Ниян Ниянов
Архитектор: меняющие реальность
Я повернул глаза вниз.
Что за?
– Почему вместо моего ноутбука гигантский кусок желе? – сказал я громко вслух, смотря то на Барбару, то на Пришту, то на кусок розового желе. И пока находящаяся в легком подпитии Барбара соображала, Пришта подскочила с подлокотника кресла и за доли секунды оказалась возле меня.
На ее лице была паника.
– Главный архитектор! Он здесь! Бежим! – если честно я даже не понял, что она сказала раньше: «бежим» или «он здесь». Они как будто прозвучали одномоментно, смешиваясь в едином звуке.
– Хватай свой ноутбук, – указала она мне на кусок желе.
Но как? Я попытался схватить его, и оно мерзкой жижей повисло на моих руках. Прямо как эти сраные слаймы у моих племянников. Тем не менее, я ухитрился засунуть эту жижу себе в карман, понимая, что мне уже никогда не отмыть эти брюки и ринулся за Приштой, которая ломала замок в межкомнатной двери. Почему мы заперты?
Барбара тоже поняла, что дело пахнет органзой и бросилась к нам.
Пришта так и не смогла справиться с замком и тогда включила тяжелую артиллерию – одним сильным ударом ноги выбила дверь из петель.
Но там нас уже ждали люди в камуфляжной форме.
Без предупреждения они открыли по нам огонь.
Пришта успела повалить меня на пол, но Барбара, изрядно накидавшись алкоголем, не смогла так быстро среагировать.
Автоматная очередь изрешетила ее тонкое тело как лист бумаги.
Она упала на пол и наши глаза встретились.
От ужаса я не смог даже кричать. Немой крик вырвался из моих недр, но кто-то (скорее всего, Пришта) подняла меня и потащила в противоположную сторону.
– Уходим! Скорее, скорее! – кричала она и ее голос доносился словно из далека. Как будто я сидел в салоне самолета, а она кричала мне, летя на парашюте за моим иллюминатором.
Мы продолжали куда-то бежать, то падать, то вставать. Мимо нас проносились пули, шум, гам. Я не слышал ничего. Для меня время замерло, подчинившись крепким рукам Пришты… И все, что я видел в тот момент – застывшее лицо Барбары с пятнами крови на ее прекрасном лице. Барбара… как так?
Была она со мной вынуждено… или все-таки любила меня как своего толстого кота Барсика… не знаю… но те годы, что мы были вместе, навсегда останутся в моем сердце…
Покойся с миром, Барбара.
3.
«Очередное землетрясение разразилось в провинции Гуанпро…»
«Огромный метеорит упал в Тагайские леса…»
«В результате землетрясения на берег острова Баити обрушилось мощное цунами…»
Жилистый худой дед, с длинной белой бородой и сморщенными татуировками на худых руках активно жал на кнопки пульта, переключая старенький телевизор в захудалом баре.
– Этот мир неуклонно катится в пропасть, – пробурчал он, щелкая каналы, – я-то успел пожить… а вот все вы сгорите в гиене огненной, ахахаха… так вам и надо, ублюдкам! Засрали нашу планету своими высокими технологиями, – плевался он в пустоту. Выбрав канал с ток-шоу, он отбросил пульт и улыбаясь беззубым ртом, погрузился в передачу.
– Угомонись, – сказал бармен, больше из необходимости, нежели из желания заткнуть этого старика. – Это ваше поколение запустило этот процесс и создало атомную бомбу. Нехрен валить все на нас, – закончил он, протирая барную стойку.
Одинокий толстый мужчина отсалютовал бармену бутылкой вверх, в знак солидарности и продолжил пить пиво в тишине.
Я вывалил на столик желе.
Все, что смог достать из кармана.
– Что это за мерзость? – прошептала Пришта, глядя на эту розоватую слизь.
Мы сидели за маленьким столиком, в дальнем углу, скрытые от назойливых взглядов окружающими нас диванами..
– Ноутбук…, – сказал я.
–Арххх, – издала тихий рык Пришта. – Жди здесь, – сказала она и направилась к барной стойке.
Я остался изучать розовое желе. Интересно, оно съедобно?
Я уже почти лизнул кусочек желе на своем указательном пальце, как передо мной упали карандаш и листок бумаги, пришибленный крепкой рукой Пришты.
– Одолжила у бармена,– пояснила она, – один лист, но тебе хватит! Ты вроде уже к финалу шел?
– Ты серьезно? – я почти вскрикнул, – Барбара мертва! У меня шок! Травма! Я не помню, о чем вообще была эта книга! А ты хочешь, чтобы я…
– Пиши, а иначе пойдешь вслед за ней! – она вновь пригрозила мне пистолетом.
Я хотел попытаться взмолиться к ее эмоциональной части. В конце концов, они с Барбарой были коллегами… У нее вообще есть сострадание? Эмпатия? Но не стал – это бесполезно.
– Хватит! – решительно сказал я, осмелев до неузнаваемости и рукой отодвигая дуло пистолета в сторону, – ты не убьёшь меня, ведь без меня – этот мир разрушится! – и как я до этого не додумался раньше. Выкуси, Пришта!
На это Пришта ответить не смогла, продолжая сверлить меня взглядом. Я понял, что победил!
– Ладно, – она убрала пистолет, – ты прав. Но не закончишь книгу – и мы все обречены.
Победивший эту битву с Приштой, я устало откинулся на спинку стула. Злость и негодование захлестнули меня.
– Где моя охрана? – возмутился я. – В конце концов, если я так важен, почему меня никто не защищает? Я же архитектор как никак!
И да, полоумная Пришта не в счет.
Моя телохранитель издала пронзительный смешок. Наверно, так кричали птеродактили, пока не вымерли две тысячи лет назад.
