О. Палёк
Марго – светлый вампир

Нарушительница аккуратно собрала рассыпанную землю и вместе с черепками высыпала ее в мусорное ведро. Отряхнула азалию и вышла из класса. Ровно через пятнадцать минут она вернулась с пустыми руками.

– Ну? – спросила Светлана Павловна. – Где цветок?

– Сергей Иванович сказал, что горшков нет, собираются вылепить на следующем занятии. – Маргарита развела руками. – Так что я высадила азалию на клумбу. Сейчас же тепло, приживется. Обещаю поливать.

Учительница вздохнула. Как бы вместо ее ответа прозвенел звонок. Дождавшись, пока он утихнет, Маргарита крикнула:

– Послезавтра у меня день рождения, приглашаю всех!

– Ура! – кричали в основном мальчишки.

Последним уроком сегодня физкультура. Учитель, один из трех мужчин школы (после директора и трудовика) объявил классу, жмурясь от яркого солнца:

– Три круга по стадиону легким бегом и можете играть в футбол. Кто не хочет гонять мяч, может идти домой. Завтра выходной, набегаетесь.

Из девочек после разминки на поле осталась только Маргарита и ее подружка по классу и двору, Таня. Катя училась в другой школе, с углубленным иностранным языком. Вместе с Мишей подружку поставили на ворота, остальные бросились азартно пинать мяч.

С третьего этажа школы, из учительской, футбольное поле видно, как на ладони. Открыв окно, завуч школы, Зинаида Гермовна, вместе со Светланой Павловной рассеяно наблюдали за игрой. В помещение вошел физрук.

– Звали? – спросил он.

– Из защитников Маргариты Бойко в школе остались только вы, – сказала Зинаида, – от остальных только жалобы.

– Сегодня она запульнула гирю так, что разбила горшок, – пожаловалась Светлана.

– Возьмем только эту неделю, – продолжила завуч. – Математика. Исчез весь мел. Ящик. Из закрытого шкафа. Труд. Погладила платье холодным утюгом…

– …утюг был горячий, – вставила слово Светлана.

– …но он не был включен! На спор, конечно. Ох уж эта спорщица… На прошлой неделе, помните? На перемене мальчишки зачем-то полезли в подвал…

– …курить, наверное, – сказала Светлана.

– …может, что и хуже. Сергей Иванович полез следом, но не смог пройти, так как на двери висел амбарный замок.

– А что в этом такого? – спросил физрук.

– Да ничего, только на двери нет дужек для замка! Их и сейчас нет. А трудовик утверждает, что были!

– Опять, наверное, пьет…

– Может быть. Но журналам я верю! До недавних пор. – Сколько раз было: учителя утверждают, что поставили Бойко двойку, а в журнале – пятерка! И никаких следов подчисток. – Она помолчала, налила из графина воды, выпила. – У меня почти тридцать лет педагогического стажа, так вот я утверждаю, что такого несносного хулигана не видела. Бард Симпсон – просто сосунок по сравнению с ней! И заметьте, это девочка! Я бы давно ее исключила из школы, если бы не вы. – Она посмотрела на физрука. – Вы продолжаете утверждать, что она нужна для защиты чести школы?

Физрук кивнул на окно. На футбольном поле Маргарита фактически в одиночку обыгрывала команду из пяти мальчишек, причем двое присоединились из старших классов. Ловкая обводка – мяч как будто порхал над ней – уклонение от защитника, удар – мяч снова в сетке.

– У нее уникальные физические данные, – сказал он. – Пару раз она даже мировые рекорды била. Но очень нестабильно, повторить не может. Разозлиться – что угодно сделает. Нет настроения – на все махает рукой. Уникальная девочка, могла бы прославить нашу школу на весь мир…

– Вот-вот, – сказала Светлана, – так все учителя и говорят: легко заводится, легко бросает.

– Я надеялся, что смогу ее настроить на работу. Но… Иногда думаю, что ничего-то она не умеет, все чудесным образом у нее получается. Или не получается.

