Оле Адлер
Он, другой и ты
И девушка провела языком по Диминому плечу, к шее, к уху, которое чуть куснула. Токарев снова заскулил, как раненый пес, и инстинктивно качнул бедрами навстречу Саше, отчего в паху сладко заныло. Но даже такие потрясающие ощущения не сбили его с толку, и он спросил:
– К чему это мы придем?
– Если вдруг ты не сбежишь от меня после первого секса…
– Ага, и если даже после второго не сбегу, – не смог сдержаться Дима от усмешки. – Вдруг.
– И после третьего, – уже мурлыкала Сашка, выгибая спину, буквально умоляя Токарева снова погладить ее грудь. – Вдруг у нас все будет хорошо… Потом все равно наступит момент, когда ты пресытишься, захочешь чего-то нового… Так многие пары делают, чтобы освежить отношения, зовут третьего…
Дима начал косеть от такой логики, но потом до него дошло, что Нестерову просто заводят все эти разговоры. Он провел ладонями по бокам под рубашкой, снова накрыл ее грудь и прильнул губами к венке на шее, которая так сладко пульсировала под его языком.
– Ну-ну, продолжай, – буркнул Дима ей в кожу, подбадривая девушку.
– Я думаю, что не смогу с двумя мужчинами, – зашептала Саша, дрожа от возбуждения.
«Спасибо, блин, боже», – подумал Токарев, закатывая глаза и радуясь, что Сашка не может этого видеть.
– А девушка… Это интересно… Конечно, сейчас мне тоже немного страшно, но потом… И вообще… – продолжала лепетать Нестерова.
– Тебе нравится об этом думать, да? – Дима склонился ниже, чтобы покрыть поцелуями ее грудь.
– А тебе? – Сашка гладила его волосы, слегка ерзая, что очень красноречиво отвечало на Димин вопрос.
– Представлять, как тебя ласкает девушка? Как она посасывает твои соски, – Токарев втянул в рот сморщенную бусинку, дабы Сашка ощутила все в полной мере, – пока я трахаю тебя.
– Или как ты трогаешь ее везде, пока трахаешь меня. Или она вылизывает меня, пока ты трахаешь ее, – подкинула Сашка еще картинок.
– Кто-то смотрит слишком много порно, – аж фыркнул Дима, чуть отстранившись.
– Каюсь. Грешна, – заскулила Сашка, снова подставляя ему грудь и отчаянно ерзая.
Но Токарев не купился на провокацию, он притянул девушку к себе за шею, целуя ее в губы глубоким медленным поцелуем. Дима знал, что мог бы сейчас в два счета довести ее до оргазма, но сам для себя решил, что коснется Сашки там, только если она сама попросит. Поэтому Токарев провел языком по ее нижней губе, завершая поцелуй, и зашептал девушке в ухо своим лучшим соблазнительным голосом:
– Сделаешь кое-что для меня?
– Может быть.
– Я хочу, чтобы ты сейчас пошла в спальню, разделась, легла в свою кровать и ласкала вот этими пальчиками, – Дима поднес ее ладонь к своим губам и ласково поцеловал. – И желательно, чтобы ты думала при этом только обо мне. Знаешь почему?
Саша помотала головой, и, прежде чем ответить, Токарев встал с дивана вместе ней, поставил девушку на пол, но не перестал обнимать за талию.
– Это очень заманчивые картинки о сексе втроем, и, как нормальный мужик, я охренеть как возбуждаюсь даже при одной мысли об этом, но…
– Но? – тихо пискнула Саша.
– Но я не думаю, что когда-нибудь буду готов поделиться тобой. Ни с мужчиной, ни даже с женщиной.
Она смотрела на него несколько секунд, а потом поцеловала.
– Я даже не знаю, расстроилась или обрадовалась, – призналась Саша между поцелуями.
– Не расстраивайся. Учитывая, как тебя заводит эта тема, будем практиковать совместный просмотр порно. Устраивает такой компромисс?
– Вполне, – хихикнула Сашка, чуть смущаясь.
– Марш в кровать, – Токарев развернул ее в сторону спальни, придав ускорение шлепком по попе.
Сашка взвизгнула, бросив через плечо:
– Белье в том шкафу.
– Найду, – кивнул Дима, ухмыляясь.
