Олег Николаевич Бурдин
Человек с высшим образованием
Глава 4.
Безоблачное, ясное небо над Нью-Йорком затянуло мрачными свинцовыми тучами и жаркий погожий день сменил хмурый дождливый вечер.
Раскаленный за день асфальт сейчас парил словно кипящий чайник отдавая вместе с влагой накопленное за день тепло. Джейкоб неспешно шагал по мокрому тротуару не прикрытый даже зонтом и казалось, совсем не замечая луж под ногами. Он все еще был сбит с толку тем как одно, казалось бы, случайное событие могло изменить всю картину его привычной жизни. Он был совсем не готов сменить свою огромную роскошную квартиру с мягкой двуспальной кроватью, сделанной на заказ на душную каюту с узкой шконкой и иллюминатором вместо окна. Впечатления от срочной службы в военно-морских силах США были еще свежи в его памяти хотя с тех пор прошло уже более 20 лет. Он медленно шагал вдоль тротуара, не замечая ни дождя, ни луж, ни прохожих. Его тело двигалось на автопилоте в то время как мысли его унеслись далеко в прошлое на военный корабль на котором зелёным юнцом он проходил военную службу.
– Отставить драить палубу, как твое имя рекрут?"– услышал Форс громкий волевой бас старшего по званию где-то у себя за спиной.
– Младший матрос Форс – бросил небрежно Джейкоб не обращая внимания на старшего по званию. Он даже не обернулся чтобы посмотреть кто его окликнул и с прежним пренебрежением продолжил драить палубу как вдруг почувствовал стальную тяжесть хваткой словно тиски руки на своем плече.
– Я сказал отставить драить палубу младший матрос Форс —
Капитан потянул его за плечо и в одно мгновение развернул на себя. От неожиданности Форс даже выронил швабру. В Нос ему ударил крепкий запах свежевыкуренного табака и в тоже мгновение он оказался лицом к лицу с Капитаном.
– Ты видимо плохо понимаешь по-английски Рекрут. Я сказал отставить драить палубу. Ты знаешь, что это значит? Или ты вчера с пальмы спустился? Ты родом из Африки? "
– Никак нет! – ответил Форс.
– Как бы там ни было у вас, цветных, проблемы с дисциплиной… у всех. Ну ничего, я научу тебя! Ты, сосунок будешь любить родину больше чем собственную мать!
– Я извиняюсь сэр, но прежде чем меня чему-то учить вам было бы неплохо сначала научиться шнуровать свои ботинки – ответил Джейкоб с ухмылкой кивнув в сторону развязанного шнурка на ботинке Капитана.
– Что-о-о? Да как ты смеешь, щенок? Капитан схватил Форса за грудки и слегка потянув на себя прошептал ему на ухо:
– Были времена, когда черных не брали на военную службу потому что считали их ненадежными, способными только на грязный, примитивный, тяжёлый труд, людьми и я бы с удовольствием пристрелил того человека, который однажды решил, что это не так, и издал указ о том, чтобы такие как ты служили в армии, потому что единственное что я бы доверил вам так это драить офицерам ботинки в военном порту!
С этими словами капитан отшвырнул Форса как щенка в сторону и поправив фуражку продолжил уже в полный голос: "Продолжайте драить палубу младший матрос, у вас это хорошо полу… "
Он не успел закончить фразу как крепкий кулак рекрута жестко врезался ему в нижнюю челюсть вышибая искры из глаз. Капитан попятился назад и наступив на собственный шнурок, споткнувшись упал навзничь.
– Это гауптвахта, матрос! – прорычал он, поднимаясь на ноги и вытирая рукавом кровь с губы. – Я научу тебя как нападать на офицеров!
Туманные воспоминания уже начали было рассеиваться.
– Смотри куда идешь! Здесь огорожено!
