Николай Ярыгин
Последний хранитель
Серия «Фэнтези-магия»
Выпуск 29
© Николай Ярыгин, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Выпуск произведения без разрешения издательства считается противоправным и преследуется по закону
Экскурсанты пока еще бодро шагали по горной тропе, смеялись и переговаривались, но я знал, что скоро это прекратится, начнут уставать и поневоле замолчат. Будут только тяжело дышать, вытирать пот и думать о том, что скорей бы привал. Уж это я знаю точно, в свое время достаточно побегал по горам в составе РДГ отдельного батальона «Тень» ГРУ ГШ МО России. Маршрут экскурсии был проложен очень грамотно, после небольшого подъема следовал горизонтальный переход, затем снова подъем, и так несколько раз. Но усталость у неподготовленных туристов все равно возьмет свое.
Вот чего я, спрашивается, поперся в этот поход, сидел бы себе сейчас у моря да пил холодное пиво. И ладно бы гор не видел и это была бы для меня экзотика, так нет же. А все это моя новая знакомая Света уговорила, ну я и поддался, если честно, то не сильно и жалею, правда, мог бы проводить свой отпуск с бо́льшим комфортом.
Первый отпуск за несколько лет, и тот еле выбил. Шеф вечно загружал меня работой под завязку, правда, и платил достойно, а когда увидел мое заявление на отпуск, повел себя так, будто я нанес ему личную обиду. Мы с ним вначале просто тихо поспорили, потом уже орали друг на друга, и лишь когда я заявил, что уволюсь, он подписал мне заявление.
– Сережа, ты там хоть не долго будь, сам же знаешь, зашиваемся, уйдут заказы к другим, будем лапу потом сосать.
– Ну, посмотрим, Вадим Николаевич, скучно будет – вернусь, – ответил я и поспешил скрыться, отрезав его от себя дверью кабинета.
– Сережа, ну что, подписал? – спросила меня его секретарша Верочка, симпатичная девчонка с аппетитной попкой.
– Попробовал бы не подписать, – хмыкнул я и поспешил в кадры оформить отпуск.
Вечером позвонил другу семьи, вернее отцову другу, и попросил, если может, помочь устроиться в какой-нибудь пансионат на черноморском побережье, были у него знакомые в этой сфере. Отпуск хотелось провести с комфортом и не мыкаться по съемным квартирам, а так, чтобы и в номере убрали и столовая рядом с нормальным меню. А не за три километра и не с курицей гриль, которую подогревают с прошлого сезона, были прецеденты. Я вообще-то в еде непривередливый и есть буду что дадут, знали бы, что приходилось есть, сдавая курс по выживанию. Но в отпуске ограничивать себя не собирался.
Так что ровно через день я загрузил вещи в свою машину и отправился к югу, где солнце, море и загорелые незнакомки. А что, парень я не старый, мне всего-то двадцать семь лет, холостой, не обделенный ни внешне, ни финансово. Трасса стелилась под колеса, я обгонял, меня обгоняли, настроение было отличное, я приоткрыл окно и, напевая какую-то незамысловатую песенку, тихо радовался жизни.
Отец мой помимо моей матери был еще женат на своей службе, и в редкие его отпуска мы ездили в деревню к его родителям. Правда, там было настоящее раздолье, я, быстро перезнакомившись с местными пацанами, влился в их коллектив и так же ходил с ними за грибами и земляникой в лес, на речку, учился скакать на лошади, полоть сорняки на грядках и упивался парным молоком.
А после окончания школы поступил в Московский пограничный институт ФСБ России, вот тогда я и поехал впервые на море, сдав документы и выяснив, что зачислен. После третьего курса распределился на факультет «Управление оперативно-боевой деятельностью подразделений специального назначения ФСБ России». Гоняли нас нещадно, теория, теория… потом практика, где вбивали в головы через руки, ноги и остальные участки тела ту же теорию, и так все пять лет.