Он действительно без труда нашел подушки, одеяло, комплект белья и заправил себе постель, прислушиваясь к Сашкиной возне в спальне. Они почти одновременно погасили свет, но если Нестерова тут же заползла под одеяло, то Дима на цыпочках прокрался к закрытой двери спальни. Он изо всех сил напрягал слух, улавливая то тихое «ох», то глубокий вздох. Как Токарев и пророчил, очень скоро Саша застонала, найдя разрядку.
– Вот теперь спокойной ночи, – весело пожелал Дима.
– Какой же ты козел, Токарев, – смеясь, крикнула Сашка.
Дима без зазрения совести прошел в ванную, чтобы избавиться там от собственного напряжения. Времени у него это заняло даже меньше, чем у Сашки.
– Теперь и тебе спокойной, – крикнула Нестерова, едва он вышел из ванной.
– Ага, – захохотал Токарев, направляясь к своему дивану.
Они заснули почти одновременно, а утром проснулись бодрыми и отдохнувшими. Сашка выползла из кровати, разбуженная ароматом кофе, омлета, а потом и поцелуем Димы, который босой стоял у плиты на ее кухне, карауля омлет.
Решив не засиживаться, они сразу после завтрака поехали в «ДТ», где Дима должен был решить несколько вопросов, а заодно и пообедать. Сашка коротала время за столиком, потягивая глинтвейн и таращась в плазму, где шел «Служебный роман». Они приехали в коттедж уже затемно, и через час пожаловали первые гости.
Конечно, друзья делали вид, что не замечают перемен в общении между Сашей и Димой, да они и сами не особо это афишировали. Но все же мужчины за их спинами обменивались взглядами и кивками, тактично покашливая и хмыкая. И, разумеется, Саша осталась ночевать у Димы. В этот раз они обошлись без обжиманий, просто болтали, валяясь на кровати, и вырубились прямо в одежде. Утром Токарев увез Сашу в город. Они снова заехали в его бар, а потом к Саше, где Дима опять остался на ночь.
Таким вот образом и пролетели новогодние каникулы. Сашка все больше привязывалась к Диме. После недели постоянного пребывания вместе, ее буквально ломало на работе. Девушка изо всех сил старалась находить время пообедать в компании своего любимого ресторатора. Он же в свою очередь тоже шел на компромиссы, подстраиваясь под Сашино расписание, принимая ее приглашения на обед в барах и ресторанах своих конкурентов, в которые раньше не казал и носа. Они старались хотя бы пару вечеров в неделю проводить дома у Саши. И там частенько позволяли себе легкий петинг с легким раздеванием. Девушка все сильнее ощущала потребность разрешить Диме больше, чем ласки топлес, но пока не решалась дать ему об этом знать. Ей не нравилось оставаться потом одной, потому что за полночь Дима уезжал домой. Он привык утром к свежей одежде, а оставить смену у Саши пока тоже было рано.
Все шло своим чередом. Работа, свидания, покер по субботам. Но однажды в четверг вечером, когда Дима уехал по делам в соседнюю область, и Саша убивала время, просматривая в сотый раз «Секс в большом городе», ей позвонил Бирюков. И не Костя.
Это стало началом хаоса, в который превратилась их жизнь.
Глава 19. Взрыв из прошлого
Саша некоторое время не брала трубку. Она просто смотрела на до боли знакомые цифры, силясь вспомнить, откуда знает этот номер. В конце концов, решив, что ее беспокоят по работе, Нестерова убавила громкость телевизора и приготовила свой лучший стервозный голос, потому что на часах было уже девять вечера.
– Привет, Саш. Не помешаю? Удобно говорить? – вежливо и очень осторожно поинтересовался кто-то почти родной.
– Денис? – с недоверием уточнила Саша.
Как махровая истеричка она, разумеется, стерла из телефона все контакты бывшего мужа сразу после развода, полагая, что в его услугах больше никогда нуждаться не будет. Но память – забавная штука – все же сохранила на подкорке номер Дениса.
– Да, я. Как дела? Как жизнь? – как ни в чем ни бывало, стал задавать дебильные вопросы Бирюков.
– Какого черта тебе надо? – тут же вспылила Саша, прекрасно понимая, что он позвонил ей через пять лет не для того, чтобы поинтересоваться ее жизнью и делами.
