Оксана Триведи
Люблю на 100 %
Глава третья
Несколько сухих веток старого яблоневого дерева, возвышавшегося над половиной качелей, скрипело от пылкого ветра. Небо то исчезало, то появлялось вновь. Тысячи зелёных листьев, слегка припудренных полуденной июньской пылью, словно играли с ним. Майя Савельева закрывала глаза и поднимала голову высоко, подставляя своё бледное лицо обжигающе-сладкому солнцу. Над ней сверкало нежно-сапфировое небо, которое наполовину выглядывало, будто через чистую шаль «паутинку». Иногда пролетали стрекозы и бабочки, птички о чём-то мило беседовали. В воздухе царил запах свежескошенной травы, напоминающий только что разрезанный арбуз. Огромная ветка яблоневого дерева склонилась слева над недавно покрашенными в бордовую краску качелями. Девушка сильнее дёрнулась, и садовые качели вспорхнули, как воробьи от приближения человека. Майя наблюдала за движением листьев от лёгкого, освежающего ветра, того неповторимого ветра, который обычно бывает поздней весной или ранним летом. Птицы спорили. Их голоса менялись в зависимости от направления облаков. Шестнадцатилетняя девушка заметила это. Часто она слышала мелодичные, особо романтичные звуки их ласкового пения. Как признание в любви, сильном чувстве или удивительной привязанности. Потом вдруг наступало выяснение отношений. Всё как у людей. В этот момент Майя старалась не думать, а просто наслаждалась этой восхитительной птичьей беседой. Природа раскрывалась во всей красе.
– Майя! Опять ты бездельничаешь, – крикливый голос матери раздался поблизости.
«О нет! Я забыла включить воду», – подумала девушка.
Невысокая, весьма стройная для своих лет женщина задержала качели и встала перед дочерью.
«Сейчас начнётся», – мысленно нахмурилась Майя.
– Я тебе раз десять сказала: разложить шланг и включить воду. Жара сумасшедшая. Земля трескается. Надо спасать огород. А ты развлекаешься на качелях, – резко произнесла мама.
– Я положила шланг, как ты и просила, – сказала Майя. – Но про воду забыла.
– Ты вечно что-то забываешь. То у тебя получаются африканские оладьи, такие подгоревшие, что невозможно есть, то вместо полного чайника остаётся половина кипятка. А всё потому, что ты летаешь где-то в облаках. Вернись на землю. Мы живём здесь, и надо выполнять свои определённые земные обязанности, – сердилась Зинаида Петровна Савельева. Внезапно её взгляд упал на альбом для рисования, лежавший на качелях. Она протянула руку, чтобы взять, но Майя опередила её.
– Это моя жизнь, – робко проговорила девушка и прижала к груди альбом.
– Нарисовать очередной шедевр ты не забыла. А то, что действительно важно в жизни, для тебя не имеет значения, – возразила мать и направилась к крану. Через пару минут вода полилась в грядки с помидорами. Зинаида Петровна скрылась в доме. Девушка облегчённо вздохнула. «Сегодня всё прошло гораздо быстрее обычного. Как мне надоело сражаться за возможность рисовать, делать то, что я люблю больше всего на свете», – зашуршала в такт листьям мысль в голове Майи Савельевой. Она раскрыла альбом и пролистала его. Десятки рисунков, сделанных пастелью, замелькали так быстро, что картинки будто оживали, двигались, словом, жили какой-то своей незаурядной жизнью. Почудилось, что кто-то репетирует сцену из нового мультфильма, проверяет персонажей на точность, на право существовать в собственном мирке. Девушка остановилась на последнем рисунке, который закончила полчаса назад. Едва уловимые черты старинного большого дома с потрескавшимися стенами, невзрачного жилища, но такого дорогого сердцу, что начинают дрожать руки, то ли от страха, то ли от прилива великой любви. Чуть подальше возвышался храм в восточном стиле. Майя и сама не понимала, почему её рука вывела на бумаге именно такой храм и вообще этот несвойственный русской действительности дом с необычной архитектурой. Возможно, это нашептал ей сам Бог. Она не знала. Просто пальцы автоматически двигались и создавали этот пейзаж. Девушка подчинилась, как, впрочем, и всегда, когда рисовала. Рука смело действовала и не спрашивала, а можно, я буду рисовать это или то? Нет. Прелесть искусства как раз и заключается в том, чтобы творить то, что подсказывает сердце, и всё, что спрятано глубоко внутри, внезапно таинственным образом передаётся в художественном произведении и, по сути, становится своеобразной реальностью.