– Вас архитекторов хоть жопуй жуй… или ты думал, что ты уникальный? Тысячи миров – тысячи архитекторов! Каждого защищать… войск не хватит. Именно поэтому информация о вас строго засекречена… и пока вы сами не решите выдать себя, проявив свои способности, никто вас не обнаружит. Ты сам подписал себе смертный приговор, начав писать эту сраную книгу…
– Ох, – я вскинул руки вверх, словно обращался к невидимому Богу, – но это был не мой выбор! Меня как будто… призвали! Вынудили! Я не мог противиться голосу свыше!
– О чем ты? – не поняла Пришта.
Я попытался ей объяснить те ощущения, что испытывал:
– Я жил свою спокойную жизнь… никого не трогал… продавал телефоны… Как вдруг, однажды, кто-то как будто стал нашептывать мне некую историю… строки сами поплыли у меня перед глазами… Я начал их записывать, а они становились все четче и четче, словно фотка старого полароида. Появлялись детали, герои. Как будто ты откулыпаешь скорлупу от яйца, оголяя книгу. А голос то приходил, то уходил, наделяя меня новыми сюжетами и поворотами…
Пришта смотрела на меня очень внимательно, вслушиваясь в каждое мое слово. Ее взгляд был то озадаченным, то заинтересованным, то даже немного тревожным…
– Ты говорил об этом Барбаре? – осторожно спросила она.
– Хм, – я попытался вспомнить, – вроде нет… Хотя, однажды, когда приступ нашептывания случился рядом с ней, я ей сказал об этом, но не думаю, что она поняла, о чем речь…
Мои слова погрузили Пришту в свои мысли. Было видно, что ее лицо в миг стало напряженным – наверно, она думает.
– Что-то не так? – осторожно спросил я.
Наконец, она взглянула на меня. Впервые, ее взгляд, направленный на меня, не выражал ни отвращение, ни ненависть.
– Я слышала о подобном… Неужели, он пробуждает вас… Специально! Теперь понятно, как он нашел тебя и тебе подобных!… Но как он проник в систему? Как он взломал ее? Это невозможно!
– Ты о чем вообще? – не понял я.
– Главный архитектор! – сказала она.
Но я уже не смотрел на нее, а смотрел за ее спину. На кресло, которое вдруг стало таить как мороженое на жаре.
– О нет…, – сказал я, вставая.
Перехватив мой взгляд, Пришта обернулась.
– Черт! Он нашел нас! Бежим! – мы вывались из-за узкого столика в зал и тут я почувствовал, как мои ноги проваливаются в холодный пол. Посмотрев вниз, я увидел сугробы снега. Вокруг был снег. Весь бар был в снегу. Хотя какой бар… мы стояли посреди заснеженной пустыни и от бара осталась только барная стойка, за которой стояли белые медведи и вылизывали пивные краны. Еще дед-пердед никуда не делся, а продолжал сидеть в своем кресле и смотреть куда-то в заснеженную даль. Но едва я посмотрел ему в спину, как он повернул голову на 180 градусов и посмотрел на меня своими глазами с белыми зрачками:
– Ну здравствуй, архитектор…, – и из его беззубого рта ворохом вылетела куча летающих насекомых.
– Беги! – услышал я голос Пришты, но саму ее видно не было. Прикрывая лицо, я отбивался от полчища летающих жуков, как вдруг их стало сносить сильным ветром. Снег стал подниматься, а ветер усиливаться. Разразилась самая настоящая снежная буря. Я не видел ничего, что происходило в полуметре от меня… Только приближающийся силуэт старика, идущего в мою сторону.
«Черт!», – только и подумал я и тяжело сопротивляясь ветру, с трудом потопал в противоположную сторону.
Ветер здорово замедлял мой шаг.
«Хватит! Прекрати дуть!», – подумал я и как по мановению волшебной палочки буря рассеялась, и мы вновь оказались в баре. Я стоял посредине заведения, а все единичные посетители удивлённо уставились на меня.
Я тоже посмотрел на себя – в моих руках был пульт от телевизора, а на моей одежде по-прежнему оставались следы самого настоящего снега. Я стряхнул его с себя, нажал кнопку пульта и выключил телек. Дед недовольно посмотрел на меня.
– Отдай пульт, щенок! Совсем не уважаешь старость, – прокряхтел он. В этой реальности его глаза имели коричневый оттенок.
– Да пошел ты! – сказал я деду.
Ко мне подбежала Пришта.
– Что ты творишь? Я же просила не привлекать внимание! – прошипела она, хватая меня за рукав и оттаскивая от центра.
– Что? – я ничего не понимал. – А где белые медведи? Снег? Что происходит?
– Что происходит? – спросила Пришта очень по-злому, – я не знаю. Но я знаю, что сейчас произойдет… ты умрешь…, – она вновь выхватила свой пистолет и направила на меня.
Бах! Все вокруг лопнуло, как тысячи осколков гигантского зеркала.
На секунду я вновь оказался в снегу и провалился сквозь него и оказался в пустыне и провалился сквозь пустыню и оказался на оживленной улице.
– Не дайте ему сбежать! – снова прокричал старик в кресле. Только теперь он был в военном костюме, стоя на танке и отдавал приказ сотне вооруженных солдат. Эти сотни солдат бросились в мою сторону, отталкивая и пугая случайных прохожих и тормозя дорожное движение.
Я побежал по оживленной улицы, врезаясь в людей, понатыканных, словно преграды.
И тут с противоположной стороны улицы появился еще один военный отряд.
Я оказался в западне.
– Открыть огонь по врагу! Защищать объект! –прокричал грозный вояка из нового отряда.
Один из мужчин в камуфляже подбежал ко мне.
