Николай Николаевич Шмигалев
Горсть земляники
Глядя вслед удаляющемуся Фью-Блинчу, Дринч все ещё не мог поверить в наконец-то повернувшуюся к нему нужным местом госпожу фортуну.
Его мечта уже практически сбылась!
Не сказав о своем скором убытии никому из многочисленных поднадоевших братьев и сестер (а в одной кладке ликурийские мамаши обычно откладывали до полусотни яиц), Дринч провел бессонную ночь, попеременно коротая её воспоминаниями из своей доселе пресной, как вареные опарыши люмий, жизни и бурными фантазиями на тему захватывающего будущего. Он был настолько возбужден ключевым событием, произошедшим с ним прошедшим днём, что не сомкнул глаз до кроваво-красного рассвета, и вязкая дремота затянула его в свою трясину сновидений уже с восходом солнца. Из-за этой напасти Дринч едва не опоздал к отлету генеральского звездолета. Поспел в самую тютельку, без обязательного в военной среде «ефрейторского зазора», чем немного расстроил благоволившего к нему генерала.
– Что случилось… юноша? – ещё участливо, но уже со стальными нотками в голосе, поинтересовался Фью-Блинч, нетерпеливо поджидавший своего нового подчиненного у трапа корабля. – Ты чуть не упустил свой шанс стать полноценным рептилоидом?
– Прошу прощения, моньер генерал! – задыхаясь от быстрого бега, ответил Дринч, мысленно ругавший себя за совершенный промах и искренне переживавший как бы его прямо сейчас не поперли из армии. – Проспал! Всю ночь не смог уснуть, а к утру как назло сморило.
Генералу не раз приходилось слышать подобные отговорки за время службы, но в этот раз он не стал разносить нарушителя в пух и прах, только попенял ему:
– Смотри, солдат, не разочаровывай больше старика, а то отправлю тебя на край галактики смокрингам хвосты крутить.
– Такого не повторится! – пылко пообещал Дринч, пожирая умоляющим взглядом своего нового начальника. – Я буду стараться, чтобы оправдать ваше доверие, генерал! Вы не пожалеете!
– Очень на это надеюсь, – с долей сомнения хмыкнул бывалый вояка и махнул рукой на трап. – Что же! Поднимайся на корабль, солдат, да поживее!
– Есть!
Дринч закинул давно припасенный для путешествий рюкзак на плечо и забежал по широкому трапу на звездолет. За ним поднялись адъютанты генерала, а последним, по старой флотской традиции, уже по плавно поднимающемуся трапу взошел на борт флагмана и сам генерал Фью-Блинч.
Глядя как трап-рампа с тихим скрипом отрезает от него прошлое, Дринч немного взгрустнул, но тут же собрался и вытянулся в струнку, так как вместо ушедшего на мостик генерала ему в наружное слуховое отверстие грозно рявкнули:
– Смиррна, саламандра чешуйчатая! Я мастер-капрал Глюч, твой командир и наставник!
Замерший по стойке «смирно» Дринч, не делая резких движений, скосил глаза на голос (благо форма и расположения глаз позволяли рептилоидам не оборачиваясь оглядываться практически на триста шестьдесят градусов) и увидел сбоку от себя коренастого крепыша со злобной рожей и мастер-капральскими лычками.
– Слушай сюда, скорлупа вердепомовая! – продолжил «наставник» наставлять новобранца. – Генерал поручил мне сделать из тебя настоящего рептилоида, склизкий ты тритон! С этой минуты ты будешь выполнять все мои указания, даже если где-то глубоко внутри твоей полупустой черепной коробки посчитаешь их вредными для своего жалкого здоровья! В свободное время тебе разрешается думать про меня всякую ерунду, вплоть до прорабатывания способов изощренного убийства, но если при выполнении моих поручений я увижу в твоих чересчур выпученных глазах хоть одну сомнительную мысль, поверь мне на слово – тебе несдобровать! Все остальное тебе запрещается! Также, и это важно, запрещается проявлять инициативу, даже если ты ошибочно, а уж я точно знаю, что все инициативы подчиненных заведомо ошибочны, считаешь её разумной! Звездолет не место для творчества и креатива, а десант это десант, а не толпа вольнодумцев. Приказ получен – хоть умри, но сначала выполни приказ! Это наш девиз! Ты понял?! Сдохни, но выполни приказ, иначе тебе будет еще хуже! Вопросы есть?!
