Оксана Недельская
Дар лунной богини. Попаданка в переделке

– Пора заняться исцелением ваших глаз, лаира Тайлин, – оборвал меня Эртон, – Расслабьтесь. Начните считать так, как я вас научил.

– Нет!

Я вскочила, пошарила перед собой руками, обнаружила мага и схватила за отвороты на одежде – главное, так удачно попала!

– Я не буду заниматься! Не буду ничего делать, пока вы не объясните, что меня ждёт.

Как ни странно, Эртон не стал вырываться.

– Предпочитаете стазис? – бесстрастно поинтересовался он, – Или хотите, чтобы я обездвиживал вас всякий раз во время сеансов?

– Вы действительно пойдёте на это? – ахнула в полнейшем изумлении.

– Да, – спокойно ответил мужчина, отцепляя, наконец, мои руки и помогая усесться на стул.

Будучи в шоке, я больше не сопротивлялась. Лишь слушала голос, который превратился в баюкающий, завораживающий, и вдыхала приятный лёгкий аромат.

– Ваш отказ ставит под угрозу слишком многое. То, о чём вы не догадываетесь. И потому я сделаю это… У меня нет другого выхода. Выбирать вам, Тайлин, – почти дружелюбно предложил маг, накладывая ладони на мои глаза.

И я… выбрала.

Глава 5

Прошло две недели с того момента, как я появилась в замке, и сегодня утром, после сеанса исцеления, Эртон неожиданно снял запрет на прогулки в одиночестве. То ли начал доверять, то ли решил, что слепая всё равно не сбежит, то ли вообще понял, что погорячился – не знаю.

– Вы вправду не боитесь ходить в одиночку, лаира Тайлин?

– Нет, не боюсь, – ответила с улыбкой.

– Тогда гуляйте. Артефакт связи у вас есть. В случае чего – не тяните, просите помощи. Дариас к вашим услугам.

Наконец-то заслужила подарок, бонус за то, что добровольно занимаюсь исцелением…

– А сейчас – прошу.

И Эртон взял меня за руку, чтобы переместиться на побережье…

В тот судьбоносный день, во время бунта, я согласилась не сопротивляться, но поставила одно условие – помимо основных сеансов, Эртон будет ежедневно проводить со мной минимум три часа. Беседовать, гулять по парку и по давеча запрещённому берегу моря.

Я бы ещё и обязательные совместные ужины попросила, но не представляла, как изобразить слепоту за едой, потому что, к счастью, еда тоже оказалась вотчиной моих друзей-духов и плохонько, но была видна.

Для чего я это придумала? А вот для чего. Лечиться-то придётся не меньше месяца, а за это время я рассчитывала претворить в жизнь родившийся тут же, по вдохновению, «коварный» план…

«Коварный» именно в кавычках, потому что на деле он был очень и очень наивным. Я решила так – если мы будем общаться, Эртон узнает меня получше и откажется от страшного ритуала. Или хотя бы приложит всё усилия, чтобы со мной не случилось ничего плохого.

Ну да, согласна, наивность восьмидесятого уровня, как говорит моя старшая внучка Полинка, моя ненаглядная компьютерная игруля… Родители никак не могут отучить её от дурной привычки, потому что зять не меньший игроман и не в силах подать десятилетнему ребёнку хороший пример.

Когда я огласила своё нелепое условие, то явственно расслышала зубовный скрежет. Битые полчаса маг пытался выяснить, зачем мне это нужно, взывал к разуму, даже устрашал, но я всячески изворачивалась и изображала круглую, как детский мячик, дурочку. И откуда что взялось? Никогда не блистала актёрскими талантами, скорее наоборот – неуклюжесть и бесхитростность у меня в крови.