Высокий, писклявый голос рабочего, чья голова торчала из открытого канализационного люка, привел Джейкоба в чувства. Только сейчас он заметил, что увлеченный своими воспоминаниями, шагая по тротуару он переступил оградительную ленту и едва не наступил рабочему на голову. Джейкоб остановился. Торчащая из люка голова еще немного поворчала и гремя инструментами скрылась где-то в глубине канализационного колодца.
"Надо собраться с мыслями"– подумал Форс. Он подошел к обочине всматриваясь в поток машин и вытянул руку пытаясь поймать такси. Спустя двадцать минут старенький желтый седан с шашечками рассекая колесами мутные лужи уже увозил его в сторону дома.
Приняв расслабленное положение на заднем сиденье автомобиля Форс вновь погрузился в воспоминания глубокой юности, когда он впервые отправился в 9 класс средней школы.
В тот день вся его семья как всегда собралась за завтраком в гостиной их крохотной арендуемой квартирки. Отец, мать, Джейк и его старший брат Айзек.
Мать неодобрительно посмотрела на старшего сына
–Айзек не лей так много молока в хлопья, ты ничего не оставишь своему брату.
– Ему и не надо, он и так жирный – с издевательской ухмылкой произнес Айзек глядя на младшего брата.
– Тебе же хватит? – Айзек побултыхал остатками молока в бутылке которые едва закрывали дно.
– Что, нет? – все с той же издевкой продолжал он, глядя на недовольное лицо младшего брата – Тогда у меня есть идея.
Он встал из-за стола и взяв бутылку с остатками молока, подойдя к раковине наполнил ее до половины водой.
– Вот – констатировал Айзек ставя бутылку на стол – теперь тебе хватит.
– Это не молоко – обиженно выдавил из себя Джейк и посмотрел на отца как бы ища у него поддержки, но тот предпочел сделать вид что ничего не происходит.
Айзек подошел к младшему брату и приобняв его прошептал на ухо:
"Это обезжиренное молоко; специально для таких жирдяев как ты"
И незаметно, исподтишка больно ткнул костяшками пальцев между ребер. Джейк скривился от боли.
– Айзек! – вскрикнула мать увидев гримасу боли на лице младшего сына и поняв, что к чему. – Это твой младший брат!
– Да? – все в той же манере отозвался Айзек – приятно познакомиться! Ладно мне пора, я опаздываю. Люблю вас; всем пока. С этими словами он направился к выходу.
Мать в бессилии развела руками: "Когда же вы все повзрослеете? Как я устала от всего этого."
Как только старший сын скрылся за дверью отец заметно оживился и жестом пригласил младшего сына за стол.
– Не обращай на него внимания сынок, ты же знаешь, что Айзек так шутит. На самом деле он любит тебя. "
– Он скоро будет танцевать Ламбаду у тебя на голове, а ты будешь делать вид что ничего не происходит – укоризненно бросила мать в его сторону – Ты его упустил, слишком много ему позволяя. Мы даже не знаем, чем он занимается на своей работе, о которой он ничего не рассказывает. Не упусти хоть этого.
И она кивнула головой в сторону Джейка. Отец недовольно отвел глаза.
– Не нужно их сравнивать, они абсолютно разные, из этого я чувствую толк выйдет. Он и учится хорошо, не то что Айзек.
– Может мне выйти?"– с иронией произнес Джейк – А то наверно я вам мешаю.
Добродушно улыбнувшись мать положила руку ему на плечо.
– Не говори глупостей Джейк, садись за стол, тебе нужно успеть позавтракать и ехать в школу, автобус подойдет с минуты на минуту.
– Сегодня ты идешь в 9 класс и знаешь, мы с отцом подумали" нервная улыбка пробежала по ее лицу —мы подумали, что ты уже слишком взрослый чтобы ходить в школу со своим старым рюкзаком.
У Джейка на минуту перехватило дыхание, и в его голове судорожно пронеслась радостная мысльнеужели ему купили новый рюкзак!?"
