Олег Белоус
Последний шанс человечества
После переноса в будущее прошел неполный месяц. В субботу не нужно подниматься ни свет ни заря и идти в школу, и он встал попозже. Выходные Дэн любил: можно побездельничать, подольше понежиться в кровати и пораньше сесть за домашний компьютер. В первые дни после переноса он чувствовал себя странно, словно все было не с ним, словно он смотрел фильм о приключениях героя фантастической книги. Потом понемногу освоился и с новым миром, и с новыми родителями, только повторно ходить в школу было муторно, но приходилось терпеть. Он долго думал, как поступить со сведениями о грядущем апокалипсисе. Не сидеть же сложа руки и ждать, когда он наступит?! Дэн развил бурную деятельность, пытаясь через соцсети Галонета предупредить человечество о грядущей катастрофе, но вскоре убедился, что это бесполезно. Люди не верили ни единому слову и на искренние усилия отвечали в комментариях обидными насмешками.
В тот день отец, Геннадий Соловьев, зашел к нему в комнату сразу после завтрака. Лето заканчивалось, но солнце с самого утра палило, словно в июле, и, чтобы не включать кондиционер, он настежь открыл окно. Постучавшись и не дождавшись ответа, отец толкнул дверь и, пораженный открывшейся картиной, застыл с зажатым в руке листком. Дэн с теннисной ракеткой в руке стоял посредине комнаты и смотрел на светильник под потолком, между плафонами которого с недовольным чириканьем метался взъерошенный воробей.
– Дэня, что тут происходит? – воскликнул потрясенно отец.
– Папа! – крикнул Дэн. За прошедшее время он успел привыкнуть называть биологического папу доставшегося ему тела отцом. К тому же родственники его искренне любили, да и он сам, наверное, благодаря памяти предыдущего владельца тела, успел их полюбить. – Черт! Закрывай дверь, а то эта тварь удерет в коридор!
Дэн подпрыгнул, ракетка пролетела между плафонами, но маленькая и нахальная птица снова увернулась.
Отец поспешно прикрыл дверь, положив на письменный стол листок и, вооружившись ракеткой, предложил:
– Помочь, Дэня?
Тот в ответ кивнул и, подпрыгнув, вновь махнул ракеткой, но кружившая вокруг плафона верткая птица, словно издеваясь, увернулась.
Вдвоем они одолели воробья и закрыли за ним окно, но не без потерь. Дэн, промахнувшись по птице, задел ракеткой бровь отца, закапала кровь. Пришлось бежать на кухню за заживляющим пластырем. Слава богу, что матери, Марианны, не было дома, так что обошлось без криков и причитаний. Отец умылся в ванной, вернулся в детскую и присел на незастеленный диван, Дэн аккуратно приклеил к брови пластырь.
– Присядь, – негромко произнес отец, а когда Дэн уселся рядом, протянул листок, с которым он пришел, сыну. – Прочитай, сынок.
Отец поднялся, старательно избегая взглянуть в лицо сына, стремительно зашагал из угла в угол.
Дэн сразу узнал текст. Отложив листок в сторону, опустив голову, покраснел. Это была распечатка одной из его опубликованных в социальных сетях статей об угрожающей человечеству катастрофе. Как сказать человеку, которого он даже в мыслях называл отцом, что он пришелец из прошлого, а не его сын? Немыслимо…
– Это твое?
– Да, но я больше такого не пишу, – отводя взгляд, пробормотал Дэн.
Отец остановился напротив, вздохнул, взгляд на миг вильнул.
– Сынок, ты пережил клиническую смерть, это никогда не проходит бесследно, – отец дружески положил руку на по-мальчишески худое плечо сына. – Мы с мамой считаем, что тебе необходимо провериться у врачей. Собирайся.
– Папа, это обязательно? Я полностью здоров!
Но отец смотрел на него строгим и непреклонным взглядом.
– Что ж… наверное, нужно было ожидать чего-то подобного, но ты изменился, перестал посещать друзей и целые дни проводишь за компьютером. Потом эти странные статьи в Галонете… Мы с мамой беспокоимся о тебе и настаиваем на посещении врачей.