После окончания и получения лейтенантских погон меня вызвали в кабинет замначальника училища по кадрам, и находившийся там военный с пронзительным взглядом поинтересовался, не хочу ли я продолжить обучение. Я не раздумывая дал согласие, после чего меня и еще трех человек посадили в микроавтобус с затонированными стеклами и повезли вначале на военный аэродром. А затем самолетом АН-26 перевезли на одну из закрытых баз, где и продолжилось наше обучение.
Тут уже учили всяким специфическим навыкам – как быстро провести вербовку, как задавать вопросы и распознавать неправду, как из продающихся в магазине и аптеке в свободном доступе товаров изготовить взрывчатое вещество и много чему еще. После года обучения я влился в отдельный батальон особого назначения «Тень».
Первая моя командировка пришлась на республику Перу, где в дебрях лесов находилась небольшая база, на которой содержалась парочка наших высокопоставленных военных и один дипломат, это была операция возмездия. Любой, кто решится предать свою страну, должен понимать, что за ним рано или поздно придут. Операция прошла чисто и быстро, с нашей стороны даже раненых не было, бросив пару мертвых колумбийских наркоторговцев для отвлечения внимания, мы так же тихо ушли.
А потом закрутилось, я мотался по стране, и даже в близлежащем зарубежье. И после нашего визита кто-то из явных врагов моей страны или носитель секретов первой категории, которого нельзя было посадить из-за боязни распространения этих секретов, тихо умирали. Кто-то попадал в автокатастрофу, у кого-то случался сердечный приступ, кто-то неосторожно пользовался газом, что приводило к взрыву оного, а некоторые умудрялись отравиться утренним кофе и даже утонуть, принимая ванну.
Жизнь была насыщена неожиданностями, приключениями с запахом крови и смертей. Приходилось резаться и с морскими пехотинцами пиндосов, и с особой воздушной службой, сокращенно SAS, спецназом наглов, и с бармалеями в Сирии. Могу сказать одно, что германский спецназ GSG-9 – один из лучших на Западе, после нас, конечно. Да все они после нас, и это не бахвальство, вы где-нибудь слышали или читали, что кто-нибудь из тех, кого я перечислил, оставаясь прикрывать отход группы, отстреливался до последнего, а потом еще взрывал себя вместе с врагами? Или мог вызвать огонь на себя, понимая, что он погибнет в девяноста девяти процентах из ста.
Родители мои за время моей учебы, а потом и службы, тихо отошли в мир иной, я был у них поздним ребенком. Мама вообще рано ушла, по моим представлениям, дожив всего до шестидесяти, отец после ее смерти заскучал и так же тихо умер у старшей сестры на руках. Я отдал сестре родительскую четырехкомнатную сталинку и заверил ее, что я не буду претендовать на эту жилплощадь, все-таки у нее два пацана и девочка, а сам переехал в их двухкомнатную хрущевку. Оформили, как положено, все документы, и я, закрыв квартиру, снова умотал в командировку. Вот в одной из таких командировок в южной стране я и нарвался на очередь из АК-47 китайского производства. Две пули прошли под ключицей, одна разорвала легкое.
И отправиться бы мне к праотцам, да, на счастье, находился недалеко наш передвижной госпиталь, там мне и сделали первую операцию, а потом уже отправили самолетом в Москву в центральный военный госпиталь. Затем несколько месяцев в госпитале, потом период восстановления, который тоже занял немало времени. При желании я мог бы остаться в армии, допустим, в штабе, перебирать бумажки. Но все же, подумав, решил уйти в запас и осваивать какую-нибудь гражданскую специальность.
Так я и оказался в рекламном агентстве «Юлия», поначалу присматривался, но затем как-то быстро стал начальником одного из отделов, а потом и замом гендиректора. Платили мне неплохо, и со временем на карточке появилась довольно солидная сумма, да и на службе я имел солидную зарплату. По ночным клубам и кабакам я не зажигал, спиртного употреблял очень мало, интересовался рыбалкой и большую часть свободного времени проводил на водоемах области. Ну и периодически слушал упреки от сестры в том, что не женюсь и что пора бы уже и деток завести. На что отмахивался и, смеясь, отвечал, что у меня пубертатный период и женилка еще не выросла. Она махала рукой и пару недель эту тему не поднимала, после чего снова начинала меня стыдить.