Отец слегка наклонился и одним ловким движением достав из-под стола потертый дипломат водрузил его на стол.
– Вот, – продолжил отец начатую матерью речь – с этим ты будешь смотреться гораздо серьезнее; ты все же старшеклассник.
Глубокое разочарование сменило, начавшую было зарождаться на лице Джейкоба, надежду, и он с покорным видом подойдя к отцу поцеловал его в щеку и сказав равнодушное "спасибо" снял кейс со стола и поставил на пол рядом со своим стулом. В своем воображении он уже рисовал картины, в которых старшеклассники издевательски бросали в его сторону: "Смотри кто идет! Мистер дипломат! Он бы еще с чемоданом пришел, лузер!
" Эй Джейк, а где твой рюкзак с черепашками ниндзя? – пронесся в его голове звонкий голос конопатой, рыжей девчонки, из параллельного класса которая всегда над ним подтрунивала – Неужели он вышел из моды? "
И Джейкоб тут же вспомнил свой старый школьный рюкзак, который ему достался от брата, когда он только пошел в пятый класс и носился им по сей день вызывая насмешки одноклассников потому что и размерами своими и рисунками он больше подходил для учеников младших классов нежели для восьмиклассника. За что, собственно, Джейка дразнили " второклашкой- переростком" и "Сплинтером" по имени одного из героев знаменитого детского мультсериала. Протяжный равномерный скрип тормозов вывел Джейка из забытья, и он вновь ощутил себя в реальном мире, сидящим в салоне автомобиля.
– С вас двадцать пять долларов сэр – протянул руку со своего места водитель. – желательно без сдачи.
Джэйк протянул ему три десятки, и бросив растерянное: “ сдачи не надо”, окончательно придя в себя, молча покинул салон.
Глава 5.
Ховард пребывал в самом наилучшем расположении духа. Ничто не доставляло ему столько удовольствия и радости как чувство собственной победы над чьим бы то ни было сломленным характером и чем сложнее давалась ему эта победа, тем слаще и трепетней растекалось это чувство по его груди, когда он наконец ее одерживал. И сейчас был тот самый момент, когда он после многолетних попыток сломить и покорить этот дикий и необузданный, словно необъезженный скакун, строптивый характер своего подчинённого наконец то отыскал трещину в этой неприступной стене и с огромным удовольствием вогнал в нее клин с наслаждением наблюдая за тем как она рассыпается.
Весело переваливаясь с ноги на ногу, он подошел к шкафу, достал из него бутылку и с характерным звуком ее откупорив налил себе виски.
– Ну. За вашу дьявольскую смекалку мистер Ховард – подмигнул он сам себе в зеркало и торжественно подняв стакан сделал небольшой глоток.
– Однако рано еще праздновать; – пресек он сам себя как бы, не одобряя своего раннего триумфа и ставя стакан обратно на стол – дело ещё не сделано.
Он нажал на селекторе кнопку связи с секретарем и ее голос не заставил себя ждать.
– Да мистер Ховард.
– Люси, свяжи меня пожалуйста с мистером Трэвисом
– Одну минуту мистер Ховард.
Через несколько минут в селекторе раздался гулкий мужской бас.
– Старина Ховард! Как поживаешь? С чего вдруг ты вспомнил о моей скромной персоне?
Ховард довольно улыбнулся и подняв трубку переключил селектор.
–Джон, дружище, сколько лет, сколько зим! Ты же знаешь я бы никогда тебя не побеспокоил просто так. Я знаю, что у тебя есть связи в порту. – он немного замешкался как будто решаясь на следующую фразу.
– Ты, наверное, слышал про "Донью пас" если читаешь газеты.
– Ты имеешь в виду экспедицию?
– Да. Мне нужно узнать кое-что об этой экспедиции.
Из трубки послышался добродушный
смех.