– Экая ты стала злыдня, Нестерова, – пожурил ее Деня. – Ты ведь Нестерова? Сменила фамилию назад, да?
– Сменила. И даже не пытайся на меня за это обидеться.
– Да какие обиды. Я понимаю, Сашк.
– Нет, День, вряд ли ты меня понимаешь…
Бирюков замолчал, а Саша, разумеется, не спешила разрядить затянувшуюся паузу.
– Так, ты будешь молчать или уже скажешь, какого хрена трезвонишь на ночь глядя? – таки не выдержала Нестерова.
– Ну, учитывая твое настроение, наверное, и не стоит… – замялся он.
– О, господи, говори уже, День, не трахай мне мозг.
– В общем, я слышал, вы у Митьки Токарева в покер играете по субботам.
– Ну… – поддакнула Сашка.
– Я бы тоже хотел, но Костян мне запретил. Не хочет, чтобы я тебе глаза мозолил.
Саша раздраженно выдохнула. Костя, конечно, мотивировал этот запрет иначе. Она была уверена, что Денис врет.
– Да не гони. Кос просто не хочет, чтобы я и с покером завязала, как отказалась от его свадьбы и дней рождений, – выпалила Саша, толком не понимая, сердиться ей на друга или быть благодарной.
– Ну да, – подтвердил Денис ее догадки.
Он еще немного помолчал, и когда Саша снова собралась на него рявкнуть, а то и послать куда подальше, Бирюков-младший выдал:
– Санек, я знаю, что был гондоном…
– Не-не, День, если б ты был гондоном, мне не пришлось бы проверяться на вич и зппп.
– Ладно, я был козлом.
– Уже ближе к правде.
– Ты не собираешься мне жизнь облегчить, да?
– Не-а. В конце концов, это ты мне звонишь. Давай уже выкладывай.
– Ладно. Я возвращаюсь, Саш. Вернее, совсем вернулся. Достала меня Москва. И ты же понимаешь, что глупо будет теперь избегать друг друга. Костя – твой друг и мой брат. Друзья у нас общие. Знаю, тебя тошнит от моего вида, но…
– Да не тошнит меня, День, – вдруг неожиданно для самой себя призналась Саша. – Когда ты с бабой какой-то сосался через месяц после развода, да, было тошно. А сейчас мне, честно говоря, плевать.
Денис на том конце провода опять впал в ступор. На этот раз Саша сразу прервала паузу, не желая дожидаться, когда он созреет до извинений или еще чего-то такого же глупого.
– Я так поняла, ты хочешь послезавтра в покер у Токарева поиграть? – она изо всех сил старалась произнести фамилию Димы без лишней мягкости в голосе. – И вроде как просишь у меня разрешения?
– Как-то так, – подтвердил ее догадки Денис.
– Наверное, сначала надо было у Димы спросить, – предположила Нестерова, решив потом лично поговорить о своем бывшем со своим нынешним.
– Так я и спросил.
У Сашки сердце упало куда-то в желудок, а может и ниже.
– Правда? И что он сказал? – немеющими губами спросила Саша.
– Отправил к тебе. Говорит, что это наши дела и тебе решать, а не ему.
– Ммм.
Теперь Саша замолчала, не зная, что сказать.
– Так как, Санек? Может, выкурим трубку мира?
– Я не курю, День.
– Сашк…
– Ох, я не знаю. Приезжай к Диме, поговорим там. А может, и не поговорим. Не особо я хочу разговаривать, если честно.
Саша тут же представила, какой будет покерная ночь в присутствии Димы и Дениса, и пожалела, что уступила Бирюкову, но и отказать ему не могла. Девушка решила, что, если мозги начнут кипеть, она утащит Токарева наверх в спальню и будет всю ночь его обнимать.
– Спасибо, Санек. Ты настоящий друг, – обрадовался Деня так искренне, что Саша вдруг отринула всю свою трусливую браваду.
– Тогда до субботы, День.
– Ага, спасибо еще раз.
– Ой, отвали.
– Нет, правда, спасибо.
– Спокойной ночи, Бирюков.
– И тебе, Нестерова.