– Вот нет у тебя, Сережка, серьезности. Миша, ну хоть ты ему скажи, – пыталась она подключить к уговорам своего супруга. На что тот смеялся и все твердил:
– Серега, не ведись, им лишь бы окрутить нас, а потом заездят.
– Вот я и смотрю, тебя, заезженного, с дивана не сгонишь, – тут же переключалась она на мужа. – Вот станешь старым скрюченным дедом, кому ты нужен будешь, – говорила она под наш с Михаилом хохот. – Ой, да ну вас.
И уходила на кухню, начиная в сердцах тарахтеть посудой. Да я и сам иногда подумывал над этим, глядя на пап, гуляющих с малышами, но как-то вот не попадалась мне такая, которую хотелось бы повести под венец.
Остановившись на одной из заправок, я долил в бак машины бензина, заскочил в туалет и купил стаканчик кофе и, выходя из двери, столкнулся с компанией из четырех парней. Один из них вроде бы случайно толкнул мою руку, державшую стаканчик с кофе, и тот выпал под ноги компании.
– Смотри, куда прешь, придурок, – заорал другой из них.
– Вы не хотите извиниться? – придержав того, кто выбил у меня кофе, спросил я.
– Да пошел ты, смотреть надо, куда лезешь, – стряхивая мою руку, ответил тот. Скандалить не хотелось, я просто посмотрел в сторону касс, и одна из работающих там девушек громко крикнула:
– Мужчина, идите, я вам сделаю кофе вне очереди.
Я вернулся к стойке.
– Не связывайтесь вы с ними, они тут часто к проезжающим цепляются, бывали случаи, что даже кого-то избивали, – прошептала она мне.
– Спасибо за предупреждение, – тихо проговорил я и, получив еще стаканчик кофе, расплатился и вышел из помещения к машине. Выпив кофе, бросил стакан в урну и снова сел за руль. Через пару километров увидел, что меня догоняет БМВ седьмой модели с сидящими в ней моими обидчиками.
Обогнав, они стали прижимать мою машину к обочине, блокировали довольно умело, наверное, делали это не в первый раз. Уйти от них не составляло труда, и машина позволяла, и экстремальному вождению я был очень хорошо обучен, но меня стала раздражать навязчивость парней. Я притормозил, достал из бардачка «Гюрзу» и, загнав патрон в ствол, сунул пистолет сзади за ремень джинсов. Из БМВ выскочили все четверо парней, один достал из багажника биту, и двинулись к моей машине.
Если эти идиоты начнут лупить по машине, я не знаю, что с ними сделаю. Машину я приобрел совсем недавно, и она была моей гордостью. Регистратор у меня работал, так что кто на кого напал в случае чего будет видно, отстегнул ремень и, открыв дверь, вылез им навстречу. Выйдя вперед, поинтересовался, что они хотят.
– Сейчас объясним, – проговорил тот, что был с битой, и замахнулся. Я, не дожидаясь удара, сместился к нему под правую руку и ударил его в печень, он сразу же сложился и упал под ноги нападавшим. Те недолго думая кинулись на меня всем скопом. Самого ближнего ухватил при попытке удара за руку и толкнул на следующего. Пока они там разбирались, где чья рука-нога, поймал третьего на противоходе, ударив предплечьем под челюсть, и тот, совершив кульбит, упал, больно ударившись спиной и при этом выбив из легких весь воздух. Затем, без затей добавив по удару ногой лежащим в обнимку, бил, сдерживаясь, так, чтобы не нанести увечий и, не дай бог, никого не убить. Потом достал пистолет.
– Не надо, мужик, – с трудом просипел тот, что ударился спиной, – не стреляй.
Наверное, он подумал, что я хочу их перестрелять, я же спокойно прострелил все четыре колеса БМВ.
