Ними Мереойнен
Статус, бабки, перспективы
Пришло очередное время кофе. Очередное время поесть, дабы живот стал ещё больше. Это уже третий раз за последние два часа, и каждый раз он не брал с собой больше чем нужно, чтобы снова пойти туда через сорок минут.
Написал Брат, спросил про настроение. «Боевое», машинально ответил он. Потом написало ещё два человека. Зашёл админ. Рассказал обо всем, что было в отсутствие начальника, то есть его. Пожаловался на новенького, который никак не понимал нормы поведения тут… Начальник слушал и кивал, параллельно думая, что бы ещё такое сделать, чтобы оправданно уйти с рабочего места.
– Красава, скоро на мое место сядешь.
– Я это делаю не для того, чтобы вас пододвинуть, мне просто хочется, чтобы рабочий процесс шёл нормально.
– Тем более сядешь. – повторил он, зная, что такие фразы ласкают тому слух.
В конце разговора последовала просьба админу, просьба подождать ещё пару дней, после чего будет профилактическая беседа. Нового взяли по блату, поэтому такое поведение не стало неожиданностью. И на того сложного человек уже был конкретный план, но воплощению мешало отсутствие настроения. Он никак не мог взять себя в руки и сосредоточиться на чем-то… Админ ушёл.
Пришла девушка, часть коллектива. Задала несколько глупых вопросов. Уточнила про моменты, которые она и так прекрасно понимала. После чего задала главный вопрос, из-за которого вообще решила зайти. Вопрос был из разряда вопросов, на которые нет ответа. Тут два варианта, либо понимаешь сам, нутром, либо не понимаешь вообще никак. Она всегда такие вопросы задавала ему. Ей казалось, что начальник это какой-то сверхъестественно умный и мудрый человек, знающий сакральные тайны жизни, которые ей недоступны… Сверхъестественно умный человек, загадочным голосом сказал, что ей лучше вечером сесть и самой подумать обо всем. Ответ обязательно придёт.
Ещё две минуты он смотрел в монитор, не фокусируясь. Думал о том, как не хочется ничего делать…
Всплеск злости.
Он соскочил со стула и пошёл в туалет. Закрылся изнутри, фокусируясь на своем отражении в зеркале.
– Ты заебал стонать. Возьми себя в руки. Сколько можно?
Умылся.
– Возьми себя в руки.
Дал себе пощечину.
– Хватит ныть.
Внутри начала появляться энергия, что выгнала из тела желание сна. Настроение стало немного лучше. Последовало желание что-то делать, и ощущение непременно успешного итога.
Он вернулся в кабинет. Сел за стол. Достал пачку бумаг. Посмотрел на них и вся мотивация тут же улетучились. Снова захотелось спать. И снова всё тело вступило в реакцию, будто у него аллергия на работу.
Через, ещё примерно, час страданий, наконец-то удалось сосредоточиться на работе. Глаза еле-еле прибились к монитору… Села батарейка на беспроводной мышке.
– Сука. – шёпотом.
Он вытащил батарейки. Подул. Засунул обратно, и мышка начала работать. Но так как сила воздуха все равно не поможет мышке работать слишком долго, было принято решение доделать начатое действие, а потом сходить за батарейками… Начал тормозить интернет. Одна страница, на каком-то стрёмном хосте, грузилась полторы минуты. Он молча смотрел на циркулирующий кружок загрузки.
– Сука. – снова шепотом.
После загрузки, он только навёл мышь на ссылку в правый нижний бок сайта, как в это же мгновение вылезло оповещение от Виндоус. И после того, как окно было со злостью закрыто, мышка снова перестала работать.
– Сука. – на этот раз в голос.
В груди загорелось. Потом загорелось в нижней части рук и он, выпуская наружу импульс гнева, швырнул мышку в сторону. Та разлетелась на части о стену… Он упер ладони в глаза, а локти в стол. Задумался.
– Сука… Сидел бы гайки крутил на тракторе в колхозе. Нет блядь, в город же надо. Сука. В городе же бабки, тёлки и прочее. Престиж, ебать его в рот. Сука. Свобода.
И после слова «свобода» он мысленно переместился в прошлое, когда грезил об этой самой свободе. В голове прозвучали его слова: «Я просто хочу пожить нормально. Поездить по странам, без ограничений. Позволить себе купить больше, чем я могу. Я просто хочу пожить свободно…».