– Если бы я не знал тебя, плута, то поверил бы что этим дело и ограничится, – ответил Трэвис – но я очень хорошо тебя знаю, выкладывай что у тебя на этот раз.
Повелительный тон и густой бас Трэвиса постоянно заставляли Ховарда чувствовать себя нашкодившим мальчишкой, попавшимся на краже яблок в соседском саду. Это чувство не покидало его и сейчас. Этот человек казалось видел его насквозь, и предвидя привычку своего товарища заходить из далека, когда ему нужно что-то по серьезному, просто и прямо подвел его к сути.
– Да – виновато начал Ховард как бы извиняясь за свою дурную привычку-насчет экспедиции. Ты же понимаешь, что там обязательно будет сенсация…
– Ближе к делу, старина – с иронией осек его Трэвис
– Ну да, ну да…– пробормотал Ховард и снова умолк подбирая слова.
В воздухе повисла неловкая пауза
– Я так понимаю тебе нужно пристроить своего человека в эту экспедицию?
– Да. – радостно выдохнул Ховард испытав облегчение от того что его прозорливый друг избавил его от необходимости ломать голову над тем как бы поделикатнее изложить свою просьбу.
– Не хочу огорчать тебя мой друг— начал Трэвис – Но основная экспедиция уже в пути, и…
– Это я знаю! – нетерпеливо перебил его Ховард —я пытался договориться с ними ещё до, но их главный наотрез отказался брать на борт кого бы то ни было.
– Чего ж ты от меня хочешь? – в недоумении пробасил Трэвис.
– Я знаю, что из Нью Йорка отправляется ещё одно судно так же связанное с этой экспедицией.
– А, ты про эту торговую посудину, как её? Да, я знаю ее владельца.
У них, по-моему, какие-то неполадки, они стоят в доке на ремонте. Я могу переговорить с нужными людьми чтобы твоего человека взяли на борт, но… – он немного помолчал и затем в явно шутливой форме добавил —Это будет тебе дорого стоить.
В трубке Трэвиса вновь послышался выдох облегчения.
–Я буду перед тобой в неоплатном долгу дружище чего бы мне это ни стоило.
– У тебя всё? спросил Трэвис пропустив мимо ушей слова его порожней благодарности
– Да – коротко ответил Ховард поняв, что его пустая болтовня про неоплатный долг как всегда не зашла.
Трэвис не воспринимал его слова в серьёз потому что знал, что щедрость Ховарда напоминает систему ниппель, в который сколько не дуй обратно ничего не выйдет. Но это понимание нисколько не мешало им дружить, и по большей части потому что Трэвису от Ховарда никогда и ничего не было нужно. Он воспринимал его как младшего брата, глупого, порой беспомощного, но все же любимого.
Трэвис повесил трубку.
Немного еще постояв в раздумье Ховард достал мобильник и набрал номер Форса.
Дождавшись ответа, он задержал дыхание и с нескрываемым триумфом сообщил
– Поздравляю Джейк твоя командировка все же состоится. Я почти договорился.
Длительное молчание на том конце провода.
– Что случилось Джейк? Ты меня слышишь?
"Сукин сын" – подумал про себя Форс, но вслух только покорно выдохнул в трубку и добавил
– Когда?
– Я еще точно не знаю – ответил Ховард – Я тебе сообщу, когда будет точно известно, но не расслабляйся это будет на днях, и я бы на твоем месте уже собирал чемодан.
– Я бы тебе собрал чемодан – подумал про себя Форс – на необитаемый остров с билетом в один конец" Но “на-гора” выдал лишь смиренное "окей" и повесил трубку.
Глава 6.
Через три дня Джейкоб Форс уже шел по волнам на небольшом грузопассажирском судне, мощным стальным клином рассекающем гладь Атлантического океана и вдумчиво наблюдал с палубы за тем как казавшаяся недавно необъятной суша теперь превращалась в небольшое черное пятно, которое тем становилось меньше чем дальше они отходили от берега.
