Оксана Мел
Альтернативное сознание
– Ог, если бы это было возможно, все бы так делали. Как думаешь, почему Обитатели планеты Агма из галактики Манта не пришли к нам на помощь, в мрачные для нас времена? Они значительно превосходят нас по развитию и вполне могли бы сделать это. Но они остались в стороне. Твои порывы понятны, ты молода и веришь в то, что все можно изменить в лучшую сторону. Но нужно дать возможность времени течь самостоятельно. Вот ты решилась бы пойти на контакт с землянами сейчас? – задал вопрос Крюч.
– Нет, капитан. Вы правы, еще слишком рано. Хотя я сделала бы исключение, найди они способ связаться с нами, но не тем примитивным образом с приветствиями и песнями, записанными на носитель информации.
– Ты сама ответила на свой вопрос, – продолжал Крюч. – Спасибо за доклад, а теперь перейдем к нюансам подготовки к экспедиции. Как правило, начинается она с верхней палубы нашей обсерватории. Как и всем остальным путешественникам, нам необходимо стартовать после команды Ио. Я рассказываю это в большей мере для новичков, можете рассматривать это как инструктаж по технике безопасности. Видите ли, обращаться с потоками света в галактике, с помощью которых мы перемещаемся, нужно предельно аккуратно. Опасность заключается как в самой черной материи, которая искажает пространство и время, так и в несоблюдении зоны безопасности вокруг черных дыр. Обычно ждать команды долго не приходится, главное успеть светануть синхронно. И новички, будьте готовы к тому, что семилетний отрезок времени покажется вам одним мгновением! Далее хочу рассказать о местах, где расположены приборы локации и какие места на планетах мы посетим. На Размусе, доклад о котором обязательно выслушаем в следующий раз, так как сегодня уже не успеваем, нет суши, поэтому мы используем исключительно глубоководные приборы. Как и на других мирах, их всего два. Это пока единственная планета, где они размещены на полушариях симметрично относительно экватора.
Далее, на Галмине – остатки лесов Зыы и гора Ахта. Это единственные места с минимальным количеством Обитателей. На Фонтоне – мыс Рика и красный пляж на Севере. Там, правда, есть вероятность встречи с почти разумными Обитателями. На Земле, она будет финальной точкой, это Аляска и остров Ндау в Индонезии. Все понятно? Если захотите изучить эти места более подробно, можете сделать это самостоятельно.
Слушая капитана, Ог мысленно представляла, как поднимается на верхнюю палубу обсерватории, как свет поглощает ее по крупицам. Совсем скоро удастся увидеть новые миры и открыть множество инопланетных тайн, хотя главную из них, ту, что спрятана в подсознании, она планирует разгадает здесь и как можно скорей.
Когда после инструктажа все стали расходиться, Крюч подошел к Ог.
– Ты сегодня какая-то другая. У тебя все нормально? Видимо, подготовка так действует на тебя. Я ведь не забыл, что у тебя высокий процент эмоциональности.
Ог поняла, что почти все замечают ее волнение. Работа с подсознанием что-то изменила в ней, она и сама поняла, что стала другой. Но ей так не хотелось, чтобы это было заметно!
– Почему всем кажется, что я как-то изменилась? Конечно, я волнуюсь перед своей первой экспедицией, потому что наша миссия очень важна для всей планеты и для меня тоже! Если мне выпал жребий подготовить доклад о Земле, значит, я должна изучить планету вдоль и поперек. Я использовала для этого все возможные способы, даже… – Ог поняла, что чуть не проболталась. – В общем, все что в моих силах.
– Это хорошо. Если ты работаешь с подсознанием, нет необходимости это скрывать, – ободрил Крюч. – Подсознание так или иначе нас меняет.
Ог вдруг поняла, что нет смысла утаивать что-то от других, окружающие хотят ей только добра. Единственной причиной, по которой она придержала свои мысли при себе, служило желание разобраться в головоломках последних дней, поэтому сегодня она твердо намеривалась повторить эксперимент и продолжать до тех пор, пока не найдет разгадку.