– Еще раз увижу вас рядом с собой, то же самое будет с вашими головами, – пригрозил я. Сел в свой «лендкрузер» и, объехав романтиков с большой дороги, отправился дальше. Настроение было испорчено, вот развелось этой плесени. Конечно, стало их намного меньше, чем в девяностые. Но все равно есть, и ведь не грабить меня хотели, так, показать свою силу и значимость.
Думаю, после встречи со мной они немного притихнут, настроение я им тоже испортил. Подумав об этом, я засмеялся, и настроение мое снова стало прежним.
По приезде заселился в пансионат «Солнечный» и тут же решил навестить пляж, кинул в пакет плавки и отправился знакомиться с пляжем, морем и загорелыми незнакомками. Быстренько переодевшись в кабинке, я чуть ли не с разбега кинулся в море. А что вы хотите, море я вижу пусть и не в первый раз в своей жизни, но в то время, когда я бывал рядом с ним, отвлекаться от задания не имел права. Так что мог только смотреть в его сторону, и то не всегда.
* * *
– Гелара, как вы могли не заметить этого пробоя, почему, скажите, вы не обезвредили этого жреца? Что теперь делать?
Седой благообразный пожилой мужчина встал с кресла, в раздражении прошелся по огромному залу и, вернувшись на место, снова посмотрел на молоденькую женщину.
– А открыто вмешаться мы не можем, запрет высших, если нарушим, развеют. Только через кандидата, а его попробуй еще найди. Ну и чего ты молчишь? – обратился он снова к Геларе.
Та, нисколько не смущаясь, отхлебнула из стоящего перед ней бокала, поболтала рубиновую жидкость в нем и снова приложилась.
– Вы, Антор, забываетесь, я всего лишь богиня земли и плодородия, это вы тут главный смотрящий за этой реальностью, с вас и спрос, или вон с Леды, а можно и вообще ни с кого ничего не спрашивать. Форс-мажор, так сказать.
– А я тут при чем? – возмутилась Леда, изумительной красоты богиня любви и семьи. – Вы тут за своими шашнями с богом торговли не замечаете, как кто-то пробивает проход во враждебный мир для этой реальности, а с меня спрос.
– Но-но, красотка, ты тут тень на плетень не наводи, какие шашни, пару раз поцеловал руку нашей самой работящей богини, и уже меня обвиняют в прелюбодеянии, – пробормотал так, чтобы слышали все, полный мужчина, лицо которого было красиво, а в глазах светился ум. Обе дамы вскочили, от их взглядов прям искры летели.
– Почему нет Хаанны? – спросил седой, оглядев помещение.
– А вот это надо спросить у нашего любвеобильного спекулянта, – снова вмешалась богиня любви, красоты и семьи.
– Я бы попросил оградить меня от нападок этой склочной бабы! – взвился бог торговли.
– Кто тут обозвал Леду склочницей? – встал со своего места Гарус, бог справедливости, который симпатизировал Леде.
– Так, а ну, все успокоились и сели, сели, я сказал! – прорычал седой. В зале повеяло холодом, и это мигом остудило горячие головы красоток, те плюхнулись в кресла и замерли. – Вы что, ничего не понимаете, не видите, что происходит? Каждую ошибку младших богов рассматривают с особой тщательностью. И зачастую уменьшают сектора влияния, а мы влезли на чужую территорию, и если они узнают об этом, то этого мира нам не видать. Просто их реальность очень плохо влияет на эту, и если быстро не восстановить статус-кво, в дальнейшем никто не позволит нам это сделать.
– Но мир умрет, – проговорил Юлис, бог торговли.
– А им-то что, они получат еще одну реальность, а мы ее потеряем и уменьшим себе ману, а у них только прибавится.
– Тогда давайте что-то делать, – проговорила богиня плодородия и покраснела, она прекрасно понимала, что это ее недосмотр. Слишком уж много времени она уделила Юлису, но ведь так хорошо было, и она наконец смогла доказать этой зеленой гордячке, что ничем не хуже ее.
– А на чью территорию мы залезли? – спросил бог виноделия.
– На территорию группы Зангара-Олу.