Едва Денис повесил трубку, Саша поняла, что улыбается. Во время разговора ее одолевали самые противоречивые чувства, но сейчас она была просто рада, что встретит Дениса. Как ни крути, а ей не хватало его. Особенно в первый год после развода. Несмотря на весьма странный брак, Саша все равно любила его, как друга. Им было очень комфортно вместе. Наверное, поэтому Нестерова тянула с расставанием до победного. Разумеется, она понимала, что прежнюю легкость отношений им вернуть не удастся, но Саша была готова попробовать стать хотя бы приятелями, хорошими знакомыми, отринув обиды и злость прошлого.
Решив все для себя в этом вопросе, Саша тут же снова потянулась к мобильному, чувствуя, как возвращается неприятное волнение. Она не успела найти Димин номер, как он уже звонил ей.
– Сашка, привет. Я не успел, да? – голос Димы был не менее взбудораженным, чем Сашкино сознание.
– Если ты про Дениса, то да. Мы уже поговорили.
– Черт, вот же шустрый засранец, – ругнулся Токарев.
– Дим, ты за рулем что ли? – всполошилась Саша, слыша равномерный гул машины.
– Да, уже подъезжаю к городу. Хочешь, к тебе приеду? Как вы поговорили? Ты послала его?
– Дим, давай ты сейчас положишь трубку, спокойно доедешь до дома и перезвонишь мне оттуда, хорошо? Я волнуюсь, что ты на трассе трепишься по телефону и психуешь.
– Да не психую я, – почти взвизгнул Токарев.
– Оно и видно, – хихикнула Сашка. – Пожалуйста, Дим, езжай аккуратно. Я в порядке, правда.
– Точно? – спросил он, явно успокаиваясь оттого, как Саша настойчиво за него волновалась.
– Точно.
– А то я могу приехать…
– И уехать опять ночью? И я опять буду переживать.
– Ну ладно. Я позвоню тогда из дома минут через сорок.
– Да, я буду ждать.
Саша повесила трубку и все три четверти часа, что Дима добирался домой, беспокойно моталась по квартире. Девушка переживала и за снежную зимнюю дорогу, и за то, как Дима отреагирует на ее лояльность по отношению к Денису. Меньше всего ей хотелось обидеть этим Токарева. Но все вышло именно так. Не сказать, что он воспринял это как личное оскорбление, но в восторг тоже не пришел.
– Если честно, я думал, ты пошлешь его ко всем чертям, – кипел Дима ей в трубку.
– Да я тоже сначала хотела, но он вроде по-доброму… Серьезно, Дим, это ведь он меня с Костей познакомил, и остальные ребята – его старые друзья. Я не хочу быть стервой. Надоело.
– Понятно все.
– Злишься?
– Не злюсь, но мне это не нравится.
– Дим…
– Это твое решение, Саш. Ты сама все решила. Проехали.
– Ты завтра заедешь после работы? Останешься?
– Да.
– Ладно. Пока?
– Пока. Снов.
И он сбросил звонок.
Дима не мог заснуть, хотя устал как собака. Добрую половину ночи он крутился с боку на бок, гоняя в голове мысли о Саше и Денисе. Безусловно, он понимал, что Нестерова никогда не простит Дене его косяков. Дима знал, Сашка уступила бывшему мужу, потому что сама по себе человек добрый и незлопамятный. Бирюков-младший и ему устроил концерт с нытьем на тему «как мне не хватает старых друзей», а уж бывшей жене, скорее всего, отыграл эту сцену еще виртуознее.
Токарев старался отыскать в себе хоть каплю стыда, ведь он сам выпрашивал у нее шанс, и Саша уступила. Так чем же хуже Денис? Он ведь просто хочет поиграть в покер, а не вернуть жену. Наверное, Дима должен был гордиться Сашкой за ее смелость и лояльность к его приятелю, но не получалось. Он злился, бесился, психовал. Сама мысль, что Денис будет находиться рядом с Сашей, да еще и в его доме, просто вымораживала Токарева. С такими думами он отрубился ближе к утру. С ними и встал. В их компании пытался работать, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на персонал.
Прежде чем поехать к Саше, Дима долго разговаривал с Костей, который переживал едва ли не больше его самого. Словно Бирюкову было мало разлуки с женой, которую за неделю до даты родов опять упрятали в больницу, еще и друзья-родственники заварили кашу. Кос немного успокоил Диму, уверив его, что Деня на самом деле хочет от жизни только мира, покера и пива, а Сашку давно уже отпустил.