– Отлично! – Зинаида повела рукой, как будто подытоживая разговор. – Я вызову ее родителей, чтобы переводили это… чудо в другое место.

– Может, не стоит торопиться? – возразила Светлана. – До конца учебного года месяц, а осенью, я слышала, ее родители переезжают. Скоро пикники, а ребята без нее скучают.

Завуч еще раз посмотрела на Маргариту, точнее, на ее ноги, торчащие из-под груды парней – те отчаялись остановить девочку по правилам и просто повалили – и сказала:

– Ладно. Надеюсь, месяц школа еще устоит… – Маргарита все же выбралась из кучи-малы и буквально грудью внесла мяч в ворота. Следом туда влетела вся толпа, повалив их. – А может, и нет…

Маргарита, подготовка к приключению

Дома еще никого – родители возвращались с работы часам к шести, часто задерживались, особенно папа – он мог внезапно уехать в командировку на несколько дней. Только бы не послезавтра, в ее день рождения! Денег на жизнь хватает, так мама говорит, зачем перерабатывать?

Маргарита выглянула в окно. Николай Иванович, алкоголик со второго подъезда, уже принял на грудь и довольный этим, спал прямо посреди детской площадки. У пятого подъезда – две иномарки, наверное стоят в очереди к Алине, молодой девушке, которая снимала квартиру на первом этаже. Несколько старушек грелись, сидя на скамейке и промывали косточки жильцам. По поводу теплого денечка вышла даже баба Груня с шестого подъезда, хотя говорили, что она не ходит. Надо не попасться им на глаза – все замечают, все рассказывают маме. Парни, как обычно, дуют пиво, один хвастается пневматическим пистолетом, стреляя по бутылкам. Тот еще идиот. Еще группа мужиков устроили консилиум у открытого капота старенькой «копейки» – наверняка только повод сообразить на троих. Все трое незнакомые – ну так в доме тринадцать или пятнадцать подъездов (если считать заколоченные), жильцов больше тысячи, даже почтальоны путаются. Многие – из бывших деревень, что снесла столица при расширении – потому и такой колхоз. Подружек что-то не видно, ну и хорошо – надоели.

Привычку часто смотреть по сторонам Маргарита переняла от родителей. Маму тревожили любые пустяки, хотя она не помнит случая, чтобы им что-то угрожало. Вроде бы и сегодня все, как обычно, даже лучше – отличный весенний денек, но девочка чувствовала какую-то смутную тревогу. Она еще раз осмотрела двор, но не увидела чего-то подозрительного; пожала плечами и сунула руку за батарею отопления. Выудила пластиковый пакет, достала из него промышленную рогатку, складной нож, гильзу от крупнокалиберного патрона, набитую растворимым кофе с сахаром и залепленную воском, несколько таблеток сухого горючего, бензиновую зажигалку – абсолютно не девичьи предметы. Да она и не собиралась играть с девочками. Сегодня намечается поход в подземный бункер, если Сергей из десятого подъезда не врет. Он на днях обнаружил какой-то лаз и утверждает, что тот ведет к секретному «Метро-2».

Надо соответственно одеться. Никакого платья, колготок и туфель, исключительно джинсы, футболка и кроссовки. Футболка с рисунком Мамору Джиба – основного героя манги «Сейлор-Мун», сама утюгом приклеила. Брезентовая сумка для пикников, кинула туда хлеба и кусок ветчины. Перед выходом Маргарита придирчиво посмотрела на себя в зеркало, завязала волосы в узел, заколола пару непослушных прядок – сойдет. И Сергей меньше будет типа случайно тыкаться в ее волосы – как будто она не знает, что он в нее влюблен.