Стальная выдержка Эртона дала явный сбой, в бесстрастных интонациях то и дело проскальзывали недовольство и откровенная злость, но словесная битва завершилась со счётом один – ноль в мою пользу:

– Будь по-вашему, лаира Тайлин, – холодно отчеканил мужчина, – но не три часа, а два. По часу после каждого сеанса. И не спорьте, – жёстко пресёк попытку возразить, – бóльшего я не смогу дать ни при каких обстоятельствах, проще ввести вас в стазис, и гори оно всё…

И резко замолчал.

Получается, вовсе не врал, что другого выхода нет? Не врал, что необходимо как можно скорее провести ритуал? Иначе, с чего бы ему приносить в жертву личное время, которое является единственным невосполнимым ресурсом, а, следовательно, бесценно!

Зато можно было официально праздновать первую маленькую победу, потому что итогом нашего устного договора стали ежедневные прогулки вдоль морского берега.

Я дышала невероятно вкусным – хоть в банки закатывай и на рынке торгуй, – воздухом, собирала камушки и на ощупь выкладывала на мелком текучем песке самые простые картинки, вроде цветка и бабочки. Очень странное и неприятное чувство – не видеть и не понимать, что же там получается… Симпатичные узоры или наоборот?

Ходила босиком по воде, наслаждаясь ощущением нежного тепла, обнимающего ноги. Порой натыкалась на умирающих на берегу медуз и выбрасывала их как можно дальше в море.

То и дело окликала своего вынужденного сопровождающего, чтобы убедиться, что не осталась одна. Мужчина держался то холодно и отстранённо, то иронично, то казался чрезмерно задумчивым, но всегда отвечал, а при необходимости по-джентльменски подавал руку.

Говорили мы мало, но за это время я выяснила, что бывшая хозяйка моего тела – та самая одарённая магиня, дочь лорда-затворника, про которую упоминал Эртон.

Духи-мальчишки рассказали, что маг является хозяином замка, и они ни в коей мере не властны над тем, чтобы пойти поперёк его воли. В том числе не сумеют предупредить о его внезапном появлении где бы то ни было…

Сегодня я решила слегка разнообразить наше общение с магом и спровоцировать его на поцелуй. Посмотреть на реакцию – есть ли подвижки? Поменялось ли его отношение на более тёплое? Хоть чуть-чуть? Ну хоть самую малость?

Но воплотить в жизнь задумку было страшновато.

Да что там – страшновато… Я боялась до ужаса.

Стоило услышать бархатный баритон, окунуться в притягательный мужской запах, как любая, самая решительная решимость бежала, куда глаза глядят, роняя тапки и сверкая голыми пятками.

Ко всему прочему, добавлялось внутреннее осуждение – «я не такая», страх – «он меня оттолкнёт и посмеётся» и ещё какой-то сумбурный коктейль из детских комплексов, которые не имели определённых названий, но сидели глубоко и прочно.

И вот мы идём по берегу, а я судорожно соображаю, как провернуть задуманное. Сделать вид, что тону? Пожалуй, это вариант, Колесова… Ведь надо всего лишь прикинуться.

Сбросила башмаки и вошла в воду, рукой придерживая подол длинного платья и нащупывая палкой дно. Видно, вселенная услышала мой запрос, потому что всё получилось более чем достоверно – я по-настоящему попала ногой в глубокую впадину, которую не заметила палкой, и с головой ушла под воду.

Вынырнула с неподдельным криком, потому что плавать, как оказалось, это тело не умело. Барахтаясь и шлёпая руками по воде, как эпилептик в припадке, пыталась найти ногами дно, но безуспешно.

Эртон подоспел быстро. Обхватил сзади, как положено спасать утопающего, а в следующее мгновение мы переместились в его кабинет. Ещё секунда – и волосы с платьем полностью высохли.

Как же хорошо быть магом! Можно сказать – никаких проблем! Единственное, за всей этой катавасией я совсем забыла, с какой, собственно, целью собиралась тонуть.

– Я смотрю, вы больше не хотите гулять по берегу, лаира Тайлин, – как-то уж очень зло процедил маг, по-прежнему сжимая меня в объятьях, но уже повернув лицом к себе.