– Свободно. – повторил он вслух. – Свобода. А что такое свобода?.. Ага, то-то и оно. Свобода это свободное время, – заключил он и пропел, – Нам дворцов заманчивые своды, не заменят никогда свободы.
Снова задумался. Расслабил голову, оглядываясь влево. И смотря в стенку, обратился к себе из прошлого:
– Извини, браток, но все эти красивые белозубые люди с экранов тебя обманули. Это не свобода…
Так и прошел целый день. За ним такой же второй.
…
Очередной рабочий день. Раздался звук оповещения из внутреннего чата компании.
– Отчёт.
– Блядь. – разозлился Красный. Вскочил с кресла и подошёл к окну. Солнце стояло в зените. На небе ни одного облака. Снизу двигаются люди и машины.
Вдох.
На отчёт требовалось не больше минуты. Но сам факт этого действия безмерно раздражал. Потому что за этим быстрым отчётом могут последовать вопросы. А если что-то не выяснится, то придут проверять и выяснять придут другие люди, хвосты Бати. Кроме них мог прийти такой другой, мысль о появлении которого, рождала ненависть… Предметом, вызывающим ненависть, был его бывший начальник, по совместительству бывший лучший друг.
Его образ возник в голове. Передёрнуло. И собрав всю решительность в кулак, он написал все что нужно. Отправил. Подождал пока придут возможные вопросы… Не пришли.
Глаза упёрлись в картинку на рабочем столе. Взгляд зацепился за одно из деревьев. Раздался стук в дверь. Тело моментально напряглись, и он вышел из расхлябаного состояния.
– Открыто.
Дверь распахнулась. В кабинет вошла девушка с очередной порцией глупых вопросов. Ей нужно было что-то, но прямо сказать не получалось. А он намеренно делал вид, что не понимает. Ждал, когда сама всё скажет.
Все вопросы прозвучали. Ответы получены. Секундная заминка, и она покинула кабинет. Тут же налетела слабость, и он спустился по креслу до поясницы. Колени упёрлись в перегородку под столом. На душе легче не стало.
Вокруг тихо, только еле-еле шумят кулеры.
– Задонатить что ли кому-нибудь… – подумал он и встал. Открыл хром. Зашёл на первую попавшуюся краудфандинговую платформу. Пробежался глазами по спискам.
– Не то.
Начал гуглить приюты для животных, доверия к которым, конечно, не было. В самом низу этой иерархии были идейные люди, готовые отдать последнюю крошку животным. Но чем выше, тем хуже. И если помогать приюту, то не деньгами.
– Можно позже закупиться и сгонять. Ладно.
Пришло время ютуба. Он нашёл несколько стримеров, играющих на гитаре, и отправил по пять тысяч рублей каждому. После каждой отправки уходил не дожидаясь реакции… Легче не стало. Задумался.
Встал и вышел из кабинета. Вернулся. Написал в чат подразделения вопрос: «Кому что взять в кофейне?». Трое попросили тоже кофе и одну шоколадку… Он покинул рабочее место.
Кофейня стояла перед выходом из здания. Сначала КПП, пройдя который, слева обнаруживалось нужное место. Но зайти туда можно только через улицу, куда идущий и направился. Вход внутри здания почему-то не работал.
В помещении приятно пахло кофе. Бариста за десять минут подготовила заказ. Вытащила две шоколадки. Заказчик расплатился. Забрал всё кроме второго шоколада. Сообщил баристе, что это для неё, и пошёл обратно.
Поднялся. Разнёс всем, что они просили. Вернулся в кабинет. Сел в кресло. Снова уткнулся в монитор.
– Легче не стало. Так, что там на моей любимой либеральной помойке, – подумал и открытая паблик вк. – Ага. А ну это смешно, да… – рассуждал, листая. Через какое-то время нарвался на пост, от формулировки которого взяла злость. Открыл комментарии. Пролистал вниз и остановился. Прочитал: «Только у нас в стране за критику власти тебя посадят на бутылку».
– Опа, иди сюда… – прозвучало в голове.
Настроение сразу же стало лучше. Но не на долго. Фраза «ты тупой кремлебот» прозвучала слишком быстро. Быстрее чем обычно. И снова стало как-то тоскливо.