– Так точно! – громко, как видел в фильмах про военных, крикнул Дринч, у которого за этот небольшой промежуток времени уже накопилось немалое количество животрепещущих вопросов. Особенно ему было интересно, что может быть хуже того, если он, с позволения сказать, уже «сдох». – Разрешите…
– Ну, если вопросов нет, тогда следуй за мной, желток! – криво усмехнулся мастер-капрал. – Я покажу тебе твоё гнездовье. Как говорится – добро пожаловать в девятый отряд!
Прихрамывая на левую ногу, грозный крепыш зашагал по коридору.
Восхищенно глядя в широкую спину своего наставника (капрал выглядел, совсем как типичный киногерой боевиков!), новобранец послушно поплелся следом.
Подходя к кубрикам для личного состава, Дринч почувствовал, как задрожал проснувшийся боевой звездолет, запускаясь на старт, и ещё раз мысленно (правда, уже не так жарко как намедни) поблагодарил судьбу, предоставившую ему этот шанс побывать в космосе.
– Вот это твое гнездовье, – указал мастер-капрал на порядком загаженное углубление в одном из кубриков.
Несколько хмурых рептилоидов, маявшихся в кубрике от безделья, проворно вскочили со своих мест при их появлении и замерли по стойке «смирно».
– Располагайся! – не обращая внимания на обитателей кубрика, сказал Глюч. – Через час построение всего отряда в главном отсеке. Смотри, черепаший пасынок, не опоздай!
– Так точно!
– К этому времени постарайся получить на складе экипировку и подогнать её!
– Так точно!
– Да, и наведи порядок в этой помойке! – капрал брезгливо поморщился, с осуждением глядя на Дринча, словно это он здесь так насвинячил.
– Так точно! – понимая, что вступать в полемику себе дороже, ответил Дринч.
– И приведи себя в надлежащий порядок – убери с висков длинные чешуйки и заточи когти!
– Так точно!
– Что ты заладил, «так точно», «так точно». Ты что других слов не знаешь?
– Так точ… то есть никак нет!
– Ладно, над лексиконом еще поработаем, – махнул рукой мастер-капрал. – У тебя осталось меньше часа! Действуй!
Оставив Дринча в кубрике с остальным «планктоном», мастер-капрал удалился по своим делам.
– Всем здрасте! – первым поздоровался воспитанный Дринч. – Меня зовут Дринч. Очень приятно будет с вами познакомиться.
Завалившиеся после ухода Глюча в свои гнездовья десантники даже ухом не повели и не потому что у рептилоидов не было ушей в обычном понимании, а потому что новобранцев здесь не «замечали» до поры до времени, пока те не проявят себя.
Осознав, что всем тут глубоко наплевать на него, огорченный Дринч постарался хотя бы разузнать где тут «чешуймахерская» и склад с обмундированием. Кое-как выяснив у немногословных «коллег» где разжиться формой и подравнять головные чешуйки под установленную «стрижку», Дринч смотался туда и сюда и почти успел на построение.
Но, к сожалению, «почти» не считается! Опоздание в строй на пару ничтожных минут у мастер-капрала Глюча считалось вопиющим преступлением.
Отчитав с использованием ненормативной лексики нерасторопного новобранца, мастер-капрал влепил ему для затравки один наряд на работу, который на автоматизированном звездолете заключался только в одном – в наведении чистоты.
Так как Дринч был специалистом в вопросе наведения лоска, то с этим заданием он справился великолепно. Все кубрики и подсобные помещения закрепленные за девятым отрядом, после его вмешательства буквально сверкали от безупречной чистоты. Так их наверное никто не убирал со дня ввода в строй звездолета. Даже вечно недовольный Глюч должен был признать, что наряд на работу новичком отработан с полной отдачей и в полном объеме.
