Оксана Чернышова
Ночная Фурия
Глава 4.
Картер
Скорей всего, мы поубивали бы друг друга, если бы нас не разняла охрана, патрулирующая стену. Мой правый глаз заплыл, порез на щеке саднил, но злость потихоньку начала отступать. У Вольфа была рассечена губа, оторванный рукав камзола валялся на земле. Глаза брата застилал кровавый туман. Он на меня скалился.
– Остыньте! Эй, вы чего сцепились? – к нам подошёл Гард. Он один из лучших следопытов в нашем отряде.
Рядом с ним стоял его друг Барт. Ребята словно были день и ночь. Один смуглый, черноволосый, а другой светлокожий со светлыми волосами. Гард – весельчак-повеса, а Барт – угрюмый и тихий оборотень.
Гард, коротко, как и я, подстриженный, темноволосый. Рубаха-парень. Высокий, мускулистый, хорошо сложенный. С большими тёмно-карими глазами и чёрными пушистыми, как у девчонки, ресницами. Женщины липни к нему, словно мухи на г… Или это были пчёлы и цветы? Даже и не знаю…
В общем, в борделях Гарда всегда рады видеть. Оборотню часто давали хорошие скидки на обслуживание. Он умел уговорить на интим любое смазливое личико. До меня доходили слухи, что он и к Мэди подбивал клинья, но она его отшила. Это, конечно, сильно ударило по самолюбию Гарда, и он решил с горя напиться. Осмелев от выпитого, пошёл под её окна петь серенады. Этим поступком изрядно позабавил ночную фурию. Мэди в него кинула горшок с цветком. Гард либо не успел увернуться, либо не пожелал уйти с дороги нежданного «подарка». В общем, принял его на свою мускулистую грудь. Бедолага рухнул как подкошенный на цветочную клумбу. В итоге Мэди пришлось вызывать горе-любовнику лекаря. Так Гард и попал в гостиную к Мэди. Дальше у них дело не пошло, но после этого инцидента Гард стал её рьяным фанатом. Он, как и я, очевидно, догадывался, чем занималась Мэдисон по ночам. Но это не наше дело. Мы не из гвардии правопорядка. И не обязаны следить за её ночным образом жизни.
Днём Мэдисон работала в лавке у дядюшки Мордера. Тот приходился ей дальним родственником. Она у старика в магазинчике продавала духи и всякие ароматические средства. А ночью Мэди обворовывала дома богатых повес.
Все оборотни за версту обходили стороной ароматические лавки. Уж слишком запахи были в этом месте ядрёные. Уверен, Мэди специально стала работать в таком пахучем заведении. Таким образом она отгоняла от себя ухажёров-оборотней и полицию. Так как в случае чего на неё не упало бы подозрение насчёт краж из-за вечно вьющегося вокруг неё приторного аромата духов. Никто не мог обвинить Мэди в ночных кражах из-за стойких ароматических масел, так хорошо впитывающихся за рабочий день в кожу и одежду. Ночью фурия выходила на охоту и на удивление, от неё ничем не пахло. Магия в чистом виде, да и только.
Для ночной фурии дома богатой знати были лакомыми кусочками. Работала она по контракту в местной гильдии воров, возглавляемой Бобали Чернооким. Все лучшие контракты получала ночная фурия. За это многие из других воровских банд точили на неё зуб. Но на это ей было глубоко лазорево.
Мэди была осторожна, но всё равно шило в мешке не утаишь. Ей приходилось работать с ворами и преступниками, и она со временем заработала соответствующую репутацию. Никаких убийств девушка не совершала, если не было непосредственной угрозы для её жизни. После одного шумного ограбления за Мэди взялись всерьёз. И на какое-то время фурия ушла в подполье и полностью перешла работать в лавку к дяде.
Убедившись в её благонадёжности, тайная канцелярия от неё отстала. Ведь проработав в ароматической лавке основную половину дня, невозможно насквозь не пропитаться ароматическими маслами. До сих пор не понимал, как ей удавалось избегать арестов. Хотя, чему удивляться? Я и сам поначалу не знал, чем она по ночам занималась. Пока однажды не пошёл по её запаху и не увидел воочию её работу. Было это уже после нашего с ней расставания.