Майя сложила в коробочку уже изрядно стёртые мелки пастели и посмотрела по сторонам. Кругом цвела жизнь, настоящая жизнь, в которой не нужно притворяться, в которой надо просто быть собой, показывать истинную душу, забыть правила, понимать, что ты необходим миру не потому, что ты что-то сделал, а потому, что ты существуешь, дышишь, улыбаешься. Девушка любила находиться на даче. Сейчас здесь ей было гораздо спокойнее, чем в квартире, где от мамы можно сбежать лишь в комнату. На даче она могла скрыться от всех за малиновыми кустами в одном углу сада или в другом конце, где заканчивался ухоженный благодаря заботам Зинаиды Петровны огород. Там, за забором, в котором была небольшая деревянная калитка, раскинулось поле. Майя обожала приходить сюда, любоваться пшеничными колосьями, наблюдать, как ветер их качает осторожно, дерзко, пламенно. Следить за светом, создающим иной цвет травы. Жадный взгляд юного художника кружил в воздухе, искал то, что можно запечатлеть на бумаге, а потом при помощи карандашей, пастели, красок, выплёскивались эмоции, которые душили внутри от непонимания. Становилось легче. Наступало опустошение. Но это не была пустота в чистом виде. Проступало чувство свободы и возможности покорить весь мир, потому что у тебя есть силы создать этот мир, сделать его лучше, показать его другие стороны. Майя Савельева встала с качелей, прижимая к груди альбом и коробочку с пастелью. Она пошла медленно по дорожке, выложенной квадратными плитками бежевого цвета. С обеих сторон дорожки, на расстоянии метра друг от друга, стояли наземные уличные светильники на солнечных батареях. С наступлением темноты они начинали свою работу. Но сейчас был день, и в них не нуждались. Через несколько метров от соседей с левой стороны раскинулся фруктовый сад. Среди сливовых и вишнёвых деревьев девушка почувствовала себя в безопасности и побежала вперёд. Калитка распахнулась. Майя бережно положила альбом и пастель возле липы, росшей почти рядом с туалетом. А затем она со всей скоростью, на которую способен здоровый шестнадцатилетний подросток, бросилась в поле. Она бежала, бежала, бежала. Руки раскинуты в стороны. Длинные распущенные волосы разлетаются. Дух безмерного счастья захватил Майю в свой плен. Надо ловить такие мгновения. Они часто бывают и довольно скоро исчезают. Внезапно девушка остановилась. Начинался склон. На верхушке холма показалась человеческая фигура. Навстречу Савельевой шёл сосед Артём Волков.
– Ну привет, соседка! – радостно произнёс Артём и застыл на месте. Между молодыми людьми всего меньше метра.
– Привет, – отозвалась Майя.
– Гуляешь? Одна? – спросил парень и поставил на землю пятилитровую бутылку с родниковой водой.
– Как видишь, – ответила девушка. У неё не было желания разговаривать с этим молодым человеком. Причина проста. Ей не нравился Артём.
– Каникулы уже начались? – поинтересовался Артём Волков. Он втайне мечтал о Майе. Эта девушка с прошлого лета не давала ему покоя. Как только он увидел её в купальнике, загорающей посреди огорода. Артём влюбился, пытался не показывать свою привязанность, но выходило это неправдоподобно. И его семья, и мама Майи стали догадываться, что паренёк сохнет по девчонке. Только вот эта девчонка вряд ли ответит ему взаимностью, слишком она другая, сложная. К тому же она действительно не верила в любовь и не хотела тратить на это время.