По дороге домой все, о чем Ог могла думать, это сон, который она увидит сегодня. Ну не может же подсознание говорить одними загадками! Путь проходил мимо мастерской андрианцев и, хотя она знала, что художники уже ушли, в этот момент ей оказалось просто жизненно необходимо прикоснуться к их искусству. Чаще всего андрианцы писали пейзажи Андры, но сегодня, как ни странно, в мастерской Ог встретили портретные эскизы Обитателей Зинмуда. Поздняя гостья подошла к холсту Ислы, и ее приятно удивило полотно художника – он писал последний День Возрождения, проведенный с Ог и ее друзьями. Коло, Ог, Ыш, Йо и Физен на картине с интересом смотрели представление фокусников от телекинеза. Вдруг у Ог промелькнула мысль: «Точно, Физен! Он видел будущее со мной… Если я и сегодня не получу ответы, надо расспросить его, может быть, он мне поможет?» Ог захотелось обдумать эту мысль в тишине и покое. Благо пляж был неподалеку, она решила посидеть на песке. Но, не дойдя до цели нескольких шагов, замерла, как вкопанная. На пляже стояла какая-то фигура с размытыми очертаниями. Ог даже не сразу поняла, стоит ли фигура к ней лицом или спиной. Любительница ночных прогулок почувствовала оцепенение, которого никогда ранее не ощущала. И хотя силуэт впереди походил на зинмудца – ноги, руки, голова – размытость и темный цвет делали его зловещим. Сначала Обитатель стоял неподвижно, но затем поднял руку и несколько раз махнул кистью вправо и влево. Чудеса похлеще телекинеза! Ог вышла из ступора и спросила Ио:
– Кто это, Ио?
Ио молчала. Ог повторила вопрос:
– Кто это, Ио? Почему ты молчишь?
Так прошло какое-то время: Ог безуспешно взывала к Ио, фигура на пляже махала рукой, Ио молчала. А потом фигура просто растворилась в пространстве.
Дома, следуя придуманному Ог ритуалу, Ио поприветствовала хозяйку с порога:
– Добрый вечер, Ог!
– Почему ты молчала, Ио? – Ог даже не поздоровалась.
– Что вы имеете в виду?
– Та фигура на пляже, которая делала странные движения! Я тебя несколько раз спросила, кто это, но ты молчала!
– Рискну предположить, что это работа вашего подсознания.
– Работа подсознания? Я же не спала! Разве такое возможно?
– В некоторых случаях. На вас слишком большое впечатление произвело вчерашнее сновидение. Вероятно, подсознание продолжает давать подсказки, потому что вы не отпускаете его.
– Спасибо, прояснила, но, если честно, от таких подсказок у меня в голове еще больше путаницы. У тебя есть идеи, что за фигура там была?
– Нет. Это ваше подсознание, и оно говорит только с вами. Видение было слишком размытым, я даже не могу идентифицировать его с чем-либо.
– Хорошо, сегодня я повторю эксперимент и буду повторять, пока не получу ответы.
– Приятных снов!
После отключения от терминала питания, Ог легла. Она очень надеялась, что на этот раз будет что-то более или менее понятное, не будет дверей, коридоров, дверных ручек и прочего символизма. Очень хотелось увидеть нечто конкретное: сегодняшнюю фигуру, но более четкую, или хотя бы то, что находится за дверью. И все повторилось: провал в глубокий сон, космос, звезды, расчерченные в линии. И вновь коридор со злополучной дверью, отяжелевшие ноги, сбитое дыхание. В этот раз добавилась деталь, которой не было раньше – холод. Ог впервые в жизни почувствовала холод, еще подумала удивленно: «Наверное, это именно он» – и ко всему прочему ощутила, как сердце пошло вразнос. Ей казалось, что оно запрыгнуло в голову и ожесточенно стучит молотом. Подходя к двери, она уже знала – дверь и на этот раз не поддастся. «Нет-нет, нет-нет», – выстукивал молот в голове, и едва Ог взялась за ручку, тут же проснулась.
