеристики любого материального объекта, ведь это всё только здесь и сейчас, в наших координатах, масса, скорость, размеры, для пространства это не имеет значения, всё относительно и всё для нас. А ощущения, они почти абсолютны, для любых координат и объёмов, физические законы, данные нам, над эмоциями не имеют власти. Любовь, страх, удивление будут тем-же самым и за миллиарды световых лет отсюда, и в мире струн, и за кротовьими дырами…
– В Австрии найден исторический раритет – глиняная модель мобильного телефона. Посмотри на фото, ведь в самом деле копия какой-нибудь «Нокии» начала 2000-х!
– Ты ответила на свой незаданный вопрос. Какие там версии? Инопланетяне – это любимая из них, не знаешь, что думать – смотри на звёзды. А просто представить ситуацию и спросить – как так может быть? Уже для нас кнопочные телефоны, это архаика. А для цивилизации, освоившей межзвёздные перелёты? Извини, не могу поверить, что в полёте на Марс люди будут брать кнопочные «мобилы». Скорее всего, их к тому времени уже просто не будет в обращении. Второй вариант – утерян путешественником во времени! Ещё-бы! Резоны те-же. До создания машины времени (Оставим вопрос об осуществимости сего предприятия пока открытым.) ещё много-много лет. Возможно, десятилетий. И вот, путешественник во времени переносится в 12-15-е столетие, зачем-то имея в кармане древний мобильник, который видит абориген, по невежеству он принимает его за украшение, или какую колдовскую штуковину, оберег, там, талисман, и копирует его в глине. Естественно, такие вещи в Средневековье могут дорого обойтись, а потому массовое производство исключается. И раритет в единственном экземпляре попадает в руки дотошных археологов… Может быть? Маловероятно, но не исключается. При условии, что путешествия во времени станут массовым явлением, и путешественники будут таскать с собой в прошлое всякую ненужную дичь… Хочешь знать моё мнение? Я совершенно убеждён, что лет через сто мобильные телефоны вообще отомрут, как динозавры. И вряд-ли долго останутся в памяти людей.
– Всё может быть, технологии не стоят на мест… А твой вариант? Погоди, я соображу – флюктуация материи при реализации новой вселенной, нового человеческого мира?
– Именно, флюктуация и случайность. Копирование образа предмета. Всё-таки, мобильная связь сыграла огромную роль в существовании цивилизации, сделала мир людей меньше, компактнее, и последствия этого мы ещё не осознаём. Кнопочные телефоны – провозвестники нового мира, и должны врезаться в память энергоструктуры материи пространства. Вполне возможно, некоторые мегалиты сложных структур есть просто немасштабное копирование «внутренностей» смартфонов, планшетов, компьютеров, мы просто не видим этого, поражённые их размерами. Это теория, но до сих пор на это не смотрели глазами электронщиков, хотя что-то подобное есть у Лема в «Непобедимом».
Как-то незаметно мы добрели в прохладной мгле до Бассейной, остановились. Справа за дорогой изгибались деревья Парка, окна домов уже просыпались одно за другим, над газонами проступали признаки утреннего тумана, воздух не шевелился, и призраки приникали к земле, расползались, как венерианские багровые псевдоорганические образования Стругацких, они вытягивали щупальца, осязая стволы растений, обтекали их, ползли бездумно к соседней клумбе, возможно, влекомые инстинктом освоения территории, но их время проходило, вдали, над устьем Бассейной небо уже краснело, разгоняя голубизну ночи, и с улиц вытекали массы тёплого дневного воздуха. Ольга вытянула шею, разглядывая за кустами зеркало паркового пруда, тоже покрытого обрывками и волокнами пятен уходящего тумана.
– Может быть, искупаемся? Вода, наверное, парная, как молоко. Живая вода…
– Ты же знаешь, в каких я трусах…
– И я в стрингах. Пусть мы будем раритетные хиппи, кому какое дело? Если и увидит какой забредший собачник, подумает, что мы порождения тумана, как у Карпентера.
Вода действительно оживляла тело, вот и не верь после этого во флюиды Чумака! это было по настоящему, ощущение бессмертия тела, и душе было грустно осознавать, что ей это недоступно.
– Что ты собираешься делать? – спросила Ольга, когда после купания мы сидели на сырой траве, не захотев ощущать холодный ещё песок пляжика.
– Глобально?
– Я буду свободна некоторое время, блог закрыт на каникулы, пока разрабатываются новые договора в связи с блокировками сетей… Была бы рада поучаствовать в каком-то интересном мероприятии, не говоря о радости небольшого заработка.
