Николай Олегович Бершицкий
Война, которой не было
– Какого хрена, – проворчал Гребер, стискивая кулаки.
Резко развернувшись на каблуках, он побежал изо всех сил назад к комплексу. Ноги постоянно подворачивались, колени заломило – не так часто доктор покидал свои кабинеты и лаборатории, с отвращением обогнул тушу птерогота и втиснулся в щель между не успевшими разомкнуться в полную ширь створок ворот.
5
Красное свечение стало невыносимым, затем раздался ряд хлопков, прокатившихся по всей базе, следом полыхнула стартовая площадка и катер вместе с ней. От него остался лишь горящий остов, ставя крест на каких-либо дальнейших манипуляциях. Освещение в маленькой комнате, увешанной светящимися экранами, померкло, сами экраны растаяли, словно восковые. Резервные генераторы заработали спустя пять секунд. Бернетт с тоской опустил взгляд на панель, из-под которой потянулся едкий чёрный дымок и посыпали искры.
– Я сейчас потушу, – услужливо сказал НРА.
– Да чёрт с ним, – бесцветно бросил доктор, двинувшись к двери. – Я послал сигнал тревоги перед дезактивацией, через пару-тройку часов сюда прибудет патрульное судно. Подождём его снаружи, ты не против?
– Как скажете, доктор Гребер.
На пороге Бернетт обернулся, словно прощаясь с работой долгих лет своей жизни, хотя потратил на неё пару месяцев. Правда, эти месяцы наполнял упорный, изнурительный труд, часы раздумий и ломания головы над столь важными задачами. Теперь это всё – просто пыль и пепел. Кое-какие наработки и данные он сохранил в мини-коме, однако не думал когда-либо к ним возвращаться. Да и лучше если никто этого не сделает. Мало ли, куда забредёт очередной такой энтузиаст.
Уже сидя на холодном сером камне и глядя на померкшую базу, изредка окрашивающуюся рыжими язычками пламени, выпрыгивающими из разгерметизированных после пары взрывов окошек, Гребер всё больше сомневался в замысле, рухнувшем благодаря настоящему чуду, будто Всевышний вмешался в его потуги, показав их истинный результат. Для него ошибка стала очевидной. Пытаясь исправить то, что уже ушло в прошлое, есть большой риск сделать лишь хуже, забрав чьё-нибудь бужущее. У него был шанс помочь живым, создав новые средства защиты и оповещения, а он выбрал «воскрешение» мёртвых. И воскресил-таки того, кого не стоило. Но отныне он знал, какому делу посвятит жизнь, чтобы Нелли могла им гордиться «оттуда».
– Полагаю, после восстановления комплекса, мы сможем продолжить работу, – нарушил тягостное молчание робот. – Если вы будете контролировать каждый шаг эксперимента с самого начала, похожих ошибок быть не должно.
– Нет, всё изначально правильно рассчитали, а я влез и испортил, – Бернетт вяло махнул кистью правой руки, лежащей на колене. – Пускай они вводят программы роботам и возвращаются к изначальному варианту. Иногда лучше не вмешивать в общее дело личный интерес. А играть со временем и подавно.
Он поднял глаза к бескрайнему океану космоса, мерцающего россыпями звёзд. Тоска как-то сама по себе сменилась тихой радостью. Как будто тяжкий груз наконец упал с плеч. Он мог ещё много предложить Человечеству, не ставя его под угрозу уничтожения. Бесконечный поток жизни не прерывается даже из-за страшных катастроф. Среди небесных огней взорвалась синяя вспышка – пятимерный скачок. Патрульный корабль прибыл в систему, корабль, на котором Бернетт Гребер вернётся в столицу Альянса и приступит к новым изысканиям, трудясь над тем, чтобы войн больше не было.