Что же делать дальше? Попробовать снова или нормально поспать? Ог ходила по комнате и размышляла. Два дня беспокойного сна дали о себе знать – начала заявлять о себе усталость.
– Ио, я вымотана. Загрузи сновидения, пожалуйста.
– Хорошо, Ог. Я уверена, завтра у вас обязательно все получится!
Наконец-то прекрасный сон: она приближалась к большому скоплению звезд галактики Манта, этаким звездным яслям, где зарождались солнца. Новорожденные светила были невероятно ярки и красивы. Повернувшись, Ог увидела необыкновенно зрелищную туманность Эу, переливавшуюся разными цветами, и сразу направилась к ней. И уже было хотела прикоснуться к звездной пыли, как вдруг неведомая сила схватила ее и потащила в обратную от туманности сторону. Ог неслась на огромной скорости в неизвестность и попала… в таинственный коридор с дверью, ставший уже привычным. Звездная путешественница не могла поверить своим глазам: «Как? Это же загруженный сон! Как это возможно?!» И вновь тяжесть в ногах, загнанное дыхание, сердце в горле и… закрытая наглухо дверь.
Когда Ог проснулась, было уже утро. Первым делом она потребовала комментарий Ио.
– Вероятно, ваше подсознание очень мощно, – предположила Ио. – Оно пытается до вас достучаться, но делает это пока что без успеха. Попытайтесь прислушаться к нему, и вы обязательно получите ответы. Не часто бывает так, что подсознание вырывает Обитателя из загруженного сна…
– Вероятно, мне действительно предстоит выяснить что-то важное, и это хорошо! – бодро ответила Ог. – А теперь мне пора идти в драп.
VII Психи
По дороге в драп Ог размышляла. Терзания ни к чему не приведут. Нужно идти дальше по дороге самопознания и искать ответы. Другого выхода нет. После множества бесплодных попыток будет одна успешная. До начала экспедиции время есть, нужно просто запастись терпением.
День прошел по стандартному плану: обучение у экрана, собрание в аудитории. Капитан Крюч снова рассказывал о черной материи и черных дырах. Мощная гравитация черных дыр меняет реальность, искажая время и пространство. Зинмудцы придумали весьма нетривиальный способ путешествовать в черные дыры, задействовав унсэ. Перед путешествием служащие штаба намеренно отпускали унсэ, которые могли преодолевать любые расстояния вне пространства и времени без физической оболочки. Их способность связываться с подсознанием живых должна была помочь передаче данных на Зинмуд, но все пошло не так, как предполагалось. Пока ни один из «мертвых экипажей» ни с кем на Зинмуде не связывался. Это порождало еще больше невероятных гипотез и догадок, но точного и конкретного ответа пока получить не удалось. Экипажи знали, на что идут, и осознанно отправлялись в один конец.
После инструктажа Крюч обратился к Ог:
– Сегодня ты больше похожа на себя, чем вчера! Вероятно, нашла ответы на свои вопросы?
– На самом деле нет, капитан Крюч, но я обязательно их найду!
– Знаешь Ог, мне кажется, я знаю, как приободрить тебя. Как новичок ты еще не была на верхней палубе обсерватории, откуда мы отправимся выполнять нашу миссию. Не хочешь подняться?
– А можно с вами? Мне тоже интересно! – подключился к разговору Коло.
– Надо же, а я думал, что тебе все безразлично!
Крюч, Ог и Коло поднялись по ступенькам на верхнюю палубу обсерватории. Она представляла собой пустую огромную площадку, хорошо освещаемую Камоном.
– Вот, собственно, отсюда мы и отправляемся во все наши экспедиции, – Крюч очертил рукой пространство вокруг. – Остальные, не служащие штаба, могут отправляться из любой точки.