Присутствующие немного сбледнули с лица и переглянулись, тут могло дойти и до войны между богами.
– Сейчас все займутся поисками кандидата, – продолжил Антор, – для помощи в закрытии пробоя вот по этим параметрам.
И перед ним появилась надпись, где перечислялись параметры, их было достаточно много. Все находившиеся в зале впились в них взглядом, а потом откинулись в креслах, и вид у них был очень сосредоточенным, словно они просматривали в убыстренном ритме миллионы анкет.
Прошло достаточно много времени, когда кто-то выкрикнул:
– Есть один!
Затем то же сказал и другой, потом третий. И на этом все.
– Так, хорошо, давайте рассмотрим кандидатов, – проговорил Антор, – времени мало.
Первый был из созвездия Z-143255 м и чем-то похож на муравья, только огромного, с мощными жвалами и двумя парами рук.
– Так, отложим этого пока, – проговорил Антор, – давай следующего.
Следующий оказался жителем океана, планета АЗУМ 742-ОМАХ, все бы ничего, он был класса млекопитающих, абсолютно человеческое строение тела, разве только дышать он мог лишь под водой, а на суше задыхался.
Антор был встревожен и расстроен, осмотрел присутствующих тяжелым взглядом и потребовал продолжить.
Самый последний кандидат был с небольшой планеты в созвездии желтого карлика под названием Земля. Он не совсем подходил под параметры, да еще имел ранения, на той планете было довольно воинственное население. Антор смотрел, сравнивал параметры, крутил голографическую копию и туда и сюда, потом надолго задумался.
– Он даже не владеет холодным оружием, – с раздражением сказал он через полчаса, – и здоровый, будет выделяться. Ладно, ваше мнение? – спросил он присутствующих.
– Ну почему, он владеет ножом и кинжалом так, как мало кто на Альдеборе, а кроме того, можно ведь научить. Ну, не знаю, это единственный кандидат в моем секторе, – раздраженно проговорил Юлис, бог торговли и наживы.
– А то, что здоровый, тоже неплохо, – промурлыкала богиня любви, – вон какие мышцы, женщинам будет нравиться.
– Мы тут не альфа-самца выбираем, – недовольно буркнула Гелара, – хотя в нем что-то есть привлекательное, такое, что хочется довериться, – завершила она, поглядывая на Юлиса.
– Ладно, раз так, пусть остается. Ты, – ткнул пальцем Антор в богиню любви, – присмотри за ним по своей части, парень молодой, пусть любит тех, кто нужен для дела, а то свяжется с кем не надо. Да и в отношениях с людьми чтобы более-менее гладко было, нет, идеализировать не надо, просто подправь немного отношение к нему. Я тоже кое-чем его снабжу и присмотрю. На этом все, всем внимательно следить за этой реальностью, но и о других не забывать. Хватит нам одной ошибки. А теперь расходимся. – И седой растворился в воздухе, пропало и его кресло. Когда последний участник совещания покинул зал, тот тоже исчез с тихим звоном.
Глава первая
Как все-таки здорово на море! Рано утром совершил пробежку в полосе прибоя, потом окунулся, смывая с себя пот, и отправился на завтрак, на котором познакомился с хорошенькой девушкой Светланой. И через три дня, поддавшись на ее уговоры, отправился на эту экскурсию по горам.
Нет, это, скажу я вам, красиво – горы, сосны и колоновидная туя, а на пологих склонах растущие виноградники, и несравнимый воздух. Там, где я по горам бегал под напевы пуль и осколков, на красоту обращать внимание времени не было, а здесь можно было расслабленно восхищаться окружающими красотами. Вечером у костра народ пел песни и жарил сосиски на палочках, потом все расползлись по палаткам и легли спать. Все-таки для большинства переизбыток свежего воздуха и прогулка по горам – это большие нагрузки и стресс для организма, спали все, наверное, как убитые.
– Сережа, скажи, пожалуйста, а что у тебя за шрамы на груди и на спине? – спросила Светлана, когда мы отдышались после безумств.