Маргарита, приключение

В арке между шестым и седьмым подъездами ее уже ждали мальчишки. Четверо. Сергей (он просил, чтобы его звали «Серый»), Костян, Барабан (Олег Барабанов) и еще один по кличке «Лох», которого брали в компанию только из-за того, его отец доставал всякие полезные вещи. Всем – тринадцать-четырнадцать лет. Одеты так же, как Маргарита, разве что футболки однотонные, без рисунка. У всех – небольшие рюкзаки за плечами.

– Мы уж думали, тебя мама не отпустит, – ухмыльнулся Серый.

– Сегодня пятница, еще на работе, – ответила Маргарита, не реагируя на подколку. Неравнодушие Сергея к ней выражалось, как обычно в этом возрасте – колкостями и грубостями.

– Классный прикид, – сказал Барабан, осматривая рисунок на ее футболке – парня в темном костюме с розой в руке. – Это твой парень?

– Рано ей, – продолжил Серый, – через день только двенадцать исполнится. Слышь, Марго, тебе никто не говорил, что в штанах ты похожа на парня?

– А тебе? – терпение Маргариты лопнуло. – Мы тут будем костюмы и розы обсуждать, или ты покажешь лаз?

– Отчего не показать? – Серый вальяжно приосанился, доставая пачку сигарет. – Только там все заброшено. Лох говорит, что в том месте Сталин врагов живьем хоронил. Правда, Лох?

Лох, упитанный прыщавый мальчишка, единственный среди них в новеньких джинсах, достал из рюкзака синий листок и ткнул пальцем:

– Вот, стащил у отца секретный план. Он как-то с друзьями пил и говорил, что раньше был порядок, потому что у Сталина с врагами разговор короткий. Он их в поезде отправлял на объект, а там глубокая яма вместо перрона. Выходят и сразу падают. Так и бродят теперь души непогребенных…

– Брехня! – сказал Костян, некрасивый жилистый пацан с бегающими глазами. Он взял сигарету у Сергея и начал разминать ее. – Все давно сгнило. Но я бы посмотрел, если ты в натуре нашел лаз.

– Будь спок. – Сергей посмотрел на Маргариту: – Зажигалка есть?

– Есть. Только при мне не курите. Провоняю, потом с предками объясняться.

– Ладно, – криво усмехнулся Сергей, бросая сигарету. – Будем только пить. – Он тряхнул рюкзаком, в нем звякнули бутылки.

– Пошли, – сказала Маргарита, – мне до шести надо домой вернуться.

Идти было недалеко – несколько кварталов. По дороге Сергей рассказал, как обнаружил проход.

– Там какой-то институт рядом, лестницы хорошие для катания на роликах. Только в конце – почти сразу дорога, если разгонишься, под машину можно попасть – как два пальца об асфальт. А я как раз хорошо запрыгнул и поехал. Смотрю – прямо под грузовик лечу. Стал сворачивать и полетел со ступенек вниз. Там какие-то кусты на холмике. Стал выбираться и вижу люк. Ржавый такой. Ну как в фильмах про войну показывают бункеры. Я заметил место и никому не сказал. Вдруг там правда скелеты.

– Хорошо, если Сталин там хоронил генералов, – сказал Костян. И добавил как-то мечтательно: – Говорят, они все при медалях, а портсигары золотые…

– Я в ФИДО спрашивал, в «Метро-2» всего две ветки, на дачу Сталина и в бункер в Раменках. Никого там не хоронили, это все на случай войны, – возразил Барабан. Он был самым умным в компании, у него дома стоял компьютер, подключенный с сети, откуда он в основном качал игрушки.

– Мы только глянем и все, – сказала Маргарита, – что там лазать? Такие объекты охраняются, не туда сунешься – можешь легко огрести…

– Да ну, сейчас дерьмократам ни до чего нет дела, кроме зелени, – сказал Сергей, ведя компанию дворами, – так отец говорит, а ему виднее. – Все знали, что отец Сергея работает где-то в «Белом Доме» на набережной. Не депутатом, конечно, а в обслуге. – Ладно, пришли уже.