Ог подошла к самому краю площадки и услышала внизу какие-то странные крики. Там, внизу, чуть правее происходило нечто необъяснимое – псих Эффен носился, как заведенный, на заросшей травой площадке Центра Унсэ.
– Вот что бывает с теми, кто вовремя не отдает унсэ, – глядя на происходящее, заметил Крюч.
– Но ведь он имеет полное на это право! Может, ему просто настолько нравится жизнь, что он не хочет из нее уходить? – спросил Коло.
– Видишь ли, после полутора тысяч лет тебе просто осточертеет жить, – убежденно отчеканил Крюч. – Технически мы можем поддерживать жизнь и функционирование организма очень долго, если не бесконечно, но наш мозг, наша психика просто не готовы этого выдержать. Ты только представь, какие объемы информации накапливает мозг ко второй тысяче лет. Так или иначе, он начинает давать сбои, затем сбои становятся все сильнее и происходят все чаще. Психами становятся те Обитатели, которые по какой-то причине не отдали свое унсэ вовремя. Потом они не могут этого сделать, потому что перестают осознавать реальность. Служащим Центра Унсэ довольно сложно уговорить психов отдать унсэ.
– Знаете что, – вдруг прервала рассказ Крюча Ог. – Мне кажется, надо ему помочь.
Тем временем Эффен внизу принялся кататься по лужайке. Капитан Крюч, Коло и Ог спустились с палубы обсерватории и направились к лужайке Центра.
Когда они подходили к психу, он уже бился головой о толстый ствол коруха. Вокруг суетились сотрудники Центра Унсэ и пытались уговорить его успокоиться, но Эффена это лишь заводило еще больше. Иногда он громко кричал что-то неразборчивое, а в один прекрасный момент взял и побежал в сторону парка. Ог машинально бросилась за ним в безотчетном желании хоть как-то помочь. На одной из аллей парка она догнала беглеца. Или это Эффен вдруг остановился.
– Куда ты бежишь?
– Никуда. Я знал, что ты кинешься за мной, и это так забавно! – крикнул безумец и вновь побежал, на этот раз в обратном направлении, в сторону лужайки Центра.
Когда Ог его догнала, он лежал на траве и что-то неразборчиво кричал.
– Что с тобой, Эффен?
– А с тобой что? – неожиданно спросил беглец, глядя снизу вверх. Его белый экзоскелет стал лилово-зеленым от травы, и на сторонний взгляд он выглядел в высшей мере странно.
Ог сделала еще одну попытку завязать разговор:
– С тобой что-то происходит, тебе плохо. Можешь рассказать, почему?
– Хочешь сказать – тебе хорошо? Ах да, ты же скоро отправляешься в экспедицию. Твой дружок Коло зачем-то открывает свои мысли. Думает, что я спятил и мне пора отдать унсэ.
Ог нахмурилась. Диалог не вяжется, Эффен страдает, только непонятно отчего. Но тут подошла Ирина:
– Эффен, пройдем, пожалуйста, в Центр, тебе нужно отдохнуть.
– Опять отдохнуть? Я только и делаю, что отдыхаю! Это не жизнь, а сплошной отдых в спальной капсуле! А еще постоянно приходишь ты и пытаешься всякими способами заставить отдать унсэ!
Ог в удивлении посмотрела на Ирину. Ночь загадок превратилась в день сюрпризов. Оказывается, она работает в Центре Унсэ. Никогда бы не догадалась. А тут еще странный донельзя Эффен. И ведь знает, что единственный выход из его ситуации – отдать унсэ, но отчаянно сопротивляется, не отдает. При этом ведет себя так, будто остальные не замечают того, что видит он. Хотя у психов такое бывает. А еще Эффен, ко всему прочему, агрессивен.