Дринч, в свою очередь, был рад проявить себя хотя бы в этом тоже далеко немаловажном деле.
Однако, несмотря на все его старания, в остальных вопросах служебной и повседневной деятельности он так и не преуспел. В виду его низкой всесторонней подготовки он являлся слабым звеном отряда и главным раздражителем мастер-капрала. Дринч постоянно попадал в немилость своего непосредственного начальника, который щедро «потчевал» его нарядами на работу. Зато, если взглянуть на это с другой стороны, с порядком в отряде проблем больше не было. К ним в отряд приходили посмотреть на идеальный порядок делегации из других отрядов и даже предлагали обменять уборщика-новобранца на двух бывалых десантников. Правда, смекнувший что к чему Глюч, неизменно отказывался от такого неравнозначного обмена. Профессиональных мордоворотов у него в отряде хватало с лихвой, а вот профессионального уборщика больше ни у кого не было.
Слухи о стерильности в секторе девятого отряда дошли и до совсем было забывшего о новобранце генерала, и он самолично спустился в десантные отсеки, чтобы проверить так ли обстоят дела на самом деле, как рассказывают. Увиденное поразило старого солдата! Чистота в кубриках «девятки» была идеальной. Чтобы проверить все ли здесь так чисто как кажется на первый взгляд, Фью-Блинч достал из кармана увенчанного эполетами френча белоснежный платок и прошелся им под гнездовьями, по всем углам, тумбочкам, полочкам и перегородкам. Что сказать – платок остался белым как девственный снег на Джумме – планете вечной мерзлоты.
Выяснив, что это дело рук Дринча, генерал вызвал к себе мастер-капрала и отдал распоряжение больше не мучить парня занятиями по учебно-боевой подготовке, а разрешить парню навести генеральную уборку на звездолете. Тем более, что вскоре на его флотилию должен был прибыть генерал-инспектор Иванчюк из Главного штаба Флота, тот ещё педант и крючкотвор, и они должны показать «товар лицом»: нормальные десантники свою боевую подготовку и Дринч идеальный порядок на флагмане.
Услышав, что ему поручено такое ответственное задание, Дринч обрадовался. Еще бы – его освобождали от муштры и давали возможность проявить себя в другом более понятном ему деле. Правда, на весь звездолет ему выделялась всего-навсего неделя.
Получив карт-бланш, Дринч вместе с ним получил доступ к подсобным помещениям, где хранились стратегические запасы чистящих средств, а также ему был вручен чип, открывавший все двери на корабле. И работа закипела.
Сначала Дринч навел идеальный порядок на капитанском мостике, с которого открывался изумительный вид на звездный пейзаж галактики и откуда генерал Фью-Блинч умело руководил своей флотилией, двигавшейся кильватерным строем в район проведения итоговых межведомственных учений. Затем воодушевленный уборщик выдраил офицерские каюты, залы совещания и оперативные кабинеты, расположенные на верхних ярусах звездолета. После чего пришлось повозиться с нижними ярусами, где располагались кубрики для личного состава отрядов. Одолев и их, Дринч два дня потратил на наведения марафета в ангаре с десантными катерами, ремонтных мастерских и подсобных помещениях. Желая проявить себя с лучшей стороны, а потому работая не покладая рук и отдыхая всего по паре часов в сутки Дринч совершил, казалось бы невозможное – у него в запасе оставался ещё один день, а он уже все закончил. Выдраил практически весь звездолет. И вот здесь стоит уточнить, что практически весь, это еще не значит что весь.
Внимательно изучив трехмерную схему многоярусного звездолета с отмеченными в разные цвета на ней вычищенными помещениями, Дринч обнаружил, что не обслуженным остался ещё один небольшой ангар, расположенный около главного десантного эллинга. Как ответственное должностное лицо, он не мог оставить данный закуток без внимания и, взвалив на спину рюкзак с чистящими средствами, отправился в этот дальний ангар.