– Да это я в детстве с велосипеда упал неудачно да на сучок наткнулся.
– Ох, сдается мне, обманываешь ты меня, я все же медсестра, и это очень похоже на огнестрельное ранение.
– Света, не выдумывай, где я, работник рекламной компании, можно сказать, свободный художник, – и где огнестрельные ранения. Спи давай, завтра снова по горам карабкаться.
Утро выдалось пасмурное, тучи затянули небо, и наши проводник и инструктор сказали, что гроза в горах – это не очень приятно и лучше нам быстрей спуститься в долину. Мы быстро собрали лагерь и поспешили в обратный путь. Ливень и гроза застали нас на середине пути, вначале начался сильный, просто ураганный ветер, летели ветки, камни и даже небольшие деревья, затем ударили упругие струи дождя. Дождь стоял стеной, выл ветер, вокруг было темно как ночью, лишь сполохи молний на миг освещали все вокруг белым, каким-то неживым светом. Мы стояли, забившись в небольшую расщелину, пережидая это светопреставление. Я стоял с самого края, и вдруг почва под ногами дрогнула, и меня потащило к обрыву. Несмотря на всю мою подготовку и сноровку, предпринять я ничего не успел, пусть и обрыв тот был метра три-четыре глубиной, но ведь камень кругом, побиться можно было бы хорошо. Упал я на какие-то кусты внизу, хорошо поцарапался и, все-таки приложившись обо что-то головой, потерял сознание.
Через сколько я пришел в себя, не знаю, но был еще день, сквозь кроны деревьев пробивался солнечный свет. Очень болела голова и немного подташнивало. Встав, я огляделся, ничего, кроме порванной на мне рубахи, штанов и огромной шишки над ухом, не напоминало о недавнем катаклизме, и не было никаких гор, вокруг стояли дубы, сосны, и между них вилась еле заметная тропинка. Куда все подевались, может, спустили меня кое-как вниз да побежали за подмогой? Да как-то непохоже, хоть кого-то должны были оставить. Посидел, подождал, но так никто и не объявился. Посмотрел на тропинку, в какую сторону по ней идти – тоже неясно. Но раз есть тропинка, то хоть в одном ее конце, хоть в другом будет что-то находиться. Я поправил рюкзак, который так и висел у меня за плечами. Может, он и спас от более серьезных травм.
Встал и пошел по тропинке вправо, посмотрел, который час, но увидел, что хронометр разбит, и, сняв его, положил в карман, может, еще можно будет отремонтировать. Жалко, мне его комбат подарил после одного дела. Сколько шел – не скажу, но довольно продолжительное время, наконец вышел на поляну, на которой располагалось несколько землянок и работали люди. Увидев меня, они что-то закричали, было довольно далеко, и я не разобрал. Из землянки выскочили два парня, скорее даже мальчишки, в руках у них были луки, из которых они и стали целиться в меня.
Я поднял вверх руки, показывая, что в них ничего нет, и потихоньку пошел в их сторону. По мере приближения увидел, что в основном тут были женщины, дети и несколько подростков – босоногих, в странных, похожих на старинные длиннополых одеждах.
– Кто ты и чего тебе тут надо? – спросил один из подростков ломающимся баском, не опуская лука с наложенной на него стрелой. Ситуация была непонятная, и я не стал рассказывать, кто я и откуда.
– Я не помню, кто я, была гроза и ураган, упавшее дерево ударило меня по голове, и я потерял сознание, все, что было до этого – я ничего не помню. – И, повернувшись, я показал шишку. По армейской привычке я стригся коротко, и, думаю, ее было видно.
– Ты пострижен как тонгирец, но таких огромных тонгирцев не бывает, может, ты лесной тролль, но я никогда о них не слышала, – проговорила самая старшая из женщин. – Умир, опусти оружие.
– А вдруг он на нас нападет, – не согласился мальчишка.
– Опусти, я сказала, – рявкнула вдруг она, как настоящий сержант. И пацан опустил лук и чуть отошел в сторону. Отошел грамотно, чтобы держать меня на виду и в случае чего успеть выстрелить.