– Да не переживай ты так, дождётся она тебя. – услышал Форс позади себя голос с легким германским акцентом.
Форс оглянулся и увидел позади помощника капитана, который сиял улыбкой на свежевыбритом, словно начищенный самовар, лице и дружелюбно хлопал его по плечу.
– Кто дождется? – не понял Форс.
– Как кто? – ответил удивленно помощник капитана – Земля. Мы только от нее оттолкнулись, а ты, я уже смотрю, скучаешь по ней. Наверное, первый раз выходишь в открытый океан. Я тоже раньше вот так точно, как ты с грустью провожал родные берега и всё мечтал
когда мы наконец вернемся обратно. А сейчас нет. Привык уже и даже чувствую какое-то воодушевление, какой-то восторг, осознавая, что мы здесь один на один с этой бескрайней бушующей стихией. – Он сделал широкий жест рукой как бы пытаясь описать всю бескрайность окружавшего их океана.
– Ты когда-нибудь попадал в шторм? – воодушевленно спросил помощник капитана.
– Нет. – ответил Форс без всякого энтузиазма – обычная качка вызывает у меня дикий приступ тошноты.
– О-о-о – Продолжал он, как будто не слыша ответа своего собеседника, шторм – это свирепая стихия, она беспощадна к тебе, моряк не моряк если он не видал шторма. Это как боевое крещение, после этого уже ничего не страшно.
Форс его не слышал он смотрел куда-то вдаль на стремительно исчезающий из вида берег и не думал ни о чем, он уже и забыл, когда последний раз в своей жизни он чувствовал такое спокойствие и умиротворение.
– Тоскливо наверно здесь – Задумчиво произнес Джейк поворачиваясь. – Подолгу не видеть своих родных, дом, это, наверное, тяжело.
Он повернулся всем корпусом и заметил, как лицо его собеседника, вмиг приняло грустное выражение при упоминании родных и дома.
– Уже не тяжело – спокойно ответил он. – Дети выросли, жена…
Он натянуто усмехнулся – Никто там меня уже не ждет.
Пойдем. Я покажу твою каюту; скоро ужин. Как только расположишься, тебе принесут поесть. Корабль у нас небольшой поэтому специального места для приема пищи нет.
По узкой металлической лестнице, которая судя по всему не видела свежей краски с тех пор как корабль был спущен на воду, они спустились на нижнюю палубу и оказались в узком хорошо освещенном коридоре по обе стороны которого располагались двери кают.
– Вон та дверь справа – указал рукой помощник капитана в самый конец коридора и тут же двинулся к ней ведя за собой своего гостя.
Коридор был настолько узкий что передвигаться по нему можно было только друг за другом.
– Сейчас. – Помощник капитана порылся в кармане и извлекши из него связку ключей начал их перебирать пока не нашел ключ с нужной биркой.
– Вот ты где – Проворчал он и вставив ключ в замочную скважину отпер дверь.
Каюта представляла из себя крошечное помещение, разделенное на две комнаты.
В одной комнате располагалась привинченная к полу и стене двухъярусная кровать, отделяемая от противоположной стены лишь узким проходом.
Вторая комната немного больше первой. В ней находились небольшой кожаный диванчик, письменный стол, металлическая вешалка для одежды.
– Это спальня – указал помощник капитана рукой на комнату с кроватью.
– А это – Он саркастически улыбнулся —"огромное" помещение называется офис. Здесь ты можешь работать. Не отель класса люкс конечно, но по нашим меркам вполне просторно.
– Я вижу. – усмехнулся Форс, едва не задевая головой потолок— Ваши потолки приходятся мне по росту.
Помощник капитана улыбаясь смерил Форса взглядом с ног до головы, как бы желая тем самым сказать, что с его ростом его вполне можно было бы использовать вместо грот-мачты, но сделав усилие над собой он учтиво промолчал.
Форс уже сам понял всю неловкость момента и поспешил исправить ситуацию.
