Николя Бёгле
Последнее послание
11
Постаравшись, чтобы в кадр попали все детали, Грейс добросовестно сфотографировала карту Хайленда, доску, исписанную математическими знаками, а также несколько страниц из раскрытой на столе тетради с расчетами.
Грейс задумчиво смотрела на эти строчки, в которых смешались цифры в скобках, дроби, квадратные корни, греческие буквы и множество других символов, значения которых она не понимала. Единственный очевидный факт, бросившийся ей в глаза: четкий почерк без разрывов, говоривший о ясности ума, уверенно следующего по пути поиска решения.
Оказавшись лицом к лицу с этой загадкой, она вновь столкнулась с вопросом, к которому часто возвращалась на протяжении своей жизни: как получилось, что человечество разделилось на два до такой степени непохожих лагеря? С одной стороны – ученые и технари, чей мощный ум путем расчетов, опытов и логики проникает в законы природы. С другой – пользователи, потребители, вроде нее, немеющие от своего невежества перед математическими, физическими и химическими формулами и даже перед бытовыми приборами, которыми ежедневно пользуются. Порой она воображала, что перенеслась в Средневековье, вся из себя высокомерная и гордая гостья из XXI века. Но чему она могла бы научить людей той эпохи? Дать им вакцину против чумы? Аспирин? Она не знала их химических формул! Объяснить, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот? Но как бы она это доказала? Она была не способна даже нарисовать схему производства обыкновенной шариковой авторучки, валяющейся в глубине ее кармана, а первый же встречный крестьянин научил бы ее, как сеять зерно, в то время как она умирала бы на обочине дороги, сжимая в руке свой мобильник.
Трижды прозвучавший звон оторвал ее от размышлений. Она узнала голос колокольчика на входной двери монастыря.
– Это, должно быть, подкрепление, – объяснила она аббату, который уже некоторое время молча, но настойчиво смотрел на нее.
– Задумались над тем, что же изучал Антон?
«Задумалась. О том, что принадлежу к бесполезной части человечества», – подумала Грейс, а вслух сказала другое, но этот момент, более прагматичный, занимал ее не меньше.
– Я спрашивала себя, связаны научные исследования Антона Сьюйака с его убийством или нет.
– А если да?
– В таком случае дело приобретет очень необычный оборот в сравнении с теми, что я расследовала до сих пор, – ответила она, пригнувшись, чтобы выйти из подземелья.
Она быстрым шагом направилась к входу в монастырь; аббат шел рядом с ней.
– Антон вам не рассказывал, какими исследованиями занимался в этом кабинете?
– Нет. Однажды, когда я стал настаивать, он сильно разозлился и бросил, что знание это опасно для умственного здоровья.
Грейс иронично покачала головой. Подумать только, а ведь ей, возможно, предстоит раскрыть секрет этих таинственных исследований.
Но у нее не было времени задуматься о такой возможности. Они уже пришли в холл, и аббат отпирал дверь вновь прибывшим.
Часы пробили половину двенадцатого утра, когда судмедэксперт Мюррей вошел в монастырь и пожал Грейс руку. Лет пятидесяти, с редкими волосами, уложенными волнами на голове, несколько великоватой для его тела. Он быстро поздоровался с аббатом, кривя рот.
– Ну и погодка! Можно подумать, что визит в монастырь требует такого вот напоминания о Потопе! – бросил он, тряся рукавами блестящей от дождя парки. – Где тело?
– Я провожу вас, – ответила Грейс, заметив дискомфорт аббата, оказавшегося в обществе человека, слишком привычного к смерти, чтобы она его волновала.
Медэксперта сопровождали двое сотрудников научно-технического отдела – рыжеволосый молодой человек и женщина постарше, с очень короткой стрижкой, – а также четверо оперативников. Грейс поздоровалась с ними и объяснила им их задачи. Одного офицера она поставила в холле у входной двери монастыря, велев никого не выпускать, второго – при входе в коридор, где располагались жилые помещения монахов, чтобы быть уверенной, что ни один из них не войдет к себе в келью до ее осмотра экспертами, третьего – перед комнатой убитого, а четвертого – в медпункте. Ему она дала очень четкое задание.
– Ваша фамилия?
– Гамильтон.
– Отлично, офицер Гамильтон, будьте предельно внимательны. Монах, которым сейчас занимается врач, пытался покончить с собой. Мне бы очень не хотелось, чтобы вы пришли ко мне сообщить, что главный свидетель в этом деле лишил себя жизни. И позвоните мне, когда он придет в себя.
