Нора Никольская
Срочно требуется переводчик с французского
– Ребята уже проверяют компьютер Светланы Игоревны и забрали его из кабинета, и мы начинаем действовать, – сообщил им Громов.
Борис Томский предупредил, чтобы все работали в обычном режиме, а для Алисы передал не очень значимые документы для видимости работы в должности технического секретаря.
По окончании рабочего дня Алиса, созвонившись со Снежаной, поехала с ней в салон «У Милены», чтобы купить подходящий наряд для предстоящих смотрин.
Приехав в салон и просмотрев все платья, подруги собрались уходить.
– Девушки, вы ищете что-то конкретное? – спросила хозяйка салона Алису и Снежану.
– Да, у подруги завтра смотрины, будет знакомиться с мамой своего парня, нужно произвести хорошее впечатление на будущую свекровь.
– А я боюсь без Алисы идти, ей тоже нужно подобрать обнову, но цены у Вас кусаются, – призналась Снежана.
– Я поняла, что мама парня Снежаны – модница, любит французскую моду, – произнесла Алиса.
– Кажется, эта белокурая красавица – будущая невестка моей vip-клиентки Изольды Томской, – сказала себе Милена.
Она подобрала девушкам наряды из прошлогодней коллекции, сделала им существенную скидку в расчете, что девушки станут ее постоянными клиентками.
Довольные подруги вернулись домой. Они были готовы к смотринам.
Глава 8
Стас Сугробин купил Ребусу кость-игрушку и красивый букет роз Белле, подумал и прикупил бутылку вина.
Когда Белла Зимина открыла ему дверь, в первую минуту Стас подумал, что ошибся этажом. Узнал Беллу по голосу, когда она пригласила его войти.
Белла мысленно поблагодарила Изольду Томскую за настойчивость. Ей была приятна реакция Станислава на перемены в ее внешности.
– Вам очень идет, Белла, новая стрижка и, особенно, цвет волом. Ни за что не подумал бы, что Вы не натуральная блондинка, – искренне восхитился молодой человек.
– Это надо благодарить Изольду Леонидовну, мою соседку и подругу, взявшую надо мной шефство, – ответила Зимина.
– Передайте мои слова благодарности Вашей подруге. Вам идет быть блондинкой. И мне захотелось написать Ваш портрет с Ребусом на руках, – предложил Стас. – Правда, я в основном специализируюсь на пейзажах.
– С удовольствием попозируем, Ребус, кажется, привязался к Вам, – с радостью дала согласие Белла.
Стас Сугробин старался не думать о задании Вольховского: завоевать доверие Зиминой, с ее помощью познакомиться с Томской, а потом… о дальнейшем Стасу не хотелось думать.
Они ужинали и разговаривали, а потом вместе пошли выгуливать Ребуса. И Стас Сугробин принял решение рассказать Зиминой о себе.
– Я не знаю, где мы жили с родителями, но после их неожиданной и так и не выясненной гибели я попал в детдом. Помню, что день и ночь плакал и звал родителей, – начал свой рассказ Стас Сугробин.
Из детдома меня забрала Аглая Степановна, заявившая директрисе, что она моя тетка. Директриса, уставшая от моего рева и, не выясняя правдивость ее слов, согласилась отдать меня. Подробности мне не известны, но я так был рад, что за мной кто-то пришел, перестал плакать и бросился собирать свои вещи.
Директриса сказала, что за мной пришла моя тетя Аглая Степановна и я бежал по коридору и кричал: «Аглая, забери меня домой!»
Ни разу не оглянувшись на оставшийся за нашей спиной детский дом, я всю дорогу спрашивал: «Аглая, я правда-правда буду жить с тобой?», а она лишь улыбалась в ответ и молча гладила меня по голове. Это врезалось мне в мою память.
Стас Сугробин заметил, что Белла Зимина незаметно вытерла выступившие слезы. А на него самого нахлынули воспоминания.
– Со своей тетей я прожил до своих пятнадцати лет, я так и не понял степень нашего родства, но это не волновало меня. Все тяготы малобюджетного бытия Аглая безропотно несла на своих натруженных плечах и после смены на заводе еще мыла полы в подъезде, я носил ей воду и протирал перила.