Добравшись до нужного помещения, Дринч открыл его универсальным чипом и вошел внутрь. Включив освещение, он обнаружил накрытый чехлом небольшой челнок. Из любопытства приподняв край чехла, Дринч ехидно присвистнул:
– Фюить! Ну и дела! До такой степени челнок закоптить! Это как они так умудрились? – рептилоид постучал по черной корке нагара, тянувшегося от сопел челнока до кабины фюзеляжа. – Наверное, от генерала его тут спрятали, чтобы им не влетело. Ну, да ничего, и не такое оттирали. Заблистит как новенький. Вот сюрприз для всех будет.
Усмехаясь над «грязнулями», Дринч закатал рукава своего комбинезона и, несмотря на усталость, с удвоенной силой принялся за новый объект.
Нагар оказался на редкость крепким, поэтому ему пришлось применить все свои знания и умения, чтобы не поцарапав под ним обшивку отодрать окалину от челнока. Дринч даже не пошел на ужин, и провел в ангаре всю ночь, трудясь в поте своего крокодильего лица над приведением челнока в идеальное состояние. Уже к утру, закончив полировать засверкавшую новизной шлюпку, Дринч из последних сил навел порядок в самом ангаре, и собрав нагар в специальный мусорный контейнер, стоявший здесь же, еле доплелся до своего кубрика где уснул безмятежным сном рептилоида, выполнившего свой конституционный долг перед галактикой.
Дринч и не подозревал, что этот «нагар» являлся последней разработкой ведущих конструкторских бюро в области «стелс-технологий», который позволял космическому судну оставаться незамеченным для всех видов сенсоров потенциального противника: радио, тепловых, изобалических и даже квазиментальных. А этот экспериментальный челнок был отправлен в боевую флотилию генерала Фью-Блинча для проведения войсковых испытаний на намечавшихся учениях. Кстати, генерал-инспектор Иванчюк летел к ним, в том числе и для контроля учений с участием нового образца техники.
Поэтому можете представить себе, что происходило с генералом Фью-Блинчем, когда пилот-испытатель доложил ему о «таинственном» исчезновении секретного покрытия с тестируемого челнока. Генерал поначалу предположил, что это происки врагов, но прибыв в ангар и увидев как блестит челнок, сразу догадался чьих шаловливых рук это дело. Приказав срочно доставить под конвоем в ангар Дринча, генерал пытался придумать вразумительное объяснение произошедшего для инспектора и не находил его.
А тут еще заспанный Дринч, увидев практически весь командный состав флотилии в ангаре, окончательно выбил его из колеи, скромно произнеся:
– Можете не благодарить, моньер генерал! Я всего лишь выполнял свою работу!
Даже растерянный летчик-испытатель не сдержался и прыснул в кулак за спиной генерала.
Поняв, что убийством чрезвычайному происшествию не поможешь, генерал взял себя в руки и на удивление спокойно объявил Дринчу, что за его «старания» приложит все свои силы и связи для его отправки в самое дальнее путешествие, в такие звездные дали, куда даже вездесущие свой нос инспекторы не совали.
Однако перед отправкой в дорожку дальнюю генерал ещё и умудрился присвоить Дринчу очередное воинское звание – ибо несмотря ни на что считал, что рептилоид так умеющий начищать сапоги, как минимум должен быть фельдфебелем.
Так новоявленный «фельдфебель» Дринч оказался там же где и я – на одном из передовых планетоидов системы контроля и оповещения галактической погранслужбы.
ГЛАВА 4. А ЗОНА ЗДЕСЬ ТИХАЯ
Но прежде чем высадится на планетоиде, меня познакомили с Дринчем в Главном пограничном управлении третьего рукава галактики, после чего с нами должным образом провели серию инструкторско-методических занятий, сделали несколько доработок, вживив нам контрольно-отслеживающие чипы и решив, что мы теперича на все сто процентов готовы к «труду и обороне» отправили отбывать почетно-штрафную «ссылку».
