Оксана Кириллова
Закон возвращения энергии
– Я звонил тебе весь день, чтобы сказать, что все переигралось. Ты не брал трубку.
– Я не собрал вещи, и мне некуда идти, – произнес Андрей и тут же об этом пожалел.
Мужчина расплылся в широкой улыбке:
– Твои проблемы! У тебя есть время где-то до часа. Деньги за этот месяц, так и быть, можешь прислать попозже.
– Погодите! – Стэн, похоже, перестала стесняться своей наготы и села в постели, даже не заметив, что простыня сползла ниже, обнажив полгруди. – То, что вы расторгаете договор аренды с сегодняшнего дня, прописано в каких-то документах?
– Мы не подписывали никаких бумаг, – тихо произнес Андрей.
– Что?!
Ему пришлось повторить. Хозяин квартиры по-прежнему выглядел довольным.
– Мне нужно было побыстрее, и я откликнулся на хорошее объявление в интернете. Это уже неважно. Вставай, я буду собираться.
– Я тебе помогу, сейчас только умоюсь. – Стэн бросила в сторону мужчины уничтожающий взгляд. – А вы негодяй! Пользуетесь тем, что Андрей моложе вас и не может как следует вам ответить.
Тут она ошибалась: мог. И ответил.
Едва Стэн, закутавшись в простыню, отправилась в ванную, Андрей повернулся к хозяину квартиры. На сей раз улыбка – легкая, но торжествующая – играла на губах парня.
***
– Что ты с ним сделал, пока я отлучилась, а? Признавайся давай!
– В пятый раз отвечаю: я на него просто посмотрел. Думаешь, я умею силой взгляда заставлять крепких мужиков падать в обморок?
– Я уж решила, у него приступ какой… Фи, мерзкий тип. Если бы у моего взгляда была сила, я бы его вообще прикончила.
Андрей и Стэн сидели у нее – пили на диване чай со странным привкусом, о котором Андрей решил не спрашивать. Вещи, поместившиеся в несколько сумок, – с каждым переездом он старался таскать с собой все меньше – они привезли на такси. Сумки лежали здесь же, в комнате.
Больше пока ему пойти было некуда. Нужно было хорошо подумать. Времени оставалось не так много, но все же оно имелось: Стэн решила пропустить учебу, а ее мать должна была вернуться с работы лишь вечером.
– А куда ты планировал переселиться через две недели? – полюбопытствовала Стэн.
– Я бы что-нибудь придумал. Посматривал в интернете…
– Ага, опять что-то ненадежное!.. Такие вещи лучше, конечно, через агентство делать, а еще лучше – через знакомых.
– Никто из моих знакомых квартиру не сдает.
– Вот тут ты ошибаешься, – хитро прищурилась Стэн, слегка взъерошив Андрею волосы. – Мать Лики сдает.
Андрей моргнул.
– Мать… Лики?
– Ага! Классная тетка, между прочим, уж она не будет так тебя подставлять, как этот урод… допивай чай, пока теплый! Это травяной, классный, маме кто-то подарил. Реально успокаивает, между прочим, я сначала не верила, но…
Андрей скривился, сразу подумав о покойной тетушке. Чай на травах ассоциировался у него исключительно со старой каргой. А мысль о ней, как обычно, потянула за собой цепочку остальных, более болезненных…
– У тебя такое лицо! Что, настолько ужасный чай? – всплеснула руками Стэн.
Все-таки Андрей был бы благодарен ей, если бы она не комментировала все на свете и не махала так часто руками. А в идеале – еще и не ерошила его волосы.
– С чаем все в порядке, – заверил он. – Я обдумываю то, что ты сказала… про квартиру. Что за жилье и почему мать Лики его сдает?
– Квартира досталась ей по наследству. Через пару лет семья поднакопит денег – Лика тоже подрабатывает периодически, – тогда можно будет сделать капремонт и вселить туда Лику. Но сейчас, чтоб жилье зря не простаивало… Не пугайся, оно в неплохом состоянии, и коммуникации все в порядке, жить можно, просто мебель вся старая, обои хорошо бы переклеить, ну и там по мелочи…
– И долго мать Лики ищет арендатора?