Я чувствовала его тёплое дыхание на своём лице – видно, наклонился очень близко.

– Неправильный вывод, господин маг, – затараторила в ответ, слегка задыхаясь и облизывая почему-то пересохшие губы – наверное, Эртон перестарался, когда сушил нас, – напротив, было бы здорово научиться плавать. Плавать очень полезно и приятно. Вода тёплая, как парное молоко и пахнет почти так же вкусно, как вы.

Брякнула и испуганно замолчала. Шок от пережитого, который напрочь отключил тормоза, сменился на шок от сказанного.

И снова порадовалась, что не вижу глаз мага – без того всем телом ощущала, как от него исходят волны, если не бешенства, то весьма сильного недовольства.

– Не надо со мной играть, Тайлин, – прошептал он едва слышно прямо мне в губы.

– Я…

– Думаешь, я не понимаю, зачем ты затеяла эти прогулки? – волнующий голос понизился ещё на полтона и завибрировал где-то в самой глубине моего существа, – одна лживая тварь уже поставила под удар чересчур многое, чтобы я поверил другой.

Его незаслуженные слова, обвиняющие интонации и сила, похожая на давящую ледяную глыбу, напугали, но не до такой степени, чтобы не попробовать защититься.

– Господин маг, я…

– Лучше молчи, – перебил он зло и вопреки собственным словам в ту же секунду впился в мои губы до болезненности жёстким, страстным поцелуем.

Я задохнулась от изумления и неожиданности, ощутив себя так же, как несколько минут назад, когда ушла с головой под воду. Тело мгновенно покрылось мурашками, кожа стала невыносимо чувствительной и низ живота вспыхнул сладкой истомой.

Я была ошарашена, если не сказать больше…

Что же это, Колесова? Как же так?

Взрослая, дважды рожавшая женщина, которая была уверена, что в отношениях ей не светит ничего мало-мальски нового, а тем паче – интересного, – от простого поцелуя получила в миллион раз больше удовольствия, чем от всех актов любви за всю свою долгую жизнь!

И слепота сейчас не мешала, она лишь усиливала и без того яркие ощущения – от внезапно проснувшейся чувственности я почти теряла сознание.

Всё было слишком!

Уж очень крепко Эртон сжимал меня в объятиях…

Каждое его прикосновение заставляло вздрагивать от наслаждения….

От немыслимо сладкого, упоительного поцелуя, от накатившей лавины эмоций хотелось плакать…

Не выдержав, я глухо застонала и обвила мужчину руками, но он резко отстранился и отошёл, оставив меня в кресле.

– Прогулки отменяются, лаира Тайлин, – отчеканил безапелляционно, но потяжелевшее дыхание выдавало его с головой.

Мы оба немного задыхались после случившегося… А, спустя минуту гробовой тишины, со стороны окна раздался совершенно спокойный голос:

– Я хочу тебя – это правда. Здоровый мужчина не может не хотеть смазливую девушку. На твоём месте могла быть другая – это бы ничего не изменило. Потому что прихоть, волнующая тело – это всего лишь физиологическая потребность. Как жажда или голод. И то, и другое, и третье можно терпеть достаточно долго, если не бесконечно. Ты думала соблазнить меня своими прелестями, чтобы избавиться от ритуала? Я могу переспать с тобой, но ритуал это не отменит. Хочешь?

Мои щёки и так пылали от стыда и возмущения, а когда он с насмешливой иронией произнёс последнюю фразу, я чуть не взорвалась от лютой ненависти.

Кого он из себя строит, этот надменный индюк? Ему не больше тридцати, а мне, на минуточку, пятьдесят! Вздумал рассказывать про физиологические потребности. Он бы ещё про физиологические различия между мужчиной и женщиной рассказал.

– Нет, спасибо, – говорю, вложив в интонации всё пренебрежение, какое только могла вообразить своим не особо ярким воображением, – как-то не хочется.