Умерла Аглая тихо во сне. Я так перепугался, когда пришла инспектор из органов опеки и заявила, что мне придется вернуться в детский дом. Я прорыдал весь день и с опухшим от слез лицом пошел к соседке по лестничной площадке Раисе. Тридцатилетняя Раиса работала продавцом в ближайшем продуктовом магазине и я попросил ее усыновить меня, – произнес Стас Сугробин и взглянул на Беллу.
– Понимаю, Вы не хотели жить в детдоме, пусть скромно, но жить в своей квартире с родным человеком, другое дело, – согласилась Белла Зимина. – А этой Раисе удалось усыновить Вас или пришлось в детдом вернуться? – испуганно спросила Зимина.
– Да, она сумела оформить опекунство надо мной, но для этого пришлось отдать половину отложенных Аглаей денег, и я еще подделал письмо якобы от имени Аглаи, что она доверяет Раисе усыновить меня. Видимо, чувствовала свою скорую смерть моя тетя и копила на свои похороны. Но денег хватило и на них, и на взятку.
Раиса оговорила ряд условий: я оканчиваю школу без троек, поступаю в институт и устраиваюсь грузчиком в магазин, а Раиса готовила на нас двоих, заботилась обо мне, а потом неожиданно вышла замуж и уехала с мужем в другой город. Я поступил учиться, а Раиса, оказывается, откладывала опекунские, и я смог приодеться и скромно жить некоторое время, пока учился в университете. Мне удалось устроиться экскурсоводом, ведь я учился на историческом факультете.
– Вы молодец, Станислав, не связались с какой-нибудь компанией, получили образование, – восхитилась Белла Зимина.
– Это благодаря тете, она говорила, что мои родители были бы рады, если я получу высшее образование, – ответил Стас.
Сугробин проводил Зимину с ее собачкой, которую та не отпускала с поводка, и договорился, что будет приходить к ней и писать портрет.
Он позвонил Вольховскому и похвастался результатами вхождения в доверие Зиминой.
В пятницу Алиса под благовидными предлогами знакомилась с персоналом. Этому поспособствовал Борис Наумович Томский, посылая Алису с заданиями то в отдел кадров, то в юридический отдел, то в технический. Алиса умело выуживала информацию. Алисе нужно было узнать, кто мог отослать с компьютера переводчицы фирмы ценовые изменения и письмо, якобы написанное Томским.
Сотрудники службы безопасности не обнаружили отпечатков посторонних, кроме отпечатков Светланы.
В своем кабинетике Алиса размышляла и анализировала.
– Олегу Игоревичу Максимову, заместителю Томского ни к чему, – мысленно сказала себе Алиса. – У него перспектива на партнерство. Элла Прохоровна – преданный секретарь, Томский не променяет ее и на двух двадцатилетних грудастых блондинок, а в возрасте Эллы Прохоровны вряд ли куда можно устроиться.
Алиса вспомнила вчерашнюю встречу со Светланой.
– Она и вовсе пострадавшая сторона и не стала бы рисковать здоровьем и жизнью ребенка ради обеспечения сомнительного алиби, – продолжила мысленно говорить себе Алиса. – Остается юридический отдел.
От Бориса Наумовича Алиса узнала, что Фридман, начальник юротдела, проверен, по его словам, делом и физически не мог попасть в кабинет Светланы, когда ей стало плохо, он в это время обсуждал с Томским юридические вопросы.
– Остаются Инга и Рита – сотрудники юридического отдела.
Инга на контакт с Алисой не шла и Рите всячески препятствовала сближению с Алисой. Тогда Элла Прохоровна по собственной инициативе организовала их общение.
Алиса догадалась, что Борис Томский специально вызвал к себе Фридмана и Ингу и в течение часа обсуждал с ними юридические вопросы. И Алисе удалось побеседовать с Ритой и расспросить о злополучном дне, когда кто-то Светлане подбросил таблетку, из-за которой она попала в больницу и едва не потеряла еще не родившегося ребенка.
Алиса позвала Риту к себе и задала несколько вопросов.
– Обычно мы с Ингой садимся в кафе отдельно от всех, а в этот день мы сели за один стол со Светланой и Эллой Прохоровной, – пояснила Рита.