– Да. Каникулы. И ещё практика, – сказала Майя и собралась идти назад.
– А какая практика? – спросил парень. Он хотел любым способом задержать её, провести больше с ней времени. Сегодня они встретились случайно. Артём надеялся, что в этой встрече есть нечто большее, чем просто совпадение. Хотелось верить в судьбу, хотелось одержать победу над сердцем этой поистине красивой девочки, хотелось сказать о своей любви, услышать, что и она тоже неравнодушна к нему. И, конечно, ужас как хотелось её поцеловать.
– Практика от УПК, – пояснила девушка.
– Понятно, – задумчиво проговорил Артём.
– Мне пора возвращаться. Пока! – сказала Майя.
– Пойдём вместе. Ведь не просто так мы встретились. Мне кажется, – произнёс Артём Волков.
Девушка натянуто улыбнулась. «Размечтался. Не просто так мы встретились. Естественно, просто так. Потому что я люблю поле и пришла за очередным вдохновением», – подумала Майя Савельева. Артём поднял с земли бутылку с водой, и девушка только сейчас обратила на неё внимание.
– Ты был на роднике? – спросила она.
– Да, – ответил Артём и подумал: «Наконец-то она о чём-то спросила меня».
– Очень долго ждал, чтобы набрать. Сегодня много людей. Выходной, – добавил парень и свободной рукой растрепал свои светлые волосы.
«Терпеть не могу белобрысых», – зажужжала мысль в голове девушки.
Майя старалась идти как можно быстрее, чтобы сбежать от этого неожиданного попутчика, но Артём, словно специально, шагал нерешительно. Каждый задумался о своём. Впрочем, мысли Волкова больше касались Майи, чем его самого. Между деревьями промелькнул одинокий вагон. Гудок запыхтел и через пару секунд затих. Но лёгкий звук какого-то жужжания продолжал преследовать слух девушки. И лишь спустя несколько минут она вдруг поняла, что пчела запуталась в её распущенных волосах.
– Пчела-а-а! – закричала Майя Савельева.
Артём поставил бутылку на траву и схватил девушку.
– Успокойся. Майюшка, стой. Она не укусит, если не будешь дёргаться, – уверенным голосом произнёс молодой человек и принялся спасать пчелу из спутанных волос.
– Быстрее, – шептала Майя.
– Сейчас. Не бойся, – пытался успокоить парень. – Здесь две пчелы. Подожди. Без паники.
У девушки автоматически потекли слёзы. Она боялась насекомых и, в частности, пчёл, которые могли ужалить. К счастью, битва пчёлок продолжалась недолго благодаря храбрым рукам Артёма, привыкшего обращаться с ними. Через несколько минут Артём избавил волосы от пчёл. Молодой человек не выдержал близости той, которая сводила его с ума. Испуганное лицо Майи с немного детским выражением после слёз, смешавшихся с чёрной тушью и оставивших свои закодированные символы, затопило нежностью его сознание. Артём Волков обнял девушку, прижал к себе сильно-сильно. Майя не сопротивлялась. Она была жутко напугана. И обнимашки стали своего рода таблеткой для восстановления после пережитого стресса. Но когда чересчур крепкое объятие стало неприятным, Майя Савельева поняла, что произошло. Она изо всех сил напряглась, упёрлась ладонями в мужскую грудь и попыталась оттолкнуть Артёма.
– Э-э. Ты что себе позволяешь! – воскликнула девушка.
И Артём Волков расслабил руки, разрешая Майи освободиться от его проявлений любви.
– Всё хорошо. Тебя не укусили. Только в следующий раз постарайся не делать резких движений. Пчёлы этого не любят, – сказал парень и поднял бутылку с водой.