– Нет, буквально месяц как. Предыдущие жильцы съехали, а те, кто начал откликаться, ее не устраивают.
– А я ее устрою?
– Насколько я знаю, Ликина мама не в восторге от семей с маленькими детьми и гастарбайтеров. Про молодых работников кофейни без жены и детей я ничего не слышала.
Судя по лукавому выражению лица, Стэн хотела добавить что-то о девушке, которая периодически будет к нему наведываться, но Андрей сбил ее с мысли:
– Дай мне, пожалуйста, ее телефон.
– Прямо сейчас будешь звонить?
– Да, а когда? – резковато произнес Андрей. – Мне негде ночевать уже сегодня.
– Ты ведь сказал, что не приезжий. Где твоя семья? – немного обиженно отозвалась Стэн.
После секундной паузы он ответил:
– Отец умер.
– Боже! – ахнула девушка. – Сочувствую! Это ужасно! А мама?
От этого бесхитростного вопроса Андрея пронзило острой болью.
– Можешь не отвечать! – глянув на него – видимо, побледневшего, – поспешила воскликнуть Стэн. – Извини, извини. Значит, квартира нужна прямо сейчас, я поняла, я даже сама позвоню маме Лики. Скажу, что ты мой друг. Она меня хорошо знает.
Стэн подмигнула еще не пришедшему в себя Андрею. У нее потрясающе быстро менялось настроение.
– Только не говори, что я знаком и с Ликой, ладно? Если мать сейчас ей передаст… – опомнившись, сориентировался Андрей.
– А! Лика опять решит, что ты ее преследуешь! Но если ты мой друг, то автоматически знаком с Ликой. Мы с ней очень близки… Кстати, ты ведь ее и не преследовал, правда? – Стэн чмокнула его в нос, в ответ парень поцеловал ее в губы.
– Конечно, нет.
Стэн вышла с телефоном, заодно решив унести чашку Андрея с остатками чая. Было очевидно, что допивать он почему-то расхотел.
Андрей откинулся на спинку дивана и размечтался. Если бы мать Лики согласилась сдать ему квартиру, у него появилось бы сразу два канала связи с Ликой…
Но пока – в любом случае – ничего скоропалительного. Нужно полностью отвести от себя подозрения. Отныне для Лики он будет только бойфрендом ее подруги, а если повезет, то – по наводке Стэн и по ее инициативе, что очень удобно – арендатором ее будущей квартиры. А уж потом, через месяц-другой, когда Лика расслабится на его счет, можно действовать дальше.
Изначально Андрей надеялся на более быстрое решение вопроса, но в данном случае сложности его не слишком пугали. Цель того стоила.
Он улыбнулся своим мыслям и посмотрел на вернувшуюся в комнату Стэн.
– Ну что ж, пляши! Мать Лики сказала, что встретится с тобой завтра после шести, – объявила девушка. – И пожелала, чтобы ты сам с ней связался. Номер я тебе перешлю… Ты ведь не работаешь вечером?
– Спасибо. Завтра я вообще не пойду в кофейню. На этой неделе у меня рабочие дни с понедельника по четверг, помнишь, я говорил.
– Ой, да, точно! И я свободна! Сходим на гаражную распродажу книг, ну пожалуйста-пожалуйста! Лика очень хочет пойти, ее любимое издательство всего один день будет продавать книжки по смешным ценам, а так у них дорого… ты же тоже любишь читать!
– То есть Лика будет с нами?
– Ты против ее компании? Потом можем и вдвоем время провести…
– Я… не против.
При Лике он будет очень нежным со Стэн. Лика поймет, что ей нечего опасаться.
– Осталось решить, где мне ночевать, пока вопрос с квартирой не утрясется. Сегодня, например.
– У тебя совсем нет друзей, бедняжка? – сочувственно надула губы Стэн, будто говорила о замерзшем котенке.
– Друзья исключаются по разным причинам, – уклончиво ответил Андрей.