Дэн молча наклонил голову…
В кабинете с табличкой «Психиатр» районной поликлиники было стерильно чисто, светло и пропитано специфическим запахом карболки и лекарств, сопровождавших медицинские учреждения во все времена. Полуденное солнце отражалось в стеклах забитого настоящими, напечатанными на бумаге книгами с богатыми переплетами, шкафа в углу, бликовало на блестящем белом столе, за которым сидел доктор: маленькая тощая женщина с острыми глазами, поджатыми губами и аккуратно уложенными темными волосами. На стульях перед ней сидели Соловьевы, отец и сын. Дэну пришлось заполнить тесты, просмотрев которые доктор откинулась в кресле и задумчиво побарабанила по столу.
– Ну что, ничего необычного, легкий невроз, я пропишу успокоительное…
Тогда он понял, что статьями в Галонете он ничего не изменит и лишь попадет в психушку. Дэн затаился, чтобы дождаться благоприятного момента. Оставалась единственная возможность: попытаться пробиться как можно ближе к тем, кто принимает влияющие на судьбы человечества решения, и попытаться предупредить катастрофу. Он долго колебался, какой путь избрать; потом решил стать разведчиком или контрразведчиком – единственное, что он знал и умел. Иной возможности повлиять на грядущие события пришелец из прошлого не видел. После срочной службы Дэн пошел в разведку – поступил в Академию службы безопасности.
Изображение русского исчезло. Появившийся вместо него комментатор, высокий худощавый мужчина с уложенными в аккуратный пробор темными блестящими волосами, дежурно изобразил белозубую голливудскую улыбку. Прозябание на Терра Хермоса было несладким во всех отношениях, но больше всего угнетало отсутствие объективной информации. Галонет, связывающий человеческие планеты, жестко цензурировался местными спецслужбами. Сразу после развала единой Генеральной директории на входе в планетную сеть установили блок, дабы враг не мог смущать и пропагандировать местное население. В Галонете остались только развлекательные передачи и выгодные пожизненному президенту Хуану Карлосу сведения.
– Вы слышали пример враждебной пропаганды прогнившего режима генерала Крюгера. Русские ведут информационную войну против нашей великой Родины! – захлебываясь от праведного негодования, прокричал с экрана диктор. – Наша независимость, оплаченная кровью доблестных бойцов в кровавых сражениях, прежде всего!
Потом вскинул крепко сжатый пальцами вперед кулак вверх. Это жест был салютом местных националистов.
Дэн чертыхнулся про себя и поспешно ткнул пальцем в другую программу. Немного толстоватая на его вкус певица томно пела по-испански что-то о любви, но он не стал ее слушать. Ни сражений, ни крови, ни доблестных бойцов – ничего не было. После развала Генеральной директории местные получили независимость на блюдечке с голубой каемочкой, но за прошедшие годы сумели внедрить в головы своего населения множество мифов о независимости. Так уже не раз было в человеческой истории.
Найти ничего приличного не удалось, и он прекратил сражаться с местным телевидением. Дэн вспомнил про виски, схватил стакан, остатки содержимого полились в глотку. Он отвернулся, задумчивый взгляд остановился на ярких огнях стоявших на взлетно-посадочной полосе шаттлов.
Точно, блестящая идея! Он поедет на самую дальнюю заимку в тайге, поохотится вволю. А еще снимет первую попавшуюся бабу, ну конечно, не совсем страшную на лицо… Надо расслабиться, а то он слишком устал, слишком долго не брал отпуска. А что? Имеет полное право!
Когда вновь ожил репродуктор и объявил его рейс, Дэн ткнул пальцем в висевшую перед ним информационную голограмму. Так и есть: рейс 5861 и больше никакой информации кроме названия корабля, Merlin, и времени вылета. Ни типа судна, ни конечной точки маршрута, ни фамилии капитана. Такое случалось, когда владелец промышлял контрабандой или пиратством.