– Моё дело предложить, – кажется, он пожал плечами, – В таком случае, до вечера.

Маг шагнул ко мне, взял за руку, отчего тело будто ударило током, переместил в комнату, а сам исчез. Последние дни его присутствие ощущалось всё ярче и ярче, словно открывались глаза. Но не физические, а какие-то другие. Внутренние глаза.

Нет, нет, нет! Не смей, Колесова!

Это просто химия, верно? Да, просто химия. Я не знаю, как Эртон выглядит, но почему-то он безумно привлекателен для меня.

К счастью, химия не бывает долгой. Сколько обещают психологи – не более трёх лет? И это максимальный срок для любой страсти.

Влюблённость – это не страшно. Потому что это не любовь.

Влюблённость— это шторм, бушующий на поверхности моря, тогда как любовь – его самая глубокая глубина.

Влюблённость – это пылающий факел, который рано или поздно гаснет, любовь – его несгораемая основа.

Влюбиться можно на три дня, любить – годами.

Влюбляются в тело, любят душу…

Я почти в истерике мерила шагами комнату и злилась, злилась, злилась.

Женщина пятидесяти лет (ну, хоть в молодом теле, и на том спасибо!) влюбилась в мужчину, которого даже одним глазочком не видела. Который не проявил к ней ни капли нежности. Который, на минуточку, собирается провести над ней сомнительный ритуал…

А ведь этими встречами я сама себе вырыла яму… Не случайно упала, а целенаправленно выкопала и с разбегу прыгнула, подобно неопытной, простодушной девчонке.

Коварный план по спасению себя любимой с треском провалился.

Так я просидела до вечера, терзаясь собственной глупостью и чувством вины, пока не пришёл Дариас и не отвёл меня на очередной сеанс исцеления.

Теперь присутствие Эртона нервировало сильнее, но он сделал вид, что ничего не было, и я с облегчением выдохнула. Маг, как обычно, колдовал над моими глазами, колдовал-колдовал и вдруг замер. Поток силы прервался. Я ощутила, как от него пошла волна напряжения, которая сменилась раздражением, а затем переросла в настоящую ярость.

– Мне нужно уйти.

Уравновешенный тон не обманул. Я была уверена – случилось что-то очень плохое.

– Дариас!

И маг исчез.

Ученик, как всегда, появился почти сразу и, выяснив, что я достаточно нагулялась по замку, вернул меня в комнату с помощью артефакта.

Я уселась в кресло, взяла гроздь винограда – на столике всегда стояла тарелка со свежими ягодами и фруктами, – и задумалась.

Надо бы порадоваться, что сеанс прервался. Это значит – исцеление отодвинулось на неопределённый срок, и можно ещё какое-то время пожить спокойно. Но вместо радости я чувствовала леденящий душу страх – а вдруг с ним что-нибудь случится?

Что-нибудь плохое?

Из-за этого хотелось одновременно плакать и кричать, но я лишь тихонько всхлипнула, когда в сознание закралась крамольная мысль – а если это вовсе не влюблённость? Что тогда?

Глава 6

Эртон где-то пропадал почти неделю.

В первый вечер я вся извелась, строя предположения, куда и зачем он сорвался – одно фантастичнее другого. Сперва бегала по комнате, вздыхая и заламывая руки, понимая, что веду себя, как дурочка, но не имея ни сил, ни желания остановиться.

Потом плакала, пока не пришли Прот с Алданом. Мальчишки выяснили причину моих слёз и авторитетно заявили, что их хозяин жив и здоров. Тогда я выбила из них обещание – сообщить мне, если с ним что-нибудь случится, – и только после этого немного успокоилась.

Духи просьбе нисколечко не удивились, из чего я сделала вывод, что они подсматривали за нашим поцелуем и последовавшей за ним бурной сценой – вот же поросятки, суют свой нос, куда не следует!