Реальная причина была именно такова – отсутствие друзей, – но он не желал об этом распространяться. Люди, которые ни с кем надолго не сближаются, обычно вызывают недоверие и смутные подозрения.
Тут его осенило.
– Я… м-м… знаю одного приятеля. У него можно остановиться на денек. Сохранишь пока у себя часть вещей?
На самом деле парень вспомнил о возможности снять номер в недорогой гостинице, но подозревал, что Стэн увяжется за ним. Сегодня он от нее немного устал. Вот завтра их встреча могла бы закончиться там.
***
Вечером, когда Андрея уже не было, Стэн позвонила лучшей подруге. Ей не терпелось поделиться новостями.
Лика, как частенько бывало по пятницам, сидела в очередном уютном кафе с чашкой кофе и десертом. У заведения была веранда, а вечер оказался теплым и почти безветренным.
– Уму непостижимо, сколько всего происходит! Мы познакомились несколько дней назад, а у меня лежат его вещи! – хохотала Стэн в трубку.
Поморщившись (и куда она вечно так торопится?), Лика отломила ложкой кусочек малинового пирожного.
– Ничего удивительного не вижу. Этот парень прямо жаждал найти себе девушку. А ты и рада.
– Конечно, я рада! Он симпатичный, классный, хотя немножко скованный, и книги любит, умненький! Кстати, я позвала его завтра с нами, можно, можно?!
– Господи, ладно, что ж с тобой сделаешь.
Лике не улыбалось снова видеться с этим странным типом – с другой стороны, если теперь он занят Стэн… Не будет же он при своей новой девушке подбивать клинья к ее лучшей подруге. Хотя кто его знает.
– Ты думаешь над тем, какое мероприятие по буккроссингу будем устраивать в следующий раз? – попыталась перевести тему Лика.
– Ты не сдаешься!
– Ну не люблю я бросать свои проекты. Я настроена на то, чтобы популяризировать буккроссинг в нашем городе. В прошлый раз пришло не так много людей, но это лишь значит, что нужно изменить формат. Есть предложения?
Группа в соцсети для книголюбов была экзаменационным проектом Лики на курсах по SMM, а потом девушка решила развить ее и сделать площадкой для участников буккроссинга. Стэн, как водится, поддержала. Мероприятия девушки проводили исключительно на собственные средства. Популярностью такие акции пользовались не всегда. Лика трудностей не боялась и не опускала руки. У заводной Стэн был другой характер – если что-то стопорилось, она, как бабочка, порхала к новым горизонтам.
Но бросать подругу Стэн не хотела.
– М-м… что-нибудь придумаем, – озадаченно пообещала она и снова перевела разговор на тему, которая волновала ее больше всего. – Можно спросить совета у Андрея. Ох, Лика, знаешь, он такой необычный!
– В чем же?
Лика скучающе помешала свой эспрессо. Она ожидала услышать что-нибудь о нежных руках и на редкость красивых мочках ушей, но услышала то, что заставило ее замереть:
– Когда этот гнусный мужик его выгонял, Андрей посмотрел ему в глаза, тот побледнел и начал оседать! И упал! Представляешь?! Был в отключке пару минут! Я уж думала, придется врачей вызывать. Честно говоря, чуть запаниковала, а вот Андрей – ни капельки. Такое самообладание! Говорит: «Не волнуйся, сейчас оклемается». И мужик правда пришел в себя. Больше не борзел и не улыбался своей мерзкой улыбочкой. Присмирел, сидел молчал почти все время, пока Андрей вещи собирал, – я помогала, кстати – и пульс свой проверял.
– Ты говоришь, мужик стал падать после того, как Андрей на него посмотрел? – перебила подругу Лика.
– Да! Эффектно вышло…
– И Андрей не удивился.
– Странно, да, я тоже сначала почти поверила, что у него какие-то сверхъестественные способности, но потом мы вместе над этим поржали. Спросила, были ли уже такие инциденты, он ответил, что не было. Может, и совпадение, но вдруг нет? Вдруг настолько сильная энергетика?!
– Плохая, – сухо уточнила Лика.