После распада великих империй на поверхность человеческой жизни всегда всплывала накипь из людей беспринципных, нечистых на руку, способных ради выгоды на самые ужасные преступления, в обычных условиях успешно маскирующихся под обычных граждан. Так получилось и после распада Генеральной директории. Именно они составили костяки преступных шаек, равно промышляющих торговлей и контрабандой, а, когда предоставлялся случай, и пиратством на транспортных маршрутах. Базировались они на окраинах человеческой цивилизации, превращая в свои логова землеподобные планеты или заброшенные станции у далеких звезд.
На всю человеческую вселенную гремела мрачная слава новой Тортуги – пиратской станции у звезды 82 Эридана. Лишь усилия первой и второй эскадр Новороссийского флота позволили выжечь гнездо корсаров, но окончательно уничтожить пиратов так и не получилось. Слишком они были выгодны многим из власть имущих человеческого космоса. Дешевая скупка пиратской добычи и молчаливые наемники за весьма скромные суммы, готовые к выполнению деликатных поручений, сулили слишком большую выгоду. Дошло до того, что ряд планет стали за деньги предоставлять им собственный флаг. Не брезговали этим мутным народом и спецслужбы всех государств. Впрочем, кого еще могла нанять служба для вытаскивания своего агента, попавшего в сложную ситуацию? Дэн поднялся, уже направился было на выход, но остановился, пройдя всего пару шагов. Развернувшись, произнес небрежным тоном:
– Любезный, рулетик пресноват, неплохо было бы специй добавить.
Полюбовавшись на вновь отвалившуюся челюсть бармена, он направился на выход.
Несколько колоритных персонажей бросились в глаза, едва Дэн переступил порог тесной каюты пошарпанного шаттла, который вскоре доставит его на орбиту. Расположившаяся за столом с пузатой бутылкой команда грузового варп-корабля встретила Дэна дружным смехом и звоном стаканов.
– Ты, что ли, пассажир? – достаточно дружелюбно осведомился арабской внешности небритый громила в черной майке, выставлявшей на всеобщее обозрение внушительную мускулатуру, накачанную, сразу видно, без всяких хитрых препаратов. Судя по тому, что остальные поглядывали на него с подобострастной опаской, он и был капитаном. Все, кроме сидевшей у него на коленях вульгарного вида рыжей девицы в обтягивающем трико. Дэн утвердительно кивнул.
– Меня зовут Али Хабиби! Я капитан нашей лоханки, – громко продолжил главарь, ткнув похожим на сосиску пальцем куда-то вверх, где, по его мнению, должен находиться корабль, и с удовольствием шлепнул девицу по упругому заду. Та притворно ойкнула, неторопливо слезла с колен, бросив на Дэна оценивающий и одновременно недовольный взгляд. На миг, когда перед лицом Али проплыли соблазнительные округлости, глаза его замаслились, словно у мартовского кота.
– Выпьешь? – поинтересовался он, одновременно щедро наливая полстакана.
Поставив вещи на пол и лихо опрокинув пойло за здоровье уважаемых джентльменов и леди, Дэн представился:
– Зовите меня Дэн!
– Слушай, не из-за тебя ли стока копов торчит на КПП? – словно невзначай поинтересовался, почесывая стриженную наголо голову, крупногабаритный бородатый атлет в нестираном комбинезоне, обильно украшенном подозрительного цвета пятнами. Дэн холодно улыбнулся.
– Отсталая планета с дурацким пожизненным президентом; откуда я могу знать, что взбрело на ум ему и его полиции.
– Отстань от парня, – здоровенная лапа капитана предупредительно легла на плечо бородатого, – он наш пассажир.
Бородатый угрюмо засопел, но смолчал.
«Еще бы, служба наверняка не пожалела рублей или новых амеро, нанимая корабль, да и надежный компромат на капитана наверняка имеется. Без гарантий шеф не рискует».
– Это, – палец Али Хабиби ткнул в рассматривающего гостя сквозь налитый стакан немолодого мужичонку с лицом хронического пьяницы, – Иван Соррентино, наш шкипер. Все зовут его Итальянец.