На другой день маг тоже не вернулся, и мне пришла в голову светлая мысль, что его отсутствие – прекрасная возможность более свободно погулять по замку. Запрет-то он, конечно, снял, но, во-первых, после некоторого уточнения оказалось, что запрет снят только с того крыла, в котором я жила, а, во-вторых, мне всё время мерещилось, будто за мной кто-то следит.

О приближении Дариаса и Джесси мальчишки сообщали сразу. Они, кстати, частенько наблюдали за моими перемещениями. Интересно, исключительно по собственному желанию или по распоряжению Эртона?

Плюс в замке толпилось довольно-таки много людей, почти все – обслуживающий персонал. Жили они в отдельном флигеле, но постоянно что-то готовили-мыли-чистили-убирали, в том числе с помощью магии. Однако, в то крыло, куда поселили мою особу, никто, кроме Джесси и Дариаса, хода не имел. Всё это рассказали Прот и Алдан, посвящавшие меня во все тонкости местной жизни.

За пять дней относительной свободы я обошла вдоль и поперёк все залы, разрешённые к прогулкам. Открыть дверь в библиотеку не удалось, но расстраиваться я не стала. Ведь лучше исследовать неизведанное, чем тратить время на страдания по несбыточному, верно?

И вообще, я чувствовала себя так, словно возрождалась к жизни после тяжёлой изматывающей болезни. Наслаждалась вкусной едой, усердно выполняла предписанные упражнения. Несмотря на слепоту, которая на улице была абсолютной, с удовольствием гуляла по парку с Дариасом: вдыхала удивительной чистоты воздух, слушала пенье лесных птиц и расспрашивала своего спутника о жизни в ближайших городках – Леройсе и Тархаре. Это была единственная тема, на которую он согласился говорить. В Леройсе и Тархаре жили весёлые работящие люди, они то и дело проводили смешные деревенские конкурсы, например, на лучшую морковку, или состязания, наподобие «сильный, смелый, ловкий, умелый». Поэтому Дариас всегда находил что рассказать.

Эртон отсутствовал шестой день, и я наконец-то решилась посетить другое крыло замка. Поздно вечером, заручившись поддержкой духов и замирая от волнения, отправилась в главный корпус.

В пустом длинном коридоре, который соединял эти части замка, шаги звучали очень гулко, мне всё казалось, будто за мной кто-то идёт, хотя Прот и Алдан уверяли, что вокруг никого нет.

Добравшись до первого зала, я немного успокоилась, начала осматриваться и наткнулась на белый рояль, который загадочно поблёскивал в мягком свете магического ночника. Меня буквально потянуло к нему, словно магнитом.

Подошла. Села…

Руки плавно опустились на клавиатуру, и я чуть не задохнулась от восторга, почувствовав, как профессионально запорхали пальцы, извлекая из немого инструмента удивительную, волшебную музыку. Она лилась легко и свободно, подобно горному потоку, пока не заполнила просторный зал под завязку, до самого потолка. Я с головой погрузилась в сумасшедший вихрь чувств и в буквальном смысле парила где-то высоко-высоко, ощущая невозможное, всеобъемлющее, абсолютное счастье…

Когда мелодия оборвалась, с удивлением поняла, что глаза и щёки мокры от пролитых слёз.

– Браво, лаира Тайлин, – раздалось совсем близко.

Услышав глубокий, словно ласкающий голос, я вздрогнула и вскочила со стула. Опять попалась!

Почему не почувствовала, как он пришёл? Видно, слишком погрузилась в музыку! Я же вовсе не умела играть на рояле, это память тела настоящей Тайлин подарила мне возможность почувствовать себя музыкантом…

И ведь бежать-то некуда!

– Добрый вечер, господин маг, – прошептала я, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

– А вы времени даром не теряете, верно? – в чарующем баритоне мне почудилась недобрая усмешка пополам с жуткой усталостью, – слепая девочка умудрились добраться туда, куда и прислужники не могут пройти без особого на то позволения. Каким образом?