Возвращаясь из кабака, почувствовал запах любимой. А так как я был изрядно пьян и море мне было по колено, взял, словно гончая, её след. Он-то и привёл меня в респектабельный район нашего города, к усадьбе герцога Санвиля. Я точно знал, что старый волк отбыл с супругой в загородный дом. Так как лично подбирал ему толковую охрану гвардейцев. На дорогах участились нападения на богатых вельмож, которые ехали без серьёзной охраны.
В столичном доме Санвиля остался герцогский сынок, смазливый на личико, с высокими амбициями и низкими стандартами. Он любил устраивать в отсутствие родителей оргии. Когда запах Мэди привёл меня к этому дому, мои глаза затмила ярость и ревность. Я забарабанил кулаком в ворота, требуя открыть дверь.
Сержио Санвиль не особо меня был рад видеть. У нас с ним неоднократно возникали стычки. Но всё-таки Сержио приказал меня впустить. Видимо, хотел потешить своё самолюбие моим неприглядным видом.
– Картер, какой неожиданный сюрприз! – на герцоге был надет золотой парчовый халат. И отчего-то я уверен, что под халатом у Сержио ничего не было. – Вы по делу или просто заскочили на огонёк? Каковы ни были причины, всегда вам рад, – голос герцогского сынка отдавал скисшим вином.
Конечно же, он мне не рад, как, впрочем, и я его морду не желал видеть. Но что делать, придётся его терпеть. Мне нужно попасть в дом.
Вышел меня встречать Сержио в сопровождении трёх полуголых девиц лёгкого поведения. Девушки были бесстыдно раздеты до пояса. На блондинке надеты кружевные розовые панталончики. На брюнетке – голубые прозрачные шаровары, не скрывающие стройные ножки. А на рыженькой, кроме золотых цепочек на бедрах, ничего и не было. Девушка поймала на себе мой взгляд и, опустив руку, погладила тонкими пальчиками выбритый венерин холмик.
– На вас слишком много одежды, капитан, – проворковала прелестница. И запустила свой пальчик между набухших от желания, сочащихся влагой складочек.
Девушка, выпятив губы и выгнувшись в пояснице, застонала. А я поморщился от выставленных на показ прелестей. Никогда не любил доступных женщин. Которых драли все, кому не лень, и в хвост и в гриву. А потом эти девицы предлагали себя как самый вкусный десерт. Девушки громко смеялись и нисколько не смущались своего внешнего вида.
– Я слышал, Сержио, у вас вечеринка. Решил заглянуть на огонёк. Ваш папенька очень за вас переживал, да и маменька тоже. Не успели они отбыть, как у вас гостей полон дом. И веселье в разгаре.
– Полно вам, мой друг. Я отмечаю их отбытие. На сухую, знаете ли, дорога будет долгой и трудной. Люди, они уже пожилые, забыли, как это – веселиться. И вообще, я искренне хочу, чтобы родители как можно быстрее добрались до места отдыха. И позабыли о своём любимом сыне. Удивлён, Картер, что вы их не сопровождаете. Я настаивал, чтобы карету с родителями охраняли самые лучшие. Очевидно, я ошибся, и вы не входите в число лучших? – я зарычал, а Сержио заливисто засмеялся.
У меня было огромное желание вцепиться зубами в глотку никчёмному оборотню. Забывшему, что такое честь и достоинство. Я с трудом сдерживал своего зверя, рвущегося наружу. Глаза застлала красная пелена. Мой хмель уже прошёл. Из организма оборотня очень быстро выветривается алкоголь. Я видел, что Сержио после моего рыка заметно протрезвел. Хозяин дома смотрел на меня уже более осмысленно.
– Ладно, не обижайтесь, друг мой. Выпивки и девок на всех хватит. Я приношу вам свои извинения за слетевшие с языка грубости. Видимо, вино в голову ударило. Раз уж пришли, идёмте, а то представление пропустите. Сегодня выступают девушки-акробатки. Есть на что посмотреть. Обожаю гибких девиц. Они так хрупки, но выполняют такие сложные трюки. Не могу пропустить такое зрелище. А как в постели хороши. М-м-м… Скажите, Картер, вы когда-нибудь имели акробатку? По вашим глазам вижу, что нет. Многое пропустили, мой друг. Многое пропустили, – Сержио знал, что я его не трону. Он был вторым любимым сыном герцога.