Честно сказать поначалу мне этот хлипкий рептилоид не понравился, какой-то он был заторможенный с виду, неразговорчивый и вообще… Но за время полета на дальние рубежи галактики мы с ним довольно много общались, и со временем я изменил свое мнение о парне. В принципе нормальный чувак, только чересчур правильный, простодушный и замуштрованный (сказывалась скучная жизнь на периферийной планете и последовавший за этим короткий срок армейскиой службы), но это было делом поправимым. Два года в моей компании сделают из него «человека». Конечно, неплохо было бы в напарники заполучить сразу человека без кавычек, но ничего не поделаешь, мне выбирать починенных не приходится, поэтому будем «лепить» сослуживца из того образца, что имеется.
Короче прибыли мы на ФАТ-13 (официальное название планетоида и размещенной на нем базы) уже довольно хорошими товарищами. Торчавшие на планетоиде прикомандированные пацаны из дежурной смены усиления, встретив нас жаркими объятиями, в течение часа провели небольшую ознакомительную экскурсию и, побросав наспех свои манатки в стоявший на старте звездолет, резво умотали восвояси. Проводив счастливчиков, мы с Дринчем пошли располагаться на нашем новом месте службы.
Из разговоров с экипажем, доставлявшим нас сюда, мы узнали, что мой предшественник, несший службу на ФАТ-13 в чине капитан-лейтенанта, не выдержав и полугода раскинул мозгами, выпустив себе разрывную пулю в лоб. Интересная деталь, пред этим самоубийца по товарищески застрелил и своего незадачливого напарника, по трагическому стечению обстоятельств тоже оказавшимся как и мой, рептилоидом. А этот «кэп», по слухам, был отличником боевой и политической, из тех, что всегда первыми делают шаг из строя, то есть настоящим добровольцем, из числа ура-патриотов на всю голову, а не таким как я добровольно-принудительным волонтером. Этот факт навевал далеко не радужные мысли, но пока что отчаиваться я не собирался. Для этого у меня есть как минимум два долгих гребаных года.
Теперь более детально о самом планетоиде и расположенной на нем базе. Планетоид ФАТ-13 (тринадцать мое любимое число, кстати) был одним из звеньев охранно-пограничной системы, которая мелькой сетью опутывала нашу галактику. Чтобы вам было более понятно, он чем-то напоминал тот же спутник Земли, Луну если не ошибаюсь, только гораздо меньших размеров. Атмосфера разряжена настолько, что читай отсутствует. С гидросферой такая же ерунда. Соответственно флоры и фауны здесь тоже, как понимаете, нет. Зато много камня. Не просто много, а непозволительно много – целые скальные хребты, куда ни кинь взгляд. В сущности, планетоид – это и был один огромный космический булыжник, траектория которого синхронизирована с ходом вращения галактики с помощью специфических устройств. И вот на нем силами КосмСпецСтроя была развернута боевая наблюдательная база с тяжелым вооружением и самыми современными системами мониторинга окружающего космического пространства, позволявшая держать на контроле сектор размерами пять на пять парсек, что как вы понимаете довольно много. Помимо ракетно-лазерного вооружения на планетоиде под контролем нашего пункта управления находилось ещё несколько тысяч довольно серьезных «игрушек» – рассредоточенных по всему сектору ответственности реактивных дистанционно-управляемых мин с жгучей термобарической начинкой. Образованное ими минное поле покрывало практически всю зону ответственности. Также имелась возможность управления ими для переброски к точкам возможного прорыва потенциального агрессора. Но даже эти мегатонны взрывчатки были «цветочками» по сравнению с той термоядерной мощью, которая была сконцентрирована в недрах нашего планетоида. Несколько тонн обогащенного радиоактивного политрония – самого разрушительного в нашей галактике актиноида – было бережно заложено внутри высверленных в планетоиде тоннелей и приготовлено к подрыву. Это было придумано на случай совсем уж шваховой нештатной ситуации – например массированного вторжения чужого флота или приближения дрейфующей туманности переносившей всякую смертоносную заразу (вирусы, бактерии и т.п.) которые уже выкашивали в прошлые века целые созвездия наших поселений. А что? Пожертвовать парой таких неудачников как я, зато защитить галактику от нежелательных «гостей», как видимых невооруженным глазом, так и невидимых оным.