– А как объяснила Инга свое предложение сесть вместе? – спросила Алиса.
– Это я предложила по просьбе Инги, – неожиданно призналась Рита. – Инга сказала, что у нее вопросы к Светлане, вот она и попросила меня проявить инициативу. Инга и в самом деле обратилась к Светлане с просьбой перевести какую-то статью из французского журнала, а потом, когда мы пообедали, сказала Элле Прохоровне о пирожках и даже мне предложила купить в отдел, чтобы угостить шефа и позже попить чаю с пирожками. Элла Прохоровна и я пошли в буфетную, а Светлана Игоревна и Инга остались допивать сок. А после обеда Светлану увезли на скорой в больницу, – сообщила Рита важную информацию.
Рита пообещала не сообщать Инге о разговоре с Алисой и поспешила в свой отдел.
– А ведь Инга вполне могла подбросить Светлане таблетку, – сказала себе Алиса.
Она созвонилась с Борисом Наумовичем и пошла к нему в кабинет.
– Сейчас позвоню Громову, я вижу по твоему лицу: у тебя информация, – произнес Томский.
Громов и Борис Томский выслушали Алису.
– Инга не из Москвы, она снимает квартиру, не замужем и одевается дорого, на все нужны деньги, и я предполагаю, что она вступила в сговор с Вашим, Борис Наумович, конкурентом, – предположила Алиса. – Кабинет Инги на первом этаже и ей легко было попасть в кабинет Светланы Игоревны.
– Больше некому, Борис Наумович, – согласился с Алисой Егор Геннадьевич Громов.
– За ней необходимо установить слежку, – сказал Томский.
Громов объяснил, что за Ингой проследят его сотрудники и попросил Алису больше ни с кем не проводить бесед, чтобы не вспугнуть Ингу прежде времени.
– Но я буду общаться с Ритой, мне она понравилась, – улыбнулась Алиса.
Она честно призналась, что ей хочется немного позлить Ингу, чтобы та потеряла бдительность.
Томский и Громов переглянулись и тихо рассмеялись. Оба поняли, что Алиса хочет сбить спесь с гордячки Инги и помочь Рите освободиться от чрезмерной ее опеки.
Наступила суббота. Снежана и Алиса готовились к визиту к Изольде Леонидовне Томской.
Алиса хотела, чтобы подруга произвела благоприятное впечатление на мать Виктора.
Из рассказов Виктора они узнали, что Изольда Леонидовна одевается в Италии и во Франции, и соревноваться с ней было бесполезно. Но девушки не отчаивались.
Снежана надела черное элегантное платье, купленное в салоне «У Милены», черные лодочки на шпильке.
Алиса придирчиво оглядела подругу.
– Кольцо надела?
– Да, в первую очередь, – ответила Снежана.
– Все-таки волосы давай поднимем вверх, будет строго и элегантно, – предложила Алиса Снежане.
– Алиса, ты волнуешься больше меня, – улыбнулась Снежана.
– Еще бы, не каждый день я выдаю подругу замуж, – серьезно ответила Алиса.
Вошедший Виктор с восхищением смотрел на Снежану, когда она вместе с Алисой вышла из подъезда.
Всю дорогу подруги взволнованно щебетали, а Виктор успокаивал их.
И вот все трое они стояли у двери квартиры матери Виктора Томского.
Дверь открыла домработница Анна. Снежана уловила на себе ее цепкий взгляд и ей стало немного не по себе.
Алиса успела перехватить взгляд домработницы, брошенный на Снежану.
Виктор, не обращая внимания на Анну, провел девушек в гостиную. Он держал Снежану под руку.
Изольда Леонидовна встала из кресла и пошла им навстречу. Улыбаясь лучезарной улыбкой, она взяла Снежану за руку.
– Рада, очень рада познакомиться наконец-то с девушкой сына, – произнесла Изольда Леонидовна и повела Снежану к дивану. – Я сразу на «ты», не возражаешь?
Снежана кивнула.
– Ну вот, прямо из-под носа увели девушку, – весело проворчал Виктор. – Проходи, Алиса, маменька забыла о нас.