Офицер кивнул и протянул Грейс чемоданчик.
– Вам понадобится этот компьютер для составления фоторобота. Также в нем установлена система прямой телефонной связи с управлением в Глазго.
– Поставьте его в медпункте. Спасибо.
Офицер кивнул и, узнав у аббата дорогу, отправился на назначенный ему пост.
– Почему этот свидетель в медпункте? – спросил Уоллас Мюррей, морща нос, чтобы поднять очки. – Была схватка?
Грейс заколебалась.
– Мне пришлось выстрелить в него, чтобы помешать спрыгнуть со скалы.
Медэксперт разинул рот.
– Вот это да! Ничего себе! Я впервые слышу такое. Под вашей добродушной внешностью, инспектор, скрывается решительный человек; если, конечно, вы не допустили нарушение, которое пытаетесь спрятать под ложью во спасение…
Грейс, слегка подняв бровь, посмотрела со смесью презрения и безразличия.
– Ладно, ладно… Я сказал это из уважения к нашему этического кодексу, но я знаю, что в реальной жизни иногда приходится отступать от правил, если хочешь успешно сделать работу, за которую тебе платят. Не так ли?
Она не ответила, оставив медэксперта в смущении, потом повела группу по лабиринту монастыря.
Перед дверью комнаты Антона двое сотрудников научно-технического отдела облачились в свои стерильные халаты. Медэксперт последовал их примеру.
– Вы с нами? – спросил он, поправляя шапочку на своей большой голове.
– Нет, мне нужно кое-что проверить в гостинице острова. Я присоединюсь к вам позднее. Мой телефонный номер у вас есть. Брат Кэмерон, я поручаю вам отвести экспертов в келью каждого из монахов и туда, куда они пожелают пройти.
– Да, положитесь на меня.
Буквально за мгновение до того, как повернуться спиной к аббату, Грейс почувствовала на себе его тяжелый, встревоженный взгляд. Как будто он боялся того, что она узнает в гостинице.
12
Когда она вновь проходила по мощеной Дороге мертвых и преодолевала холм, через который шла дорога в порт, стук дождя зазвучал в ее ушах еще громче. У подножия холма она заметила небольшую группу домов с блестящими от воды шиферными крышами и море, чьи серые волны сливались со свинцовым небом.
Осторожно спустившись, стараясь не поскользнуться, Грейс скоро оказалась на единственной улочке деревни и не замедлила обнаружить по вывеске с подковой единственную на острове гостиницу.
Она толкнула дверь и с облегчением вздохнула, почувствовав, как ее обволакивает приятное тепло. Слева от нее, в салоне с глубокими кожаными креслами, трещал огонь в старом, почерневшем каменном камине. Напротив него была лестница красного дерева, ведущая на второй этаж. Справа, за деревянной стойкой с резными кораблями, стояла молодая женщина с собранными в пучок волосами и приветливой улыбкой на губах.
– Добрый день, мэм, желаете пообедать? – спросила она, сжимая в пальцах чашку с дымящимся напитком.
Грейс быстро взглянула на настенные часы. Действительно, уже первый час дня. Она и не заметила, как пролетело время.
– Добрый день. Грейс Кемпбелл, полиция Глазго. Мне надо задать вам несколько вопросов относительно одного из ваших постояльцев.
Приветливое выражение моментально исчезло с лица молодой женщины.
– А в чем дело? Ну, то есть… я хочу сказать: чем я могу вам помочь? Господи, вы меня напугали.
– Это не затрагивает вас напрямую, – ответила Грейс, вздрогнув. – Проживал ли у вас в последние дни молодой человек лет двадцати пяти, очень ухоженный, с волосами, покрытыми лаком, с аккуратной бородкой, с татуировками на руках?
– О! Да, да… красивый парень. Очень вежливый, хотя всегда разговаривал с наушниками в ушах и уткнувшись в свой мобильный телефон. Он освободил комнату вчера утром. А что? Он что-то натворил?
– Могу я взглянуть на регистрационную книгу гостиницы?
– Да, разумеется, но, возможно, вы захотите присесть у огня. Если позволите сказать, вы выглядите замерзшей и немного бледной.
Грейс вынуждена была признаться себе, что неважно себя чувствует. Она уже больше девяти часов была на ногах и подвергла свое тело серьезному испытанию.