– В данном случае да, мужик поступил некрасиво… ой, я зря тебе рассказала, Андрей тебе и так не особо нравится.
– Главное, чтобы он нравился тебе.
– Будет грустно, если вы не сможете общаться.
– А у тебя на него долгосрочные планы?
Стэн ни разу не задержалась с кем-то дольше чем на месяц. Как и с проектами, она любила, чтобы все шло гладко и приятно, а как только возникали шероховатости, теряла интерес.
– Никогда не знаешь! Но он и правда клевый.
Лика слышала, что Стэн улыбается, и через силу улыбнулась тоже.
– Я рада.
На душе у Лики было неспокойно.
***
Андрей был доволен. Ночь в гостинице освежила его восприятие действительности – стало казаться, что он не лишился жилья в родном городе, а путешествует в отпуске, а значит, может позволить себе намного больше, чем обычно. Началось это ощущение внутренней свободы с того, что он бросил использованное после душа полотенце на пол и спокойно уснул с включенным светом, а обернулось тем, что по пути на гаражную распродажу выкачал немного энергии из прохожего, даже не проанализировав, насколько она хороша. Повезло: у молодого человека был небольшой, но выраженный и абсолютно им не защищенный, то есть нераскрытый, талант. Пальчики оближешь.
Погода установилась восхитительно комфортная для прогулок. Ветер почти не дул, ярко светило солнце, – но никакой летней духоты. Андрей вышел пораньше и подумал о том, что стоило бы перед сном подольше пройтись со Стэн. Он по-прежнему не сомневался, что в этот день она с удовольствием разделит с ним номер.
О Лике пока вообще не размышлял и не напрягался больше – никуда не денется, особенно если встреча с ее матерью вечером пройдет как надо. Сегодня парень и одевался не так тщательно, как на акцию по буккроссингу. И не только потому, что часть вещей осталась у Стэн.
С обеими девушками он встретился возле здания, где проходило мероприятие. Стэн разулыбалась, обняла его и чмокнула в губы, Лика сдержанно поздоровалась и сделала шаг в сторону. Он сделал вид, что не заметил ее настороженности, и старался вести себя дружелюбно.
Распродажа, ради которой они собрались, никому из троих не понравилась: на ней не представили почти ничего художественного. Когда троица вышла и не спеша зашагала по улице, не имея четкого направления, Андрей пошутил, что во второй раз уходит с книжного мероприятия без книг. Лика сразу вспомнила:
– Стэн, ты собиралась узнать его мнение. Мы же спрашиваем всех читающих.
– Точно! – Стэн слегка потрясла его руку. – Ты умненький, посоветуй: как нам развивать буккроссинг?
– Ну, во-первых, можно не выбирать для этого специальный день, а организовать нечто постоянное, – подумав, произнес Андрей.
– Легко сказать, – бросила Лика.
– Например, поставить коробки с книгами в подъездах домов и подписать маркером: «Книгообмен: забираем бесплатно – приносим свои». Наверное, для начала лучше это сделать в ваших домах и домах, где живут ваши знакомые, которые гарантированно поддержат начинание.
– В своих подъездах… хм… так можно отслеживать, что происходит с книгой, не то что если оставляешь ее где-то в парке, – поддержала Стэн. – Молодец, Андрей! Видишь, Лик, он молодец!
Лика впервые глянула на парня с каким-то подобием интереса. Он это оценил и добавил:
– А еще стационарными местами для буккроссинга могут стать заведения общепита.
– Да ведь ты же работаешь в кофейне! – воскликнула Стэн, едва он успел договорить.
Андрей сильно сомневался в том, что владелец кофейни одобрит эту затею, и уже почти пожалел о сказанном, но тут Лика заметила:
– По-моему, отличная идея. И насчет подъездов тоже. Может, ты захочешь нам помочь с чем-то из этого? – На сей раз она обращалась именно к Андрею – до этого, с самого начала встречи, говорила либо со Стэн, либо как бы в пространство. – Хорошо бы распространять книги в разных районах города сразу. Вот ты где живешь?