Сказав это, хозяин дома двинулся к залу. Я пару раз глубоко вздохнул и втянул в себя вмиг отросшие когти. Войдя следом за Сержио, остановился на пороге настежь распахнутых дверей.
Глава 5.
Картер
Сержио, войдя в комнату, скинул с себя халат, под которым, как я и думал, ничего не было. Нельзя принять массивные золотые перстни на его пальцах за одежду. В комнате находилось человек двадцать раздетых мужиков, и на каждом висело по две-три полуголых девицы.
На импровизированной сцене выступали девушки-акробатки в чёрных облегающих тело костюмах. Всюду по полу были разбросаны яркие подушки. Стояли низкие столики с закусками и напитками.
Многие мужчины придавались с куртизанками любовным утехам. Молодые оборотни соревновались с другими самцами в выносливости. Делались ставки, кто искуснее в любовных забегах. В воздухе стоял густой специфический запах секса и благовоний. Несмотря на богатое убранство помещения, всё это мне напомнило притон. Золото, шёлк и самоцветы украшали стены комнаты. Если в притонах это были дешёвые подделки, то тут чувствовался размах и наличие огромных денег.
Герцогский сынок на время отсутствия родителей решил из своего благочестивого дома устроить бордель. Но не мне ему рассказывать о нормах поведения в светском обществе. Так что и пытаться не стал. Всё своё обоняние и внимание пустил на то, чтобы найти ту, которой тут делать было нечего.
Потянув носом воздух, принюхался к стоявшим в комнате густым ароматам и не нашёл то, что искал. Среди раздетых девиц Мэдисон не было. Возможно, я ошибся? И запах бывшей невесты мне почудился спьяну?
– Картер, дружище, – не стал поправлять вельможу и напоминать, что я тут никому не друг, – присоединяйтесь к нам. Тут столько вкусного! – это был голос закадычного друга Сержио.
Барон фон Ричард Уизли был пьян и гол. Мужчина громко смеялся и икал. На нём висели две полуголые прелестницы. Девушки, вторя барону, громко хихикая, гладили волосатый торс Ричарда. Несмотря на волосатость, барон хорошо слажен и имел весомый аргумент, который располагался между ног. Боги Ричарда не обделили мужским достоинством. Но, к сожалению, ума ему не дали. Бабник и прожигатель чужих денег, барон пользовался у богатых вдовушек популярностью. За проведённые с ним ночи они неплохо ему платили. Вельможа считал себя повесой и дамским угодником и никогда не отказывался от подарков, преподносимых ему женщинами. Выпивка, карты, доступные девицы – вот и все его увлечения. И несмотря на всё это, он был прекрасным фехтовальщиком.
На слова Ричарда лишь покачал головой. Меня не интересовало это прогнившее до основания общество богатых слюнтяев. Я повернулся к двери и вздрогнул, когда на меня налетела девушка. Акробатка была одета в чёрный гладкий комбинезон. На лице чёрная бархатная маска. На талии у девушки находился широкий пояс с многочисленными кармашками. Я придержал акробатку за талию, чтобы она не упала. Посмотрев в прорезь чёрной маски, увидел синие глаза, в которых тут же утонул. Волнистые тёмно-синие, почти чёрные волосы разметались по плечам. Губы скривились в усмешке. Девушка, открыв ротик, медленно провела язычком по нижней губе. От такого зрелища дыхание моё прервалось. Запах был её и в то же время какой-то другой.
– Мэди? – спросил неуверенно.
– Моё сценическое имя Медея, господин. Но Мэди мне тоже нравится. Вы можете отпустить меня? – голос девушки был слаще мёда, – а то мы привлекаем к себе ненужное внимание. А я тут работаю. – Замер, не выпуская её из своих рук.
В голове пытался сложить полную картину происходящего, но ничего не выходило. Как? Почему? Откуда она тут? Значит, я не ошибся. Это точно она? Носом уткнулся в шею акробатки.