Слегка ободренный такой новостью, но все еще злой по большей степени на самого себя за неадекватное мерзкое чувство, очень похожее на ревность, Дима приехал к Саше. Он полагал, что расслабится, как только увидит ее, но вопреки ожиданиям снова напрягся. Нестерова вела себя с ним очень сдержанно, поцеловала только у двери, разговаривала неохотно и вся была натянута, как струна. Очень походило на то, что она обиделась. Несмотря на такое положение вещей, Дима припомнил, что он взрослый мальчик, и уговорил себя не впадать в истерику, не устраивать разборок, не хлопать дверью на ночь глядя, изображая оскорбленное достоинство. Он как мог спокойно сидел рядом, таращась в телек, пожелал спокойной ночи, когда кино кончилось, расправил постель и лег спать. Как ни странно, Токарев уговорил себя не думать и почти мгновенно отключился.
Однако переспать проблему им не удалось, она так и осталась наутро в виде все того же звенящего напряжения. Они взяли этого слона и в машину, и он ехал на заднем сиденье внедорожника, а Дима и Саша упорно старались его не замечать. Первым сдался Токарев.
– Я так понимаю, ты не собираешься разговаривать со мной о своем бывшем?
– Ты же знаешь, я не люблю о нем говорить, – таращась в окно, буркнула Саша.
– Да уже и не уверен, чего ты там любишь, а чего нет. Ты раньше и видеть его не хотела, а теперь…
– Дим, чего ты привязался ко мне, а? – не выдержала наконец Нестерова. – Если он тебя так напрягает, мог просто запретить Денису приезжать. В конце концов, это твой дом.
– И взять на себя всю ответственность? Ну уж нет. Это ваши разборки.
– Ну и считай, что мы разобрались.
– Разобрались вы, значит, да?
– Да!
Учитывая, что последнее Сашкино «да» прозвучало на повышенном тоне, разговор автоматически закончился. Дима набычился, сосредоточившись на дороге, а Саша обиделась на него еще сильнее. Поджав губы, девушка упрямо таращилась в темноту окна, жалея, что поехала с Димой. Нужно было брать машину или вообще оставаться дома.
После их душевных разговоров и такого всего из себя милого и понимающего Токарева, она не была готова столкнуться с подобным поведением. Саша искренне надеялась, что они поговорят, все обсудят, и это, в общем, и произошло, но немного в ином ключе. Дима не спешил понять решение Нестеровой, хотя и принял его. Сашку это дико бесило. Ей было бы легче, если бы Токарев на самом деле просто запретил Денису приезжать. Она даже вполне спокойно приняла бы его просьбу вообще не видеться с бывшим. Уж очень Саше хотелось, чтобы это решение принял именно Дима. Сама она понимала, что давно не злится на Дениса, и в принципе готова контактировать с ним, но ей было страшно. Она до жути боялась своего прошлого, которое притащилось за ней в настоящее, угрожая мозолить глаза и в будущем. Будучи отважной трусихой, Нестерова инстинктивно хотела победить этот страх, доказать самой себе, что Денис для нее теперь лишь старый знакомый. И в этой маленькой битве она очень рассчитывала на поддержку Димы, но не получила ее, отчего теперь жутко злилась на Токарева.
Они дулись друг на друга, пока не приехали первые гости. Саша тут же примкнула к мужчинам, которые разливали текилу, чтобы зарядиться алкогольным драйвом перед игрой. Денис прибыл с управляющим из Костиного магазина, что означало – он, скорее всего, заночует. Нужно ли говорить, что Дима этому ни разу не обрадовался. Саше было пофиг. Она так увлеклась сублимацией своей обиды на Токарева, что почти не среагировала на появление бывшего. Они лишь вежливо кивнули друг другу, обходясь без лицемерных объятий и деланных восклицаний из серии: «Сколько лет, сколько зим».
Когда народ уселся за покер, Саша уже была навеселе. Она много ставила, много говорила, много выигрывала, много пила. Драйв текилы давал о себе знать, и девушка очень скоро увлеклась игрой. Лишь кривая усмешка выдавала в ней злобную радость, когда Саша предъявляла комбинацию старше, чем у Димы. Мимоходом Нестерова поняла, что ей доставляет удовольствие выигрывать фишки именно у Токарева. Она влезла в пару раздач с Денисом, но не получила такого удовлетворения от его фейла. Молчаливое бешенство Димы радовало ее намного сильнее, чем легкое Денискино: «Нестеровой прет. Год мод в действии. Лучше не связываться».