Названный улыбнулся и отсалютовал налитым стаканом.
Дэн пригляделся: и правда, нечто средиземноморское в облике мужчины проглядывало.
– Лянь Энлэй, – склонил голову в полупоклоне высокий китаец, – я оператор оружия.
– А я его начальник – угрюмо ухмыльнулся в бороду лысый здоровяк, – вот только третьего артиллериста в нашей компании нет. Остался вместо тебя на этой планетке.
– Возможно, я смогу его заменить, – произнес Дэн. – Говорят, я неплохо стреляю и веду дроны.
– Посмотрим, посмотрим, – пробурчал в бороду здоровяк, но заметно более спокойным голосом, и представился: – Меня зовут Питер Линч.
С головы до ног татуированная и порядком потрепанная жизнью девушка – она как раз и сидела на коленях капитана – представилась Максимилинн Моро и провокационно провела кончиком языка по накрашенным до вульгарности ярко губам. Вторая, судя внешнему виду, родом из Нипона – Аико Като. Обе были операторами варп-установки.
Последний из присутствующих, совсем зеленый юнец со слегка затравленным интеллигентным лицом, был, как и предполагал Дэн, электронщиком. Отзывался он на имя Рэймо Лабулэ.
Через полчаса за хвостом шаттла полыхнуло, из дюз вырвался алый факел раскаленного до температуры, немногим меньше, чем на поверхности Солнца, водорода. В кабине едва слышно заревело. С каждой секундой ускоряясь, навстречу побежала подсвеченная тусклыми фонарями сигнальных огней взлетно-посадочная полоса. Через считанные секунды ракетоплан с ядерной энергетической установкой, словно пуля, мчался по пластикобетону. Еще несколько мгновений, и огни полосы пропали позади и внизу.
Шаттл плавно устремился вверх, на парковочную орбиту. Не было ничего: ни мощного гула, ни перегрузки, с силой бешеного пресса вминающей в пассажирское кресло. Впечатление, словно едешь в ускоряющемся купе мягкого вагона: слегка откидывает назад и никаких неприятных ощущений. Человек, как две капли воды похожий на оставшегося на планете члена экипажа Merlin, смотрел в иллюминатор; земля уплывала вниз, на его лице гуляла мечтательная улыбка. Прощай, красивая планета под названием Красивая, – он ухмыльнулся невольному каламбуру – но надоела ты хуже горькой редьки!
Широкий крылатый силуэт на вершине факела бело-голубовато-розового пламени стремительно вонзался в мягкое чрево неба, через несколько минут машина забралась за нижнюю границу стратосферы, за иллюминатором потемнело, снаружи – космос.
Вскоре перед Дэном открылось величественное зрелище космопорта: шаттл оказался в причальной зоне. В пространстве было тесно. На фоне покрытой бесчисленными холодными искорками звезд чернильной тьмы космоса, над синим шаром планеты, висели колоссальные, стокилометровой длины фермы. Между ними непрерывно перемещалась, разгружалась и проходила техническое обслуживание целая армада кораблей: роскошные и не очень пассажирские лайнеры, разведчики и летающие лаборатории, громадные трудяги-грузовозы и среднетоннажные межпланетные каботажники; покрытые черным стэлс-покрытием корабли военного флота, изящные прогулочные яхты местных нуворишей, танкеры-заправщики, буксиры.
Эфир громыхал от требований капитанов и пилотов кораблей. Кому-то – освободить причал, другому – срочно предоставить коридор или подвезти горючее и немедленно приступить к погрузке-выгрузке. Немного выше, на стационарно ориентированной орбите, над столицей планеты, висела вполне приличная орбитальная крепость. Такую не стыдно повесить даже на орбите вполне промышленно развитых планет типа Хоумлэнда Англосаксонской федерации или Новороссии, Новороссийской социалистической федерации. Только на видимой с осторожно маневрирующего шаттла стороне крепости Дэн насчитал десять концентрических окружностей, скрывавших порты электромагнитных и лазерных орудий.