Факт наличия под ногами такой «погремушки» меня волновал больше всего. А еще тот факт, что на планетоиде не было даже намека на спасательную шлюпку или санитарный челнок. То есть смотаться отсюда, при всем своем желании мы не смогли, если бы запахло жареным и пришлось, упаси несуществующий бог, отстреливаться до последнего «патрона».
Успокаивало одно – что наша зона ответственности, по статистике, за все время службы была одной из самых тихих в плане возникновения разного рода «нежданчиков». В нашем секторе ещё ни разу не было зафиксировано ни одного инцидента с попыткой проникновения, тогда как в других зонах ответственности подобный «шухер» происходил периодически. Наверное, особенность была в том, что от нашей базы, до ближайшей населенной галактики было как до Альфы-Центавры пешком. Даже в мощный плазмонитронный телескоп она, ближайшая галактика, выглядела как бледная искорка на черном фоне бескрайних просторов Вселенной. И это радовало. Гостей почему-то встречать на передовой не хотелось.
Вот в принципе и все, остается добавить, что с едой и водой здесь проблем не было. Запасов было навезено на годы вперед. Вот с развлечениями беда. Куча старых фильмов и те в основном документально-познавательные. Ни тебе видеофонной связи, чтобы поболтать с «большой землей», только радиосвязь на неперестраиваемых станциях с верхним пунктом управления, для докладов и получения оперативно-служебной информации. Ни тебе «галактернета» – пошариться по всяким интересным сайтам, например знакомств с последующими виртуальными свиданиями. Ни тебе даже банального психоимитатора – вошел в кабину, надел шлем и «прогулялся» по улочкам родного города. Возможно, поэтому и застрелился мой предшественник.
Ну да чего уж там. Мы и без этих «времясжигателей» что-нибудь придумаем, чтобы скоротать время нашей ссылки. Например, приберемся на базе для начала. В таком свинарнике лично я, как человек глубоко себя уважающий, служить не собираюсь.
Впрочем, все тяготы и невзгоды по уборке взвалил на свои чешуйчатые плечи Дринч. Он довольно профессионально отдраил всю базу за максимально короткий срок. Мне оставалось только помочь рептилоиду загрузить собранный мусор в контейнер и заложить его на складе, для последующей утилизации. После уборки я перенес шмотки в свою блестевшую чистотой и дышавшую свежестью каюту и вернулся на ПКУ – пункт контроля и управления. Как и на любом командном пункте, на ПКУ имелся пульт управления с кучей кнопок и тумблеров, несколько дисплеев отображения информации от дрейфующих станций дальнего наблюдения и один огромный трехмерный планшет космической обстановки нашего сектора ответственности. В принципе ничего сверхординарного. Обычное рабочее место, мало чем отличающееся от того же КП скажем на космоавианосце, только размеры контролируемой зоны были в десятки раз больше. В этом было единственное и основное отличие моего ПКУ.
Без проблем и практически не прибегая к услугам инструкции по эксплуатации, я разобрался с эргономикой автоматики, затем вызвал в оперативный зал Дринча, который продолжал усердно горбатиться в подсобных помещениях и предложил последнему продемонстрировать его способности к управлению всей этой мощью. Как и следовало ожидать ничего он, как ни старался, показать не смог. Знаний и умений пареньку явно не хватало.
М-да! Придется попотеть над его обучением.
Зато Дринч, как оказалось, на удивление неплохо разбирался в робототехнике, в чем я, честно сказать, был не силен. Фельдфебель обнаружил в одном из ангаров несколько отключенных роботов со вскрытыми системниками, из которых торчали обугленные провода – видно это съехавший с катушек мой предшественник-самоубийца их тоже «застрелил» перед своим суицидом. Дринч попросил разрешения попробовать их реанимировать.