– Спасибо за совет и за спасение, мистер Пчеловод! – ответила Майя и постаралась пальцами немного причесать волосы.
– Всегда пожалуйста, – проговорил Артём. – Не надо прихорашиваться. Тебе идёт быть немного растрёпанной. Наверное, скажу своим пчёлкам почаще портить твою причёску.
– Не смешно. Твои пчёлы могли укусить меня. И что тогда? – разозлилась Майя.
– Ничего. Немного поболело, а потом прошло. В жизни бывают разные ситуации. Главное, чтобы человек умел сохранять в себе саму жизнь, а не уничтожал её, не позволял ярким краскам выгорать из-за каких-то ужасных моментов, – ответил Артём Волков.
– Не надо меня учить жизни, – возразила девушка. – То, что ты старше меня, не даёт тебе права со мной разговаривать так.
– Как так? – полюбопытствовал парень.
– Нравоучительно. Иногда, – сказала Майя.
– Но я ведь и, правда, старше, поэтому имею полное право разговаривать с тобой так, как я хочу. Потому что больше знаю. Кстати, на следующей неделе у меня защита дипломной работы. У кого уже универ за плечами, тот может делиться советами, подсказывать, – радостно произнёс Артём Волков.
Майя Савельева нахмурилась. Парень ущипнул её за щёчку.
– О, плиз! Только не надо сдвигать так брови. Ты становишься похожей на Фриду Кало. Жаль, что глаза другого цвета. Но брови – почти точная копия, – сказал Волков.
– Желаю удачно защитить диплом! – проговорила девушка и остановилась возле липы, чтобы забрать свой альбом и пастель.
– Спасибо! – ответил Артём и продолжал наблюдать, как Майя исчезает за калиткой. Затем он развернулся и направился к своему дому. В его глазах всё ещё мелькали короткие лимонные шорты с ананасами, а недавнее страстное объятие горело глубоко в сердце.
Глава четвёртая
Будильник на мобильном телефоне пропел соловьиным голосом дважды. Майя, повернувшись на другой бок и всё ещё не открывая глаз, протянула руку к журнальному столику. «Практика. Надо вставать. Ну почему у других каникулы, а у меня словно продолжается учёба», – подумала девушка и нехотя приоткрыла один глаз, чтобы выключить будильник.
– Майя! Ты собираешься вставать? Уже семь часов. Тебе к восьми. Не забыла? – в комнату заглянула мама.
– Я уже встаю, – ответила Майя Савельева и откинула фиолетовое одеяло.
На автобусной остановке «Центральный рынок» витал запах сигарет и бензина. Девушка зажала нос пальцами. Она не выносила табачный дым. Вдобавок, её укачивало в транспорте. Укачивало именно из-за запаха бензина. «Как можно в такую рань курить? Ведь в это время так тошно», – недоумевала Майя. Она не любила ранние подъёмы. Но тщательно скрывала свою слабость. Правда, мама знала об этом, думала, что дочь привыкнет за все школьные годы. Регулярность режима позволяет выработать привычку. Жаль, что не у всех поддаётся тренировке вестибулярный аппарат и аллергия на запахи. Майя не захотела стоять под крышей остановки и отошла подальше. Только быстро взглянула на электронное табло, в котором цифры показывали дату, время и температуру воздуха, а ещё какой номер автобуса и во сколько должен приехать. «Когда же Алинка приедет? Целых две недели мне надо каждое утро «наслаждаться» этими ароматами. Кошмар», – нетерпеливо вздыхала про себя Майя. Чтобы как-то отвлечься от ожидания автобуса № 8 «ул. Дзержинского – мкр. Лукьяновка», который должен привезти Алину Шестакову из бывшей деревни, ныне именуемой микрорайоном города Губкина, девушка подошла поближе к общежитию для студентов филиала Белгородского государственного института искусств и культуры. Общежитие располагалось всего в нескольких метрах от автобусной остановки «Центральный рынок». «Через год я тоже стану студенткой. Только как убедить маму помочь мне поступить в художественное училище? Я так хочу рисовать. Всю жизнь хочу это делать», – размышляла Майя Савельева, разглядывая студентов, спешащих на экзамены, а также на защиту курсовых и дипломных работ. На повороте девушка заметила автобус с табличкой «Лукьяновка» и поспешила вернуться на остановку, чтобы встретить Алину.
