Нурлан Абузарович Абдышев
И это любовь
– Отец, я очень скучаю. Вы нужны мне. Да, в последнее время я стал отдаляться от вас с матерью. Но любил и люблю вас. Прости отец. Не всегда понимал вас. Но все равно многое узнал именно от вас. Хотя и сопротивлялся как мог от вашей, как мне казалось, чрезмерной и жесткой опеки. Считал, что это издержки вашей профессии. Вы и дома оставались учителем. В школе ученики, а здесь сын. Но я не забыл и, как вы носили меня на своих плечах. Водили гулять, катали в парке. Помогали в школе. Когда закончил ее не стали навязывать выбор дальнейшей учебы. Я учился тому, чему хотел. И теперь занимаюсь тем, что мне нравиться и получается. Считал, что определился с приоритетами в жизни. Но, после того, как с вами такое случилось, начал задумываться над вашими словами, которые вы мне говорили, когда стал отдаляться от вас, от родственников. Раньше я их не воспринимал. Считал, что вы, как обычно, пытаетесь вмешаться в мою жизнь своими советами. А вы говорили о проявлении внимания к ближним. Но мне было достаточно, что вы и близкие есть и с вами все в порядке. У меня же свои планы, дела. Я расставил приоритеты в жизни и занимался ими. Теперь начал понимать, что ошибался. Человек важнее. Особенно близкий тебе. Ошибался и о вашей любви с матерью. Я столько лет наблюдал за вашими отношениями с мамой. Они иногда были на грани. Потому что вы были настолько разные. Видя все это, я сделал для себя вывод. Любовь – это слова. Тем более похожие отношения я встречал и у других людей. У моих сверстников тоже. В отношениях с мужем и женой должно быть только взаимопонимание. Если этого нету, то зачем жить вместе. А такое бывает редко. Но, несмотря на все разногласия, вы с мамой прожили столько лет и не расстались. А с годами, стали ближе к друг другу. Со стороны похожи даже на молодоженов. Это удивляло меня, но я не особенно задумывался пока, как я сказал, не случилось с вами такое. Я видел мать и слышал, о чем она с вами говорит. И начал понимать, что о многом заблуждался. У вас отец, с мамой настоящая любовь. Потому что сохранилась несмотря ни на что и сохранила семью. И вы были правы, говоря, что главное это любовь. Лукман услышал чье то дыхание позади себя и обернулся. Стояла мать. С глаз стекали капли слез. Сын поднялся и обнял ее. В это время вошел врач и поздоровался. Лукман усадил мать в кресло. Игорь Маратович присел на стул. Жена и сын больного молча смотрели на него.
– Пока ничего нового я сказать не могу. Немного помолчав, тихо сказал врач.– Динамика прежняя. Сегодня возьмем еще раз анализы и проведем МРТ головы. По их результатам уже можно будет говорить более конкретно.
– Ну хоть какие-то прогнозы есть? спросил Лукман.
–В таких случаях только надежда на лучшее, молодой человек. Врач ожидал еще вопроса от Карины, но она молчала. Какие могут быть вопросы- говорил ее взгляд. Игорь Маратович вышел. Сын присел на стул.
– Мама. Может все-таки сделаем запрос в зарубежные больницы. В Турции я спрашивал. Они согласны посмотреть документы с диагнозом.
–Нет сынок. Здесь тоже хорошие специалисты. Я верю Игорю Маратовичу. Он бы сам посоветовал обратиться к другим специалистам. Нам ничего не остается, как ждать. Лукман опустил голову. Карина заметила, как сын сомкнул ладони в кулаки и сжал их так, что те слегка покраснели. Она положила на них свои руки. Открылась дверь и зашла медсестра с инструментами для взятия анализов. Карина с Лукманом вышли.
Игорь Маратович по сотовому говорил с бывшим однокурсником, который жил и работал в Израиле.