Псих не унимался, катался по траве лужайке, приговаривая:
– Ну почему никто ничего не видит? Они ничего не видят! Ни-че-го! Какое скудоумие!
– Что мы не видим, Эффен? – спросила его Ирина, пытаясь глазами установить контакт.
– Ничего! – вскрикнул безумец. – Вы живете, ходите, дышите, питаетесь, но не хотите заглянуть немного дальше. Она! – Эффен показал пальцем на Ог. – Она понимает, о чем я говорю. Только ей не хочется этого знать.
Ог ничего не приходило в голову, впрочем Ирина не растерялась:
– Если Ог пойдет с нами в Центр, ты расскажешь ей, что именно она видит?
– Вы думаете, я спятил. Но на самом деле слепы вы! Знаете, почему я не отдаю унсэ? Потому что прозрел!
Подошли Коло и Крюч.
– Что-то старина Эффен совсем плох, Ог, – Крюч покачал головой. – Слышал, что ему около тысячи семисот лет, и никто в Центре не может его уговорить отдать унсэ. Попробуй, может у тебя получится.
– В любом случае это лучше, чем ничего. Выслушай его бред и, может быть, ты сможешь найти к безумцу ключик, – скептически бросил Коло.
Ог попрощалась с Коло и капитаном. Ее ждал необычный опыт. Она никогда не общалась с психами и никогда никого не уговаривала отдать унсэ.
Центр Унсэ изнутри оказался светлым и просторным строением со множеством больших окон, свет из которых, падая на белые стены, делал их еще ярче. Белые экзоскелеты Обитателей терялись в потоке света среди белых стен и их черные глаза на таком фоне выглядели особенно контрастно.
Через большой зал, сразу за входными дверями, Ирина повела Ог и Эффена по длинному коридору. Дойдя до комнаты Эффена, его опекун, приложив ладонь к контрольной панели, открыла дверь, и пропустила подопечного первым.
– Ог, на пару слов.
Ирина отвела Ог от комнаты.
– Ты в первый раз находишься в доме психов. Он будет пытаться запутать тебя и начнет рассказывать разные небылицы. Психи очень умны, за их плечами огромный багаж знаний и навыков, поэтому многие его истории будут тебе казаться очень правдоподобными. Но нужно сохранять рассудительность. Никогда не забывай, что разговариваешь с психом.
Кивнув, Ог вошла в комнату. Она впервые видела такое необычное жилище. С одной стороны, в комнате все было устроено стандартно: большое окно и спальная капсула. С другой стороны, на полу валялись сорванные, разбросанные по всей комнате цветы. Весь пол был ими усыпан, некоторые уже засохли, некоторые были недавно сорваны, нашелся даже букет, перевязанный стеблем.
– Ничего не напоминает, Ог? Видишь, тут есть фнеи. Ты ведь любишь фнеи? Еще есть вирхи, оутопсы, итерии. Красивые… Люблю красивые цветы.
– Но зачем ты их рвешь и раскидываешь здесь, Эффен?
– Ах, Ог. Ты ничего не понимаешь. Тебе ведь знаком азарт коллекционера? Артефакты, картины, раковины? Я вижу, что знаком.
– Да, я коллекционирую картины андрианцев, они висят у меня дома.
– Ну вот, а я коллекционирую цветы. Ты спросишь, зачем мне сухие цветы? – Эффен сам отвечал на свои вопросы. – Какая разница, какие цветы, сухие или живые? Цветы есть цветы.
