Нурали Латыпов
Судный мозг
На личном фронте
Человечеством накоплено немало примеров насильственного внедрения в сознание жертвы ложных воспоминаний (или стирания из памяти действительных событий). И эта статистика настолько внушительна, что уже вошла в разряд реальных проблем, даже вызвавших к жизни психологический термин «газлайтинг» – по названию фильма «Gaslight» («Газовый свет», годы выхода – 1940, 1944), в котором персонаж пользуется определенными способами воздействия на воспоминания другого человека. Знакомо это определение и юристам: в некоторых странах, например, в Британии, газлайтинг считается преступлением.
Психолог Джордж Саймон, создавший бестселлер «Кто в овечьей шкуре? Как распознать манипулятора» так объясняет значение этого слова: «Газлайтинг – это когда внутренне ты точно уверен в том, что ситуация вышла из-под контроля, однако кто-то продолжает убеждать тебя в том, что ты просто неправильно все воспринимаешь. Если это продолжается на протяжении какого-то времени, твое чувство реальности действительно начинает медленно размываться. Газлайтинг может принимать разные масштабы – от обычной лжи и преувеличений до полного подчинения и доминирования».
Газлайтинг многолик и может проявиться в любой сфере человеческих взаимоотношений.
Личная жизнь – одна из традиционных площадок, на которых газлайтинг культивируется как в преднамеренно-сознательной, так и в неосознаваемой форме, когда партнершу или партнера – тем или иным способом – принуждают сомневаться в собственном восприятии фактов и менять их трактовку.
Недавно BBC опубликовала признания 28-летнего юриста из Канады, успевшего побывать 11 раз в серьезных отношениях, в ходе которых он всегда изменял своим избранницам и вводил их в состояние полной неуверенности в самих себе.
О том, что он газлайтер, Грег узнал на сеансе психотерапии. «Теперь, когда я все это вспоминаю, мне совершенно ясно, что я занимался газлайтингом – медленно, но верно влиял на их восприятие реальности, заставляя подвергать сомнению свои суждения», – признался он и поделился своим опытом, надеясь помочь людям обнаруживать признаки манипулирования их сознанием.
Вступая во взаимоотношения с самыми разными девушками, Грег использовал, по сути, один и тот же сценарий. Вот некоторые из составляющих его констант:
– «Изучаешь представления своего партнера о том, как должны развиваться отношения – и просто направляешь это развитие так, чтобы это соответствовало твоим интересам. В результате партнер принимает твою версию отношений за свою собственную»;
– «Я никогда не проявлял агрессии и никого не шантажировал. Ничто не мешало любой из моих подруг в любой момент послать меня. Но ни одна из них этого так и не сделала. – Так что на протяжении долгого времени я совершенно не чувствовал себя злодеем»;
– «Может быть, из-за того, что я юрист, я всегда мог найти убедительное оправдание несоответствиям в моих рассказах для девушек и убедить себя самого, что я – хороший парень»;
Как правило, вскоре после романтического периода отношений (и даже до его завершения) с девушкой, Грег уже вступал в сексуальные отношения «на стороне». Его супруги были успешными, умными, образованными женщинами и, конечно, начинали догадываться о его «закулисье». Чтобы не потерять отношения и в то же время продолжать изменять, он начинал «менять реальность» своих жен. Под эту задачу нашелся постепенно и «инструментарий». Так, пытаясь перекрыть им «канал дознания» к своей неверности через соцсети, он подтрунивал над их якобы «одержимостью сетями», внушал, что такая подозрительность может свести их с ума.
Он намеренно прибегал к широкому диапазону ярлыков-определений – от «слишком драматизируешь» до «да у тебя паранойя». Все произносилось в шутку, но шуток накапливалось столько, что женщины начинали верить Грегу и самокритично относиться к своим прежним сомнениям, сокрушаясь, что «здравый смысл покинул их». Даже могли извиниться и свернуть свою активность в сетях, чтобы лишний раз не обижать его своей подозрительностью.
Он постепенно отделял каждую свою жену от тех людей, которые могли сказать ей правду. В первую очередь, не забывал Грег о подругах жены и постоянно дискредитировал их в глазах своей очередной «половинки», внушая, что они лгуньи и чудовища.