– Сегодня закончу и завтра отправлю. Разговор шел о Салиме. Он уже второй раз отправлял результаты анализов в Израиль. Пока мнения специалистов были одинаковы. Ждать. Игорь Маратович встал и подошел к окну. За окном осенний ветер срывал листья с деревьев. Но немало оставалось их на ветвях. Они держались. Вот так смерть, как ветер листья, вырывает из жизни людей. Его больной Салим на грани смерти и жизни. И все зависит от его организма, который как стебелек листка на ветви дерева, что за окном также ослаблен. Удаться ли ему удержаться? У Игоря Маратовича за двадцатилетнюю практику его больные впадали в кто не раз. Их было пять. По разным причинам и диагнозам. Один так и не вышел. Он надеялся, что Салим не станет вторым. Пока не ухудшающаяся динамика его состояния дает надежду на лучший исход. Но время уходит. Ему удалось убедить консилиум еще раз взять анализы у больного и провести МРТ головного мозга. Его коллега за рубежом поддержал его. Теперь все зависело от их результата. Оставлять его дальше на аппарате, чтобы организм продолжал бороться за жизнь. По показателям будет ясно. Ранние еще обнадеживали. Игорь Маратович отошел от окна и прилег на кожаный диван. Через два часа у него очередная операция. Надо отдохнуть. Он закрыл глаза. Но заснуть не получалось. Перед глазами стояла пожилая женщина и ее сын. Жена Салима. Он видел ее каждый день. И, наверно, никогда не забудет глаза так влюбленно смотрящие на своего мужа. Не с сожалением. Не с жалостью. И тем более не безысходностью. В них читалась именно любовь. Такой взгляд он видел у молодых, охваченных пылким чувством. Но они с мужем давно уже не молодые. А взгляд еще тот. Это поразило врача. Такого он не встречал, тем более в больнице у ложи тяжело больного. Поэтому он так проникся к этим двоим. Возрастным влюбленным. Он помнил, как они вдвоем шли по коридору, взявшись за руки и прижавшись к друг другу, когда Салима пригласили на подготовку к операции. Все больные и медперсонал, находившийся в это время рядом, смотрели на них. В их лицах в тот момент не читалась обреченность расставания, даже грусти. Эти двое наслаждались моментом быть близки к друг другу. Просто шли влюбленные. И медсестра, сопровождавшая больного, похоже тоже не сочувствием смотрела на них, как и должно быть в таких ситуациях. Взгляд был умиленный видевшим. Такой взгляд прохожие бросают на влюбленные пары на улице. Похоже у Карины и Салима любовь настолько глубокая и большая, что не только не угасла, а даже не потускнела с годами. И даже в больнице, где в людях, больше исходит боль страдания и сочувствие, у этой пожилой пары исходит больше любовь. И Игорь Маратович, лет на двадцать моложе их, завидовал им. Будто те начинающие жизнь молодые влюбленные, а у него уже такое прошло. А было ли? Да. У него есть жена, мать его двоих детей. И считает себя вполне счастливым человеком. Почему же тогда думает, что завидует этим пожилым людям. Один из которых находиться при смерти. У другой боль ожидания. Послышался стук в дверь . Он открыл глаза. Пришло время операции.
Жахан нервничал. Уже как больше получаса он бродил во дворе больницы. Не мог усидеть на скамейке. Его бывший подчиненный Тамерлан из прокуратуры не только нашел номер телефона Фарузы, но и переговорил с ней. И та, узнав, что Жахан в больнице готовится к операции на сердце, изъявила желание поехать к нему. Да. это было неожиданно и для Тамерлана. Он понимал, что телефонный разговор, если состоится, будет для Жахана волнительным, а у него больное сердце. Поэтому решил сам с ней переговорить. Фаруза трубку не бросила чего он боялся, услышав звонок от незнакомого человека, который повел разговор о ее далекой юности и о Жахане. На удивление, она его помнила.
Жахан увидел Тамерлана, который под руку вел пожилую женщину. Он медленно двинулся к ним на встречу. Они остановились. Перед Жаханом стояла худощавая женщина с морщинистым лицом, выглядывающими из белого платка вокруг головы седыми прядями волос. На ней было цветастое длинное платье и сверху камзол. Тамерлан предложил им сесть на рядом стоящую скамейку и отошел в сторону. Жахан смотрел на лицо женщины, ища знакомые для него черты.
–Здравствуй, Фаруза- наконец сказал Жахан, после некоторого молчания.
–Здравствуй Жахан. Да годы и тебя не пожалели. Понимая его взгляд, ответила Фаруза.
– Я вижу и тебе не легко жилось. Жахан не отрывал взгляда от ее лица, будто хотел разглядеть в нем ту Фарузу, которую он много лет назад знал. Она тоже продолжала смотреть на него. Оба взгляда как бы говорили- как мы изменились. Столько лет прошло. Так они сидели несколько минут, не зная как продолжить разговор.
– Я не ожидал увидеть тебя- сказал Жахан. Даже услышать не надеялся.
– Если бы твой Тамерлан не рассказал, что ты лежишь в больнице, может быть мы и не увиделись. Фаруза опустила голову, проведя руками и теребя пальцами по застежкам камзола. Да. Он вспомнил этот ее жест. Она так делала, когда волновалась. Только тогда пальцы касались пуговиц платья или плаща, пальто. Смотря что было на ней. Сейчас камзол для женщины в годах. Жахан вдруг захотел прикоснуться к ее пальцам. В те молодые годы он прижимал их в своих ладонях и, если они были холодные, разогревал их поглаживанием. Или преподносил к своему лицу, чтобы поделиться теплотой и ощутить нежность ее пальцев. Сейчас на это не решился. Она подняла голову и слегка улыбнувшись сказала