Я милостиво разрешил рептилоиду «помаяться дурью», понимая, что восстановлению эти стальные «хлопчики» подлежат только в заводских условиях. Но Дринч умудрился-таки за несколько дней собрать из нескольких раскуроченных экземпляров двух роботов, которые пришлись как нельзя кстати. Одного робота – стального монстра похожего на угловатого кентавра, с парой выдвигающихся манипуляторов со сменными насадками, я не мудрствуя назвал Давид, по заглавным буквам слов набитых на его информационном шильдике – Дроид Автоматический с Встроенным Интеллектом Дезинтеграционный. Насколько я понимал, этот Давид в свое время использовался в качестве камнедробилки, для прорубания прохода в скальных породах и расширения пригожей для эксплуатации местности. Второй робот был на миниатюрных луноходных пневматиках и больше походил на классического робота-оффицианта, не хватало только стальной бабочки на «шее». Его я назвал Луи (сам не знаю почему) и назначил своим денщиком.
Эти два робота, скажу я вам, весьма разнообразили нашу серую служебную деятельность. Мало того что они обладали каким-никаким интеллектом, позволявшим им без нашего контроля выполнять несложные работы, как то: уборка помещений, готовка пищи, очистка прилегающей территории от нередко прилетавших к нам «в гости» метеоритов и замена блоков на выносных аппаратных контейнерах, так они ещё «знали» и очень много весьма фривольных анекдотов (видно кто-то из наших предшественников-шалопаев с хорошим чувством юмора загрузил им в память все сборники про космических дальнобойщиков, их жен и любовников). Поэтому, коротая вечера на камбузе нашей базы, мы с Дринчем слушали поочередно дребезжащие голоса роботов, с вполне достойной эмоциональной окраской повествовавших очередную байку, и покатывались со смеху.
Более того, я придумал как ещё более разнообразить наш быт с участием роботов. Мы стали путешествовать по планетоиду. Верхом на роботах. Мы облачались в скафандры, после чего я «седлал» своего «денщика», у которого был мягкий ход, Дринч взбирался на «кентавра» ДАВИДА и отправлялись на обследование окрестностей. Ничего примечательного, но хоть какое-то подобие приключения. А ещё мы устраивали на них «скачки». Выбирали ровную поверхность и мчались на стальных скакунах до финишной черты. В общем, мы развлекались как могли, чтобы не сойти с ума и не перестрелять друг друга, как сделали наши менее отвязные предшественники.
Так что, как оказалось, здесь на ФАТ-13 было не так уж скверно, если подходить к служебной деятельности с «умом и сообразительностью» и небольшим чувством юмора.
Так прошло полгода, а мы не только не сошли с ума, но и вполне себе недурно жили и служили. Хотя орать строевые песни с роботами и заставлять их «маршировать» на «плацу» около базы, человек с высшим образованием и уж тем более скромный рептилоид, находясь в здравом уме, наверное, не стали бы.
К этому времени я научил Дринча не только обращаться с пультом управления нашего ПКУ, но и заковыристо ругаться, когда что-то выходило не так. Рептилоид, не соврать, благодаря моим потугам, стал практически другим «человеком». Теперь он не стал бы самозабвенно драить сапоги кому-либо, пусть и золоченой фигуре генерала. Теперь он не чистил даже свои сапоги, пардон бронеботы, потому что это было «западло», тем более, когда есть для этого «денщик» Луи. А ещё я научил его «правильно» разговаривать с вышестоящим пунктом управления, то есть по каждому пустяку посылать их куда подальше, тем более что это всегда сходило нам с рук.
«Там», на «большой земле», прекрасно понимали что мы «тут» на переднем крае потенциальные смертники, и, несмотря на наши «аты-маты», всегда говорили с нами деликатно, стойко терпя всю нашу агрессивную ахинею. И, я так думаю, подобную нецензурную бредятину в эфире несли не только мы, но и остальные наши «братья по несчастью», штрафники на других «планетоидах-смерти».