Все избранницы Грега, по его словам – добросовестные, поступающие по правилам, доверчивые и сами заслуживающие доверия, доброжелательные, стремящиеся к дружеским отношениям с окружающими, и как уже было сказано – успешные. И именно этот фактор и сделал их, по мнению их мужа, столь уязвимыми: «Они словно давали мне инструкцию, что они ищут в мужчине» – их успех сопровождался представлением о том, что подход к отношениям должен быть таким же, как и к карьере, подчас – с набором качеств, взятых из популярных фильмов.
Осознав последствия собственного газлайтинга для его женщин, Грег в качестве одной из подсказок сделал следующее признание: «Я всегда опасался мужчин-друзей своих бывших девушек. Нередко они распознавали подоплеку моего поведения».
Собственно, так выглядит «доморощенный» газлайтер-«самосад», действия которого, к счастью, не привели к особо экстремальным последствиям (хотя и вполне могли бы – известных трагедий, связанных с любовными многоугольниками хватает и в жизни, и в искусстве). Правда, и этот тип «внушителя ложных воспоминаний» не так прост – он подразделяется на два вида: газлайтер, сформировавшийся на своем детском опыте, и газлайтер-нарцисс. Специалисты утверждают, что в последнем случае излечение очень затруднительно.
Но гораздо масштабнее и сокрушительнее могут оказаться результаты воздействий «коллективных газлайтеров» – организаций и сообществ, вооруженных соответствующими, «просчитанными по науке» методиками.
Наведенная ложь
Когнитивный психолог и исследователь работы мозга Элизабет Ф. Лофтус, занимаясь изучением памяти людей, ставших очевидцами преступления, заметила, что их показания существенно зависят от характера наводящих вопросов. К примеру, количество ложных свидетельств о дорожном происшествии было больше при ответах на вопрос о разбитой фаре, чем на вопрос, включавший в себя слово «стукнуться». Упоминание о «столкновении» вело к меньшему искажению фактов, чем слово «врезаться»: в этом случае испытуемые завышали скорость движения автомобилей, попавших в аварию. Причем, согласно исследованиям Элизабет Ф. Лофтус, наводящие вопросы – еще самый безобидный фактор, способный трансформировать воспоминания человека. Подобного же эффекта можно достичь также и «подбрасыванием» недостоверной информации о событии. Так, после просмотра видео об аварии, части испытуемых давали ложную информацию об уже увиденном сюжете (например, о том, что там был совсем другой знак и т. п.), а другую группу оставляли без подобного воздействия. И вторая группа оказывалась более точной в своих воспоминаниях.
В другом своем эксперименте Лофтус набрала группу людей из тех, кто в детстве бывал в Диснейленде. Им была продемонстрирована сфабрикованная реклама данного парка. В ролике присутствовала ростовая фигура кролика Багза Банни – героя, выдуманного в компании Warner Bros, которого на самом деле никогда не было в Диснейленде.
И все же, не менее 30 % посмотревших эту рекламу, начали «припоминать», что видели этого кролика в диснеевском парке.
Иными словами, память людей может быть весьма подверженной деформациям при столкновении с версиями других свидетелей, с дезинформацией от СМИ или с подвохом в наводящих вопросах. Причем, гипноз способен во всех этих случаях увеличить аберрацию воспоминаний.
Стресс тоже относится к факторам, стимулирующим возникновение ложных воспоминаний. Так, американских военных во время исследовательско-тренировочной процедуры подвергали брутальному, психологически изнурительному допросу. После этого с помощью наводящей информации добивались того, что испытуемые не узнавали людей, которые этот допрос провели («Их там не было!»).
Стоит ли удивляться после таких открытий, что среди осужденных есть люди, не совершавшие преступлений? В американских исследованиях анализу подвергли 300 случаев, когда люди провели в заключении по несколько десятков лет, пока исследованиями ДНК не была доказана их невиновность. При выяснении подробностей оказалось, что главную роль в роковом судебном решении сыграли ложные воспоминания свидетелей. И уверенность, с которой свидетель излагает информацию, вовсе не является доказательством ее достоверности.
Прогресс не дремлет
Представления о памяти, как о пассивной флэшке, беспристрастно загружающей и выгружающей информацию несостоятельны. Они опровергаются все новыми исследованиями, проводимыми разными учеными и, независимо друг от друга пришедшими к одному результату: содержимое памяти поддается редактированию как со стороны самого ее носителя, так и извне – другими людьми.