Глаза начали закрываться. Он откинул голову на спинку кресла и перестал сопротивляться. Кресло в этот момент стало максимально удобным.
– Главное не уснуть надолго… Потому что на бумаге написана вчерашняя дата. Но мы её поставили задним числом. Да, просто немного не успели в срок. Я понимаю, что подписи поставили еноты, и они отличаются. Не сильно же. Сразу и не понять, что документ заполнялся в разные дни и разными существами… – говорил он, возникшему в голове собеседнику, который через минуту разговора внезапно дал ему кулаком в висок так, что принявший подписи от енотов вылетел обратно в реальность. Лоб покрылся испариной. Уши горели, но было холодно… Через пару секунд он очухался, поняв, что это был сон.
До конца рабочего дня оставалось еще три часа. И прежде чем доделать остаток необходимого, он открыл новости, уже пятый раз отсрочивая необходимое. На первой же странице сообщалось:
– «Ричард Гуанов Мутт, известный по скандальным ролям в ряде нашумевших театральных постановок, совершил перформанс…», на этом месте снова моментально вспыхнуло раздражение и захотелось закрыть статью, – «обмазавшись голубиным помётом, он ходил по красной площади, привлекая внимание к проблеме отсутствия чистки памятников…»
– Блядь. Ёбана рот. Блядь.
Злоба, с долькой тоски, наполняла тело. Он закрыл браузер. Встал. Прошёлся по помещению вперёд. Потом вернулся. Остановился. Почесал затылок и сквозь зубы выругался, уже не сдерживаясь… После про себя сказал:
– Ну так-то да. Проблема не в современном искусстве. Проблема в людях. Вокруг быдло необразованное. Если завтра кто-нибудь насрёт посреди Красной площади, то быдло в куче говна увидит кучу говна. А возвышенные люди увидят в этом скрытый смысл. Посыл. Метафору. Ведь в мире все не так просто».
Захотелось поделиться с кем-то этой мыслью, но кандидата не нашлось. Подумав, он вспомнил про одну помойку, где люди пишут свои “очень важные мысли” и “очень смешные остроты”. Достал телефон и скачал Твиттер. Зарегистрировался через е-мейл.
– Так. Ник… Хм… «nesovok». Остроумно? Нет, тупо. Но и бес с ним.
Дальше он проверил в Ворде на ошибки записанную мысль. Выложил. Вылезла капча.
– После каждого твита шоль её вводить? Сука, ещё и номер. Зачем изначально тогда давать по мейлу регаться? – негодовал новый пользователь твиттера, размещая запись.
После размещения записи вылезло предложение подписаться на людей, что могли быть интересными новому пользователю.
Среди них оказался писатель, сын члена союза писателей. Красный, заинтересовавшись, прочитал несколько твитов про кровавое тоталитарное государство и переживания за народ. После загуглил автора. На первой же фотографии, второй подбородок страдальца показал, что он точно знает какая нужна власть.
– О, да, ты-то точно знаешь ка лучше жить черни.
Дальше в предложке шла порноактриса, которая также писала сложносочинённые умозаключения с протестным настроением. И стать порноактрисой её естественно заставило то же кровавое тоталитарное государство, а не лень и желание быстрых денег.
Список кандидатов на подписку дальше не особо отличался. Два музыканта, чья биография отчётливо говорила о неплохой жизни родителей. Какой-то школьник, который вообще не понятно откуда взялся, к значит был чьим-то проектом. И тому подобное.
– Как интересно. Столько людей, знающих как надо жить. Надо обязательно прислушаться к их мнению… – рассуждал новый пользователь твиттера, закрывая приложение так и не подписавшись ни на кого.
В дверь постучались… И перед тем, как открыть, в голове возникла догадка кто это пришёл.
– Войдите.
Догадка не подтвердилась. В дверь вошёл его коллега, по совместительству друг из другого города, тот, что не пришёл на крайнюю вечеринку. Они начинали вместе, но потом их раскидали по разным городам. Поэтому встреча оказалась неожиданной… Они поздоровались. Вошедший рассказал, как и зачем здесь. Достал из-за спины пакет с шаурмой из ларька на трассе у въезда в город.
– Нормальная тема.