– Мэдисон, это точно ты! Этот запах, кожа, улыбка. Это ты, – прошептал с хрипотцой в голосе. – Это ты.
– Да, Картер. Это я. Молодец, ты меня поймал. А теперь отпусти и дай мне работать. Можешь остаться, а можешь проваливать, тебя всё равно никто сюда не приглашал. Отпусти! Слышишь меня? – прошипела рассерженная Мэдисон.
– Мы должны поговорить, Мэдисон, – я не мог надышаться таким уютным родным запахом. Это точно она, хоть и запах видоизменен. Эмоции от столкновения с любимой зашкаливали.
Во мне волной поднялось желание. Мы столько времени не виделись. Я избегал встречи со своей бывшей невестой, но это не значило, что я забыл о ней. Я всё ещё её хотел. Я всё ещё её желал. В ушах застучало от прилива крови. Хочу. Как же я её хочу. Очнулся от пьяного мужского голоса.
– Эй, Картер, отпусти танцовщицу. Я ей платил не за то, чтобы она с тобой обжималась. Я первый в списке, дружище! – Сержио, видимо, положил на Мэдисон глаз.
Зверь во мне утробно зарычал. Глубоко задышал, наполняя лёгкие медовым ароматом, исходящим от кожи Мэдисон.
«Моя! Только моя!» – ревел внутри меня зверь.
– Через два дня во дворце будет бал-маскарад. Приходи, там и поговорим. А теперь сядь куда-нибудь или проваливай. Мне всё равно, – её слова меня возмутили.
– Я останусь! – почти прорычал ей в ухо. Мэдисон поморщилась.
Отпускать бывшую невесту не хотелось. Я изголодался по её телу, по её смеху, по вкусу её кожи. Всё, что в себе столько времени сдерживал, готово было вырваться наружу.
– Обещай мне. Один поцелуй, и я буду сидеть спокойно.
Грудь Мэдисон всколыхнулась. Любимая глубоко вздохнула. В её глазах не было больше весёлых искр. Она на меня разозлилась.
– Хорошо, – сквозь зубы процедила бывшая невеста. – А теперь сядь, – голос её дрожал от гнева. И я её отпустил.
Мэдисон ловко приземлилась на руки. И пошла на них в сторону сцены. Три девушки исполняли акробатические прыжки, и Мэди к ним присоединилась. Я опустился на пол возле двери и, не обращая внимания на подначки голых вельмож, всё своё внимание обратил на акробатку с тёмно-синими волосами.
Медея, моя сладкая девочка. Любимая не выглядела хрупкой. Широкие бёдра, высокая грудь, голубые миндалевидные глаза, яркие, чуть пухлые губы. От неё пахло мёдом и лесными травами. Когда её обуревал гнев, глаза становились темнее и запах кожи изменялся. Себя она всегда в шутку называла ночной фурией. И я с ней был полностью согласен. В спальне, за плотно закрытыми дверьми она превращалась в стихию страсти и всепоглощающего огня. Девушка-мечта уже, увы, не моя.
Глава 6.
Картер
Я и не знал, что она увлекалась акробатикой. Сколько же моя бывшая невеста ещё в себе хранила секретов? На удивление, ни одна куртизанка ко мне не подошла. Либо они знали Мэдисон, либо поняли, что территория занята. Всё возможно… Если первое, то с девушками из борделя она уже работала, и неоднократно. Меня такая мысль огорчила. Мне больше хотелось верить в разграничение территории. Но на последнее предположение положиться не мог.
Я глубоко втянул носом воздух, стараясь как можно ярче почувствовать её запах. Было нестерпимое желание лизнуть языком её кожу, дотронуться до бьющейся жилки на шее. О, мать Луна, как мне не хватало этой женщины. И дело не только в постели, а в ней самой. Я ни с кем не чувствовал никогда себя так, как с ней. От неё пахло: домом, уютом, теплом, утешением, страстью, любовью, силой. Она могла стать тем уголком души, которую ценишь и безумно любишь. Моей половинкой души. Моей… Но Мэдисон, как вольный ветер, вечно ускользает от меня.
Я до сих пор, просыпаясь в постели, ищу её возле себя. А когда сон проходит и я не нахожу свою любимую, тоскует мой зверь. И вместе с ним страдаю и я. Король разрушил всю мою жизнь, лишив не только титула, но и счастья.