– Я…
Он не знал, что ответить, и опасался, как бы в этот момент Стэн не ляпнула лишнего по поводу его предстоящей встречи с мамой Лики. К счастью, на тротуар как раз вышел крошечный, еле переставлявший лапы котенок, и все внимание девушек обратилось на него. А когда они вновь вспомнили об исходной теме, Лика лишь заметила, что надо подумать над его предложениями.
Она немного смягчилась по отношению к нему. «Да, он странный, но вроде ничего, толковый, – решила она про себя. – И Стэн сияет, так и льнет к нему, да и он ее обнимает…»
Интуиция продолжала подсказывать Лике, что с Андреем не все так просто, но она решила временно перестать ее слушать. Предположила даже, что на самом деле немного ревнует подругу к этому парню. Лика думала, что, может быть, вечером Стэн зайдет к ней выпить по бокалу вина, пока родители отлучатся на встречу с очередным потенциальным арендатором (папа для гарантии безопасности часто ходил с мамой), но теперь чуяла, что и предлагать не стоит. Суббота, на работу и учебу никому не надо, наверняка эта сладкая парочка друг от друга не отлипнет.
Не страшно, Лика всегда находила чем себя занять. Да и пора было привыкнуть к тому, что у Стэн почти всегда кто-то есть. Но каждый раз, когда перерыв между пассиями заканчивался, Лика испытывала легкое разочарование.
– Я настроилась сегодня купить хоть одну книгу. Не хотите заглянуть в книжный магазин? – предложила Стэн.
Ни Лика, ни Андрей не возражали. Магазин был близко. Сказав хором «почему нет», они переглянулись, и Андрею стоило усилий не выкачать из нее хотя бы немного энергии. Слава Богу, голода он не ощущал.
«Нужно запастись терпением. И ничего не испортить. Всему свое время», – в который раз, уже как мантру, повторял он себе, разглядывая новинки современной литературы и держа за руку Стэн (Лика отошла в другой конец магазина). В последние дни в его жизни было чересчур много книг. Он, пожалуй, не любил читать настолько, насколько любила Лика и, возможно, Стэн (он подозревал, что она читает скорее за компанию), но акцентировать на этом внимание явно не стоило.
Андрей не подозревал, что, пока он бродит между стеллажей со своей новой девушкой, за ним издалека наблюдает человек, которому он был бы совершенно не рад.
***
Серафима Викторовна Смирная прошла не слишком тернистый, но не такой уж короткий путь от школьного психолога до заместителя декана факультета психологии. Начинала работать в вузе параллельно со школой, а потом ушла в вуз окончательно. Работа в общеобразовательном учреждении к тому времени надоела ей давно – особенно напрягало море бумажек, которые надо было заполнять, и то, что она не ощущала пользы от проделанной работы.
Можно было по пальцам пересчитать, сколько раз она реально помогла ученику, который сам этого хотел. В основном трудных детей приводили учителя – дети не желали общаться, молчали и смотрели на Серафиму Викторовну угрюмо и презрительно. Еще хуже дела обстояли с теми, чьи результаты психологических тестов указали на тревожные расстройства психики или склонность к суициду. Серафима Викторовна обязана была сообщить об этом родителям и вызвать их в школу на беседу. Родители, однако, либо отмахивались от нее, либо начинали истерить. К счастью, в школе приходилось работать не с раннего утра до позднего вечера.
Серафима Викторовна поступила в аспирантуру, защитила диссертацию и устроилась в высшее учебное заведение. Сперва вела занятия всего несколько часов в неделю – и уже тогда обнаружила, что это привлекает ее куда больше, чем просиживание штанов в душном кабинете. Серафиме Викторовне нравилось не столько преподавать, сколько отвечать на заковыристые вопросы студентов. А больше всего она любила принимать «клиентов»: после пар студенты, в основном девушки, нередко подходили к ней и шепотом просили проконсультировать их. Вопреки распространенным убеждениям, учащиеся психфака путались в собственной жизни – в отношениях, стремлениях и желаниях – ровно так же, как и другие люди. Она не обязана была им помогать, но никогда не отказывала и не брала денег.