– Ой, извините, пожалуйста, Алиса. Проходите, садитесь рядом, – взволнованно произнесла Изольда Леонидовна. – Я так обрадовалась, увидев Снежану, что обо всем забыла.
По выражению глаз матери, по ее поведению Виктор догадался, что Снежана понравилась ей.
Изольда Леонидовна посмотрела на подруг.
– Какие вы обе разные, но так хороши, – воскликнула Изольда Леонидовна.
– А где Борис, еще не пришел? – спросил Виктор у матери.
И тут в гостиную вошли Борис Томский и Белла Зимина. Все повернулись к вошедшим.
Белла шагнула вперед и недоуменно посмотрела на Алису.
– Симонова! Алиса, а ты что тут делаешь? – воскликнула Зимина.
Услышав знакомый голос, Алиса смотрела на незнакомку и… не узнавала в ней свою преподавательницу.
Белла от души рассмеялась.
– Теперь я знаю, как будут реагировать студенты на мое преображение в сентябре, – удовлетворенно произнесла Зимина.
Алиса пришла в себя.
– Белла Витольдовна, это Вы?.. Как Вам идет эта стрижка и этот цвет волос, – восторгалась Алиса. – Вас никто не узнает в институте, – не успокаивалась она.
– Вот решила поменять имидж, хватит ходить в рыжих лахудрах, – весело произнесла Зимина, а Алиса слегка покраснела.
– Надо же, как тесен мир, – удивилась Изольда Леонидовна.
Алиса подошла к Борису Томскому, поприветствовала его.
– Какая у Вас с Виктором красивая мама и как молодо выглядит, ни за что не скажешь, что у такой молодой красавицы двое взрослых сыновей, – тихо сказала Алиса.
Борис посмотрел на мать и улыбнулся.
Изольда Леонидовна поняла, что речь идет о ней и улыбнулась в ответ.
– Так, идемте в столовую, а то Афанасий Тимофеевич беспокоится, что все блюда остынут, – позвала Томская всех в столовую.
Все сели за стол, заставленный яствами. Афанасий, повар Изольды Леонидовны, прислуживал гостям и хозяйке.
– За знакомство и скорое вхождение в нашу семью, – провозгласил тост Борис. – За молодых!
Все подняли бокалы с вином, и лишь Снежанин бокал был наполнен соком.
Анна незаметно из приоткрытой кухонной двери наблюдала за Виктором и Снежаной.
– Так она что, беременна? – чуть не вскрикнула домработница. – Вот почему Виктор собирается на ней жениться. Он вынужден.
Ненависть, до этого направленная на хозяйку квартиры, захлестнула Анну и переключилась как кнопка реле на Снежану.
Изольда Леонидовна глянула в сторону кухни и заметила мелькнувшую тень, она встала из-за стола и прошла в кухню вслед за Афанасием.
– Нюся, можешь быть свободна, вот в конверте деньги за сверхурочные. Спасибо. Афанасий Тимофеевич, собери Нюсе что-нибудь из еды, – велела Изольда Леонидовна.
Изольда Леонидовна повернулась к повару.
– Афанасий, твоя рыба очень понравилась моей будущей невестке, она попросила поблагодарить тебя, – произнесла Томская.
Анна почувствовала себя униженной.
– Стерва, ты пожалеешь об этом, – мысленно пригрозила Анна.
Анна стала укладывать в фольгу подаваемые Афанасием куски рыбы, мяса.
Изольда Леонидовна, дав указания повару, вернулась в столовую.
Выйдя на улицу, Анна расплакалась от жалости к себе.
– Ну почему одним все, а другим ничего. Ведь я не уродина, хотя в той униформе, которую заставляет надевать хозяйка, вряд ли будешь выглядеть привлекательно, – шепнула Анна сквозь слезы.
Анна шла к автобусной остановке и пыталась придумать, как ей сорвать предстоящую свадьбу.
– Изольда, словно поняв, что я влюблена в Виктора, близко к нему не подпускает, – тихо сказала Анна сама себе.
Ей оставалось только сожалеть о том, что ей не удается поговорить о своих чувствах с Виктором.
Обида, злость вновь охватили Анну, в какой-то момент она перестала понимать, какое чувство сильнее: ее любовь к Виктору или ненависть к его семейству и Снежане.