–Я знаю, я Гулливер. – как бы оправдываясь, добродушно произнес он – Меня и в институте все так называли.
– Располагайся, я распоряжусь чтоб тебе принесли поесть. – Ответил он, не обращая внимания.
Голос Форса настиг помощника капитана, когда тот собирался уходить и был уже в дверях: "Ты так и не представишься?"
– Мартин – помощник капитана – застенчиво улыбнулся он как бы оправдываясь за свою бестактность. – Извини что не представился сразу, дел столько что голова кругом. Располагайся. – еще раз повторил он и выйдя затворил за собой дверь
Как только за дверью стихли шаги Форс подошел к кровати и присев на край покачался вверх и вниз пытаясь оценить мягкость матраса.
Край верхнего яруса кровати приходился ему ровно на середину головы, и он недовольный таким расположением несколько раз коснулся ее затылком давая себе понять, что комфортно здесь ему будет навряд ли.
Он снял ботинки и лег на кровать попытавшись вытянуться во весь рост, но как он ни пытался удобно расположиться, либо ноги постоянно вываливались за край кровати, либо, и вовсе, ему приходилось согнуться так что он почти касался головой верхнего яруса. Перепробовав огромное количество разных поз Джейк согнул ноги в коленях и на этом оставил всякую надежду на хоть какой-нибудь комфорт.
"Не отель класса люкс конечно, но по нашим меркам вполне просторно." – вспомнил он слова помощника капитана.
" Гостиница класса "гном-эконом" – усмехнулся про себя Форс тупо уставившись в потолок"
В этот момент в дверь постучали и Форс кое как выковыряв себя из "просторной" кровати пошел открывать дверь.
Это был Мартин. Он принес ужин на две персоны.
–Не возражаешь если я составлю тебе компанию? – спросил он улыбаясь.
– Вовсе нет. Проходи.
Мартин подошел к столу и поставил разнос.
– Скромный ужин моряка! – улыбнулся он, расставляя тарелки на столе.
"Скромный ужин моряка состоял из тарелки гречки приправленной мясным соусом с котлетой, початка вареной кукурузы, салата из морской капусты с кальмарами и плода Питайи в простонародье именуемой Драгонфрут.
Расположившись за столом, они приступили к трапезе.
– Так ты говоришь никто не ждет тебя уже там на суше, а? Спросил Форс чтобы прервать то неловкое молчание, которое установилось после того как они сели за стол.
– Никто. – Подтвердил Мартин.
– А что жена, родные?
Форс чувствовал, что своими вопросами он ковыряет больную рану, но как начать разговор с человеком, о котором ему было ничего не известно, он не знал, а сидеть молча было неловко.
– Жена ушла, дети выросли, – спокойно ответил Мартин. – друзья отвернулись.
– Почему?
Мартин поднял голову от тарелки и пристально посмотрел ему в глаза.
– Потому что я пил.
Только сейчас Форс заметил, что всю тяжесть жизненной драмы этого человека можно было прочесть у него в глазах. Они были как будто из мутного стекла, но в тоже время через них проглядывало какое-то спокойное умиротворение, граничащее с вселенской мудростью.
– И ты так спокойно об этом говоришь?
– А чего беспокоиться? всё уже позади! Все прошло, осталось только море.
Он взял со стола бутылку газированной воды и наполнил свой стакан чуть больше половины.
– Я все пропил. – всё с тем же спокойствием продолжал Мартин – Жена ушла, дети выросли без меня, друзья отвернулись. Я жил как в тумане, знаешь, приходил из тура и мог на месяц уходить в запой. Пил, трезвел, уходил в море, приходил, снова уходил в запой на месяц, и так по кругу, пока однажды не проснулся в пустой квартире один, среди груды пустых бутылок и отвратительного хаоса своего быта и не осознал, что это конец. У меня как будто сработал какой-то защитный механизм. Как будто мой ангел, хранитель, который сам всю мою жизнь был в каком-то страшном запое вернулся ко мне и сказал: " Или мы бросим пить сейчас, раз и навсегда, парень, или нам уже никто и ничто не сможет помочь. – он с секунду помолчал и добавили я бросил… Совсем.