Игра шла своим темпом. Саша немного успокоилась по части ставок, вела свою любимую тайтовую игру с эпизодическим агрессивным блефом*.Гости обсуждали игру, подначивая друг друга, смеялись, выпивали, пуская по столу стопки текилы, и Сашка старалась не пропускать. Она игнорировала красноречивые взгляды Димы, который буквально пронзал ее злыми глазами после каждой опрокинутого в горло шота.
Удача действительно была в этот день на Сашкиной стороне. Она снова загребла большое количество фишек и решила взять перерыв.
– Слав, курим твои сигареты? – кивнула она приятелю в сторону террасы.
– Не, Сашк, я в игре, – отказался Славка, явно довольный пришедшей ему картой, и сделал ставку. – Там Деня курит. Мои сигареты на окне, не стесняйся.
– Окей, – буркнула Нестерова, слегка качнувшись, вставая из-за стола.
– Саша… – угрожающе прорычал Дима со своего места. – Я бы тебе не советовал.
– Не нуди, Токарев, – только и бросила она, натягивая чужую, первую попавшуюся в руки куртку и выходя на воздух.
Дениска курил в одиночестве, если, конечно, не считать компанией бутылку пива. Саша прошагала к окну, где нашла Славкины сигареты, вытащила одну и прикурила от зажигалки, которую поднес к ее лицу Деня.
– Спасибо.
– На здоровье, – хохотнул Бирюков и после двух ее затяжек отметил. – Ты классно играешь.
– Ты тоже ничего, – пожала плечами Сашка.
– Когда тебе карта идет, только и остается, что быть «ничего».
– Не подлизывайся, День. Лицемерие тебе не идет, – закатила глаза Нестерова, не сумев переварить его слишком сладкие речи.
– Да я правду говорю, – обиделся Бирюков.
Сашка только плечами пожала. Через пару молчаливых затяжек Деня все-таки решился спросить:
– У тебя с Митяем шуры-муры?
– С чего ты взял? – встрепенулась Сашка.
– Ребята предупредили.
– Ну, конечно. Ребята…
– Саш, ты сейчас его специально бесишь, зависая тут со мной? – спросил Денис, прихлебывая пива.
– Вообще, неспециально, но идея сама по себе интересная.
Девушка толкнула бывшего локтем, когда он снова отпивал из бутылки, и Дениска поперхнулся, закашлялся, а Сашка захихикала.
– Не расслабляйся, Бирюков, – подколола она, хлопнув его по спине.
– Зараза ты, Нестерова, – фыркнул он. – Даже в нос затекло, капец.
Сашка забрала у Дени пиво и сама приложилась.
– Не умеешь пить – не пей, – резюмировала она.
Они перекинулись еще парой шуточек, и Сашка не без удивления осознала, что Денис ее ни капли не напрягает. Конечно, она никогда не откроет ему такой кредит доверия, как Косте, но Нестерова была вполне готова и даже рада приятельскому общению с бывшим. Ей тут же захотелось сказать об этом Диме, но, вспомнив кислую мину, с которой он вчера заявился к ней, и то, что Токарев не особо старался ее понять по этой части, Саша решила повременить с такими откровениями. Конечно, Нестерова еще сильнее разозлилась, потому что она вот тут такая вся пьяненькая и расслабленная болтает с бывшим мужем, а гребаный Токарев даже и знать не желает, какой подвиг она совершила, отпустив обиду на Дениса.
– Сашк, я скучал по тебе, – вдруг совершенно не в тему ляпнул Деня. – Даже не понимал, как сильно скучал, пока не увидел тебя…
– Ой, давай только без этой байды, День. Я трахаться с тобой по старой памяти не собираюсь, – отбрила она.
– Я даже не сомневаюсь в этом, – печально улыбнулся Бирюков.
Они немного помолчали, а потом Саша тихо заговорила, удивляя не только Дениса, но и саму себя.
– Я так злилась на тебя, День. Все пять лет злилась.
– Я мудак, Саш.
– Костя прав, нам не нужно было жениться.
– Костя часто лезет не в свое дело. Мне нравилось быть твоим мужем…
– Только недолго. Или не так сильно?