Место, где они остановились, находилось сбоку от здания небольшого НИИ. Пустырь, густо поросший бурьяном, огороженный с трех сторон сеткой, вплотную примыкал к каменной лестнице парадного входа. Сергей показал место, где он упал – все, кроме Лоха, прыгнули вниз. Тот потоптался на краю и крикнул:

– Вы идите, а я тут на атасе постою. Если что…

– Трус, – ругнулся Костян.

– И черт с ним, – сказал Сергей, – меньше мороки. Вот лаз.

В том месте, на которое он показывал, виднелась небольшая ямка просевшей земли с ржавым люком.

– С чего ты решил, что тут ход в метро? – спросил Барабан. – Оно отсюда далеко. Наверное, просто канализация или теплотрасса.

Костян почистил верх люка и на нем проступил полустертый желто-черный знак.

– Радиация, – определил Барабан. – С чего бы это?

– Парни, ваша затея мне нравится все меньше, – сказала Маргарита. – Может уйдем?

– Да мы только глянем, что там. Интересно же. Если что, сразу назад.

– Наверное, тут все засыпано давно и нет никакого лаза. – Маргарита ударила ногой по крышке и она сдвинулась в сторону. Земля посыпалась вниз.

– Я тут еще прошлый раз поковырялся. – Сергей столкнул люк на землю. – Лаз точно есть. – Он вытащил из рюкзака фонарик и посветил вниз. – Дно видно.

Все заглянули. Бетонная труба примерно метр в диаметре, утыканная ржавыми скобами, уходила вертикально под землю. Снизу потянуло сыростью.

– Метров пять, – определил Сергей. – Я пойду первым. Посветите мне.

Он уверенно ухватился за первую скобу. Костян вытащил фонарь и осветил низ. Оттуда послышался глухой голос Сергея:

– Я на дне. Давайте за мной, только осторожно, скобы шатаются.

Все залезли в трубу, последняя – Маргарита. Когда она долезла до низа, парни уже светили в три фонаря куда-то вглубь.

– Вентиляционный туннель, – сказал Барабан. – Надо глянуть, куда он ведет.

Высота туннеля была достаточно велика, чтобы ребята шли в полный рост.

– Странно, – тихо заметил Барабан, светя фонарем по сторонам, – чистые стены, никаких кабелей или сигнализации. Только фонари на потолке.

– А что шепчешь-то? – громко усмехнулся Сергей, – сконил уже? Никому не нужная дыра, вот и нет ничего.

– Зачем-то же ее рыли, – также тихо сказала Маргарита, – а ты не кричи, нет никого здесь, а там может кто-то ждет.

– Ага, – опять усмехнулся Сергей, – оборотни. По ночам выходят люди, а спускаются волки с жертвами в окровавленных пастях…

– Тут давно никто не ходил, может со дня постройки, – возразил Барабан, – никаких следов, кроме остатков раствора и опалубки. Тупик, вроде.

Действительно, туннель внезапно уперся в стену зеленого цвета. Костян достал маленький ломик и постучал по ней. Раздался металлический гул. Парни направили на стену фонари. Стало видно, что тупик заканчивается двухстворчатой дверью.

– Странная дверь, – сказал Барабан, осматривая. – Нет ручки, как будто ее не предполагали открывать снаружи.

Костян несколько раз ударил по двери плечом, но она даже не шелохнулась. Он подергал внутренний замок ломиком, но без успеха.

– Кончай ковырять, – сказала Маргарита, – мы что, взломщики?

Костян посмотрел на Сергея, тот кивнул. После чего убрал ломик и с сожалением сказал:

– Жаль инструмент не прихватил. Обычно за такими дверьми бывает что-то ценное…

– Откуда ты это знаешь? – поинтересовалась Маргарита.

– Да в нашем доме всего три металлические двери. И все у буржуев. Недешевые. Если нечего прятать, зачем тратиться?

– Ладно, – подытожил Сергей, – факир был пьян, фокус не удался. Айда назад.