Она приняла приглашение, сняла мокрую парку и протянула ноги к умиротворяющему огню. И сразу же почувствовала удовольствие от тепла, которое подчеркнуло весь масштаб напряжения, накопленного ею с раннего утра. Хотела она или нет, но это дело за несколько часов выжало из нее больше сил и энергии, чем все прочие, которые она расследовала за свою карьеру.
– Вот регистрационная книга. Интересующий вас клиент записался под этим именем.
Грейс взглянула на строчку, на которую указывала ногтем хозяйка гостиницы: Стивен Карлоу.
– Вы проверили его паспорт?
– Да.
– Какое у него подданство?
– Британское.
Грейс тут же позвонила своему начальнику и изложила ситуацию, удаление мозга у жертвы, роль брата Колина, а закончила именем, найденным в регистрационной книге гостиницы.
Она услышала щелканье клавиатуры компьютера.
– Стивен Карлоу?
– Да, К-А-Р-Л-О-У.
– Твою мать…. пусто! Наверняка имя вымышленное. Ни в Шотландии, ни во всей Великобритании нет ни одного Стивена Карлоу.
– В ближайшее время в моем распоряжении будет фоторобот, и, возможно, эксперты что-нибудь обнаружат. А группа, отправленная обыскать последнее известное местожительство жертвы, представила отчет?
– Да, квартира абсолютно пуста. Никакой мебели. Ничего. Консьержка сказала, что перед отъездом жилец все распродал. Этот Антон Сьюйак явно намеревался прожить в этом монастыре продолжительное время.
– Есть на него еще что-нибудь?
– Я поручил одной женщине из моей группы разыскать, откуда он приехал, где работал, есть ли у него семья и так далее. Она тебе сразу позвонит, если что-нибудь нароет. Она известна тем, что не упускает ни одной мелочи, вот увидишь. Ладно, а у тебя как? Ты узнала, почему этот Сьюайк забился в такую дыру?
– Нет. Пока еще нет.
– Так что, ты сразу вышла на след?
Грейс терпеть не могла, когда у нее требовали отчета по только что начатому делу. Ей надо было, чтобы ее оставили работать спокойно, не докладывая каждую минуту.
– На несколько. Кстати, у нас в управлении есть сотрудники, разбирающиеся в науках, в первую очередь в математике и астрофизике?
– Среди компьютерщиков иногда попадаются поразительные знатоки. Попробую тебе кого-нибудь найти. А что?
– Я обнаружила рисунки и расчеты, в которых ничего не понимаю. Высылаю тебе снимки.
Эллиот Бакстер ответил не сразу.
– Какая-то проблема? – поинтересовалась Грейс.
– Ну, напоминаю тебе, что мне бы очень хотелось, чтобы это дело не получило огласки. Политикам не нравится, когда чернят имидж Шотландии, это вредит туризму. Так что, чем быстрее ты возьмешь убийцу, тем будет лучше.
– Куда ты клонишь?
– Ты уверена, что не увязла в ненужных деталях? Ты не хочешь сосредоточиться на опросе соседей, проверке камер наблюдения, составлении фоторобота? На конкретных вещах, короче.
Грейс закрыла глаза, чтобы попытаться сохранить спокойствие.
– Я работаю по обеим линиям, Эллиот.
– О’кей, тебе виднее. Я перезвоню.
Грейс нажала на «отбой», переслала начальнику фотографии и вновь обратилась к любезной хозяйке гостиницы:
– Вы можете проводить меня в номер, который занимал Стивен Карлоу?
– Да, разумеется.
Грейс поднялась за хозяйкой на второй этаж, стараясь как можно лучше скрыть смятение, вызванное «очень воодушевляющим» телефонным разговором с Бакстером.
– Уборку уже сделали?
– Ну да… и хорошо сделали.
Грейс надела новую пару перчаток из голубого латекса и вошла в номер.
Запах чистоты и свежести, восхитивший бы ее, будь она клиенткой этой гостиницы, стал холодным душем для надежд инспектора полиции. Судя по безукоризненному порядку, шансов на обнаружение чистых и пригодных к использованию образцов ДНК оставалось мало.
Для очистки совести она открыла все ящики ночного столика и секретера, все были пусты, бросила взгляд в шкаф, под кровать, в ванную комнату и вышла.
– Заприте дверь на ключ, никому не сдавайте номер и не заходите в него до тех пор, пока его не осмотрят эксперты.