«Бездна! Дал же себе слово не приближаться к ней больше! И как только её увидел, дал слабину. Осел! Какой же я осёл!»
Если бы я пристально не наблюдал за бывшей невестой, то и не заметил, как она обчищает вельмож. Мэдисон выдавала сюрприз за сюрпризом. Сегодня я узнал, что моя бывшая девушка оказалась воровкой, работающая вместе с куртизанками.
Несколько девушек-куртизанок ловко снимали с пьяных и сытых мужчин цепи и перстни. А Мэдисон в это время, извиваясь словно змея, отвлекала их внимание на себя. Вельможи пускали на неё слюни. А воровка тем временем незаметно прятала дорогие побрякушки в карманы широкого пояса у себя на талии. Куртизанки оставляли мужчинам кое-какие вещи. Никому из девиц не хотелось потом пострадать из-за воровства. А так пьяные мужи, протрезвев, поймут, что сами были слишком щедры с девицами. Чёткие, слаженные действия говорили о том, что эти девушки уже не раз работали вместе.
Поймал на себе быстрый взгляд Мэдисон и нахмурился. Моя бывшая невеста оказалась профессиональным вором. Вот так сюрприз. И далеко не приятный. Нам действительно стоило поговорить, но королевский бал – не слишком удачное место для встречи. Там много ушей и недоброжелателей.
Она пару раз избегала встречи с Сержио. Тот нёс на себе трёх куртизанок. Он всё пытался добраться до то и дело ускользающей от него Мэдисон. Конечно, герцогский сынок мог их всех раскидать, но, видимо, игра в кошки мышки ему доставляла удовольствие. Я весь подобрался, когда он окликнул своего дружка Ричарда. Волки решили, что с них хватит выкрутасов непокорной девицы.
– Медея, детка, иди ко мне. Я тебя хорошо вознагражу, – Ричард смачно ругнулся и направился в сторону Мэдисон.
– Благодарю покорно. Но не стоит. Вы были так щедры, что прилично мне заплатили. Мне больше не нужно.
Медея подкинула на ладони увесистый кошель с деньгами.
– Ах ты ж маленькая бестия. Я слишком много потратился, чтобы не получить главный приз. Ты мне задолжала, малышка! – Сержио всё-таки освободился от девиц.
Мэдисон лишь громко засмеялась и кинулась в мою сторону. Не задумываясь, подхватил девушку на руки. И помчался к входной двери. Пора было уносить ноги.
– Если мы от них скроемся, я согласна провести с тобой остаток ночи, Картер.
После этих слов я прижал Мэдисон к груди и вышиб входную дверь плечом. Мысленно поблагодарив Сержио, проституток и пьяных вельмож, сиганул через каменный забор. Сила волка помогла мне преодолеть высокое препятствие. Через пару кварталов от дома Сержио я замедлился.
– Картер, – придушенно пискнула Мэди, – отпусти! Мне дышать нечем.
Я вдавил её нос в свою грудь, тем самым практически перекрыв ей приток кислорода.
– Ой, прости,– аккуратно поставил Мэди на землю.
Мэдисон, недовольно пыхтя, достала из многочисленных карманов красную ленту и завязала свои непослушные волосы.
– Ну? Куда теперь? К тебе на Зелёную улицу? – деловито спросила бывшая невеста.
–Можно, – пока отвечал, выискивал глазами свободную карету. – Найдём карету и отправимся ко мне.
– Тогда не отставай. У них стоянка в паре кварталов отсюда.
Мэдисон, используя тени от домов, не дожидаясь меня, отправилась в сторону каретной стоянки. Быстрая, стремительная. Была бы она чуть более кровожадной, из неё бы вышел превосходный наёмный убийца. Я устремился следом за ней. Погони за нами не было. Да и уверен, Сержио не отправится сейчас за нами. Не настолько он был пьян, чтобы сверкать голым задом по богатому району столицы.
Услышал приближение гвардейцев и, схватив за руку Мэди, вжал её в стену ближайшего дома.
– Что ты делаешь? – прошипела Мэдисон.