Тридцать метров назад компания прошла вдвое быстрее. Вот уж и неровный свет от люка. Сергей достал баллончик с черной краской и в свете фонарей размашисто написал на стене колодца: «Здесь был Серый». Затем ухватился за скобу и быстро полез вверх.

– Осторожно! – крикнула ему Маргарита, – все проржавело…

– Не ссы, девчонка! – процедил он, хватаясь за очередную скобу. Вдруг парень крикнул что-то невнятное и полетел вниз. Высота была небольшая – метра три, но приземлился Сергей неудачно. Все это поняли, когда он попытался встать и застонал: – Нога!

Маргарита закатала штанину и ощупала правую ногу Сергея.

– Вывих или потянул, перелома нет. Но может трещина или еще что. Надо срочно идти домой. Двигаться можешь?

Сергей встал на левую ногу, держа правую на весу:

– Могу.

Барабан посветил вверх:

– Вылетела скоба. Надо позвать Лоха, пусть принесет веревку – теперь лезть по скобам опасно, а Серому вообще никак.

Все закричали в четыре голоса, но ответа не последовало.

– «Я на атасе постою», – передразнил Лоха Сергей, – наверное сразу, как мы полезли, домой побежал. Козел.

Костян осторожно взялся за скобу и сказал:

– Если браться в месте крепления к бетону, может и не вылетят. Давайте все вылезем, сходим за веревкой, а потом Серого вытащим?

– Нельзя его бросать, – возразила Маргарита, – когда мы еще веревку найдем. А будем суетиться, институтская охрана набежит.

– Что ты предлагаешь? – спросил Сергей.

– Для начала – успокоиться и попить кофе.

Девочка достала сухое горючее, подожгла его. Выудили из рюкзака Сергея бутылку – она, конечно, была с водой, а не с пивом, бумажный стаканчик. Налила воды, насыпала туда кофе с сахаром из патрона. Придерживая над огнем, размешала ножом. Дала выпить Сергею.

– Подсади, – сказала она Костяну и Барабану, беря нож.

Те сложили руки крест-накрест, Маргарита залезла на них и отрезала кусок провода у потолка. Потом снова, у другого фонаря. Аккуратно, как учил отец: по одному проводку за раз. Впрочем, напряжения нет. Она спустилась вниз и привязала почти двухметровый кусок импровизированной веревки к ремню Сергея.

– Мы втроем – вверх, Серый – последний, – объяснила она план. – Будем его страховать.

Первым полезла Маргарита, потом – Барабан и Костян. Провод в основном держали ребята. Сергей осторожно опирался на здоровую ногу, подтягиваясь на руках. Особенно сложно было пройти участок с выломанной скобой – ноге не на что опереться, так что пришлось его тянуть. Выбравшись, все легли прямо на бурьян, вытирая пот. Попили воды. Костян и Барабан закрыли люк. Сверху раздался голос Лоха:

– Вы что там застряли?

– Сука, ты что там орешь? – озлобился Сергей. – Мы тебе кричали, что не откликался?

– Тут институтские с работы потянулись, я в сторону отошел, – оправдывался Лох.

– Миша (Только Маргарита обращалась к Лоху по имени), у тебя деньги есть?

– Да, немного. А зачем?

– Иди, поймай тачку до дома. Сергей ногу подвернул.

Миша убежал. Опираясь на Костяна и Барабана, Сергей проковылял до дороги, где его уже ждал частник.

– Спасибо, – сказал Сергей Маргарите, садясь в машину, – ты не растерялась.

– Спасибо всем, – ответила она, поворачиваясь к ребятам, – мы действовали, как одна команда.