Открылись створки шлюзового люка небольшого грузовоза, шаттл влетел внутрь. Все, приехали!
Глава 3
Поселили Дэна в стандартной каюте: двухъярусная широкая койка, на какой вполне можно уместиться вдвоем (верхняя пустая), откидной столик и заменяющий иллюминатор монитор с надоевшей до смерти за три дня после отлета варп-корабля с Терра Хермоса картинкой. Впереди – кольцо первозданной чернильно-черной тьмы, окаймленное расплывшимися в разноцветные штрихи звездами, и только позади они представали в привычном виде далеких колючих искорок. Человеческий глаз и ум слишком несовершенны, чтобы увидеть и распознать истинную картину движения со сверхсветовой скоростью.
Еще в первый день после отлета с планеты Дэна проверили на артиллерийской установке и за пультом управления дронами. Старший оператор Питер, со скептическим видом наблюдавший за испытаниями, под конец оживился. Удовлетворенно стукнув Дэну в протянутую ладонь, заявил, что пассажир разбирается в нелегком ремесле артиллериста, и на время перелета он включает его в боевой расчет корабля.
Больше Дэна не беспокоили, да и он не стремился к общению, не считая нужным сближаться с командой. Свободное от вахт время экипаж проводил за выпивкой и игрой в маджонг или в карты, а ему, не любителю такого времяпровождения, оставались лишь видеоигры и чтение. Из каюты он выползал только поесть. Тоска смертная, но четыре оставшихся дня до прибытия на планету Новая Сибирь потерпеть можно.
Единственная проблема была в Моро, любовнице капитана. Потрепанная жизнью девица истово верила в собственную неотразимость, равно как и в право спать с тем, кого она захочет, и вбила себе в голову, что должна переспать с пассажиром. Дэн ничего не имел против внебрачных отношений и пользовался в службе безопасности славой завзятого ловеласа. А когда наоборот, это его шокировало. Девица несколько раз подлавливала его в коридоре и очень переживала, что Дэн оставался равнодушен к ее чарам. Это было нелегко: женщин у него давно не было, но явные домогательства оскорбляли его как мужчину. С другой стороны, девица спала с капитаном, его ревность и лишние проблемы были Дэну не нужны.
Обеденное время давно настало и, с неохотой оторвавшись от монитора, Дэн направился на камбуз. Пройдя метров сорок по длинному и узкому переходу, он завернул за угол. У дверей его поджидала Моро. Выглядела она предельно вызывающе: коротенькие шорты, больше похожие на плавки, и узкая маечка на тоненьких бретельках почти не прикрывали татуированное тело, ветер из воздуховода трепал коротко стриженные, под мальчика, рыжие волосы. Он поймал ее заинтересованный взгляд и невольно съежился.
– Ты надумал? – низким, с едва различимой хрипотцой, голосом, произнесла девица и, как она считала, сексуально провела кончиком языка по ярко накрашенным, словно у вампира, губам.
Дэн нервно сглотнул, лихорадочно соображая, что ответить, но не успел. На его счастье, в коридоре появился капитан. Девица отвернулась и с безразличным лицом непринужденно последовала по коридору дальше. Провожаемый подозрительным взглядом капитана, русский торопливо просочился в дверь камбуза, прикрыл ее и облегченно выдохнул. Команда успела поесть, и только за столом в углу вяло ковырялся в тарелке с чем-то, выглядевшим весьма подозрительным, отрывая крепкими зубами куски говядины, Питер. Не переставая меланхолично жевать, он ограничился тем, что приветственно помахал рукой. Со старшим оператором оружия у Дэна сложились наиболее близкие отношения. После проверки умений пассажира в качестве артиллериста тот резко его зауважал. В общих возлияниях экипажа он старался не участвовать, обедал обычно последним, и Дэн считал его самым порядочным из всей команды.
Разносолов на камбузе не водилось, но жизнь давно отучила Дэна от привередливости. По очереди проверив стоящие на прилавке полупустые кастрюли, он зачерпнул пару половников пюре, добавив сверху постного мяса неизвестного происхождения. Задумчиво посмотрел на получившееся и обильно полил все остро пахнущим соусом. В заключение густо посыпал перцем. Если не принюхиваться, то есть можно.