Глава 9
Инга, юрист в фирме Бориса Томского, чувствовала: над ее головой сгущаются тучи. Ей казалось, что все с подозрением смотрят на нее, а Элла Прохоровна при встрече злорадно усмехается.
Рита под какими-то надуманными предлогами перестала ходить с ней обедать в кафе и заручилась поддержкой Фридмана.
– Неужели о чем-то догадалась? – спрашивала себя Инга. – А тут еще появление новой сотрудницы. Ох, не зря появилась она в офисе, ходит, со всеми перезнакомилась, явно что-то вынюхивает, – пугала она себя.
Сотрудник из технического отдела, влюбленный в Ингу, по секрету сообщил, что Алису приняли в фирму по просьбе какого-то чиновника и шеф, вынужденный взять ее на работу, придумывает мелкие поручения, не зная чем занять новую сотрудницу.
Инга внимательно слушала сотрудника, не выказывая, тем не менее, своего интереса.
Инга зашла в свой кабинет, плотно прикрыла за собой дверь и задумчиво стала смотреть в зарешеченное окно.
– А эта новенькая довольно симпатичная девица, а, главное, молодая, и как пить дать произвела впечатление на Бориса Томского, – со злостью сказала себе Инга. – А уж как я вилась вокруг него, бесполезно. Давала понять, что готова довольствоваться статусом любовницы, но Томский и на это не пошел. Сколько времени потрачено впустую, – вздохнула Инга.
Инга села за письменный стол и нервно постучала пальцами по столешнице.
– А годы идут, на поддержание красоты требуется все больше сил, а, главное, средств, а нужно платить за аренду квартиры, на покупку одежды из салонов, а не с барахолки, – говорила Инга себе. – Селиванов, гад, заплатил копейки за информацию о намечающемся контракте с французами, а остальное пообещал по факту срыва подписания контракта, – мысленно произнесла Инга и испуганно оглянулась, словно кто-то мог подслушать ее мысли.
Инга посмотрела, сколько времени осталось до окончания рабочего дня.
– Можно собираться. Нужно позвонить из машины Селиванову и предупредить о приезде к нему, – сказала Инга себе.
Через десять минут Инга попрощалась с Фридманом и Ритой, также собравшейся уходить, и вышла из офиса.
Отъехав в своей иномарке, Инга категорически пообещала себе, что этим же вечером выбьет из Селиванова все деньги, пока ее не разоблачили.
– Сегодня же куплю авиабилет с открытой датой и соберу все вещи, – произнесла она вслух.
Инга не заметила, что за ее машиной пристроилась неприметная «восьмерка». Она обращала внимание только на дорогие иномарки, да и то, если видела за рулем молодого дорого одетого водителя.
Доехав до офиса конкурента Бориса Томского, Инга, не глядя по сторонам, вошла в двухэтажное здание.
Водитель неприметной «восьмерки» быстро вышел из машины, припаркованной сбоку здания, и сделал несколько снимков идущей Инги, но со спины, чтобы она не увидела его.
Егор Геннадьевич Громов, начальник службы безопасности в фирме Бориса Томского, поручил Игорю Климову вести наблюдение за Ингой.
Игорь Климов и еще несколько человек несли службу в загородном офисе и в лицо их знали только сам Борис Томский и Громов, поэтому Игорь и его непосредственный шеф Егор Геннадьевич были спокойны. Инга не заподозрила ничего.
– Шеф, она зашла в офис Роберта, как мы и подозревали, – доложил Климов Громову из своей машины.
– А прослушка? – уточнил Громов.
– Все в порядке, я позаботился об этом, – ответил Климов.
– Хорошо, продолжай вести ее дальше, нужно проследить, куда она поедет потом, – велел Громов.
Инга решительно прошла в кабинет Роберта Викторовича Селиванова, владельца строительной фирмы, по слухам перекупавшего конфиденциальную информацию о намечающихся выгодных сделках.
Инга проявила актерские способности, рассказывая Селиванову, как расстроен Борис Томский из-за срыва подписания контракта с французской фирмой.
– Роберт Викторович, жду немедленной оплаты за столь уникально проделанную мною работу и прямо сейчас. И предоплату о предложении Вашей кандидатуры вместо Томского в качестве выгодного и надежного партнера, – произнесла Инга.