– Не знаю, – неохотно сказал я, застигнутый врасплох. – Мне предложили обзорную экспедицию на Кольский, там есть интересная зона… Впрочем, сомневаюсь, что командировка творческая, больше офисной работы, и сомневаюсь вообще, стоит-ли оно того.
– Жалко. Места там красивые. И комаров мало. Можно хорошо отдохнуть…
– Мне тут интересна другая сторона – экспедиция даст мне возможность поучаствовать в некоторых мероприятиях, близких по тематике. И одно из них – форум во Франкфурте, в августе… думаю.
– Ну, думай активнее…
Было уже начало пятого, и в стороне комплекса «Юбилейного» вставала стена ярко-красного, когда мы медленно побрели по Бассейной на Варшавскую…
8
Говоря Ольге о возможности поработать, я не врал. Во время моего визита в логово Семеновича, уже на выходе я столкнулся с Лерой Хитрой, старой знакомой (за 30 с хвостиком), блогершой, когда-то сделавшей хорошие сборы на теме афер с криптовалютой, а теперь побегушкой у всех, кто платит. Мне пару раз пришлось оказывать ей услуги консультационного характера, и она относилась ко мне положительно, не вредничала.
– Гарик! Как живётся, старичок! Смотрю, ты в теме?
– Ты о чём, Лерочка? Хорошо выглядишь, – выглядела она не очень, неаккуратно накрашенная, мятая джинсовая юбка, обтянутый топик, несвежая кожа… Похоже, или в творческом запое, или после него… – Вся в заботах?
– Ну, хорошо… Вот ты всегда такой настойчивый, давай покурим за углом, и не откажешь тебе, хотя и дел невпроворот… – она всегда отличалась неразборчивым отношением к людям, всегда путала, кто есть кто, приписывала знакомым какие-то запутанные истории, интриги, о которых они не подозревали, в общем, жила насыщенной духовной жизнью, находилась в центре событий, и со стороны могло показаться, что её жизнь – сплошные праздники, интервью со звёздами, и калейдоскоп карнавалов. Я знал, что она живёт с матерью, всё, что зарабатывает, тратит на её лечение, и все её приключения на любовных фронтах заключаются в привязанности к старому рыжему коту Граммофону. Каждому своё. Но человек она неплохой, вреда от неё немного, и она частенько, как та сорока, приносила на хвосте интересную информацию. Вот и сейчас, в подворотне, куда мы спрятались от моросящего дождика, она, по-шпионски оглядываясь, вплотную придвинулась ко мне и хрипло поделилась :
– Ерофей наезжает, хочет загнать в Тьмутаракань, а я не могу, здесь вырисовывается интересная тема… Ну хорошо, раз настаиваешь, могу намекнуть, в порту готовится скандальчик с растаможкой, куда-то уплыли с десяток контейнеров медикаментов из Испании, похоже, что в Центральную Россию, и похоже, что информация была слита из Минздрава…
– Ты стала подвизаться на поприще журналистских расследований? – удивился я.
– Ты всегда всё опошляешь, Гарик, это возможность роста и расширяет круг информированности…
– Круг информированности расширяет канал РЕН ТВ… – пошутил я. И раскаялся.
– Хамишь? Больше ничего не скажу, обидел ты меня… Короче, человек Ерофея из Кандопоги кинул ему какой-то скандал на тему следов древних цивилизаций в Карелии, какие-то находки в лесу… Знаешь, я здесь боком, тема не моя, но Ерофей загорелся, и теперь слюной брызгает, его человек не профессионал, да с женой беременной на руках, отлучаться не может, и в Питере желающих мало в Карелию тащиться, сам знаешь, лето горячая пора, да и чемпионат на носу…
– Лерочка, это всё интересно, но меня дела призывают, бежать надо, спасибо, родная. И Граммофону привет!
Я тогда сбежал от Хитрой, свои заботы важнее, но сейчас, в свете новых проблем, вспомнил о Карельских загадках. Лера была права, Ерофею нужно было не менее двоих человек, которых взять было негде, учитывая горячую обстановку подготовки к чемпионату и юбилею города. А на аборигенов надежда плохая, в большинстве полуграмотные энтузиасты, они годились для написания двухстрочной инфы, но развёрнутый репортаж вполне могли похерить… Кандопога… Есть в России городок, он не низок, не высок…
И сейчас я предстоял перед скучными очами Ерофея Евгеньевича, предполагаемого работодателя и соавтора, впрочем, проблемы авторства меня никогда не напрягали.