– Я – один большой косяк.
– Да ладно, я тоже не корзинка с фруктами, – Нестерова двинула ему в плечо кулаком, а потом протянула оттопыренный мизинец, предлагая: – Мир?
– Мир, – улыбнулся Денис, цепляясь за ее пальчик своим.
Они потрясли сцепленными руками, хихикая, а потом Денис сделал большую ошибку. Он поднес Сашкину ладонь к губам и поцеловал костяшки ее пальцев. Именно в этот момент открылась дверь, и трогательную сцену во всей красе узрел Дима.
Саша медленно повернула голову и, найдя, что Токарев уж очень похож в этот момент на Отелло, хихикнула.
– Картина Репина «Не ждали». Холст. Масло, – проговорила Саша, не находя сил стереть дебильную улыбку с лица.
– Иди сюда, – вдруг слишком серьезным и при этом до ужаса возбуждающим тоном приказал Токарев.
Сашка послушно двинулась на выход, даже забыв затушить сигарету. Едва она вышла с террасы, Дима крепко схватил ее за локоть и потащил за собой в сторону кухни.
– Я думал, ты завязала с этим дерьмом, – снова огрызнулся он, выдирая у Саши из рук сигарету и туша ее в раковине.
– С каким именно дерьмом? С табаком или с Дениской? – снова хихикнула Сашка, скинув куртку.
Дима пропустил мимо ушей ее шуточку. Он пригвоздил девушку к боковой стенке холодильника, который стоял напротив двери в кухню так, что их практически не было видно.
– Ты это специально делаешь, да? – процедил сквозь зубы Дима, нависая над ней, продолжая удерживать теперь уже оба локтя, хотя Саша даже не пыталась вырваться.
Она напротив испытывала к злому Диме какое-то странное притяжение, перемешанное с острым возбуждением. Девушка уже собиралась ответить, как их уединение нарушили.
– Сашк, ты тут? Куда пропала? – позвал голос Славы.
– Выйди нахрен и дверь закрой, – рыкнул и на него Токарев, выглянув из-за холодильника.
Слава тут же ретировался, поняв с первого раза.
– Кошмар. Димка, ты такой офигенный, когда бесишься, – замурлыкала Саша ему в шею, покусывая кожу губами.
– Саш, – опешил он, – ты чего несешь?
– Я теперь понимаю, почему меня так тянуло к тебе тогда. Ты же орал на всех. И меня это таааак волновало. И страшно было, и… горячо, – шептала Нестерова, пока вела языком по его шее к уху.
Дима замер, теперь едва помнив причину своей злости, однако Саша поспешила напомнить.
– И да, я специально. Потому что меня до одури бесит твое отстраненное равнодушие. Ты думал, что я сразу побегу к нему, да? Прыгну к нему в койку? Может даже прямо тут, у тебя дома. Почему бы нет? – зло шептала девушка прямо ему в ухо. – Такой сценарий расписал нам, да? Но уж прости, мы просто курили и трепались. Прости, я не хочу своего бывшего мужа. Прости, что не оправдала твоих ожиданий.
И вот теперь она первый раз дернулась, пытаясь уйти, но Дима держал крепко. Он прищурился, пронзая Сашку потемневшим от злости взглядом.
– Ненавижу, когда ты вот так делаешь, – прорычал он.
– Как?
– Читаешь меня. Словно насквозь видишь.
В его взгляде было все: отчаяние, восхищение, желание, злость, беспомощность. Этот коктейль ударил Саше в голову сильнее текилы и сигарет. Она подняла руки, обняв ладонями его лицо, и попросила:
– Прямо сейчас. Поцелуй меня.
Ей не нужно было повторять дважды. Дима смял ее рот жесткими требовательными губами, сокрушая, сминая Сашку отчаянными поцелуями. Он не желал сдаваться один, упрямо тащил ее за собой в ту бездну, которая засасывала его с головой. Девушка знала, что губы будут болеть от его жалящих поцелуев, но все равно не останавливала Диму, получая какой-то извращенный кайф от легкой боли.
– Димка, черт, я так хочу тебя, – заскулила девушка, как только он насытился ее ртом и спустился к шее. – Хороший мой, родной, я с ума схожу… Это невыносимо.
– Повтори. Скажи, что хочешь меня, – потребовал Дима, крепко сжимая ее задницу.