– Ага. Тебе поесть перед неприятной ситуацией.
И гость начал рассказывать подробнее про грядущую ситуацию. Говорил про Батю, что тот снова начал устраивать проверки. Рассказал кого именно назначили проверять.
– Не, эта мышь ко мне зассыт идти. Инфа сотка.
– Если Батя приказал, то пойдёт… Бля ты бы видел какую он себе подпись новую сделал? Там будто хозяин Газпрома расписывается. Этого чела распирает от его важности, так что точно придёт.
– Ну, пусть попробует прийти. Ладно. Давай о чём-нибудь другом.
– У меня тут пачка тёлок на собеседование придёт скоро. Я как раз собирался их профиля в ВК посмотреть.
– О, давай.
Гость сел за компьютер. Его собеседник взял шаурму и встал позади, сбоку спинки кресла. Оба смотрели в монитор… Гость зашёл в соцсеть. Потом открыл облако. Скачал текстовик с ссылками. Открыл первую страницу и сразу же нажал на аватарку, под звук хрустящего лаваша и шуршащего пакета позади.
– Ничё такая. Только уж кожи много своей показывает. А у неё ведь сын есть.
– Ага, и если её сын вырастит любителем инцеста, то ему однозначно будет на что передёрнуть.
– Ха. Дура сука… А тебе куда бабёху нужно выбрать вообще?
– На близко ко мне.
– Понял… Давай забьемся на десятку? Вот у этой бабы на стене, не дальше, чем три-четыре записи будет пост. Там будет написано что-то типа: «Стоит протянуть руку к бачку унитаза и смыть, чтобы ненужное ушло из твоей жизни навсегда». Под записью будет её фотка. На фотке она будет с максимально серьезным выражением лица. Рот немного приоткрытый. А внизу прикреплённая песня Сплина какого-нибудь.
– Забили.
Гость просмотрел ещё несколько фотографий. После чего закрыл и спустился на стену. Первая запись – розыгрышем суши. Вторая запись фотка с ребёнком, где она ему ладонью закрывает глаза. Третья запись – репост несмешной шутки из паблика «юмор здесь». А на четвертой записи была фотография, где девушка растопырила ладони, вытянув их перед собой, стояла с открытым ртом. Лицо корчилось… Она показывала какой-то крик отчаяния. А сверху подпись: «Иногда люди даже не думают, что в душе у другого».
Они посмотрели друг на друга.
– Это внатуре ту мач. Это блядь перебор… Вон кошелек лежит, возьми.
– Какая приятная победа. А что с бабой? Мне её брать?
– Конечно брать. Хотя нет, она слишком красивая. Отвлекать будут. Давай ещё посмотрим.
– Мне тоже нравится. Красивая, но тупая, её подлечивать легко будет. Если что вернёмся.
Они продолжили смотреть профиля. Фотографии. Записи. И первое время никого сильно лучше не нашли. Куча псевдофилософии. Какие-то остроумные цитаты. Розыгрыши всякого бесполезного хлама и реклама мелких услуг.
– Во, смотри, – сказал гость, и начал читать цитаты, максимально переигрывая и драматизируя, – мне просто хочется прийти домой после работы. Снять эти неудобные, но такие дорогие и красивые туфли. Достать ту бутылочку вина, которая была припасена на праздник. Укутаться в плед и начать читать книгу, не думая ни о чем.
– О да… Кстати, вспомнил. Недавно смотрел интервью. Хочу один кусок показать.
– Давай.
Интервью это было у одного молодого исполнителя, у него дома, где они рассказывал про свою молодость и так далее. Все это промоталось… После окончания перемотки прозвучало следующее: «Я всегда хотел стать историком. Мне нравится эта историческая атмосфера. Обожаю фильмы про историю, – интервьюер уточнил какие именно фильмы тот обожает, – Мне нравится Игра престолов».
Гость встал со стула. Посмотрел по сторонам. Взял чашку. Поставил обратно. Убрал мышку с коврика и швырнул этот коврик в стену.
– Это пиздец.
– Нда. А сейчас ещё больнее будет. Хочешь новости почитаю на моей либеральной помойке в их фирменных формулировках?
– Не-не. С меня хватит.
– Я просто сам начитался и мне плохо. Хотел разделить боль…
– Неее!