– И как? – изумлённо спросил Форс, обескураженный такой откровенностью.
– Да как? Сначала было тошно от всего этого и главное от осознания того что так я прожил большую часть своей жизни, а мне к тому времени уже перевалило за сорок пять. Я помню хотел даже повеситься —он грустно улыбнулся – Как сейчас помню, зашел в гараж взял веревку, поднялся на второй этаж в доме, привязал один конец веревки к перилам, а второй себе на шею и так хотел спрыгнуть вниз- Мартин наклонил голову набок и издал звук похожий на хрустну ты понял… чтоб долго не мучиться. Но не спрыгнул, было внутри ощущение что осталось еще в этом мире. Что-то чему я нужен.
– И что же это?
– Море. – Мартин допил воду и поставил стакан на стол. – осталось только море, только им я и живу. Только оно одно не отвернулось от меня, не оставило, только его я не смог ни потерять, ни пропить, ни заложить. Оно как мать, всегда ждет своих сыновей где бы их ни носило.
– Ну вешаться это уже конечно лишнее, я бы никогда…
– Я тоже так думал, – перебил его Мартин. – что я бы никогда, а в тот день я понял, что люди кончают с собой совершенно не в том состоянии в котором они говорят себе эти слова. Люди кончают с собой, когда они не видят больше смысла своего существования и тут должно быть что-то за что можно реально зацепиться, то ради чего стоит продолжать жить, иначе…
– Кажется погода портится. – сказал Форс чтобы сменить гнетущую тему и озабоченно посмотрел в иллюминатор
– Это еще цветочки, – ответил Мартин. – на среду передавали грозу, ближе к ночи, с сильным штормовым ветром. К этому времени мы должны миновать Красное море. Капитан опасается, что мы можем попасть в шторм аккурат в то время, когда наш корабль выйдет из Красного моря в Аденский залив.
–В чем здесь опасность? – не понял его слов Джейкоб
– Видишь ли, наш путь из Красного моря в Индийский океан пролегает аккурат вдоль “африканского рога”, а там… В общем не забивай себе голову разной ерундой, а то мне влетит от капитана за то, что я рассказываю тут тебе страшилки. Всё будет хорошо.
Лицо Мартина скривилось в какой-то сконфуженной и не уверенной улыбке. – Во время шторма у нас тут случается полтергейст так что ты не пугайся? – ободряясь, как-то резко и невзначай выпалил он, явно желая уйти от навиваемых этим разговором, гнетущих мыслей.
– В смысле – полтергейст? не понял шутки Форс.
– Ну, ты когда-нибудь видел полтергейст? Когда стулья сами по себе двигаются по комнате, с полок опрокидываются книги, ящики начинают сами собой выезжать из шкафов. В шторм на корабле все эти "чудеса" (двумя пальцами он сделал жест, изображающий кавычки) становятся реальностью. Ну а ты сам то надолго с нами? Капитан сказал, что ты вроде как будешь до тех пор, пока водолазы не исследуют затонувшие суда и не найдут что-нибудь интересное. "Этому парню нужны сенсации! " – так про тебя сказал наш капитан.
Форс улыбнулся.
“Так про меня, скорее всего ему сказал мой "добрый" начальник. —подумал он про себя, а вслух сказал: “Не знаю, я вообще не охотник за сенсациями, а скорее рядовой журналист, городская ищейка, которая тщательно вынюхивает прежде чем напасть на след. Вообще мне нравится заниматься правозащитной деятельностью. Я занимался частным расследованием незаконных арестов участников митинга " против произвола, за права чернокожих", слышал о таком? помог вытащить из тюрьмы много невинных людей которые просто отстаивали свои права. Принимал участие в расследовании убийства чернокожего подростка двумя полицейскими в Бруклине”
– Ты только чернокожими занимаешься? – перебил его Мартин удивленным тоном.