Маргарита, кухонные разговоры

Когда Маргарита вернулась домой, родители уже пришли с работы. Но она не опоздала – ужин обычно накрывался в семь часов. Мама, конечно, поинтересуется, почему ее не было во дворе, но на этот счет можно что-то придумать. Но та, похоже, озабочена чем-то другим. Наверное, у них был какой-то важный разговор с папой, потому вышла она с кухни раскрасневшаяся. Маргарита мельком заглянула на кухню, но не увидела каких-то разрушений – значит, обсуждали в самом деле что-то серьезное, с чувствами не связанное. Хотя папа иногда говорит, что для мамы чувства – самое главное. Шутит, наверное. Во всяком случае, дочка пошла не в маму.

– Есть будешь? – утвердительно спросила Валентина.

– Конечно, мамочка! – Маргарита обняла маму за шею.

Из кухни вышел Николай и сказал, улыбнувшись:

– Скоро вы будете одного роста!

В самом деле, Маргарита вдруг поняла, что обнимает маму, не вставая на цыпочки, как раньше.

– Ну а что ты хотел – двенадцать лет послезавтра, – ответила мама, обнимая дочку за талию, как подружку. – Кстати, кого ты пригласила на день рождения?

– Весь класс!

– Весь?!

– Ну да. Девочек половина придет, а мальчики – почти все. Так что будет человек двенадцать, по одному гостю за каждый прожитой год!

– Ну и орава будет, – сказал папа, – придется заказать пиццу или еще чего…

– Еще чего! – Мама всплеснула руками. Сама справлюсь. Завтра же выходной день.

Вся семья прошла на кухню, где уже стоял ужин – утка с гречневой кашей.

– Кстати, – спросила мама, дождавшись, пока дочка начнет есть, – что ты сегодня делала после школы?

Маргарита знала, почему вопрос задан именно в этот момент – ее вилка с куском утки предательски дрогнула. Лучший выход – полуправда, покаяние в мелких грехах.

– Сегодня на уроке физики у Светланы Павловны что-то с законом импульса не сходилось, – сказала она. – А обиделась на меня.

– Была причина, думаю? – строго спросила мама.

– Ну… да. А не надо на меня давить! Да еще перед всем классом. Короче, виновата, соглашусь, не надо меня наказывать, исправлюсь, перед днем рождения все прощается!

– Ну-ну… – задумчиво протянула мама, наливая всем сок. – А потом?

– Потом сыграли в футбол, я посмотрела лестницу, где Сергей на роликах катается, колодец там, потом во дворе сыграла в скалки, потом…

– Стоп! С «колодца» подробней.

– Да мы только глянули внутрь, там сыро и темно.

– И ржавчина магически переместилась с колодца на твои кроссовки?

Маргарита покраснела. Определенно, мама, если хотела, всегда выводила ее на чистую воду. Только обычно не хотела. Зачем же это делать сейчас? Девочка вздохнула и продолжила:

– Там проход с тупиком. Так что вылезли почти сразу. Сергей ногу подвернул, но ничего опасного. Вообще, ему полезно, он хвастун и…

Мама как будто слушала ее вполуха, быстро прервала:

– Ничего не почувствовала?

– А что там чувствовать? Колодец как колодец, вентиляция или еще что.

– Ладно… – Женщина села, налила себе стакан сока и стала пить его большими глотками.

Маргарита перевела взгляд на папу – он тоже выглядел озабоченным. Видя, что дочь смотрит на него, отложил вилку и сказал:

– Помнишь, что нужно делать в случае опасности?

Маргарита хотела уточнить, что он понимает под словом «опасность», но поняла, что дело серьезно.

– Беру сумку с набором выживания, и быстро ухожу из дома.

– Куда?

– К дяде Арену. Если у него… опасно, то к тете Клаве.

– Еще?

– В милицию не звоню, ни с кем не общаюсь, избегаю магии и мест, ею помеченных.

– Любой магии, – вставила фразу мама. – Ты ее хорошо чувствуешь?

– Да. Сегодня вы ничего магического в квартире не делали. А вот вчера…

Чувство магии и ее следов – одно из лучших способностей Маргариты. Правда, непонятно, зачем – гораздо интересней колдовать самой. Но это выходило много хуже.