Питер закончил с едой. Поднявшись с места, забросил грязную посуду в довольно рыкнувший утилизатор. Пошарив в холодильнике, вернулся с банкой пива и упаковкой сушеной рыбы в руках и подсел напротив. Лицо грустное и задумчивое.
– Будешь, пассажир? – из блажи или по какой другой причине он не называл Дэна по имени, а исключительно – пассажир. Дэн на миг замер, а почему бы и нет… кивнул.
Разлили по кружкам. Терпкий запах солода поплыл по камбузу. Напиток дрянь, но это не помешало молча употребить по кружечке.
– Слушай, Питер, как у вас тут с бабами? – прервал молчание Дэн.
– В смысле? – меланхолично осведомился артиллерист, разливая еще по кружке и с треском вскрывая упаковку с рыбой.
– Женщины у вас расписаны по мужчинам, или как?
Питер довольно прижмурился и подмигнул Дэну.
– Что, Моро достала?
Дэн кивнул и придвинул поближе тарелку. После пива изделие кулинарного аппарата стало гораздо симпатичнее.
– Хорошее дело, не отказывайся, у нее хобби попробовать каждого доступного мужика, – авторитетно сказал артиллерист и прервался на добрый глоток пива, – а насчет того, спать девкам с кем, у нас тут свобода. С кем хотят, с тем и спят. Не переживай.
Дэн задумчиво почесал шею и вздохнул.
– Да? Она же страшная, к тому же вся в татуировках.
Питер насмешливо фыркнул.
– Да ты, пассажир, привередливый! У нас тут выбора особого нет, и главное! – осуждающе сказал он и, подняв указательный палец вверх, гулко хохотнул: – Женщин не бывает некрасивых. Женщина или красивая, или водки мало.
– Есть еще третий случай: я столько не выпью!
Последовал простой и здоровый солдатский смех.
– Так пей не пиво, а виски, и все девки станут красавицами!
– А сам чего пиво хлебаешь, а не спиртное?
– На смену скоро, нельзя… – с искренним сожалением в голосе пожал плечами артиллерист.
Дэн прикончил примерно половину тарелки, когда корабль содрогнулся. Тишина взорвалась визгливой сиреной.
Дэн вздрогнул от неожиданности, оглянулся. Merlin затрясся мелкой, противной дрожью. «Дзинь, дзинь» – в такт зазвенела посуда в шкафу. Верный признак: корабль увеличил скорость до предельной.
– Тревога первой степени! – загремел из динамика знакомый голос капитана.
Временный начальник Дэна замер, но ошеломление длилось лишь миг. Вытащив коммуникатор, он посмотрел на экран. Прочитав сообщение, нервно хмыкнул и со вздохом сожаления отодвинул недопитое пиво. Почувствовав недоумевающий взгляд Дэна, нетерпеливо пояснил:
– Какой-то придурок потребовал, чтобы мы заглушили реакторы и впустили призовую команду… Нас грабить? Ребята, видимо, попутали что-то.
Он вскочил из-за стола. На лице серьезное и задумчивое выражение.
– Так, ты временно состоишь в артиллерийском расчете; быстро двигаем, нас ждут на посту управления огнем! – он требовательно посмотрел на Дэна.
Дэн и не подумал сдвинуться с места и лишь изумленно поднял брови. Неужели корабль останавливают военные? Связываться с ними он не желал. Хотя на Merlin оружия слишком много для обычного грузовика, и команда наверняка промышляет контрабандой, возможно, не брезгует и пиратством, но корабль все-таки не линкор или корвет, чтобы на равных сражаться с военным судном. Самоубийство – это не по его части.
– Намечается бой?
Питер досадливо сморщился и нетерпеливо мотнул головой, но снизошел и разъяснил ситуацию.