– В основном приходится. – буркнул Форс. – Чёрные самая притесняемая раса в Америке. – он исподлобья взглянул на Мартина. – Ты не Американец не так ли?
– Нет. – ответил Мартин. – Я родился в Германии, а всю свою сознательную жизнь, не считая туров, прожил в Канаде. А по морю (он закатил глаза) где меня только не мотало.
– Оно и понятно. Если бы ты родился чернокожим в Бруклине и вырос на его улицах, ты бы меня понимал. Мой отец еще застал те времена, когда в автобусах были места для черных и для белых. Он мне рассказывал, как ему всю дорогу после тяжелой работы приходилось ехать стоя хотя в автобусе, были свободные места. Но эти места были предназначены для белых и цветным нельзя было их занимать. Однажды на кухне я видел, как он плачет. Мой отец был такой же как я сейчас, крепкий и рослый и я никогда бы не мог подумать, что когда-нибудь я увижу его плачущим.
Мы тогда жили в Алабаме: в поисках работы родители кочевали из штата в штат. Мать подошла к нему и спросила "что случилось Крисс?" Он сказал, что он как всегда в этот день ехал стоя, но был настолько уставшим что стоять не было сил и он присел на место для белых.
"Я видел, как водитель посмотрел на меня искоса через зеркало заднего вида, но ничего не сказал" – говорил он моей матери. —
Постепенно автобус заполнялся пассажирами, белые садились на места для белых, черные ехали стоя искоса, поглядывая на моего отца. Он говорил, что он задремал и проснулся от того что почувствовал, что кто-то дергает его за рукав. Это был водитель. Он потребовал освободить место. Отец его проигнорировал. И тогда водитель вытащил револьвер.
“Ты должна была видеть его глаза, Марта.” – говорил отец моей матери сжимая ее руку. – он бы выстрелил в меня за это паршивое место, клянусь богом, он бы выстрелил.
– И он плакал как ребенок, – продолжал Форс. – а меня изнутри распирала злоба на этих людей и обида за собственного отца. Мне тогда было десять, я хотел раздобыть где-нибудь пистолет и застрелить этого водителя или сделать еще что-нибудь этакое чтобы отомстить за отца, а потом я решил… решил, что, когда вырасту, обязательно буду бороться с этой несправедливостью чего бы мне это не стоило. Мой отец работал на износ, чтобы прокормить нас и дать нам образование. Он был простым разнорабочим, не особо грамотным, он помню даже писал всегда с ошибками, но для нас он желал лучшей доли. Времена конечно изменились с тех пор, давно уже никто не делит места в автобусах и нет отдельных школ для черных и белых. Времена сильно изменились с тех пор. – повторил Форс. —Времена, но не люди.
– Все люди разные. – Пожал плечами Мартин. Честно говоря, я никогда и не задумывался на такие темы, мы всегда жили дружно со своими соседями. В Германии среди наших соседей были разные нации: Русские, Евреи, Поляки, Немцы, наши родители дружили с друг другом и ходили в гости, не знаю, у каждого наверно своя правда.
Форс посмотрел на Мартина взглядом полным досады и чувство разочарования вновь наполнило его душу.
– Я, пожалуй, пойду – сказал Мартин вставая из-за стола и складывая опустошенную посуду на разнос. – Поздно уже.
Форс не стал возражать и проводил гостя до выхода.
Закрыв дверь, он лениво поплелся к кровати, морская качка сильно на него подействовала, и он буквально валился с ног.
Кое как втиснувшись в ненавистную кровать он снова начал перебирать позы, когда наконец отчаявшись, опять согнул ноги в коленях лежа на спине и так и заснул.