Серафима Викторовна ждала, когда закрепится в институте, чтобы оставить школу. Хотела выждать для надежности еще годик и тогда уже пообщаться с руководством об увеличении количества часов, но вмешался случай.
Шла первая неделя сентября. Все только начинали раскачиваться, работы было объективно мало. И тут ее остановил в коридоре ученик лет десяти-одиннадцати. Щуплый, но при этом круглолицый, светлоглазый, с правильными чертами лица. Вид у него был не беспомощный и встревоженный, как у ребенка, которому нужна помощь психолога, а решительный и слегка даже надменный. Сказал, что у него проблемы и он хочет поговорить.
Серафима Викторовна обрадовалась, что сможет быть полезной, и пригласила мальчика в свой кабинет. То, что происходило дальше, она могла описать с трудом.
Если говорить о фактах, то ребенок говорил чудовищные вещи, при этом она не могла ничего сказать, потому что стремительно слабела. Становилось все хуже. Темнело в глазах. Огромным усилием воли женщина заставила себя встать, чтобы налить себе воды. В этот момент кто-то вошел и начал хлопотать над ней, почти потерявшей сознание. Когда Серафима Викторовна пришла в себя, ребенка уже не было. Искать его она не стала.
Если об ощущениях, то ребенок явно лгал, а она чувствовала полную, абсолютную беспомощность. В голове вертелась странная мысль: «Возможно, именно так люди умирают». Серафима Викторовна отпросилась у руководства школы и остаток дня пролежала дома с сильнейшей головной болью. Доехала на такси: не было сил идти до автобусной остановки. Назавтра немного полегчало, но она все равно с трудом поднялась с кровати. Апатия и полувыключенность из окружающего мира сопровождали ее и в следующие дни.
Постепенно оправляясь, Серафима Викторовна начала осознавать, что с нее хватит. Наверное, она больше не выдерживает этой муторной работы и перегрузок (школа плюс вуз плюс бесплатные консультации студентов), о чем организм и решил просигналить. Она на всякий случай записалась к врачу, сдала анализы – серьезных проблем со здоровьем не обнаружилось – и уже почти без колебаний уволилась из школы.
На несколько лет в ее жизни прочно обосновалась удача. Женщина смогла наконец полноценно заняться научной работой, ее ценили в вузе, она начала встречаться с коллегой и вышла за него замуж. Прошло еще немного времени, и Серафиму Викторовну пригласили на должность заместителя декана факультета психологии.
Декан, заваленный административной работой, перекладывал на ее плечи довольно много дел. Кроме того, она продолжала преподавать и понемногу помогать студентам во внеучебное время (последнее по-прежнему нравилось ей в особенности).
Однажды, спеша в выходной на День открытых дверей, Серафима Викторовна ушла в свои мысли и едва не столкнулась с одним из абитуриентов. Он в последний момент увернулся и пробормотал извинения. Они быстро переглянулись.
Помнил ли ее парень, она не была уверена. Сам он сильно изменился: детские щечки ушли, цвет глаз слегка потемнел, стрижка была другой. Перед замдекана был симпатичный скуластый молодой человек, выглядевший немного старше своих семнадцати. Она сама бы не вспомнила его. Вспомнило что-то внутри – и к горлу поднялась волна животного страха.
Андрей прищурился и посмотрел прямо ей в глаза. Серафима Викторовна не представляла, что он там увидел, но в следующую секунду его рот дернулся в усмешке.
– Здравствуйте.
Вот теперь он ее узнал.
Серафима Викторовна, разумеется, могла сделать все для того, чтобы Андрей не поступил. Его фамилии она не помнила, но при желании выяснила бы. Однако замдекана понимала, что это нечестно, и запретила себе думать о таком. Ломать человеку планы, отнимать право на образование из-за своих ощущений – до такого она бы не опустилась.
Андрей оказался способным, быстро схватывал и запоминал материал и довольно легко прошел на бюджетное отделение. Каждый раз, встречая его, уже студента, в коридоре, Серафима Викторовна переглядывалась с ним и неизменно чувствовала легкое головокружение. То был нехороший период в жизни Андрея – он был импульсивным, голодным до чужой энергии подростком и мало думал о последствиях своих поступков.