Я судорожно сглотнула и закашлялась.

– Не скáжете… – констатировал спокойно Эртон, едва я перестала трястись – Что ж, не удивлён. Странно будет, если после этого я стану доверять вам, как считаете, лаира Тайлин?

И не дождавшись ответа от потрясённой до глубины души меня, продолжил:

– Пожалуй, следует закрыть все двери особым плетением, не ограничиваясь библиотекой. Я погорячился, когда позволил вам гулять в одиночестве. С этого момента в вашем распоряжении только ваши покои и ещё покои рядом, туда поставят этот рояль. Больше вы не сумеете открыть ни одну недозволенную мною лично дверь.

Мужчина взял меня за руку и перенёс в комнату.

– Хорошей ночи, лаира Тайлин, – провозгласил наполовину шутовским, наполовину соблазнительным тоном, от которого внутри всё неприлично вспыхнуло.

И пропал.

Я, естественно, как всякий русский человек, не могла не проверить, ну вдруг блефует – подёргала ручку, но дверь действительно не открывалась. Хм…

Посидела-посидела, подумала-подумала и решила, что с меня, чёрт побери, хватит. Маг вернулся, забаррикадировал, сейчас в короткие сроки вылечит и – марш на ритуал. Но! Ведь не потащит он меня на алтарь сразу, едва восстановит зрение? Наверняка будет денёк-другой, чтобы сбежать.

Подождав для верности ещё несколько минут, я тихонько позвала духов на, так сказать, консультацию. Узнать, существует ли какой-нибудь хитрый способ сбежать от Эртона?

– Нет, Тайка, – вздохнув, ответил Прот, – Хозяин каждый месяц поит замок своей кровью, ослушаться его мы не в силах.

– А если я отдам больше крови, вы сможете выпустить меня?

– Тебе никогда не напоить нас таким количеством крови, каким напоил хозяин за без малого восемьдесят лет.

Я аж воздухом поперхнулась.

Вот это приплыли… Значит, по сравнению с Эртоном я совсем девочка? Даже в своём настоящем возрасте! Или всё-таки начались слуховые галлюцинации на фоне слепоты?

– Сколько лет, вы говорите?

– Ну-у, хозяин ещё очень молод, – неправильно понял моё изумление Алдан, – а купил нас, будучи совсем юношей.

– Ему тогда было около двадцати…

– Предыдущий хозяин не был магом и разорился из-за своей глупости и жадности…

– Он много играл на бегах и проигрался…

– Пришлось ему продавать родовое поместье…

– И хозяин купил нас с открытых торгов…

– Заплатил гору золота…

– Злые языки тогда поговаривали, что он продал душу дьяволу…

– Потому что невесть, откуда явившемуся юноше негде взять такое богатство…

– И не только поэтому! Двадцать лет – слишком мало, чтобы обладать той магией, которая подвластна хозяину…

– А пришёл он с магией высочайшей ступени…

– Но никто этого не знает!

– Только мы…

– А теперь и ты.

Ну и дела…

– Как же так, получается, вы сейчас выдали секрет своего хозяина?

Повисла напряжённая тишина.

– Люди не накладывают запреты на разговоры, потому что никто не знает, что духи замка умеют говорить, – в звонком голосе Прота слышалось немалое волнение и даже… страх?

– Ведь ты никому не расскажешь, Тайка? – Алдан, молодец какой, начал с главного, – мы и правда слишком разболтались.

Нет-нет-нет, не дай бог, они сейчас закроются! И с кем мне тогда общаться по душам?

– Я никому ничего не скажу! Клянусь! Если вы не верите простому обещанию, готова дать любую магическую клятву. Наверняка есть такая. Главное, не переживайте, я вас ни за что не выдам!

Духи вновь замолчали и молчали долго – я успела нервно сжевать яблоко, походить из угла в угол и окончательно испугаться. Что же ты, Колесова, вечно ляпнешь что-нибудь, а потом мечешься, разруливая последствия…

К счастью, мальчишки всё же вернулись.