– Нет, Инга, только по факту, – возразил Селиванов.
– Что!? Я вывела из строя переводчицу, проделала всю грязную работу, дезориентировав французов и застопорив всю работы фирмы Томского в этом направлении, а оплату должна получить в будущем? – вспылила Инга. – Сейчас же деньги на стол, либо я отсылаю опровержение французам.
Селиванов нехотя открыл сейф, вынул пачку денег, затем вторую и положил их перед Ингой.
– Будешь пересчитывать?..
– Проверю, а если при покупке валюты обнаружится хотя бы одна купюра фальшивая, сообщу в органах, что деньги Ваши, – пригрозила Инга.
Инга нарочито медленно пересчитала деньги и собралась уходить.
– А как насчет дальнейшей работы? – спросил Селиванов.
– Для дальнейшей работы мне нужен стимул, я очень рискую, Томский ищет переводчика, поэтому буду действовать, но с предоплатой, – произнесла Инга.
– Но ты, надеюсь, не оставила следов в компьютере? – спросил Селиванов.
– Роберт Викторович, не будьте наивным. Служба безопасности наверняка уже проверила компьютер переводчицы, а специалистам не составит труда обнаружить, что информация отправлена с ее компьютера, ведь Вы сами посоветовали подставить Светлану, – парировала Инга. – Я ухожу или Вы будете и дальше тянуть с оплатой?
Селиванов понял, что Инга не станет без вознаграждения рисковать и открыл сейф.
После встречи с Селивановым и получения затребованной суммы Инга поехала в коммерческий банк и стала переводить деньги на заграничный счет.
Молодой человек, стоявший за ее спиной, пытался расспросить о чем-то оператора.
– Вы что слепой, не видите, что она обслуживает меня? – возмутилась Инга.
– Я только спросить, – улыбаясь, ответил молодой человек.
Инга, презрительно посмотрев на скромно одетого парня, велела ему дождаться своей очереди.
– Фу ты, ну ты, vip-клиентку не строй из себя и не злись, а то на мегеру смахиваешь, – нагло заявил молодой человек и направился к другому окошку.
Игоря Климова, так ловко получившему нужную информацию, позабавила реакция Инги, чье лицо действительно исказилось от гнева.
Климов вышел из банка, сел в свою «восьмерку» и позвонил Громову.
– Егор Геннадьевич, наша дамочка осуществила перевод валюты за границу. Запись забрал, кто меня заменит? – спросил Игорь Климов.
– Пока поезжай сам, потом с тобой пересечется Кирилл, он и продолжит наблюдение.
Через некоторое время Громову доложили, что Инга купила авиабилет с открытой датой в одну из столиц Европы.
В офисе Бориса Томского, кроме него никого не осталось.
Он ждал информацию от Громова. И когда тот вошел в кабинет, вопросительно посмотрел на него.
– Все подтвердилось, Борис Наумович, – с порога сообщил Громов. – Инга после работы сразу поехала к Селиванову. Игорю Климову удалось записать ее разговор с Вашим конкурентом. Инге удалось вытрясти деньги из Селиванова, она их успела перевести за границу. Более того, она купила авиабилет, видимо, почувствовала, что ее вот-вот разоблачат, – доложил Громов. – Что будем делать?
– Завтра утром покажем ей всю собранную информацию и пусть катится на все четыре стороны, все равно маловато доказательств, чтобы подать на нее в суд, – ответил Борис Томский.
– А с Селивановым как поступим?
– Я сообщу одному бизнесмену, который сотрудничает с Робертом, а тот сам позаботится, чтобы обо всех махинациях Селиванова стало известно в деловых кругах, – жестко произнес Борис Томский.
– И французов надо предупредить, чтобы никаких дел не имели с Селивановым, – предложил Громов.
– Само собой, Егор Геннадьевич.
Борис Томский вышел из-за стола, подошел к Громову и пожал ему руку.
– Спасибо, Егор Геннадьевич, вовремя Вы тогда предупредили меня, не то вляпался бы в любовные с ней отношения, – поблагодарил Томский.