Не видел ничего плохого в том, чтобы понемногу отпивать сладкую энергию, вкус которой оценил еще в школе.
Понемногу.
С учебой проблемы начались довольно скоро. Андрей понял, что одними мелкими подработками и стипендией съемное жилье оплачивать все сложнее. Надо было еще на что-то есть и одеваться. Наверное, он мог попробовать собрать документы для вселения в общежитие, но ему страшно было подумать о жизни с гурьбой вечно пьяных парней. Тогда-то Андрей и начал полноценно работать официантом. Естественно, времени на учебу почти не оставалось. Он стал много пропускать.
У второкурсников Серафима Викторовна вела семинары. На одном из них произошло то, что Андрей потом называл Инцидентом. Если вкратце, в тот день он был в дурном настроении и опять же плохо себя контролировал. Может, кто-то и не придал бы значения тому, что именно его соседка по парте, с которой он пару раз переглянулся, посреди занятия упала в обморок «от духоты», но у Серафимы Викторовны словно сложился пазл в голове.
После пары она подошла к Андрею:
– Через пять минут жду тебя в деканате.
Декан был в командировке, а секретаршу Серафима Викторовна отослала под каким-то предлогом. Ей нужно было остаться наедине с Андреем.
У нее колотилось сердце. Так она не волновалась даже в день собственной свадьбы. Во-первых, то, что она хотела предложить своему студенту, шло вразрез с профессиональной этикой. Но куда больше ее волновало «во-вторых».
Женщина отдавала себе отчет в том, что безумно боится восемнадцатилетнего парня – все ее существо отдергивается от него, точно она крошечная мышь, а он большой ловкий кот. Но она надеялась, что сможет стать достаточно проворной мышью. И заранее выпила лекарство от головной боли, хоть и знала, что это вряд ли ей поможет.
Андрей явился без опозданий.
– Вы меня вызывали, Серафима Викторовна.
Ни дать ни взять примерный студент. Покорный взгляд в пол, тихий голос. «Он думает, я собираюсь отчитывать его за прогулы», – догадалась она. Даже при том, что у него имелось против нее оружие, едва ли ему была приятна предстоявшая выволочка.
– Присаживайся.
Андрей подчинился.
Замдекана решила не «разочаровывать» его сразу.
– Я внимательно изучила твою посещаемость в этом семестре…
– Польщен вашим вниманием.
А ему палец в рот не клади, заметила она почти с симпатией. Пульс был по-прежнему чаще обычного, но женщине практически удалось взять себя в руки.
– Картина, между прочим, плачевная.
– Понимаю.
– Но вызвала я тебя не по этому поводу.
Рука Андрея дернулась, пальцы, будто в судороге, несколько секунд барабанили по крышке стола.
– По какому же?
– Начнем издалека. Почему ты не ходишь на занятия?
– Я вынужден работать на полную ставку по три-четыре дня в неделю.
– Тебе некому помочь материально? Может, ты имеешь право на социальную стипендию?
– Мой отец умер задолго до моего поступления в вуз.
– А мать?
– Она жива.
– И дееспособна?
– Чего вы хотите?
– Помочь.
– Мне пора на лекцию. Не хотелось бы пропустить еще больше пар.
Андрей приподнялся со стула, но Серафима Викторовна стальным голосом рубанула:
– Сядь и послушай меня. И не надо пытаться посмотреть мне в глаза. Ты ведь годен к военной службе?
– Да.
– Готов потерять годик в армии? У тебя «хвосты». Ты на волоске от исключения.
Парень молчал, буравя взглядом стол. Настало время раскрывать карты.
– Что, если… – Серафима Викторовна глубоко вздохнула и в последний раз спросила себя, действительно ли собирается произнести это вслух. – Как ты посмотришь на то, чтобы перейти на дистанционное обучение?
– Заочное? М-м… оно ценится ниже очного, и я потеряю стипендию.
На это замдекана и рассчитывала. Если бы хотел на заочку, уже перешел бы.