– Похер, не буду мучать. А бабу бери первую, думаю, лучше остальных, хоть и слишком красивая… Мне нужен моральный отдых после просмотра такого количества страниц.
– Окей. И мне пора идти, я здесь проездом.
– Президент Франции Макрон пообещал, что сделает все возможное, чтобы поддержать белорусский народ. Президент здорового человека.
– Заткнись.
– Высоцкая шокировала фанатов откровенным платьем.
– Всё, всё, всё. Ты хочешь чтобы я здесь умер от инфаркта?
– Ладно, иди, а то вдруг ещё этот припрётся. Ты же приехал чтобы завтра на вечеринку сходить?
– Ага.
– Чё, слиться не получилось, да?
– Да вообще лажа, не успел сгенерировать отмазку. Ты чё сам-то делаешь? Пойдешь со мной до Большого торгового центра? Пошаримся там, мне как раз по мелочи всякого нужно купить.
– Да, пошли.
…
Наступило утро субботы. У входа в Большой ТЦ, что-то яростно строча в телефоне одной рукой, а второй держа кофе, стоял Красный. И как только тот закончил писать, из подъехавшего такси вылез его друг, с кем предстояло искать какие-то мелочи. Они поздоровались и зашли внутрь, обоюдно согласившись начать с фудкорта.
Сделав заказ, два друга сели за стол. Первый продолжал переписываться по организации мероприятия, второй пристально смотрел на спину человека за столом… Организующий оторвал глаза от телефона и что-то сказал, но собеседник не услышал.
– Ты чё там выпасываешь?
– Смотри, там вроде брат у Самсунгыча сидит, этот, как его, сука…
– Мякиш.
– Точно. Вон, смотри на его руки.
– Смотрю. Что там?
– Внимательно смотри на волосы. Видишь они чуть поднимаются?
– А, ха, вижу. Опять наверно читает комментарии иностранцев под каким-нибудь русским клипом.
– По-любому. Погодь, посмотрю схожу.
…
– В точку. Читает комментарии пот клипом Оттава Ё. – доложил разведчик.
И ближайшие пол часа они шутили на эту тему. Каждый старался сделать максимально унизительную, для читающего комментарии, формулировку. Шутили про эрекцию со слезами. Утрировано озвучивали друг другу восхищенные акценты, которые возможно у читающего были в голове и так далее.
Разгорячившись, они собирались вставать… Раздался сигнал звонка. Разведчик принял вызов и погрузился в долгий диалог. Звонил его отец, они обсуждали планы завтра. Во время обсуждения звучало куча имён, чуть ли не перекличка, чтобы никого не забыть. Дяди, тети, бабушки с дедушками. Отцы и мамы. Складывалось впечатление, что у говорившего гигантская семья. И это впечатление вводило, сидящего напротив, в точку.
Остаток времени в ТЦ прошёл с противоположным настроение. Красный ходил удрученным и немногословным, чувствуя одиночество из детства. Его друг, отойдя от сложного разговора, наоборот излучал счастье.
– А ты чё хоть загрустил? – спросил друг уже ближе к выходу.
– Да ничё, представил как увижу все эти рожи сегодня. Настроение сразу в ноль.
Дойдя до выхода, они договорились встретиться уже на самом мероприятии. Красный протянул руку, потом одёрнул, говоря «не прощаемся же», получил ответ «если ты как обычно не опоздаешь, за что тебя Брат не пустит, ха» и они разошлись в разные стороны.
…
– Ты как обычно опаздываешь, – сказал первый встречный на вечеринке, протягивая руку, – пошли поможешь донести пакеты. Ты не видел что ли как там эти приехали?
– Неа, не видел. – ответил опоздавший, вспоминая подъезжающую машину, которую он заметил и сразу понял кто там, как только капот показался из-за поворота.
Они пошли обратно. На животе опоздавшего висел портфель, одетый наоборот, а сзади болтался чехол с гитарой… Подъехавшие привезли не так много вещей, и гитаристу пришлось донести всего два пакета.
За теми приехало ещё две машины. После этого все, кто должны были приехать без задержки, были в сборе, но само мероприятие ещё не началось. Многие пили пиво в большой беседке. Играла музыка из чартов, и в один момент началась какая-то разговорная программа. Девушка с накаченными грудью и губами вещала какие-то, привлекающие большинство собравшихся, мысли. Все, так как основное событие не началось, слушали.