Безумец, возбужденный и говорливый, лег в капсулу и продолжил:
– Многие спрашивают, почему я не отдаю унсэ? Ты, наверное, здесь за тем же: узнать, когда я отправлюсь в другой мир, в другую жизнь. Что ж, расскажу тебе свою историю. Сначала я хотел узнать, почувствовать на себе, что значит жить долго. Знания в теории – это одно, но практические знания – совсем другое, я был готов ради этого даже сойти с ума. Всю свою жизнь я проработал в оранжерее, как ты уже поняла, растения моя страсть. Я становился старше, продолжал работать, но понимал, что хочу попробовать прожить дольше. Странно, правда? Сначала это был для меня просто эксперимент, но потом… В тысячу сто лет я чувствовал себя прекрасно, не было никаких помутнений рассудка и скачков времени. Первые сигналы начались, когда мне шел тысяча двести двенадцатый год. Я трудился в своей оранжерее, все было как обычно, тогда работа шла над тростниковым деревом. Через какое-то время в оранжерею вошел коллега и спросил: «Эффен, ты не хочешь пойти домой? Три дня уже тут сидишь, не устал?» Я оглянулся на свою работу и понял, что сделал совсем мало! И тут-то до меня дошло: началось! Три дня промчались, как один. Время, казалось, застыло, хотя, на самом деле, очень быстро бежало. С каждым разом время летело все быстрее и быстрее, дни проносились, как один, и в этом самом условном дне настоящих дней становилось все больше. Теперь я уже не ощущаю даже течение череды лет! Но вместе с этим пришло величайшее понимание сути всего в мире. Я научился видеть все происходящее иначе. Как думаешь, почему экспедиционные миссии в черную дыру не возвращаются? – задал вопрос Эффен, и сам же на него ответил: – А я тебе скажу – почему. Зачем возвращаться оттуда, где ты уже есть? Вы все отправляетесь выполнять важные миссии в другие миры, но не понимаете того, что мы едины! Нет никаких расстояний, мы есть мир в мире.
Монолог был похож на полнейший бред. Ог даже не знала, что сказать в ответ. В ее задачу входило понять безумца, его мотивы и по возможности уговорить отдать унсэ. Но Эффен поставил собеседницу в совершенно непонятную ситуацию. Немного подумав, она все-таки решилась ответить:
– Похожие теории уже были, только звучали чуть иначе – миры в мире. Во Вселенной слишком много миров, поэтому между нами все-таки есть расстояния, нравится тебе это или нет.
– Правда? Неужели! Что там у тебя с дверью? Ты ведь очень хочешь ее открыть, не так ли?
Ог оцепенела. Откуда он знает? Какое отношение ее подсознание имеет к рассказу Эффена?
– Или та фигура на пляже… ты хочешь узнать, кто это был? Фигура без четких очертаний, без энергетического портрета, по которому можно было бы ее идентифицировать… – Эффен словно дразнил Ог.
– Что? Откуда… Откуда ты все знаешь?
Она помнила наставления Ирины о невероятных умственных способностях и хитрости психов, но такого представить никак не могла. Безумец говорил вещи, о которых вообще не мог знать. Никто не мог влезть в работу чужого подсознания. Это было невозможно, если только Обитатель сам не открывал вовне разум. После того счастливого дня, когда Ог утвердили членом экспедиции, она больше не транслировала мысли в мир. Эффен не просто удивил, он поколебал ее предубеждения.
– Вижу, что ты крайне удивлена, Ог. Скоро придет сезон дождей и ты еще много чего узнаешь.
– Когда придет сезон дождей, я буду уже в другом мире. Но если ты все знаешь, не мог бы расшифровать ребусы моего подсознания?
– Нет. К этому ты должна прийти сама. Если бы мы давали ответы на все вопросы, Обитатели перестали бы думать. Я хранил свою тайну и не отдавал унсэ, потому что понимал, что я единственный, кто узрел. Но теперь, я вижу, ты тоже на это способна.
– Хочешь сказать, что мне нужно дожить до тысячи семисот лет, чтобы «узреть»?
– Нет, ты узнаешь это гораздо раньше. Только не уверен, что тебе понравится. А теперь, если уж появилась, я подумаю над тем, чтобы отдать унсэ. Наконец, хоть кто-то заберет мою тайну…
– Но какую тайну? Ты ничего мне конкретного не рассказал! – Ог едва удержалась, чтобы не схватить Эффена за руку.
