– Эй, ты куда? – шепотом спросил он у собственной косточки. Но она, конечно же, и не думала отвечать, а лишь продолжала все дальше и дальше уползать от будки.
«Может быть, я сошел с ума?» – подумал Бильс. Он определенно ничего не понимал. Но пес собственными глазами наблюдал за косточкой, которая двигалась прочь и уже почти скрылась в темноте.
«Возможно, косточка обиделась на меня, за то что я ее грыз, и решила таким образом мне отомстить? Ведь я ее кусал, причем, кусал довольно сильно. Что поделать – ведь у меня крепкие зубы! И, получается, теперь косточка покусала меня, пока я спал? Ну и дела!»
Пес сам поразился своим мыслям и беспомощно плюхнулся на землю.
– Ничего не понимаю, – вздохнул Бильс. Он размышлял: откуда у косточки могли взяться такие острые зубы, чтобы укусить его за живот? Ведь пес грыз ее весь день и уж если бы у косточки были зубы, он непременно бы обратил свое внимание на этот факт. Но его живот совершенно точно болел от укусов. Значит, все-таки зубы были.
И вдруг…
Что-то стало колотить пса по макушке, которая, надо сказать, и так болела после целых трех ударов о крышу будки. Пес едва разглядел, кто же его бьет. Какого же было его удивление, когда он увидел свою косточку! Она летала сама по себе и била ополоумевшего Бильса по голове!
– Ой-ой-ой! Прости меня, косточка! Я больше никогда не буду тебя грызть! Ни тебя, ни какую другую косточку! Честное слово! Прости меня!
И вдруг косточка остановилась, и пес услышал громкий раскатистый смех. Бильс присмотрелся в темноту и увидел Кота, катавшегося по земле о смеха.
– Ах это ты, жалкий оборванец! – зарычал пес. – Ну сейчас ты у меня попляшешь!
И Бильс тут же бросился на Кота. Он резво прыгнул туда, где только что лежал Кот, но, приземлившись, не обнаружил его на месте.
– Где ты, мохнатый негодник? – лаял пес во весь голос.
Но вместо ответа он снова услышал где-то неподалеку дерзкий смех.