– А в городе? Во дворе?

– Город большой, там постоянно кто-то колдует. А во дворе… Сегодня что-то было… И вчера.

Родители обменялись тревожными взглядами.

– Что происходит-то? – обеспокоенно спросила Маргарита. – Объяснить можете?

Николай поднялся, подошел к окну. Помолчал. Наконец сказал:

– Это не поможет, только испортит. Особенно – твой день рождения. А в понедельник я решу этот вопрос.

Мама кивнула и Маргарита поняла, что они уже обсудили эту проблему и приняли общее решение. Девочка знала, что к магии родители относились серьезно, а значит, в ее жизни наступают перемены. Но это в понедельник. Важнее – воскресенье, ее день рождения.

Николай вымученно улыбнулся и сказал:

– Ладно, не бери в голову, я уверен, все обойдется. Готовься к празднику, я купил много подарков.

– Ура!

Сегодня Маргарите снился очень хороший сон: она стоит на уступе горы, перед ней – разрушенный замок. Ее обнимает мужчина… любимый. Она не видит его лица, но знает, что он сильный и надежный. А еще грустно, потому что когда-нибудь мужчина умрет, а она – нет.

Орден Крови, группа Мины

Мина придирчиво осмотрела двоих бойцов, которых ей выделил Орден для выполнения задания. Новообращенные вампиры, бывший спецназ. Один чуть выше другого. Одеты, как привыкли – черные куртки поверх бронежилетов, жесткие черные брюки, заправленные в высокие ботинки. На правом рукаве – группа крови красным, издалека напоминает повязку. На груди – сумка с запасными обоймами для укороченных автоматов. Кроме автомата еще пистолет – основное вооружение. Магией почти не владеют. Мина мысленно фыркнула. И эти бойцы должны победить двух магов, один из которых – боевой! Но Дракула ясно приказал: никакой магии! Она идет только для подстраховки, а ведь могла бы в одиночку выполнить это задание.

– Так, ребята, – сказал она, стоя перед спецназовцами, – я буду звать вас Красный-первый, – она ткнула пальцем в того, что повыше, – и Красный-второй, – она ткнула в другого. – Задание простое: в разведанной квартире убиваем двоих. Тихо входим, тихо стреляем, тихо уходим. Я с вами только для контроля. Все ясно?

– Если будет кто-нибудь еще? – спросил тот, что повыше.

– Убить всех. Но там не будет лишних.

Трансформаторная будка, под которой они собрались, находилась всего в нескольких кварталах от места задания. Мина крутанула колесо люка над головой, открыла, выпрыгнула наружу. Следом вышли бойцы. Сбоку гудели трансформаторы, прямо перед ними – открытая дверь наружу, к которой вплотную припарковался небольшой фургон с открытыми задними дверями. Группа быстро залезла внутрь, двери закрылись, завелся мотор, и они рванули вперед.

Маргарита, день «Ч»

– Мама, можно я пойду на улицу?

– Можно, но сначала доешь кашу.

– Ну, мама, я же съела почти всю тарелку.

– Ну, вот и съешь всю, тогда пойдешь.

Маргарита, воровато оглядевшись, взяла тарелку, подошла к раковине и вывалила туда остатки. Открыла воду небольшой струей, смыла. Затем вернулась за стол и сказала:

– Я все съела!

Сзади кто-то вошел в кухню. Она повернулась к двери, ожидая маму, и испугалась – никого нет. Но она же ясно чувствовала, что кто-то вошел! И в тот же момент на кухне появилась мама. Облачко беспокойства пробежало по лицу Маргариты. Мама нахмурилась, потрогала лоб девочки:

– С тобой все в порядке, доченька?

– Конечно! Я побежала, а? Меня Таня и Катя ждут.

– Иди. Не задерживайся на обед. А потом надо готовиться ко дню рождения.

– Конечно, я тебе помогу.

– Помощница… – Мама улыбнулась.