– Нет, я говорю именно о дистанционном обучении. Ты приходишь в вуз только на зачеты и экзамены. Ведешь себя тихо, не проворачиваешь свои штучки ни с кем из преподавателей и студентов. – При этих словах замдекана Андрей нервно ухмыльнулся. – Практики посещаешь самые важные, без которых не допустят к сессии. Конспекты можешь брать где хочешь – думаю, ты разберешься. И продолжай работать, тебя никто не отчислит. Если получится обойтись без троек, стипендию сохранишь. И в итоге получишь свой диплом специалиста, отучившегося на очном отделении.
– Что вы хотите взамен?
Дураком парень не был.
– Первый пункт соглашения я уже назвала: ты не трогаешь ни наш коллектив, ни наших студентов.
– Но…
– Не притворяйся наивной овечкой, тебе не идет. По тебе видно, что ты делаешь это специально.
– Что именно?
– И мы подошли ко второму пункту. Я хочу досконально знать, что с тобой происходит. Думаю, это могло бы стать материалом для моей научной работы.
Андрей открыл рот и тут же закрыл его.
– Просто интересно: я буду права, если предположу, что имею дело с энергетическим вампиром?
Улыбка на губах Серафимы Викторовны появилась и тут же исчезла; взгляд оставался холодным и пытливым.
Ее студент все еще пораженно молчал.
– Конечно, пока это очень смелый план. Но если я сумею доказать существование энергетических вампиров и разъясню, как правильно с ними общаться, это будет научный прорыв. Анонимность я тебе гарантирую.
– Неужели наш декан позволит своему заместителю уйти в эзотерику? – насмешливо спросил Андрей наконец.
– А об этой стороне вопроса я позабочусь сама. Так что ты мне скажешь?
– Это безумие? – почему-то с вопросительной интонацией проговорил парень.
– Возможно, – пожала плечами Серафима Викторовна. – Тогда удачной службы, солдат?
Андрей скривил лицо, точно от внезапной зубной боли.
– Что вам нужно знать?
– Все. Как это проявляется, что ты ощущаешь, на всех ли распространяется твоя сила, знаешь ли ты себе подобных… О, и забыла сказать: все же сдай прошлогодние «хвосты». Их тебе никто не аннулирует.
С этого и началось. Поначалу сильно настороженный, Андрей отвечал односложно, но талант психолога помог Серафиме Викторовне построить вопросы так, что он рассказал почти все сам. Причем, как ни странно, ощущал нарастающее облегчение. Первый и последний человек, с которым он мог такое обсудить, умер одиннадцать лет назад. И впервые за это время можно было не скрываться и не стыдиться: вместо ужаса на лице замдекана отражался неподдельный интерес.
Постепенно и Серафима Викторовна стала не только задавать вопросы, но и полноценно поддерживать разговор. Она упомянула о том, что русские врачи уже пытались изучить вампирические механизмы у людей, но им не хватило доказательств. Кроме того, большинство энергетических вампиров не подозревают о своих особенностях, а значит, с ними бессмысленно это обсуждать.
– Вы не боитесь, что я вам совру? – в какой-то момент осведомился Андрей.
– У меня чутье на такие вещи. И вообще, моя диссертация была посвящена лжи и тому, как ее распознать, – парировала замдекана.
Они общались тет-а-тет раз в неделю в его выходные, выпадавшие на будни. Серафима Викторовна просила рассказывать ей чуть ли не о каждом энергонасыщении, тщательно все записывала, несколько раз потребовала выкачать у нее немного энергии и зафиксировала свои и его ощущения.
Уже за пару-тройку месяцев Андрей проникся своим особым предназначением. Даже как-то сдержал данное ей обещание эксперимента ради оставаться голодным неделю. Впрочем, если бы не сдержал, Серафима Викторовна бы наверняка это поняла.
Про мать, о которой замдекана расспрашивала тогда настойчиво и неоднократно, Андрей сказал полуправду: это больная тема потому, что он подозревает у мамы проблемы с психикой после смерти мужа. Серафима Викторовна видела, что парень недоговаривает, но поделать ничего не смогла.