– Еще раз повторяю, ты все узнаешь сама. А я собираюсь поспать, Ио сейчас загрузит мне сновидения. Это все.
Безумец полностью расслабился в капсуле и в одно мгновение уснул, два черных глаза исчезли с поверхности его светлого экзоскелета. Сказать, что Ог застыла в крайнем оцепенении и удивлении – не сказать ничего. Наконец, она справилась с замешательством и вышла из комнаты. В коридоре ее ждала Ирина, сразу приметившая состояние Ог.
– Вижу, ты находишься под впечатлением. Я предупреждала, что психи довольно умны и проворны, они могут легко обвести вокруг пальца неподготовленного Обитателя. Работа в Центре Унсэ – одна из самых сложных на планете, мы сталкиваемся с подобным труднообъяснимым поведением постоянно.
– Ирина, он знал обо мне то, чего не мог знать никто, кроме меня и Ио. Это просто невозможно! В какой-то момент я даже начала верить ему!
– Как думаешь, Ог, почему психи не могут работать, ведут себя странно и сочиняют всякие небылицы? Их мозг невероятно устал, он работает иначе, безумцы очень много знают, многие из них обладают гиперчувствительной телепатией. Они действительно видят больше, чем видим мы. Но интерпретируют увиденное по-своему. Надеюсь, тебе удалось хоть как-то повлиять на Эффена. Больно смотреть на то, как он страдает. Раньше его припадки не выходили за стены Центра, хотя он так же кричал и бился головой о стены. Постоянно говорил о какой-то «великой тайне» и упрекал нас в неумении ее «узреть».
– Да, мне он тоже об этом говорил, – Ог утаила ту часть разговора, которая касалась ее лично.
Нужно все обдумать. Вероятно, Ирина права, и безумец обладает гиперчувствительной телепатией, а все увиденное интерпретирует как обладание «великой тайной». Но не меньше Эффена мысли Ог занимала сама Ирина, и вот сейчас появился шанс приоткрыть завесу тайны над самым загадочным Обитателем планеты. Конечно, вероятность того, что Ирина расскажет о себе, была минимальной, но второго такого случая может не представиться.
– Ирина, можно задать вопрос?
– Да, конечно.
– Ты же знаешь, что вызываешь у всех Обитателей Зинмуда неподдельный интерес. Не могу не воспользоваться случаем и не расспросить. Почему у тебя такое странное имя? Почему ходишь на все Дни Возрождения и ни с кем не общаешься? Почему завершила работу в штабе?
– На самом деле общаюсь, и это моя миссия. Не удивляйся. Чья-то миссия – исследовать космос, а моя – предостерегать Обитателей от роковых ошибок. В моей жизни произошли события, которые изменили очень многое, и именно поэтому я буду жить очень долго. Подробностей пока не жди, моя помощь тебе сейчас не требуется. Сегодня у тебя и так перебор по части загадок и тайн, но одно ты должна запомнить – зинмудцы очень любознательны и всегда разгадывают загадки, если действительно этого хотят.
Ог моргнула, соглашаясь. Действительно, многовато чудес для одного дня, впрочем, это лишь подогревает интерес и решимость во всем разобраться, ведь когда она отправится в миссию, нового и необъяснимого станет еще больше! Ог предвкушала новые открытия и даже видела себя в один прекрасный день писателем мемуаров на острове, как Могунда.
После посещения Центра Унсэ Ог решила встретиться с Физеном. Он что-то знает про нее через подсознание. Встреча с безумцем произвела на нее сильнейшее впечатление и лишь укрепила в уверенности, что ответы на свои вопросы нужно искать самостоятельно. Только так можно добраться до истины. Эффен хоть и псих, но, определенно, в его словах был смысл.
Ог сидела на своей любимой скамейке в парке и любовалась фнеями, когда пришел Физен:
– Ты хотела меня видеть?