– Ты можешь остаться у нас, путник, брать у нас нечего, все отобрали тонгирцы, мы лишь успели спасти свои жизни, убежав и не дав себя бросить в котел для драгона.
Я плохо понимал, какие тонгирцы и что вокруг происходит, но тут и слепому было видно, что надо собрать как можно больше информации, расспросив этих встретившихся на моем пути людей. Я согласно кивнул головой и чуть не упал от боли. Женщина, заметив мое состояние, взяла меня за руку и повела в одну из землянок. Там, уложив на нары, застеленные какими-то шкурами, сказала, чтобы я лежал, а она сейчас заварит зелье и напоит, смотришь, мне станет легче.
В землянке была приятная прохлада, и я незаметно задремал, проснулся сам, на столе горел каганец, а возле меня дежурила какая-то кроха. Увидев, что я проснулся, она с серьезным видом взяла со стола плошку и поднесла мне.
– Тетка Верона сказала, чтобы ты все выпил, – мило прошепелявила она и смотрела, пока я все не выпил, после чего, копируя кого-то из взрослых, произнесла: – Вот и молодец, что не капризничаешь.
Я хохотнул от услышанного.
– А что, есть – капризничают? – спросил я ее.
– Еще как, вон Анета как заболела, так не хотела пить, капризничала, что горько, и долго болела.
– А как же тебя зовут, красавица? Давай знакомиться, меня вот зовут Серж, – сократил я свое имя.
– А меня зовут Риса, – проговорила она, вскарабкиваясь ко мне на постель.
– А сколько тебе лет? – задал я очередной вопрос.
– Узе пять зим, – тяжело вздохнула она, и это было так комично, что я от души захохотал и прижал девчушку к себе. Видно, шум услышали на улице, и в дверь заглянула тетка Верона.
– Рисана, ты зачем ему надоедаешь, а ну, отстань от человека!
– Да ничего, ничего, мне с ней интересно, вы не переживайте, я ее не обижу. А ты меня обижать не будешь? – улыбаясь, спросил я у малышки.
– Нет, не буду, – очень серьезно произнесла кроха, – я буду с тобой дружить.
– Как твоя голова? – спросила Верона.
Я прислушался к себе.
– Да нормально, уже намного легче. – Пощупал шишку, и показалось, что и она уменьшилась.
– Может, выйдем на улицу, ты как, не против? – спросил я своего нового друга.
На улице день клонился к вечеру, женщины сидели возле костра, детвора крутилась тут же. Мы с Рисаной тоже присели на свободное место.
– Расскажите, что у вас произошло, почему вы живете в лесу, где ваши мужчины, – спросил я, обведя взглядом сидящих у костра. Вздохнув, одна из женщин начала рассказывать, другие иногда дополняли ее, и передо мной постепенно вырисовывалась картина происходящего.
Нахожусь я или в параллельном мире, или просто в очень-очень давних временах, но уж точно не в своей действительности. Почему и как это произошло, мне неизвестно, а место, куда я попал, вернее, континент назывался Альдебор.
На континенте живет несколько народов, один из них – тонгирцы; представители другого народа, анторцы, передо мной. Раньше тонгирцы жили себе спокойно и ни на кого не нападали, на континенте шли, конечно, войны между государствами и стычки между дворянами. Но вот тонгирцы держались от всего этого в стороне, они и к себе не давали лезть, и сами ни к кому не лезли. Но несколько лет назад их словно подменили, тонгирцы стали воевать вначале со своими соседями и захватили несколько свободных баронств. А потом их поползновения и претензии стали распространяться и на дальние королевства. Странно то, что недавно с ними стали приходить чудовища, кто-то назвал их демонами, и оказалось, тонгирцы кормят их людьми.