– Привет! – поздоровалась Майя, помахав рукой Алине, выходящей одной из первых из автобуса.
– Привет, Майя! Давно ждёшь? – сказала Алина Шестакова и добавила. – Автобус немного опоздал.
– Понятно. Но ничего страшного, – ответила Майя Савельева и включила экран телефона, чтобы посмотреть время.
– О Боже! Уже без двух минут восемь часов. Нам надо бежать, – воскликнула девушка и, схватив за руку Алину, потащила её прочь от остановки.
Завернув за угол, девушки перешли дорогу по пешеходному переходу, и через сквер направились к большому белому зданию, будто спрятавшемуся среди зелени. Скоропалительно взлетев по ступенькам, Майя и Алина вошли в дверь, над которой висела золотистая табличка с надписью: «Управление образования администрации Губкинского городского округа». Конечно, там было написано что-то ещё. Но подростки пропустили остальные слова, выгравированные чёрным цветом. Оказавшись в холле, они переглянулись. Прямо напротив входа, у самого окна, стоял стол, за которым сидел вахтёр. Пожилой мужчина в специальной тёмно-синей униформе обратился к ним.
– Вы по какому вопросу? – спросил вахтёр.
– Мы на практику, – ответила Алина.
– Какая практика? – поинтересовался пожилой мужчина.
– У нас практика от учебно-производственного комбината. Нам в архивный отдел, – пояснила Майя Савельева.
– Давайте ваши паспорта, – сказал вахтёр.
И девушки растерянно посмотрели друг на друга.
– Мы не брали. Нам не говорили, – произнесла Алина Шестакова.
– Но без удостоверения личности я не могу никого пропускать. Видите этот журнал. В нём расписываются все сотрудники, – проговорил вахтёр.
– Зато у нас есть договор на практику, – вспомнила Майя и достала документ из сумки.
Пожилой мужчина в тёмно-синей форме надел очки и внимательно прочитал договор.
– Да. Я понимаю. Но без паспорта не могу пропустить, – сказал он.
В этот момент по коридору шла высокая и невероятно тощая женщина в широком брючном коричневом костюме в светлую полоску. Заметив некий спор между вахтёром и девочками, она спросила:
– Что случилось?
– Ираида Степановна, эти девочки пришли на практику. Вот их договор. Но у них нет паспорта. Вы же знаете, что я не могу пропускать без документа, – начал объяснять пожилой мужчина.
Женщина скользнула взглядом по листу и тут же произнесла:
– Идёмте, я отведу вас к руководителю практики.
– Спасибо! – в один голос ответили Майя и Алина.
– Кстати, вы опоздали. Производственная практика начинается в восемь часов, – добавила тощая женщина и развернулась по направлению к лестнице.
Юные практикантки поспешили за ней, мысленно удивляясь, как она умеет передвигаться на таких высоких каблуках удивительно быстро, да ещё на столь скользком паркете.
– Но в следующий раз не забудьте принести паспорт, – крикнул им вахтёр.
Девчонки улыбнулись.
На третьем этаже было слишком тихо. Двери всех кабинетов закрыты. Только раздавалось весёлое дребезжание каблучков взрослой спутницы. «Интересно, будем ли мы печатать на машинке?» – подумала Майя, разглядывая стены и огромный коридор. Гулкий стук от костлявых пальцев худощавой женщины нарушил тишину. Она постучала в дверь, возле которой на бумаге под стеклом значилось: «Кучкова Александра Евгеньевна». Ниже более мелким кеглем напечатано: «Начальник архивного отдела». Тощая женщина бесшумно приоткрыла дверь и заглянула в кабинет.