– Да. Сегодня со мной произошло много необычного, и я вспомнила про твои слова, когда мы разговаривали на Островах Песчаной рыбы. Я хотела тебя спросить, не видел ли ты еще что-нибудь про меня в своем подсознании?
– Ты удивишься, но то, что ты захочешь со мной поговорить в этом самом месте, я тоже знал. Нет, Ог, больше мне сказать тебе нечего. Сейчас ты скажешь, что помогла угомонить сегодня безумца, и он посоветовал тебе разбираться во всем самой.
– Что ты еще видел?
– Это все. Я уважаю твое решение, поэтому больше не видел тебя в подсознании. В моем сне наш разговор на этих словах обрывается.
– Что я еще рассказывала тебе об Эффене?
– Говорю же, это все.
– А я тебе рассказывала в твоем сне о том, что разговаривала сегодня с Ириной?
– Правда? Ничего себе! Это здорово! Ты мне не говорила об этом. И что? Что она тебе сказала? – Физен оживился.
Ог рассказала все, что услышала от Ирины. Друзья еще долго обсуждали сегодняшние события, загадки, небылицы, которые нес безумец. Разговор захватил их настолько, что они просидели на лавочке до вечера и спохватились лишь с наступлением сумерек. В урочное время луны появились на звездном небе, а Ог и Физен сидели и любовались его красотой. Телескопическое зрение позволяло им насладиться картиной неба с миллионами звезд.
– Вон, видишь? – показал рукой Физен. – Мне нравится смотреть на тот красный гигант в пяти тысячах лет фета. Удивительно, что на его орбите нет экзопланет, ведь все условия позволяют… Может быть, через какое-то время и образуется какой-нибудь мир.
– Ничто не происходит просто так, Физен. Если экзопланета не образовалась, значит еще не время. Жаль, что планеты значительно сложнее рассматривать, чем звезды. Когда я готовила доклад о Земле, все пыталась разглядеть ее на небе, но смогла увидеть лишь мелкую точку в Солнечной системе, хотя само Солнце вижу хорошо.
Их беседу прервал Коло, подошедший к скамейке:
– Я хотел первым сказать тебе это, Ог! – он был взволнован. – Ты просто не поверишь! Только что, под вечер, псих Эффен отдал унсэ! Как тебе это удалось? Столько сотрудников Центра долгое время пытались его уговорить, но только у тебя получилось. Расскажешь, как?
Ог с удовольствием рассказала бы, только не знала, что рассказывать.
– Я сама не знаю, как так получилось, – честно ответила она. – Наш разговор с Эффеном был очень странным. Думаю, он просто хотел выговориться и почувствовать, что его понимают.
– В любом случае, ты молодец! Думаю, безумец подыскивает сейчас себе новую прекрасную жизнь, вероятно, он снова вернется сюда и пойдет работать в оранжерею, ведь он так любил растения! – с надеждой сказал Коло. – Пойдешь на церемонию прощания сегодня?
– Нет. Несмотря на то, что Эффен псих, он дал мне очень ценные советы. Больше всего ему хотелось бы, чтобы я занялась поиском ответов на острые вопросы, а не тратила время на просмотр того, как его тело запускают в космос!
– Хорошо, Ог, а мы с Физеном сходим! Как никак, он был старейшим психом в Центре на сегодняшний день и то, что он так спокойно отдал унсэ – событие!
Коло и Физен отправились на церемонию прощания с Эффеном. Церемония была очень короткой. Зинмудцы считали, что тело – это всего лишь оболочка, поэтому ее отпускали туда, куда уходило унсэ, то есть в космос. Несколько мгновений – и церемония окончена. Кто-то радовался за Эффена, ведь его унсэ подыскивало лучший мир, кто-то ностальгировал, потому что его связывали с ушедшим прекрасные и добрые воспоминания, но точно никто не грустил.
Придя домой, Ог решила сделать все возможное, чтобы разобраться со своими видениями. На этот раз она поступит более радикально.