– А… когда они придут?
– Не волнуйтесь, они придут в течение дня.
– Нет, нет, я беспокоюсь не из-за платы за проживание, я немного боюсь того, что они могут там найти.
– Мы будем очень деликатны. У вас в гостинице есть видеокамеры наблюдения?
– К сожалению, нет. Здесь обычно очень спокойно.
Грейс вернулась в салон. За это время ее кресло у камина занял рыжий кот. Он посмотрел на нее круглыми глазами, а она стала смотреть на него, заранее зная, что проиграет этот поединок. Наконец кот зевнул, открыв маленький розовый язычок, потом, как будто это действие отняло у него последние силы, уткнулся мордочкой в лапы и заснул.
– Сгоните его! – предложила хозяйка, улыбаясь.
– Он так удобно устроился, – возразила Грейс, придвигая к камину другое кресло.
Она снова опустилась на мягкое сиденье, чувствуя все усиливавшуюся головную боль и головокружение. Она дала себе несколько секунд передышки, но недомогание не проходило.
Предупреждение Эллиота Бакстера спровоцировало тревожное покалывание в груди, которое ее теперь не отпускало. В чем-то он был прав: возможно, внимательный осмотр места происшествия и гостиничного номера дадут ценные улики для установления личности и обнаружения убийцы.
Вполне вероятно, портрет получится настолько похожим, что убийцу задержат в ближайшие часы. Но что, если все это ни к чему не приведет? Что у нее останется для продолжения расследования? В первую очередь психологический профиль Антона Сьюйака и установление круга его знакомств; погибший, похоже, знал своего палача, поскольку они были сфотографированы вместе. Затем таинственные исследования, которые, возможно, имели связь с убийством. Но Грейс охотно признавала, что этот аспект дела настолько же расплывчат, насколько и сложен.
И она, почти с ощущением вины за то, что даром тратит время, развернула на нижнем столике карту Хайленда, найденную в рюкзаке Антона.
В ней имелись географические объекты, обведенные черным, в точности как на карте, приколотой к стене в его потайном кабинете. Что же такого там было? Если Антон зачеркнул все, кроме последнего, который обвел кругом и добавил вопросительный знак, значит, он обследовал их в поисках чего-то. Но чего?
Это могли быть обычные прогулки в поисках красивых пейзажей, если бы карта не находилась рядом с загадочными расчетами. Какая связь существовала между этими двумя элементами?
Грейс загрузила приложение GPS в надежде узнать больше подробностей об этих географических ориентирах, но не нашла ничего особенного, если не считать того, что согласно показателям уровня высоты эти места были труднодоступными.
– Не хотите что-нибудь выпить или съесть?
Грейс так углубилась в свои размышления, что не слышала, как подошла хозяйка, и поэтому вздрогнула.
Она попросила чаю, а потом нашла номер Департамента по туризму. Представилась, назвала свою должность, и ее быстро соединили с отделом, в котором ей должны были помочь.
– Чем могу быть вам полезен, миссис Кемпбелл? – спросил мужской голос, такой приветливый, что ей на мгновение показалось, что она собирается бронировать туристическую путевку на отпуск.
– Я перешлю вам серию фотографий ряда конкретных мест Хайленда. Мне бы хотелось, чтобы вы мне сказали, что между ними общего. Может быть, там красивые виды? Возможно, они опасны, закрыты для посещений или известны чем-то другим?
– Хорошо, сделаю все, что в моих силах. Пришлите фото по имейлу.
Сотрудник туристического управления назвал адрес своей электронной почты и пообещал Грейс перезвонить в течение часа. Она переслала ему данные в тот самый момент, когда хозяйка гостиницы вошла в салон с подносом в руке.
– Вот ваш чай и несколько печений домашнего приготовления.
– Очень мило, спасибо.
Пока напиток подкреплял Грейс своим теплом, в голове у нее в полном хаосе кружились мысли, словно разгоняемые тем ветром, с которым она столкнулась по приезде на остров. Почему убили Антона Сьюйака и, главное, почему убийца удалил у него мозг? Действительно ли существует связь между научными изысканиями жертвы и этим разрушением его мозга? Не занимался ли Антон Сьюйак под защитой монастырских стен исследованиями, огласки результатов которых кто-то сильно не хотел? Это была одна из возможных версий. Также можно было предположить, что молодой человек спрятался в монастыре, спасаясь от ответственности за преступление, которое совершил сам, а теперь опасался мести. Это предположение совсем не казалось абсурдным, потому что Антон был отнюдь не тем милым юношей и безобидным ученым, каким казался с первого взгляда.