По словам Элизабет Ф. Лофтус, «мы все с вами очень ценим свои воспоминания, из них же складывается наша жизнь, вернее, наше представление о жизни и о себе». Но при этом исследователь утверждает, что у человека отсутствует механизм для различения истинных и ложных воспоминаний, поэтому последние не уступают свои права истинным и могут совершать интервенцию в сознание человека, в его личную историю.
Так, в одном из своих многочисленных экспериментов Лофтус внушала части испытуемых, что в детстве они отравились клубничным мороженым – и они удалили из своего рациона этот продукт. В обратном эксперименте внедрялась информация о том, что они очень любят спаржу – в результате некоторые из испытуемых увеличили ее потребление.
В психическую реальность человека психологи включают и то, что происходит в его фантазии. При недостаточно четкой границе между внешним и внутренним миром, человек одно может принимать за другое – и фантазию может посчитать реальностью, «переписав» свою память.
«Наша сущность определяется нашей памятью, но нашу память определяет то, что мы из себя представляем, и во что склонны верить. Судя по всему, мы в течение жизни снова и снова воссоздаем свою память, перекраиваем ее и в каком-то смысле сами становимся воплощением собственных фантазий», – таков вывод Элизабет Ф. Лофтус.
Еще одну опасность (наряду с потенциально полезным применением) несет в себе вполне реальная возможность в недалеком будущем изготавливать имплантаты, которые могут заменить человеку поврежденную память. Конечно, при определенных повреждениях мозга это новшество будет благом. Но ведь человеку можно будет «вставить» этот чип и с любой, записанной в качестве его личных(!) воспоминаний информацией, в которой он не будет испытывать никаких сомнений!
Такие возможности стали ясны после экспериментов канадского исследователя Андреса Лозано, заставившего своего пациента с помощью электрической стимуляции вспомнить события 30-летней давности. Уже сейчас в США ведутся работы по созданию математической модели человеческой памяти, которую можно было бы запрограммировать в микрочипе.
Все «прелести» подобных перезаписей в контексте социальных и межличностных отношений очень выразительно представлены в известном фильме «Вечное сияние чистого разума». Создатели другого сериала – «Черное зеркало» – пошли еще дальше, наделив людей способами не только перезаписывать воспоминания, но и запросто считывать их друг у друга: новые информационные технологии создают новые типы лжи и новые способы обмана.
Сиюминутное и «капитальное»
С «технологической» точки зрения нужно различать кратковременную и долговременную память. Именно вторая является «лоном» для формирования ложных воспоминаний.
В кратковременной памяти информация хранится лишь 30 секунд, а попадает она туда от органов чувств.
Только при достаточно долгом повторении стимула информация из кратковременной памяти переходит в долговременную – через гиппокамп (к которому мы еще не раз вернемся в других главах книги), где поддерживается нейронными сетями, распределенными по разным участкам мозга. А в некоторых ситуациях информация попадает из кратковременной памяти в долговременную напрямую – без посредничества гиппокампа. При этом люди, у которых этот участок мозга поврежден, могут развивать свои навыки в каком-либо деле, хотя при этом ничего не помнят о своих тренировках.
Метаморфозы с памятью готовы подстерегать человека самым неожиданным образом. Известен случай, произошедший с британским офицером после его визита к стоматологу, который ввел ему местную анестезию. После этого пациент перестал что-либо запоминать дольше, чем на полтора часа, хотя помнит события, предшествующие посещению зубного врача. Теперь без постоянного протоколирования своих действий и намерений он не может жить. Сейчас он помнит своих детей маленькими, и каждый день ему надо напоминать, что они уже совершеннолетние. Даже вспомнить место своего проживания для него – проблема.
Клинический психолог доктор Джеральд Берджесс установил, что гиппокамп в данном случае не поврежден и, вместе с тем, имеет место амнезия.
По версии Берджесса, причина – в нарушении передачи импульсов от клетки к клетке, которая осуществляется химическим путем: после того, как пережито определенное событие, информация о нем медленно «цементируется» в долговременной памяти. Консолидация этой информации сопровождается производством новых белков, без которых память становится нестабильной и со временем «размывается». Именно блокировка синтеза этих белков и произошла, по мнению психолога, у пациента в зубоврачебном кресле. Ведь период в полтора часа (в течение которых записанное в памяти у пострадавшего исчезает, как высыхающие на бумаге чернила) примерно совпадает со временем, необходимым для консолидации информации в долговременной памяти.