– Тш-ш-ш, гвардейцы. Не шуми. Пусть пройдут.
Закрыл глаза и уткнулся носом в её роскошные волосы. Сердце забилось чаще, дыхание начало сбоить.
– Я скучал. Очень скучал, – голос вмиг сделался хриплым.
Прижался теснее к её телу. Мои губы коснулись мочки её уха. Мэдисон вздрогнула. Её пальцы впились в мои плечи. А голова легла на грудь.
– Я не простила тебя, Картер. И никогда не прощу. Ты унизил меня, растоптал надежду на любовь и счастье. Между нами всё кончено. И начать отношения заново мы не сможем. Я ненавижу тебя, ты это понимаешь?
Повернул её голову и заглянул в невозможно прекрасные глаза. В них столько всего было, но ненависти в них я не видел. Злость, ярость, желание, затаенное чувство любви и всепоглощающей страсти. Вот что в них было в избытке.
Дотронулся до её губ. Нежно, неспешно. Дождался, когда она издаст тихий стон, и лизнул языком её нижнюю губу.
– Ты мерзавец! Ты это знаешь? Я хочу тебя. И как бы я ни была на тебя зла, этого не изменить. Я пробовала тебя ненавидеть. Бездна. Как я желала этого.
– Получилось? – мой язык нырнул в её открытый рот.
Мэдисон потёрлась об меня всем телом. Я вздрогнул от её откровенных прикосновений. Я был твёрд и безумно хотел эту девушку. Подхватив её на руки, помчался к ближайшей карете. Сил моих не было больше себя сдерживать.
Глава 7.
Картер
– Чёрт, Мэдисон! Ты меня укусила! Плохая, очень плохая девчонка! – прошипел, слизывая языком каплю крови с распоротой её острыми зубами губы. – Хочу тебя. Позволь раздеть тебя.
– Остынь, Картер, мы в карете. И я не люблю насилие над собой и тесноту. Ты это знаешь.
Да, я это знал. И это её напоминание и приставленный к паху нож прочистили моментально одурманенный похотью мозг. Этого оказалось достаточно, чтобы думать головой, а не тем, что выпирало из штанов. Нехотя отодвинулся от Мэдисон. Если сейчас не остановлюсь, то не получу того, чего безумно хочу. А именно её. Зная вспыльчивый и изменчивый, словно море, характер бывшей невесты. Мэдисон нужно гладить лишь по шёрстке. И не дай бог её разозлить или разочаровать. И всё же не мог сидеть молча.
– Когда ты так близко, я не могу ни думать о тебе. Не думать о вкусе твоего тела. Я не могу тебя разлюбить, Мэдисон. Не могу. Считай меня слабым, но это так. Ты меня заклеймила, прокляла. Я знаю, что виноват перед тобой. И знаю, что ты никогда меня не простишь.
– Это ты меня прости, Картер, – вдруг неожиданно произнесла Мэдисон.
– За что ты просишь у меня прощения? Мэдисон?
Она отвернулась от меня, и её взгляд упёрся в приоткрытое окошко кареты. Она смотрела на проносящиеся тени домов и тяжело вздыхала. Я молчал. Молчала и она. Мэдисон отвернулась от окна и с грустью посмотрела на меня.
– Я не была с тобой до конца честна. Я не знаю, от чего это происходит, но порой я привязываю к себе мужчин.
– Хочешь сказать, что я твой раб? – усмехнулся. Верилось в это с трудом.
– Нет, ты не раб. Вовсе нет. Но забыть меня тебе будет нелегко. Нужно время и расстояние. Мы не должны быть вместе, Картер. Хотя и меня к тебе тянет, несмотря на моё горе и обиду на тебя. Я часто думаю о тебе, как и ты думаешь обо мне.
Что верно, то верно. Так оно и было. После неё мне сложно было смотреть на других женщин. Они меня просто не привлекали. А про расстояние я не хотел ничего слышать. Я не желал от неё быть на расстоянии. Только не это. Мы же могли просто встречаться, и нам необязательно было жениться. И её слова подтвердили, что она желает меня. Но нас, несмотря на это, разделяла и обида, и приказы короля. А я его верный пёс. Предавший свою любовь, предавший женщину, от которой без ума.