– Что-то новое, Лисицын? По нашему последнему разговору результатов пока нет…
– Я по другому вопросу, профессор. Мне нужна подработка, и до меня дошли слухи о сенсации, найденной в Карельских чащах и болотах…
Он долго и безразлично рассматривал меня, и по его виду совершенно нельзя было сказать, соображает он по делу, или думает о натирающем ногу ботинке.
– Вас не обманули. И что вы можете предложить? Какие-то материалы?
– В перспективе профессиональный репортаж, фото, видео, интервью с места событий. Профессиональные заключения и обзор претендентов. Всё, что угодно.
– Соблазнительно. С какой командой? Вам известно, что финансирование наша больная сторона. – это он хитрил так. на дурачка, я знал, что на каждую поездку у него выделена определённая сумма, никаких проБлем здесь быть не должно, и всё упиралось именно в команду, которая дnлжна быть не большой, но профессиональной.
– Я в курсe, Ерофей Евгеньевич, командир у меня есть, не хватает научного звания, знаете, имени известного, авторитeтного. Я не имею в виду, конечно, вашего уровня, ну, так, кандидата физмата… На худой конец этнографа, археолога… Физически ему работать не придётся, только подпись ставить в бухгалтерских документах. И ссылки давать, впрочем, это я и сам могу…
Он явно думал о чём-то своём, мне неизвестном, и это начинало мне не нравиться.
– Вот что, Лисицын,… в прошлое наше свидания, когда вы уходили, я услышал от вас какие-то неопределённые намёки в сторону моего реноме… Конечно, я не акцентирую, но хотелось бы уточнить…
Так вот что его заботило! Он опасался, не начну-ли я гнать волну в его сторону, в случае конфронтации, мол, предательство интересов чистой науки, меркантилизм…
– Нет, – решительно отверг я его подозрения. – Ваше беспокойство лишено всяких оснований, Ерофей Евгеньевич, вы подозреваете меня в каких-то нечистых намерениях совершенно безосновательно. Я человек простой, и если что-то имею на душе, какие-то камни, я бросаю их не задумываясь. Никаких змей я там не храню.
– Я рекомендовал бы вам, Лисицын, иногда выглядывать за окно. Там находится наш мир, и он совсем не плох… Но он… достаточно сложен, и иногда ставит нас в условия необходимого компромисса…
Спорить я не собирался. Сочувственно покивал головой.
– Так что с моим предложением? Чемодан собирать?
– Есть ещё и организационные вопросы, матобеспечение…
– Я имею кое-какой опыт в таких мероприятиях, аппаратура в наличии, команда есть, желание, прямо рвение приступить к работе…
Я видел, что на душе у него полегчало, во взоре появились проблески заинтересованности в жизни… Всё-таки было что-то тёмное в его прошлом, успешные работы, завидное окружение и авторитет… И где всё это? Sic transit gloria terra…
– Что-ж, как говорится, флаг вам в руки. И чем быстрее, тем лучше. Сейчас я черкану записочку, и вы с ней прямо в бухгалтерию, к Светлане Николаевне, оформите договор, запишете своего человека, с третьим я решу уже в процессе… Два дня на подготовку вам хватит?
– Более чем… – почему-то в согласии Ольги я не сомневался. – Ещё что-то, Ерофей Евгеньевич?
– Обычная процедура… с авторством…
– Я думаю, здесь всё, как обычно? Вам право первой публикации, в соавторстве, права равные… Моя команда претензий предъявлять не будет. Конечно, профессиональные материалы, фото, видео, будут авторскими…
– Хорошо. – он потёр виски усталым жестом, было видно, что последнее время ему приходилось нелегко, но моя в том вина, или что-то ещё со стороны, я не знал.– В этом конверте всё, адрес, телефоны, сообщения, непрофессионально, конечно, любительские материалы, но оформление я оставляю на ваше усмотрение… И не надо противостояния, не акцентируйте внимание на чужих ошибках и промахах…
– Что там? В общих чертах.
– Наскальные рисунки. Иероглифы, пиктограммы… Я не очень разбираюсь в таких вещах, надеюсь на ваш профессионализм. Приходилось сталкиваться?
– Обижаете, всё будет на высшем уровне… Юмор допустим?
– Юмор… Дозировано. Не надо противостояния…
Выйдя из кабинета, я прошёл в общий холл, куда выходили коридоpы ещё нескольких арендаторов, присел на диванчик серенького дермантина и занялся содержимым пакета. Надо-же было иметь хоть какое-то представление о предстоящем деле!