Опасные связи
Уильям Херст (Новая школа социальных исследований, Нью-Йорк) считает, что воспоминания людей могут переписываться в процессе обычных социальных взаимоотношений. И контакты с сослуживцами, родственниками и иными собеседниками в этом отношении не так уж и безопасны. Они могут в нас что-то интегрировать, заставить что-то забыть или затушевать, а чему-то придать неестественную яркость и в результате – изменить представления о своей личной истории.
В этом аспекте интересным становится взгляд на болтунов: их непрерывный речевой поток не так уж и безобиден. Вынуждая других слушать себя, они тем самым подавляют мысли своих собеседников, отвлекают их от собственных воспоминаний, которые выглядели бы по-другому, если бы они отдельно друг от друга сразу изложили их на бумаге, не выслушивая другие версии.
Впрочем, воспоминание способно изменяться и по причине постоянного замалчивания некоторых деталей во время озвучивания вспоминаемого события.
Херст считает, что требуются немалые усилия, чтобы противостоять мнению другого человека, навязываемому тем или иным способом.
Следствие по делу об убийстве в 2003 году Анны Линд, шведского премьер-министра, это наглядно подтверждает. Большинство очевидцев происшествия показали, что убийца был одет в куртку армейского образца, но видеозапись четко запечатлела серый свитер.
Оказалось, что свидетелей, перед тем как выслушать каждого отдельно, поместили на некоторое время в одном помещении, и в ходе общения кто-то выдал свою интерпретацию, которой поддались его собеседники. «Мы привыкли думать, что разум ограничен нашей телесной оболочкой, но в действительности наше поведение в значительной степени зависит от внешних факторов», – говорит Херст.
Мишель Мид (Университет штата Монтана) своими исследованиями ложных воспоминаний выявила удивительную их «заразность», то есть способность передаваться от человека к человеку. Вплоть до того, что люди могли поклясться в том, что именно эти воспоминания – верные, хотя они в ходе эксперимента были внедрены носителем заведомо ложной информации. Это происходило даже тогда, когда исследователь предупреждала испытуемых, что в их группе есть собеседники, воспоминания которых могут не соответствовать действительным событиям! По выводам Мишель Мид, в последнем случае предупреждение о дезинформации ведет к тому, что многие вообще перестают верить собеседнику, даже в ущерб достоверности собственных воспоминаний.
ИНТЕРЕСНО: «Я ОТ СВОЕГО НЕ ОТСТУПЛЮСЬ!»
Одним из факторов, содействующих формированию ложных воспоминаний, является…слишком большое доверие к своей памяти. Если человек уже посчитал какое-либо событие собственным воспоминанием, то его трудно убедить в том, что события на самом деле и не было!
Психолог из Британии Роберт Нэш (Астонский университет, Бирмингем) установил, что на перепроверку данных из собственных воспоминаний человек не хочет тратить много «мозговых» и «временных» ресурсов, следуя принципу наименьшего действия. Даже о себе самом исследователь сказал следующее: «Я очень четко понимаю, что мои воспоминания не абсолютно надежны и недостоверных воспоминаний у меня не меньше, чем у любого другого человека, но все равно очень трудно преодолеть уверенность в том, что я всегда могу доверять собственной памяти. Мы, психологи, не обладаем каким-то особым иммунитетом, когда речь заходит о правдивости воспоминаний».
ИНТЕРЕСНО: ЛОЖЬ НАМЕРЕННАЯ ИЛИ «ИСКРЕННЯЯ»?
Публикация известным физиком Эдвардом Теллером (Teller) своей автобиографии в 2001 году подверглась многим нападкам. Оппонентам не нравилась избирательность памяти автора. По их мнению, там было описано в ярких красках много событий, на самом деле не происходивших. Но психологи оказались более снисходительны в своем анализе и оценили данную ситуацию, как «нормальное искажение памяти». Они даже пришли к выводу, что психологической науке нужна особая отрасль, помогающая отличать намеренную ложь от «искренней»: воспоминания создаются историей, а не наоборот, и ложь может оказаться личной «правдой» человека.
Меж двух миров
Примечательна история Кэнди Джонс, гражданки США. С детства страдая раздвоением личности (в зеркале она видела кроме себя и другую девушку, отражение которой росло и менялось вместе с ней), Кэнди была способна менять внешность и свое поведение, как будто это были совершенно разные люди. Этим она вызвала к себе интерес со стороны спецслужб, где ей предложили работу.
Утверждается, что различными методами ей стирали память, и в своей обычной жизни она никогда не помнила событий, связанных с выполнением против собственной воли заданий от своих новых работодателей. Выполнив поручение, она о нем сразу же забывала.