– И помните, бабы остались в древней Руси. Сейчас в нашем обществе есть только девочки, девушки, женщины и бабушки. – заключала из контекста, который пропустил Красный, ведущая.
– Видишь, Вася? Мы девушки, а не бабы, как ты любишь говорить. – сказала одна из баб, относительно знавшая того.
– Она же вебкамщица бывшая.
– И что? Правильные вещи говорит зато.
– И чё, меня теперь какая-то блядина будет русскому языку учить? – улыбаясь, чтобы скрыть раздражение, ответил Красный.
– Ой ты такой зануда. – ответила знакомая баба, не заметив раздражения.
Прошло время…
– И в заключении скажу. Не важно каких политических взглядов вы придерживаетесь. Каждому будет полезнее стать чуточку либеральнее. Пока! – закончила ведущая, уступая экран музыкальному клипу.
– И вот тоже верно. – сказала та же баба, кивая и смотря в глаза Красному.
– Меня чё, какая-то блядина будет учить каких мне взглядов придерживаться? – отвечал тот, уже не улыбаясь.
– Сыграй хоть, ты же не любишь слушать модную музыку. – сказала другая баба, заметив опасный негатив меж двух людей, к которым она одинаково хорошо относилась. Конкретно Красный её даже удивил. Если не считать одной ситуации недавно, он обычно себя так не вёл.
Гитарист согласился и пошёл в комнату. Через минуту вернулся с гитарой в чехле. Поднял самую маленькую скамейку. Перетащил ближе к выходу, подальше от столов так, чтобы между ней и окном с поручнем оставалось полтора шага. Положил инструмент на скамейку. Вытащил гитару и поставил позади себя. Чехол оставил открытым там же. Закинул ногу рядом с ним, чтобы опустить гитару на ляжку. И прежде чем начать играть, сказал:
– Не скупимся, господа капиталисты. Принимаются, как и деньги, так и вещи.
Один из слушателей засмеялся и положил пять тысяч рублей. Гитарист начал играть Гражданскую оборону. Где-то на том моменте, когда женой Летова накормили толпу, в чехле лежало примерно десять тысяч рублей. Подпитым людям это показалось забавно, и они покидали всё, что было в карманах. Несколько из них, кто недолюбливал гитариста, кинули денег, думая, что это выглядит унизительно… Песня закончилась.
– Давайте-давайте, я знаю, что у вас денег хоть жопой жуй.
– Нала нет, – выкрикнул кто-то из толпы, – тысячу лет уже им не пользуюсь.
– Без проблем. Номер мой знаешь, кидай на карту. Кивас. Яндекс. Всё, что вам удобно.
– Боже, как же ты круто играешь. – сказала одна из девушек.
– Я знаю.
На телефон пришло оповещение. Началась новая песня. Батарейка. И на этот раз люди подпевали всем составом… Все постепенно напивались. Пришли опоздавшие и началось основное застолье. Пляски.
Стемнело.
Взгляд, давно закончившего играть, гитариста упёрся в банку кока колы, что стояла на захламленном столе. Под банкой протекала лужа водки вперемешку с маслом из шпрот. Сбоку лужи лежал рыбий хвост… Он молча смотрел в одну точку, игнорируя собеседника.
Собеседник, Брат, еле-еле собирая слова в предложения, выражал своё недовольство. Адресат периодический кивал и соглашался.
Позади плясали пьяные женщины, у которых наконец-то уснули дети. Их мужья стояли по двое и общались. А единственный свободный парень, восемнадцати лет, чей-то брат, был взят в плен танцующими.
Брат отвлёкся на телефон. Взгляд с банки колы пошёл по комнате и зацепился за кусок стекла. Видимо до его в пылу веселья разбили бутылку… Он смотрел на этот кусок с мыслью, что его «надо бы убрать»… Снова заговорил Брат. Желание убрать стекло тут же пропало. Раздражение продолжило наполнять тело и разум. Собеседник говорил одно и то же четвертый раз подряд. И с каждым разом всё более нечленораздельно, пока в заключительном повторении уже половина слов не превратилось в мычание и всасывание падающей слюны.