– Я не знаю, что ты со мной сделала, и мне всё равно. Одно я знаю, как бы я тебя ни обидел и ни предал, я об этом сожалею. Я не могу об этом не думать. Мой поступок лёг тяжким грузом на сердце и душу. Ты знаешь, у меня были причины. Ты это знаешь, – я не хотел, чтобы наш разговор пошёл в этом русле. Я поднимал очень щекотливую тему.
– Причины? Какие причины, Картер? Провести ночь с королём? Провести ночь в его постели? Я предлагала тебе покинуть страну, сбежать. Ты отказался, сославшись на семью. Я это приняла и согласилась с тобой. Я предложила убить Хенри. Ты отказался. Ты обещал подумать и сообщить мне о своём решении у алтаря. И что в итоге, Картер? Ты бросил меня! Ты струсил. Ты ушёл! Я тебе ничего не должна! Ничего! Ты сам на себя наслал проклятие! В этом нет моей вины! – кажется, Мэдисон накрывала истерика.
Она смотрела на меня со злостью. Её глаза пылали в темноте. Два голубых пламени освещали её лицо. Она в этот момент мало походила на человека. Я видел её в таком состоянии впервые.
– Я любила тебя, а ты предал меня! Чёртов идиот. Предал!
Губы Мэдисон задрожали, по щекам заструились слёзы. Она плакала, и на это я не мог спокойно смотреть. Не мог оставить её в таком состоянии. Я притянул любимую к себе и слизал языком каждую пролитую ею слезинку. Она сидела застыв. Тело её превратилось в мрамор. Холодная, недоступная, прекрасная. Как же мне хотелось растопить её сердце, покрытое льдом, согреть своим дыханием её руки. Разжечь огонь в её груди, услышать тихий вздох и всхлип. Выбить из её груди крик со своим именем.
Карета остановилась, и я, подхватив её на руки, вынес на свежий воздух, крепко прижав к груди драгоценную ношу. Кинул монету кучеру и отправился к дому, который мы снимали с Вольфом.
Наш отец свой особняк, находившийся в столице, сдавал приезжим послам и купцам. Так как мы с братом в основном проводили время в казарме и на границе с орками, нам вполне хватало небольшого дома, располагавшегося на Зелёной улице. Много деревьев, много цветов. В этом квартале в основном жили зажиточные горожане. Нас с братом всё устраивало. Место, где можно было отдохнуть и телом и душой. Место, которое нам стало домом.
Приложив ладонь к двери, прошептал пароль. Магия дома беспрепятственно пускала меня, брата и нашу экономку, которая приходила в дом два раза в неделю. Задача Бетти состояла в том, чтобы пополнять продовольственные запасы и следить за порядком. Обновлять бытовые чары и следить за счетами и письмами. Вся корреспонденция, касающаяся королевской службы, приходила в казарму. Все остальные письма шли сюда. Это в основном была информация о приёмах да балах. Нас с братом приглашали на чаепития в знатные дома, как будто мы были девицы, а не королевские воины. И нас это должно было интересовать.
Бетти прекрасно разбирала нашу корреспонденцию, в основном отправляя её в камин. За это я ей был несказанно благодарен. Бетти держала на соседней улице свою лавку с гончарными изделиями. Её муж был гончаром, а дочери разукрашивали изделия цветами и орнаментами. В нашем доме все чашки, тарелки и блюда были приобретены в лавке Бетти. Она не раз сообщала своим покупателям, что её изделия покупают бароны и герцоги. Что у Бетти нельзя было отнять, так это коммерческую жилку. Чертыхнулся, когда споткнулся об очередной глиняный горшок с цветком. Мэдисон тихо засмеялась, и у меня отлегло от сердца.
Сегодня Вольф был в дозоре. А посему дом был полностью в нашем с Мэдисон распоряжении.
Три спальни, столовая, кухня, кабинет и купальня. Всего этого нам с братом хватало с головой. Зайдя в прихожую, свет тут же загорелся. Весь дом освещали магические светильники. Я, крепко держа Мэдисон на руках, по лестнице поднялся на второй этаж. Не хотел терять больше ни минуты. Все разговоры мы отложим на потом. А сейчас только страсть, только любовь.