– Александра Евгеньевна! К вам можно? – спросила она.
Вероятно, последовал положительный ответ. Девушки не услышали голоса. Но когда вошли внутрь, то увидели, что Александра Евгеньевна разговаривала по стационарному телефону. Через минуту она завершила беседу. Худощавая женщина снова к ней обратилась:
– Александра Евгеньевна, привела к вам практиканток.
– Здравствуйте! – сказала Майя Савельева. После неё поздоровалась и Алина Шестакова.
– Вы от Лидии Михайловны? – спросила начальник архивного отдела.
– Да. Вот наши договоры на практику, – произнесла Майя и передала листы.
– Хорошо. А вы принесли тетради в клетку, 12 листов? – поинтересовалась Александра Евгеньевна.
– Да, – ответила Алина Шестакова и достала из сумки светло-зелёную тетрадку.
Майя последовала её примеру и тоже вытащила тетрадь.
– В тетрадях я буду отмечать каждый день практики, то есть ваше посещение, что делали, оценки, чтобы потом выдать вам характеристику после окончания практики. Эта характеристика пригодится вам в следующем году при сдаче экзамена на получение сертификата по профилю «Машинопись и основы делопроизводства». И ещё хотела бы напомнить, что практика начинается в восемь часов утра, как и рабочий день в администрации. Так что в следующий раз приходите, пожалуйста, без опозданий, – проговорила Александра Евгеньевна.
– Александра Евгеньевна, дело в том, что я живу в Лукьяновке и буду каждый день ездить на автобусе. Просто иногда автобус может задержаться, поэтому я могу немного опоздать. Сегодня именно из-за автобуса мы пришли позже, – сказала Алина Шестакова.
– А-а. Ну тогда понятно. Хорошо. Если причина только в транспорте, то ничего страшного опоздать на пять-десять минут. Но всё же старайся выезжать пораньше, – произнесла Александра Евгеньевна и добавила. – Я буду вашим руководителем практики в архивном отделе. Поэтому по всем административным вопросам можете обращаться ко мне. Но в практической части за вами будет закреплена Ираида Степановна Молокоедова. Познакомьтесь.
Начальник архивного отдела указала на худощавую женщину, которая натянуто улыбнулась.
– Ираида Степановна, можете забирать их с собой, – тихо проговорила Александра Евгеньевна.
– Хорошо, – согласилась тощая женщина.
– Покажите им их место, расскажите предстоящую работу. И, девочки, подождите. Как вас зовут? – спросила вдруг Александра Евгеньевна, но вспомнив про договоры, лежащие на столе, сама ответила на свой вопрос. – Савельева Майя и Шестакова Алина. А кто из вас Майя? И кто Алина?
– Я Майя, – сказала Майя Савельева, автоматически приподняв руку вверх, как на уроке.
– Значит, ты Алина. И ты у нас из Лукьяновки, – сказала Александра Евгеньевна Кучкова и добавила. – Ладно. Заполните правильно свои тетради. Как это сделать вам расскажет Ираида Степановна. А потом сдадите мне. В конце каждого дня практики я буду расписываться в тетрадках. Только не пугайтесь. Ваша практика заканчивается не вечером, как обычный рабочий день всех сотрудников администрации. Вы у нас будете трудиться с восьми до двенадцати. В двенадцать часов можете уходить домой. А сейчас пора начинать свой первый день на практике. Удачи!
– Спасибо! – почти одновременно ответили Майя и Алина, а затем тут же вышли следом за Ираидой Степановной Молокоедовой.
В коридоре стояли большие горшки с цветами. На одной стене, наполовину выкрашенной в белый цвет, висела новая фотокартина, на которой были изображены три слона возле городского парка культуры и отдыха – гордость местного предприятия по озеленению. В последний момент Майя увидела на полу у стены ведро с краской и застыла на месте. «Только этого не хватало. С утра испачкаться. Вечно я влипаю во всякие истории», – пронеслось в голове девушки, когда носок её сине-золотистой балетки легко стукнулся о ведро. Металлический звук заставил Ираиду Степановну обернуться.