– Мнения разделились, Тайка, – объявил Прот итог секретной беседы, которая, по-видимому, состоялась где-то в другом месте.

– Только не говори, кто из вас за, а кто против клятвы, – поспешно перебила, – не хочу знать.

Справа тут же шумно засопели.

– Это я хотел, чтобы ты поклялась, – прошептал Алдан; в детском голосе явственно читалось глубокое раскаяние, – но это же на всякий случай… Я тебе верю! Прости меня, Тайка!

А я и сама не знала, почему так огорчилась. По большому счёту, с чего им вообще доверять едва знакомой девчонке, которую притащили в замок на убой?

– Это ты меня прости, Алдан. Я понимаю, вам так будет спокойнее, и готова дать клятву.

– Значит, ты не станешь думать обо мне плохо?

Боже, да они и впрямь совсем дети! Наивные, добрые, озорные… Безумно захотелось обнять обоих, потрепать вихрастые макушки и уверить, что всё-всё у них будет хорошо.

Но лишь сказала искренне, с открытой душой:

– Спасибо за твоё доброе сердце, Алдан. Никаких плохих мыслей у меня нет. Серьёзно. Но клятва нужна обязательно, теперь и я так считаю. Только скажите, что конкретно делать и говорить, я ничего не понимаю в магических ритуалах.

– Самое простое – дать клятву на крови… – неохотно начал Алдан и остановился, но Прот мгновенно подхватил эстафету брата:

– И самое надёжное. Заодно поможешь держать замок…

– Подождите, а Эртон точно ничего не узнáет? Вы же говорили, что он очень сильный маг. Значит, может заметить следы магии?

Не зря в своё время Маришка пересказала мне несколько своих любимых фэнтезийных историй. А я ещё слушать не хотела, дурёха. Однако, вот… Пригодилось.

– Это совсем простой ритуал, – авторитетно заявил Прот, – к утру его следы развеются…

– Вот в священном месте, где хозяин поит нас кровью…

– Магический след остаётся почти навечно…

– И стереть его невозможно.

Ну и отлично! Быстренько соглашаюсь, и тут же получаю в руки коротенький нож с удивительно тонким трёхгранным лезвием.

Ой. Этим придётся порезаться?

Моё замешательство не проходит незамеченным.

– Уколи подушечку любого пальца, – снисходительно посмеиваясь говорит Прот, – стилет зачарован. Боли не будет, и рана затянется, едва ты произнесёшь клятву.

Послушно колю. Из невидимой ранки невидимого пальца выступает неожиданно крупная капля крови, которую я почему-то отлично вижу. Мерцая серебром, она медленно стекает с невидимой кожи, падает на паркет с глухим «кап!» и бесследно исчезает. Появляется другая… Кап! Начинает набухать третья…

– Повторяй: «Клянусь ни словом, ни делом, ни бездействием не причинять вреда духам Торрея, и не рассказывать о них того, чего не попросят сами».

Я слово в слово произнесла клятву, третья капля соскользнула с пальца и впиталась в пол.

– Теперь ты нам почти сестра! – радостно вскричали мальчишки, и кажется, бросились обниматься друг с другом.

– А Эртон – брат? – в недоумении спросила я, таращась на невидимый палец, который действительно перестал кровоточить, – И кто такой Торрей?

– Что ты! Нет, конечно!

– Торрей – это название замка.

– А Эртон – не брат, он – хозяин!

– Хозяин поит нас кровью в священном месте, забыла?

– Он имеет над нами власть…

– А ты – нет!

Спорю на что угодно, если у духов есть языки, сейчас они мне их показали! Шалунишки! Всё-таки ужасно интересно, как они выглядят?

– И это прекрасно! – На моём лице так и цвела счастливая улыбка – как же с ними было легко! – Только давайте договоримся, больше не рассказывайте мне чересчур страшных секретов! Так будет лучше для всех.