Маргарита вышла из кухни и прошла мимо кабинета отца. Дверь закрыта – значит, работает. Обычно он никогда дома не работал, но со вчерашнего дня все куда-то звонит, собирает вещи, что-то делает в кабинете за закрытыми дверями, как будто собирается уезжать. Девочка вышла в прихожую, обулась и выбежала на улицу.

Погода сегодня еще лучше, чем вчера. Почти летнее солнце, на небе – ни облачка, что редко для Москвы. Таня и Катя ждут на детской площадке, Таня обещала показать новую куклу, которую ей купил папа. Маргарита по привычке осмотрела двор. Ничего особенного, не считая фургона с надписью «UPS». Из него выходят люди в рабочих спецовках, несут какой-то ящик. Маргарита скользит по ним взглядом и бежит к подругам. Где-то на полпути спотыкается, будто натолкнувшись на препятствие. Она не видит это препятствие, но ощущает, что оно есть. Словно что-то (или кто-то?) не хочет, чтобы она шла на детскую площадку.

Маргарита нехотя разворачивается и бежит назад. Лифт, площадка. Дверь квартиры почему-то открыта. Нет, она прикрыта, но не захлопнута. Сквозь небольшую щель слышны хлопки, как будто кто-то открывает бутылки шампанского. И дома сейчас пятеро, нет четверо… трое человек. Она умела чувствовать не только магию, но и людей, особенно в момент опасности. Холодный озноб охватывает Маргариту. Она понимает, что случилось что-то непоправимое, ужас охватывает все ее существо.

Девочка тихо приоткрывает дверь и входит. То же чувство подсказывает ей, что один человек – на кухне и двое (или трое?) – в кабинете отца. Там слышен шум, падает стул и эти страшные хлопки… Вдруг странное чувство охватывает ее – одновременно хочется в кабинет, посмотреть, что там происходит и немедленно убежать прочь. Но побеждает третье желание – почти не управляя собой, Маргарита залезает в кладовку и прикрывает дверь. Тотчас же она слышит женский голос с кухни:

– Что у вас там?

Следом два мужских:

– Без проблем.

– Оба мертвы.

И снова женский:

– Девчонку нашли?

– Нет, она на улице.

– Уходим. С ней разберемся позже.

Мертвы… Мертвы? Мертвы?! Маргарита вдруг понимает, что они говорят о ее родителях. Как? Этого не может быть! Это неправда!

Мимо щели проходит высокая, красивая женщина в спортивном комбинезоне, с хищным оскалом на лице. Почему-то она знает ее имя: Мина. Как? Она никогда не видела ее раньше.

Топот в прихожей, стук двери. Они ушли. Маргарита осторожно вылезает из кладовки и идет в кабинет.

Кровь. Очень много дырок от пуль. Пахнет горелой пластмассой. Папа. Мертвый. Она хочет идти в кухню, но не может, потому что чувствует, что живых там нет.

Ноги девочки стали ватными. Картинка поплыла перед глазами. Нет! Нет! Не может быть! ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Она разрыдалась. Зачем? Что заставило ее вернуться назад? Она поняла, что никогда не сможет стереть эту картину из воспоминаний: тело, залитое кровью.

Маргарита делает несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, как ее учил папа. Что он говорил о такой ситуации? Еще вчера… Он предвидел, он знал, что им грозит опасность. Им? Всем им, ей тоже, недаром же эта проклятая женщина сказала: «С ней разберемся позже». Она с ней? Нет, Маргарита с ней! Она убьет ее, чего бы ей этого не стоило. А пока надо бежать, как учил папа. Но ноги не слушаются и туман перед глазами. Ее мама, ее папа… Их больше не будет. Это невозможно, этого нельзя представить!

Девочка вернулась в кладовку, схватила сумку с набором выживания и выскользнула из квартиры. Как будто кто-то чужой управлял ей. Из подъездного окна наружу, под арку и быстро прочь от дома, к дяде Арену.