Грейс вдруг обратила внимание, что грызет ноготь, хотя не поддавалась этой нервной привычке по меньшей мере год. Она тут же положила руку на бедро и снова погрузилась в свои мысли. Минут через тридцать ее отвлек от них телефонный звонок.
– Миссис Кемпбелл, Департамент по туризму Шотландии, отдел Хайленда. Звоню вам, как обещал.
Грейс сразу отодвинулась от спинки и села на край кресла, выпрямив спину, чувствуя, как от нервозности дергается нерв на ноге.
– Ну, что вы нашли?
– Значит, так: похоже, что все места, указанные на присланной вами карте, объединяет один тип ландшафта.
– И что это за тип?
– Это очень древний ландшафт, миссис Кемпбелл. Доисторические пещеры.
13
Когда первое изумление прошло, Грейс захотела узнать больше.
– А можно посетить эти доисторические пещеры?
– Только некоторые из них оборудованы для туризма. Остальные не имеют инфраструктуры, облегчающей доступ в них. Никто не запрещает вам туда войти, но это будет исключительно под вашу ответственность.
– Вы можете мне послать по электронке названия каждой пещеры?
– Я это уже делаю, разговаривая с вами… Скопировать, прикрепить – и вуаля! Письмо должно прийти к вам с секунды на секунду.
– Большое спасибо.
– Но повторяю, будьте осторожны, эти места могут быть очень опасны. К сожалению, у нас каждый год происходят несчастные случаи.
– Спасибо за совет. Хорошего дня.
Грейс положила телефон на столик, и тут ее вновь сотрясла дрожь от поясницы до шеи. На этот раз она сняла ботинки и даже носки, чтобы приблизить мокрые ноги к жару пламени. Она пошевелила пальцами и ступнями.
Кот, по-прежнему возлежавший на соседнем кресле, открыл один глаз, словно прикидывая, не угрожают ли ему ее движения, после чего снова задремал.
Грейс радовалась огню, позволившему ей немного расслабиться, но недостаточно для того, чтобы прошло напряжение в плечах. Как бы она ни пыталась успокоиться, глядя на колебание языков пламени, копившаяся с самого утра нервозность не проходила.
Какое странное нагромождение разнородных элементов в этом деле, думала она. Сочетание загадочных научных вычислений и доисторических пещер казалось несовместимым. Какую связь Антон Сьюйак установил или пытался установить между ними?
Возможно, Эллиот Бакстер был прав: все это ненужные детали, не имеющие прямого отношения к расследованию.
Грейс, сама того не замечая, снова прикусила ноготь. Она все явственнее чувствовала себя не на высоте. Все дела, что она вела за десять лет работы детективом, прежде чем ее отправили «на чердак», имели вполне классическую форму. Часто это были семейные драмы, в худшем случае – криминальные разборки. Дела могли быть запутанными, мрачными, жестокими, но никогда не заводили в такие странные дебри.
Она хотела открыть электронную почту, чтобы продолжить работу и узнать названия доисторических мест, но заметила, что ее рука дрожит.
Незаметно внутри ее образовалась и увеличивалась жуткая пропасть. Не в силах сконцентрироваться, она неловко сунула телефон в карман и стала искать отвлечение, все равно какое.
Она хотела погладить кота, но тот лениво слез с кресла и направился к выходу из салона. Позвонить кому-нибудь? В ее жизни не было ни родных, ни друзей, ни приятелей по работе. Таков был ее выбор, клятва, данная ею себе самой в пятнадцать лет. Однако ей было нужно, чтобы кто-нибудь вернул ей веру в себя саму. Сказал, что ни на секунду не усомнился в ней.
По давней привычке она покрутила на пальце кольцо, которое затем с отвращением сняла. Раньше это кольцо успокаивало ее и соединяло с единственным человеком, которому она доверилась, когда вернулась к жизни.
С тех пор она навязывала себе холодное прикосновение этого металла, чтобы не забыть, что тот же самый человек ее предал и что никогда больше она никому не откроет свое сердце. Гарант этого данного ею себе обещания, кольцо с особой жестокостью также напоминало и о ее абсолютном одиночестве.