– Да какой там бой; ребята, видимо, попутали что-то. Немного поучим вежливости, и все! Корабль гражданский, видимо, пират, отобьемся, не впервой. Все, за мной! – он открыл дверь и рванул на палубу.
По древней традиции, воспринятой космофлотом от моряков далекой Земли, коридор на корабле назывался палубой. «Точно, команда подрабатывает при случае пиратством. Поэтому нисколько и не боятся коллег». После секундного колебания Дэн кивнул и последовал за начальником.
Вслед за Питером он нырнул в открытый люк отсека артиллеристов. С большого потолочного экрана, среди пылевых облаков и останков, так и не ставших звездами черных дыр, в людей тревожно всматривались разноцветные колючие точки звезд. Два из трех ожидающих своего часа кресел-коконов операторов были пусты. Второй артиллерист, Лянь Энлэй, уже на месте: лицо закрыто шлемом, поднял руку, приветствуя товарищей.
Дэн с размаху упал в объятия кресла оператора дронов. Оболочка, пронизанная биодатчиками, поползла, словно живая, сомкнулась вокруг груди и плеч, закрыла живот, бедра, колени, голени и руки, оставляя свободной только шею. На голову, отрезая от действительности, опустился шлем. В матовой глубине виртуального пространства зажглись белые квадраты сетки целеуказателя. Знакомые ощущения охватили Дэна, он повернулся назад вместе с креслом, навстречу догоняющему противнику. Шесть полупрозрачных пятнышек – отметок нагонявших стай атакующих дронов и ракет, неторопливо приближались. На верхней части трехмерного изображения дрожали, постоянно меняясь, цифры: дистанция, скорость сближения, азимут. Дальше – атакующий корабль. Дистанция быстро сокращалась: 4,8… 4,6… 4,5… 4,4…
Судя по характеристикам вражеского судна, он намного меньше Merlin и, соответственно, несет гораздо меньше наступательного оружия. Дэн усмехнулся. «Вот сюрприз будет!»
Неприятель приблизился достаточно близко, чтобы Merlin мог огрызнуться.
– Противник атакует, – зловещим голосом объявил старший артиллерист, – пассажир и Лянь, ваши дроны, затем займитесь кораблем пиратов; я командую ближней обороной. – Конфигурация дронов икс-четыре.
Это означало, что дроны пойдут навстречу вражеским аппаратам строем линии.
Дэн поворочал шеей из стороны в сторону, подвигал глазами. Крестик прицела послушно перебежал с одного края голограммы в другой и назад. Сейчас человек составлял единое целое с автоматикой, ощущая ее как продолжение собственного тела, прежде всего конечностей и глаз.
– Первый готов, – произнес Лянь Энлэй. – Второй готов! – эхом повторил Дэн.
– Пассажир, не подведи меня! – слегка напряженным голосом буркнул Питер. – Огонь!
Молча подняв над головой сведенные в виде жеста «окей» пальцы, Дэн нехорошо прищурился, резко выдохнул и мысленно повторил приказ. Сердце забилось в бешеном ритме. «Потанцуем! Драться? Он таки да!» По отсеку пробежала волна визгливого гудения. Дроны и ракеты стартовали навстречу атакующим. В виртуальном пространстве появилось два десятка новых пятнышек: контратакующие стаи дронов и ракет стремительно рванули, пересекая экран, навстречу противнику.
В далеком двадцать первом веке продюсеры и фантасты рисовали космические войны будущего в виде смеси морских сражений эпохи наполеоновских войн и адмирала Нельсона и сражений Второй мировой войны. Могучие, защищенные толстой шкурой брони, звездные дредноуты посылали во врага грандиозные залпы из исполинских орудий; крохотные истребители вступали между собой в ожесточенный бой. Создателей фантастических фильмов и компьютерных игр можно понять: зрелищность в индустрии развлечений важнее реалистичности, вот только космическая война оказалась совсем не такой, какой они ее себе представляли. Реальный космический бой выглядел не так эпично и зрелищно, происходил гораздо быстрее и в целом смотреть в нем было особо не на что.
