Николай Владимирович Лакутин
Ненастоящая жена, или Пакостник со стажем! Пьеса на 4-5 человек
Садятся за стол.
ИЛЬЯ: Короче говоря, мы надумали поставить железную дверь, чтобы старик нам не мешал. (Гордо) Я придумал!
ОКСАНА: Ты гений!
ИЛЬЯ: А-то…
ОКСАНА: Ладно, даст Бог, всё образуется у вас. Самое главное, между собой не ругайтесь, а остальное – пусть хоть весь мир с ума сойдёт. Берегите своё счастье.
ИЛЬЯ: Вот это разговор!
Илья закидывает очередную порцию еды. Оксана неохотно с печалью принимается обедать.
ЗТМ.
4 ДОМ
В доме Ильи и его деда играет старая советская музыка, старик готовит ужин. Пританцовывает в стиле лет своей молодости, хоть его движения и заторможенные, не связные, и местами не в ритм.
В дом возвращается Наталья, она брезгливо и с ненавистью смотрит на старика. Проходит в комнату, не здороваясь. Старик её не видит.
Наталя, выходит на кухню, старается не попасться старику на глаза, осторожно прячется за ним, ухватывает что-то со стола, пытается бежать, но в этот момент, дед неосторожным движением руки ошпаривает её горячим жиром из сковороды.
Наталья визжит как резанная.
НАТАЛЬЯ: АААААА! Етить твою мать, спалил шкуру, подпалил меня старый негодяй!
Дед вздрагивает от испуга, ещё раз ошпаривает Наталью неосторожным движением трясущейся руки.
Наталья кричит ещё пуще, скидывает кофточку, машет сумочкой на ошпаренное место.
НАТАЛЬЯ: АААА, старый хрыч, что творишь!
ДЕД (кричит): Что? Что ты взъелась на меня? Ну, прыснул пару капель, ненароком, что так орать-то? Пугаешь старика только. Я, между прочим, ужин готовлю, ты тут живёшь уже сколько, а до сих пор ничерта не готовишь. Кабы ни я, внук бы уже с голоду помер.
НАТАЛЬЯ: Знаете что! Не лезьте не в своё дело! Ваш внук сам в состоянии приготовить себе еду. У него что рук нет?
ДЕД: Руки-то у него есть, а вот мозгов-то маловато, раз выбрал себе такую жену.
НАТАЛЬЯ: Знаешь что, старик!
ДЕД: А ну?
НАТАЛЬЯ: Ты меня когда-нибудь доведёшь. Сдадут нервы, и внук твой не удержит. Я терплю – терплю. Да когда-нибудь сорвусь, мало не покажется. Не надо со мной ругаться, ты меня не знаешь.
ДЕД: А чего тут знать. Хорошая девушка, красивая.
Наталья удивляется, с подозрением смотрит на старика.
ДЕД: Красивая, нет, правда. Статная. Фигурка хорошая, нос не картошкой.
НАТАЛЬЯ: А… ну раз нос не картошкой, то это самое главное. Да? Что же я тебе так не угадила, старик, раз всё со мной в порядке.
ДЕД: Да понимаешь…
Старик манит пальцем, подзывает поближе.
Наталья подкрадывается, с интересом ожидая ответа.
ДЕД: Просто…
Дед медлит, Наталья вглядывается.
ДЕД: Да просто человек ты – дерьмо, вот и всё.
НАТАЛЬЯ: Тьфу. Я-то думала. Нет, старый, не найдём мы с тобой одного языка. Готовься к войне, партизан!
Наталья перекидывает воинственно кофточку, надменно смотрит на старика, уходит.
ДЕД (тихо спокойно сам с собой): Давай-давай, повоюем.
Открывается дверь, заходит Илья. Настроение хорошее.
ИЛЬЯ: Привет, дед. Как оно?
ДЕД: Здравствуй, внучок. Да ничего, слава Богу. Ужинать будешь? Через пять минут будет всё готово.
ИЛЬЯ: Ой, дед, спасибо, я сыт. Но Наташка придёт с работы голодная, я посижу за столом с вами за компанию. Как вы с ней? Ладите?
ДЕД: Ладим, внучок, ладим. Пришла уже твоя пассия. Наорала на меня, объявила войну и скрылась в комнате.
ИЛЬЯ: О как? Объявила войну? Тебе? Ни с того ни с сего? Странно. Она же божий одуванчик, ты, наверное, её обидел чем?
ДЕД: Да… одуванчик, что и говорить… только не в плане божий, а скорее в плане – ветреный.
ИЛЬЯ: Дед ты чего? Ты что такое говоришь?
Из комнаты выбегает Наталья вся в слезах, кидается на шею мужу, в руках держит изрезанное платье, в котором только что пришла домой.
НАТАЛЬЯ: Милый, наконец-то ты пришёл. Вот посмотри, моё любимое платье. Я захожу, а оно изрезано ножницами или ножом, уж не знаю. Я так любила это платье, вот посмотри.