– Хочу тебя… Пожалуйста, Дим, пожалуйста.
В этот момент Токарев отчаянно хотел утащить ее наверх и не менее отчаянно трахать всю ночь напролет, заставляя Сашку орать на весь дом. Но он помнил, что у него полная гостиная друзей, и Саша злоупотребила спиртным. Дима был почти уверен, что завтра она будет жалеть. Поэтому он пошел на компромисс и слегка погладил девушку между ног, отчего она громко застонала, снова умоляя.
– Еще, пожалуйста, – ныла Саша, толкаясь бедрами навстречу его руке. – Ты так нужен мне. Не касался меня вчера… Не смей так делать больше. Хочу твои руки, твой рот… Везде… Тебя всего…
Девушка извивалась от желания, цепляясь руками за Димины плечи, задирая вверх его майку, целуя, кусая, водя языком по оголенной коже.
– Господи, Сашка, какая же ты пьяная, – вдруг понял Дима.
– Плевать, – буркнула Нестерова, наконец стаскивая с него майку через голову.
«А мне, нет», – подумал Токарев.
Он изо всех сил старался остаться в уме, чтобы завтра в похмельном угаре Саша ни о чем не жалела. Но он не желал отказывать себе в удовольствии, ведь Саша просила его, умоляла. Этого Токарев ждал с самого Нового года.
Дима продолжал поглаживать ее между ног одной рукой, а вторую положил ей на грудь, проклиная Сашкин наряд. Она надела длинный худи и легинсы, которые сидели на ней слишком тесно. Помня, что они на кухне, куда может в любой момент кто-нибудь завалиться, Токарев лишь слегка приспустил ее штанишки, чтобы пальцы могли свободно действовать.
Сашка громко застонала, едва он коснулся ее горячей, влажной плоти. Дима поспешил закрыть ей рот поцелуем, хотя сам постанывал ей в губы.
– Охренеть, Саш. С ума сойти. Это все я, да? – спросил он,скользя пальцами по нежнейшей коже. – Всегда так, когда я тебя ласкаю?
– Даже от поцелуев. Даже на людях. Я не могу это контролировать, – задыхаясь, призналась девушка.
– И не надо.
Дима специально не трогал ее там, где она желала больше всего, понимая, что Саша уже на грани. Ему хотелось растянуть процесс, научиться получать удовольствие не только от логического завершения.
– Ты специально, да? – заскулила Сашка. – Специально дразнишь меня? Издеваешься?
– Думаешь, только тебе можно дразнить и издеваться, м? – ответил Дима, намекая, что она нарочно торчала с Денисом в курилке.
– Это был эксперимент, – выдохнула Нестерова, прикусывая его нижнюю губу.
– Удачный?
– Я не знаю. Он еще в процессе, – и, отбрасывая иносказания и смущение, Саша взмолилась. – Димка, пожалуйста, дай мне кончить. Не мучай.
– Скажи, что ты моя, – потребовал Токарев, ускоряя движение пальцев и усиливая нажим.
– Твоя, – задохнулась Сашка, переполненная сладкой болью перевозбуждения и предчувствием скорого оргазма. – Вся твоя.
– Моя, – повторил за ней Дима, накрывая рот девушки своим, чтобы заглушить крики подступающего оргазма.
Он надавил большим пальцем, слегка массируя, и Сашка вся затряслась. Токарев продолжал ласкать ее, продлевая оргазм. Два его пальца скользнули внутрь, чтобы ощутить сладкие сокращения и там. Девушка прерывисто дышала, по ее телу проходили все новые и новые судороги разрядки. Дима глотал ее стоны вместе со своими признаниями в любви, которые грозили вырваться из его рта.
Последнее время он изо всех сил старался не зацикливаться на собственных чувства, полагая, что сейчас Саше рано о них сообщать. Но видеть, как она стонет, умоляет, кончает и при этом не сказать, как он сильно ее любит, стало для Токарева тяжелым испытанием.
Как только Нестерова обмякла, слегка откинувшись назад с блаженной улыбкой, Дима аккуратно убрал руку. Он не успел даже подумать, как было бы классно облизать пальцы, чтобы почувствовать ее вкус, а Сашка уже втянула их в свой рот, посасывая. Токарев ошалел. Девушка чмокнула подушечки пальцев, довольно улыбаясь.