И тогда, неосознанно, повинуясь древнему инстинкту выживания, она заметила принесенные ей печеньки и протянула руку к подносу.
Грейс словно со стороны увидела, что берет одно, потом второе, и еще одно, не обращая внимания на крошки, прилипавшие в углах губ и падавшие ей на блузку. Она почти не жевала печенья, стараясь проглотить их как можно больше, чтобы заполнить свою внутреннюю пустоту.
За какую-то минуту она съела целую тарелку. Но этого ей было мало. Она заказала обед, выбрав самое плотное и самое жирное блюдо. Грейс чувствовала, как подкатывают слезы, стыдилась своего срыва, которого так долго боялась, но не могла удержаться. Она должна была заполнить пустоту внутри, образовавшуюся из-за отсутствия любви или дружеской привязанности.
Она отряхнула блузку, вытерла рот и постаралась сдержаться и не сразу наброситься на блюдо, принесенное любезной хозяйкой гостиницы.
– Да, морской воздух вызывает зверский аппетит, – сказала та, не подозревая, какая драма разыгрывается у нее на глазах.
Грейс поблагодарила ее быстрой улыбкой и накинулась на овощи, соус, цыпленка и его жирную шкурку, прерываясь только для того, чтобы откусить хлеб. Потом она откинулась на спинку кресла, нижняя челюсть болела из-за быстрого пережевывания, а щеки горели от жара большого количества калорий. Тяжелый живот был похож на полный бурдюк, сердце подкатило к горлу. Грейс закрыла лицо руками, охваченная злостью и отчаянием. Она считала, что вылечилась.
Звонок мобильного вырвал ее из привидевшегося ей кошмара. Рука зависла над блюдом, по-прежнему полным печений. Стол был чистым, никаких следов еды, ни одна крошка не запачкала ее одежду. Однако ей было очень плохо, как будто она наяву съела все это. Выбитая из колеи, Грейс механически ответила на звонок.
Офицер Гамильтон, оставленный наблюдать за братом Колином, звонил сообщить ей, что монах очнулся и готов помочь в составлении фоторобота предполагаемого убийцы.
Слишком потрясенная, чтобы разговаривать, Грейс ограничилась несколькими односложными ответами, чтобы подтвердить, что она поняла, и закончила разговор.
Это расследование заставило ее настолько усомниться в своих силах, что она оказалась на краю бездны, населенной ее старыми демонами. Значит, она такая посредственность, что малейшая трудность лишает ее веры в собственные силы?
Злясь на саму себя, Грейс встала и посмотрела в окно на море, выбрасывавшее пену на скалы, торчавшие вдоль единственной улочки деревни. Она поискала номер Эллиота Бакстера. Возможно, он прав, для этого дела требуется кто-то более сообразительный, более образованный и находящийся в лучшей физической форме, чем она. Ради пользы дела и в собственных интересах ей следует отказаться от продолжения расследования и вернуться к себе, к своим книгам и успокаивающему одиночеству.
Она уже поднесла палец к иконке вызова, как вдруг вернулся рыжий кот. Он прошелся по салону ленивой походкой, и при этом его живот раскачивался слева направо, как маятник. Остановился, посмотрел по сторонам с видом, показавшимся Грейс усталым. Как будто он ожидал найти нечто новое в рутине повседневности, но увидел, что ничего не изменилось и не изменится. Он неспешно влез на кресло, свернулся в клубок и закрыл глаза.
Грейс медленно отодвинула палец от телефона, вихрем пронеслась по помещению, купила готовый сэндвич, поблагодарила хозяйку и, выбежав из гостиницы, широкими шагами направилась к монастырю.
Она в несколько укусов расправилась с сэндвичем, и тут на остров снова обрушился ливень. Она не стала защищать лицо, предоставив дождю охладить ее горящие щеки, стекать по ее шее и напоминать ей, насколько она живая.
Наэлектризованная импульсом, встряхнувшим ее при взгляде на бесцельно бродящего кота, Грейс всеми силами души ухватилась за эту руку помощи, протянутую ей судьбой, и отбросила все свои сомнения. Она знала, что они возвратятся, но на данный момент ей удалось их отогнать.
Сосредоточившись на удержании хрупкой победы над унынием, она едва не оставила незамеченными две черные фигуры, приближавшиеся к монастырю. С того места, где она находилась, узнать их было невозможно. Кто это?
Предчувствуя дурную весть, Грейс изо всех сил побежала вниз по склону.