Идеальным оружием межзвездных баталий стали координируемые человеком-оператором стаи из десятков и сотен небольших дронов: разведчиков, ловушек, перехватчиков, постановщиков помех и атакующих дронов с боевой частью из металлической шрапнели – на космических скоростях их удар мощнее, чем взрыв артиллерийского снаряда былых времен или ядерных зарядов. Оснащенный электронным мозгом миниатюрный аппарат способен на многое: перенести невозможные для хрупкой человеческой плоти нагрузки в десятки g, двигаться по непредсказуемой траектории и, прорвавшись к врагу, самоубийственно подорвать ядерный заряд у тонкого борта корабля, или выпустить по врагу облако разогнанных до космических скоростей металлических шариков. Для ближней обороны кораблей использовали электромагнитные пушки. Старыми добрыми лазерными орудиями, слишком громоздкими и требующими отдельного реактора и сложных систем охлаждения, оснащали только боевые орбитальные станции и колоссальных размеров линкоры.
Все ближе и ближе противоборствующие стаи дронов и ракет. Через несколько десятков ударов сердца они встретились. В космосе все происходит настолько стремительно, что неторопливый биологический мозг не успевает осмыслить картинку, как уже все закончилось. Через непредставимо короткий миг в угольно-черном космосе расцвели бесшумные звездочки ядерных взрывов, каждый ярче тысячи солнц. Большая часть аппаратов испарилась во вспышках. А прорвавшиеся торпеды и дроны несутся дальше. Позади остались мертвые, превратившиеся в безжизненные куски металла и пластика, аппараты и облака металлической плазмы.
Из шести вражеских стай полностью уничтожены четыре, а оставшиеся две почти ополовинены. Дэн мстительно улыбнулся. Нормально! С недобитками совместно с электромагнитными орудиями ближней обороны справятся дроны-охранники. Собственную шкуру он намерен оберегать со всем усердием, и для покушавшихся на нее пощады не будет. Все, не до этого, его дело – атака.
Заработали электромагнитные орудия Merlin. Миг – и они на полной мощности оглушительно ревут нечеловеческими голосами, ежесекундно направляя навстречу врагу килограммы металла и разрывая в клочья вражеские аппараты. Никто из них не смог даже приблизиться на дистанцию поражения.
К пирату прорвалось не меньше четверти дронов. В попытке избежать гибели, корабль начал экстренно тормозить и выключил варп-установку, но это не помогло. Спустя миллисекунду на миг расцветают ослепительно-яркие бутоны ядерных взрывов, медленно сдуваются. Корабль продолжает тормозить, но он явно получил повреждения. Рев электромагнитных орудий затих, установилась оглушительная, почти могильная тишина.
– Добиваем? – не поворачивая головы, поинтересовался Дэн. Просунув под забрало шлема руку, вытер с лица пот.
– Сейчас узнаем, – благодушным тоном ответил Питер и запросил капитана.
Несколько секунд он молчал, слушая ответ, потом коротко и басовито хохотнул.
– Али сказал, пусть уходит, еще тратить на них дорогостоящие дроны… если только доплетется до ближайшего порта…
У каюты его поджидала прислонившаяся к дверям Монро все в том же вызывающем наряде.
– Ты надумал? – напористо поинтересовалась девушка. Уперла руки в бедра, бесстыдно раздвинув ноги, маечка туго обтягивала немалую грудь.
Дэн секунду смотрел на женщину, чувствуя, как сохнет во рту. Возможно, монашеская жизнь, которую он вел в последние несколько месяцев, а возможно, пережитый во время боя стресс повлияли на него. «Какого черта я отказываюсь? И так при моей профессии приходится месяцами жить монахом». Он усмехнулся и, неожиданно для самого себя, согласился.
Разочарования не случилось; впрочем, он и не ждал от встречи чего-нибудь слишком выдающегося. Монро оказалась довольно искусной дурочкой, и по крайней мере на полчаса он забыл одиночество и висящий на нем с момента переноса в будущее неподъемный груз. Когда все закончилось, Монро закуталась в простыню и ушла в душевую.