Сейчас вот их королевство еще не ведет войну, но тонгирцы уже нападают и грабят, а их деревня вообще была приграничной, тонгирцы налетели, похватали кого смогли и кто не успел убежать и отправились к следующей. Герцог обязан их защитить, но войско так и не пришло, а мужчины пошли посмотреть, что происходит сейчас на их землях и в деревне, да уже несколько дней нет от них ни слуху ни духу. Если не вернутся мужчины, то мало кто из находящихся здесь переживет зиму, припасов почти нет никаких, успели посадить несколько грядок репы да десятину гороха. Ребятня ловит рыбу в лесном озере, так только одну мелочевку, потому что возле берега, а ловить крупную – нужны сеть и лодка, а ни того ни другого нет.
– Вы не боитесь, что тонгирцы и сюда прийти могут?
– Да нет, они почему-то боятся леса, ближе чем на несколько метров к опушке не подходят, а в лес вообще не суются. И чудища их тоже к лесу не подходят, – добавила еще одна женщина. Странно, подумал я, боятся леса, ай какие трусишки… Надо выбираться из этого леса и там в мире разбираться, что тут происходит. Но пару дней еще надо бы отлежаться.
Утром следующего дня я произвел ревизию рюкзака, обнаружил там помимо портмоне с моими документами и банковскими карточками запасные носки, футболку с коротким рукавом, несколько бомж-пакетов, или просто быстрорастворимую лапшу, и пару банок консервов. В одном из карманов рюкзака лежали набор иголок и пара катушек черных и зеленых ниток, в другом – бобина с тонкой мононитью вместо лески, десяток крючков разных размеров и несколько пуль от мелкашки для грузил. В следующем кармане был кусок мыла, упаковка одноразовых бритвенных лезвий и большая газовая зажигалка. На самом дне рюкзака лежали хороший армейский нож в ножнах и моя «гюрза» в оперативной кобуре с запасной обоймой и россыпью с сотню патронов к ней. В одном из отделений лежала армейская аптечка, которую в свое время я еще дополнил некоторыми лекарствами.
Вы спросите, почему как на войну собрался – пистолет, нож, нитки и крючки… Так ведь в поход шли – это раз, а во-вторых, служба научила всегда готовиться к непредвиденным обстоятельствам. А что до пистолета, то, во-первых, у меня есть на него разрешение, во-вторых, он наградной, и в-третьих, я ведь секретоноситель. А в-четвертых, не дай бог, придет горничная убирать, обнаружит пистолет да поднимет крик, а тут сразу и милиция, и т. д., и т. п. Оно мне надо?
Сунув пистолет за пояс, туда же повесил и нож, в карман положил запасную обойму, прихватив леску и крючки, попросил ребят проводить к озеру. С нами увязалась и Рисана, при этом она всех успела оповестить, что я – ее собственность, и ревностно следила, чтобы никто не пытался со мной подружиться.
По дороге я срезал длинный и ровный хлыст и уже на месте стал ладить удочку, потом нарыл пару червей и забросил свою снасть. Парни, что отправились с нами, смотрели на меня с ухмылкой, только и того, что у виска пальцем не крутили. Я понял, что такого способа ловли они не знали. Первой поклевки пришлось ждать долго, я уже думал, что ничего не вышло и надо собираться обратно, чтобы не смешить людей.
Как вдруг клюнуло, и очень даже хорошо клюнуло, палка, на которую была привязана леска, согнулась дугой. Немного поборолся и вытащил на берег хорошего такого сазана, килограмма на четыре. Парни, которые при помощи корзины ловили мелочь, сгрудились вокруг меня, разглядывая первую добычу.
Второй раз клюнуло почти сразу, и снова большой сазан, потом клевало беспрестанно, и до вечера я очень даже устал. В общей сложности было поймано десятка полтора сазанов, несколько линей за килограмм и еще какая-то крупная местная рыба, название я не знаю. Все, кто со мной был, нагрузились уловом и пошли к землянкам, я без обмана тащил килограммов тридцать рыбы. Досталось даже Рисане, и хотя я видел, что она устала, на мои предложения понести ее рыбешку отвечала отказом. Хорошо, лагерь был недалеко от озера, дошли, правда, с одной остановкой. В лагерь входили, словно одержали победу над войском тонгирцев, перебив вдобавок и всех чудовищ.