– Да чего там. Главное своевременно во всем разобрались. Виктора поблагодарите, такую переводчицу порекомендовал Вам. Алиса ведь сразу предполагала, что именно Инга замешана, вот я и пустил ребят по следу.
Мужчины принялись обсуждать, каким образом утром устроят разоблачение предательства Инги.
Оба были уверены, что Инга придет на работу для продолжения затеянной дезинформации французских партнеров, ведь Инга не догадывалась, что недоразумение с французами урегулировано, общение с ними продолжено, а переводчик, который срочно потребовался Борису Томскому, найден и принят на работу.
В кабинете Бориса Томского с самого утра следующего дня собрались: хозяин кабинета, Олег Игоревич Максимов – заместитель Бориса Томского, Егор Геннадьевич Громов – начальник службы безопасности, Виктор Томский и Алиса.
На столе Бориса лежали документы, изобличающие Ингу, ноутбук развернут к сидящим в кабинете.
Борис Наумович позвонил Фридману, начальнику юридического отдела и попросил его вместе с Ингой зайти в его кабинет.
Фридман спокойно прошел в помещение и сел на свободное место. Вошедшая следом Инга быстро оглядела сидящих и немного побледнела.
– Вы знаете, что у нас едва не сорвался контракт с французской фирмой, – сообщил собравшимся Борис Наумович Томский. Собственная служба безопасности занялась выявлением виновного в попытке срыва подписания контракта. И Егору Геннадьевичу Громову удалось выяснить, кто продал конфиденциальную информацию нашему конкуренту Селиванову Роберту Викторовичу о контракте с французами, а тот попытался подставить меня с помощью этого предателя, а вернее предательницы, слившей информацию, – произнес Борис Томский.
И все, кроме ничего не подозревавшего Фридмана, повернулись в сторону Инги.
– Мало того, с компьютера Светланы Игоревны, переводчицы фирмы, было отправлено подложное письмо, якобы мною подписанное, – продолжил Борис Томский. – Но самое гнусное и уголовно-наказуемое – это то, что ты, Инга, подбросила Светлане таблетку, из-за чего она попала в больницу и едва не лишилась ребенка, – гневно обвинил Борис Томский.
– Инга, это Вы все сотворили? – воскликнул Фридман.
– Как Вы могли поверить в этот бред, сама же Света и сделала, а Борис сваливает все на меня, – понимая тщетность попытки, тем не менее, возразила Инга.
И тогда Борис Наумович включил ноутбук, одновременно включив записанный разговор Инги с Селивановым, полностью изобличающий ее.
– Ты, Борис, сам виноват в случившемся, – перешла в наступление вскочившая со стула Инга. – Сколько можно было работать без перспективы карьерного роста?
Все накопившиеся чувства: злоба, испуг, ярость выплеснулись разом наружу.
Инга кричала, жалуясь на маленькую зарплату, обвиняя Бориса Томского в пренебрежении ею как женщиной.
– Ты, Борис, получил по заслугам. Я не прощаю подобного обращения со мной и очень рада, что французы засомневались в тебе как в партнере и отложили подписание контракта, – яростно выкрикнула Инга, в пылу гнева не попытавшись отрицать свою вину.
– С большим удовольствием разочарую тебя. С помощью Алисы Сергеевны мы все уладили. Алиса, хотя еще и студентка института иностранных языков, но французским языком владеет в совершенстве. Тебе удалось отправить Светлану Игоревну в больницу, но ее заменила Алиса Сергеевна, которая успешно провела переговоры, выявила суть проблемы и мы уже договорились о подписании договора о сотрудничестве, – радостно поведал Борис Томский. – Несмотря на молодость, Алиса как работник превосходит тебя. Откровенно говоря, ты, Инга, не устраивала меня как специалист и твоя кандидатура никогда мною не рассматривалась ни на роль содержанки, ни тем более на роль жены, – заявил Борис Наумович в пылу полемики и, желая уязвить Ингу, едва не сорвавшую очень выгодное сотрудничество с французской фирмой.
– Заявление об уходе я оставлю у Эллы Прохоровны, – сказала Инга и, громко хлопнув дверью, выскочила из кабинета.
Громов быстро вышел за Ингой.
В кабинете повисла тишина, которую никто не решался нарушить.