– У нас здесь ремонт. Так что будьте осторожны, – сказала худощавая женщина, заметив Майю, остановившуюся возле ведра с краской.
– Угу, – буркнула девушка.
Казалось, они просто гуляли по третьему этажу администрации. Бесконечные коридоры, светло-коричневые двери и несколько человек с какими-то бумагами в руках, спешащих в соседние кабинеты. Для взрослых это была знакомая площадь, по которой ноги привыкли ступать. Да, и глаз не замечал большого пространства. Всё выглядело совсем незначительным, приевшимся за годы работы. Но юный взгляд любопытно скользил по стенам, полам, окнам, словно фигурист на льду, старающийся открыть новые возможности своего спортивного таланта. И в данную минуту третий этаж выступал территорией приключений, неизвестным местом, которое предстояло изучить. Наконец Молокоедова остановилась возле двери. Распахнув её, Ираида Степановна кивнула девочкам, чтобы они вошли.
В ноздри Майи Савельевой пробрался запах старых бумаг и чёрного кофе, такого крепкого, что вынуждал очнуться ото сна слабую тошноту. Ненависть к этому напитку жила в девушке с самого детства. И сейчас она слегка поморщилась, стараясь скрыть неприятное впечатление.
– Наши практикантки. Майя и Алина, – представила Ираида Степановна.
Алина шепнула Майе: «С кем она разговаривает? Здесь же никого нет». Савельева усмехнулась. Но потом заметила среди громоздких папок с документами у шкафа со стеклянными дверцами пухлую фигуру в болотной блузке, сквозь которую просвечивался чёрный лифчик. Женщина повернулась. В её правой руке качнулась большая белая кружка, от которой клубились кофейные кольца.
– Доброе утро, девочки! – сказала женщина и поставила кружку на стол. Затем она села на деревянный стул и произнесла:
– Меня зовут Татьяна Вадимовна. И вы как раз вовремя. Много работы сейчас в архиве. Так что ваша помощь очень нужна.
– Александра Евгеньевна сказала им показать и рассказать, что они будут делать на практике, – объяснила Ираида Степановна.
– Хорошо. Всё расскажем. Здесь интересно, – ухмыльнулась Татьяна Вадимовна и отпила кофе.
Ираида Степановна Молокоедова подошла к своему столу, расположенному напротив Татьяны Вадимовны. Прошуршав многочисленными листочками, она вытащила ключ и радостно взмахнула им.
Кабинет казался невероятно маленьким. Но на самом деле это было не так. Из-за огромных папок, которых здесь хранилось немало, возможно, несколько десятков, кабинет выглядел крошечным, тёмным от того, что стопки бумаг лежали даже на подоконниках, закрывая почти половину окна и не позволяя солнечному свету ворваться всем телом и покрыть тёплым очарованием каждую поверхность. Недалеко от двери находился ещё один шкаф. В нём тоже за стеклянными дверцами хранились какие-то важные документы. Но в другой части шкафа были деревянные двери. Половинка двери неплотно прилегала и чуть-чуть скрипела. Возле этого шкафа стоял длинный шоколадный стол.
– Майя и Алина, идёмте со мной. Я покажу вам архивный отдел, – произнесла Ираида Степановна и снова взмахнула ключом.
Шестакова и Савельева переглянулись. Они повернулись, чтобы отправиться за своим наставником. Майя слегка нервно подтянула ручку сумки на плече. Заметив её движение, Молокоедова проговорила, указывая на стулья рядом с шоколадным столом:
– Сумки можете оставить здесь.
Девушки последовали совету. Когда вышли в коридор, они столкнулись с малярами, которые готовили свои рабочие инструменты. Спустя минуту запах свежей краски выстрелил в голову.