Доступная запоминанию часть ее жизни тоже была насыщенной: ее фотографии не сходили с журнальных обложек, она снималась в фильмах (сыграв однажды даже саму себя).
Двойственность Кэнди Джонс была раскрыта ее новым мужем, который владел методами гипноза – Джоном Небелом. Он обнаружил, что жена периодически исчезает и при этом ничего не помнит об этих промежутках времени. Он прослушал на автоответчике сообщение от человека, представившегося сотрудником «Японских авиалиний» о бронировании для нее места в самолете. Перезвонив по этому номеру, он услышал, что таких сотрудников в компании нет. Затем дома он наткнулся на паспорт своей жены, в котором была указана совсем другая фамилия, но Кэнди не смогла объяснить, откуда он у нее. Часто у нее менялось не только настроение, но и, казалось, сама ее личность. Она написала своему адвокату письмо с просьбой позаботиться о ее делах в случае ее исчезновения или внезапной смерти. Накопившиеся несуразности сподвигли Кэнди согласиться на предложенное мужем обследование под гипнозом. В ходе этого сеанса она призналась, что работает на ЦРУ. Небел вскоре умер, но успел передать информацию журналисту Дональду Бейну, включая и аудиозаписи Кэнди, сделанные во время сеансов гипноза. В своей книге «Контроль над Кэнди Джонс» Бейн предположил, что такими же запрограммированными роботами, управляемыми из ЦРУ, были Ли Харви Освальд, Сирхан Сирхан и Марк Чепмен.
Относительно недавно рассекреченные материалы подтвердили, что Кэнди Джонс участвовала в реализации секретной программы MKULTRA. Встречаясь с важными людьми, она получала от них информацию и передавала ее в Центр. В то время уже были известны фармакологические средства, способные разрушить воспоминания человека. С помощью подобных препаратов ей и «обнуляли» память. Программа MKULTRA распространялась также и на некоторых военнослужащих армии США (без их ведома). Среди них в 1963 году прокатилась целая волна самоубийств, после чего комиссия Сената признала недопустимость опытов над людьми, и программа MKULTRA была закрыта. Но вряд ли ее наработки были уничтожены или преданы забвению.
Кэнди оказалась легкоуправляемой и готова была исполнять все что угодно. Но она была всего лишь обычным человеком, притягивающим к себе различных людей за счет созданной ей популярности. А если эти методики коснутся людей, стоящих у власти?
Сама возможность скрытной реализации подобных технологий в неизвестных масштабах характеризует манипуляции с человеческой памятью как проблему, выходящую далеко за границы чисто юридических задач.
ИНТЕРЕСНО: ВОПРЕКИ СЕБЕ
Во время гипноза передняя поясная кора головного мозга не может взаимодействовать с лобной долей, но постоянно и безуспешно пытается к ней пробиться со своим сообщением. Возможно, именно поэтому находящийся под гипнозом человек покорно исполняет команды без анализа своих мыслей и чувств, вне своей обычной манеры поведения.
И вместе с тем, нельзя сказать, что в этом состоянии любой человек будет абсолютным зомби. Если он психически здоров и без психологических отклонений, то и под гипнозом не пойдет, скажем, на убийство – кроме случаев, когда он и сам вынашивал подобные намерения или уже имел криминальный опыт. Специалисты считают, что человека, совершенно не приемлющего такие действия, невозможно заставить пойти на них и под гипнозом.
ИНТЕРЕСНО: Я ЗДЕСЬ ТОЧНО БЫЛ!
Такое явление, как дежавю (феномен «уже виденного») тоже может быть просто одной из разновидностей ложного воспоминания. В своей книге «Нейрологика» Элизер Штернберг (Eliezer J. Sternberg) вспоминает, как наткнувшись на палатку с мороженным в совершенно другом штате, он с уверенностью заявил, что был здесь в детстве. На самом деле родители никогда не возили его в детстве в этот штат. Все вопросы здесь – к создателям рекламы. Будучи когда-то внедренным в мозг, вид палатки с мороженным совпал с образом, встретившимся в совсем другом месте и в совсем другое время, и ради цельности всей истории мозг с предельной рациональностью решил: это мне знакомо, потому что я здесь был! В данном случае ничего страшного не произошло. Гораздо хуже, если подобные алгоритмы срабатывают во время реконструкции событий при свидетельских показаниях.