Оцепеневший от услышанного и увиденного Максимов бросился к Борису Томскому.
– А я все гадал, кто бы мог это сделать и, каюсь, подумал, что Светочку кто-то заставил каким-то образом связаться с французами и оговорить тебя, – воскликнул Олег Игоревич. – Надо бы отметить счастливое разрешение проблемы. Я позвоню в кафе, попрошу принести закуску, а коньяк у меня припрятан в сейфе, – суетился Максимов.
– Олег Игоревич, успокойся, впереди столько дел, а вот в пятницу устроим после рабочего дня корпоратив, – возразил Борис Томский. – Элла Прохоровна все организует.
– Пойду в отдел, нужно проследить, чтобы Инга по злобе не забрала важные документы, – забеспокоился Фридман.
Алиса и Виктор, не сговариваясь, вышли в приемную.
– Идем в мой кабинетик, нужно обсудить твой поход со Снежаной в ЗАГС, – сказала Алиса Виктору, не обращая внимания на злобный взгляд, брошенный Ингой в их сторону.
Молодые люди направились к выходу из приемной.
Алиса и Виктор не слышали, как Громов тихо предупредил Ингу об ожидаемой реакции Селиванова, когда тот узнает, что она не справилась с заданием, развела его на деньги и подставила под удар его репутацию бизнесмена.
Инга поспешно собирала свои вещи. Фридман мог не беспокоиться за документы. Инга думала об одном: как можно скорее покинуть ненавистный офис, немедленно уехать из страны.
– Нужно сразу попасть на приличный зарубежный курорт, на котором отдыхают состоятельные иностранцы, – твердила она себе, направляя машину к дому, в котором снимала квартиру.
Оставив иномарку у подъезда, Инга вошла в квартиру и по запаху, исходящему из кухни, догадалась, что младшая сестра готовит себе кофе.
– Ида, ты опять встала поздно? – со злостью крикнула из коридора Инга, не заходя в кухню. – Нет, чтобы с утра пойти искать работу.
– Ты что так рано? – раздался голос из кухни. – Как дела, Инга?
– Все плохо, моя жизнь в опасности. Томский и его служба безопасности в курсе всего, меня уволили без выходного пособия и мне срочно нужно уехать из Москвы и вообще из страны, – продолжала говорить Инга сестре.
– Но ты же говорила, что это всего лишь безопасная интрига, к тому же тебя никто не заподозрит? – громко произнесла Ида. – Кофе будешь?
Они продолжали переговариваться, не видя друг друга.
Инга достала из тумбочки коробку, вынула документы: диплом, медицинский полис и еще какие-то бумаги, сложила их в сумочку, а затем из платяного шкафа вытащила объемный чемодан с уложенными в него вещами.
– Служба безопасности сообщит Селиванову о моем разоблачении, он посчитает, что я его подставила. Думаешь, и Томский будет молчать, да он с удовольствием расскажет Селиванову обо всем, – произнесла Инга, перевозя чемодан в прихожую.
– Обидно, что Селиванов ничего не заплатил, пообещав отдать все деньги после выполнения всей работы, а теперь и вовсе не только не заплатит, а еще может расправиться со мной, – со слезами в голосе произнесла Инга и прошла в комнату. – Допивай свой кофе, проводишь меня.
– А как же я? – раздался плачущий голос Иды.
– А что ты? – строго ответила Инга и приблизилась к открытой двери. – Квартира за все лето оплачена, продукты закуплены, машину я оставлю, будешь ездить по доверенности. В конце концов, устройся на работу, – с раздражением сказала Инга.
– Куда я смогу устроиться со своим незаконченным образованием? – заныла младшая сестра.
– А как устраиваются остальные?.. Вон у Томского новая сотрудница, как ты еще студентка, а он взял ее вместо Светки переводчицей. Я подозреваю, что именно эта Алиса Симонова помогла вывести меня на чистую воду. Девица не промах. Я заметила, как Томский смотрел на нее. Она успела даже с младшим братом Бориса подружиться. Я слышала, как они намеревались поговорить о его женитьбе.
Инга со слезами в голосе (она это хорошо умела) стала рассказывать, как случайно увидела, что Борис Томский дал братишке деньги на покупку кольца для невесты.