Единственное, что мне пока не довелось вбить в голову Дринча, так это метафоризм наших землянских крылатых выражений, пословиц, поговорок образно характеризующих какую-нибудь жизненную ситуацию или определяющих некое явление. То бишь, выскажусь я, по поводу ушибленной коленки об угол неважно какого ящика – «Да! Чтобы тебя! Ни дна, ни покрышки!». А Дринч тут же начинает разглядывать сей злополучный ящик, а потом на полном серьезе объяснять мне, что у него, у ящика, и дно, и крышка, все на месте, все в наличии. Я ему, в свою очередь, втолковываю, что это такое выражение эмоциональное, только вполне пристойное. Или вот, например, скажу с утра не подумав о последствиях что дескать «дрых без задних ног», а рептилоид меня начнет доставать, каким образом мы, люди, умудряемся на ночь ноги отстегивать и для чего. Приходится и тут пояснять, что это образное выражение. Но все равно Дринч плохо понимал (как и большая часть других рас) нашу человеческую страсть к крылатым фразам, которые мы чуть ле ни с рождения использовали на автомате, не задумываясь.
В общем, охрана и оборона родимой галактики, нашим бравым тандемом, в своей зоне ответственности производилась вполне себе тихо-мирно, без эксцессов, если не считать периодически тревоживших нашу затерянную в межгалактическом вакууме юдоль, метеоритов.
Эти космические странники летели себе, не разбирая дороги по просторам Вселенной и порой натыкались на такие планетоиды как ФАТ-13, находя на них свое последнее пристанище.
Вот и в этот раз к нам пожаловал еще один такой экземпляр.
Однажды ночью, когда я дрых в каюте как напившийся материнского молока младенец, а Дринч делал вид, что несет дежурство в оперативном зале, раздался страшный грохот раскалываемых скал, означавший, что где-то со всей дури врезался в один из хребтов очередной метеорит, и судя по грохоту, немаленького размера.
Странно, что его не раздробили на более мелкие осколки лазеры системы непосредственной охраны базы, приоткрыв один глаз, сонно подумал я и вновь уснул. Дринч, по ходу дела, вообще никак не отреагировал на ночное происшествие, так как тоже привык к подобным «гостинцам».
А зря мы так.
Встав и позавтракав, я вспомнил о ночном грохоте и предложил Дринчу все-таки не полениться и смотаться осмотреть место падения метеорита, проверить на приборах степень опасности. Может он с какими-нибудь смертоносными бактериями к нам прилетел.
Дринч нехотя согласился. Мы запеленговали примерное место упавшего метеорита, оседлали наших неунывающих роботов и, прихватив с собой необходимые датчики и полиометры, поехали на разведку местности.
Одолев около семи миль по пересеченной местности, мои догадки, насчет того почему этот метеор не расплавили на подлете, нашли свое подтверждение. Далековато упал, зараза. Видимо поэтому автоматическая система непосредственного прикрытия базы, рассчитавшая его место падения, которое выходило за границы опасной зоны и решила, что не стоит тратить на него наш далеко не резиновый боезапас, так как впереди нас ожидало ещё много всякого космического «мусора».
Еще через пару миль мы увидели место падения, точнее те разрушения, которые он нанес своей «жесткой посадкой». В скальном гребне зияла широкая прореха, проделанная космическим телом, падавшим по пологой траектории. Обогнув неприступные выступы крутых утесов, мы подобрались, наконец, и к самой воронке, на дне которой преспокойно лежал приличных размеров булыжник матового металла, диаметром где-то метров пятнадцать с гаком. Типичный метеорит. Возможно, его состав был бы весьма интересен нашим ученым, так как «нежданный гость» пожаловал все-таки из другой галактики и мог содержать совершенно новые химические элементы. Но и я, хоть и не был ученым, а поглядеть чего нам тут перепало тоже был не против. А вдруг что интересное обнаружим, то же золотишко, например, под верхним слоем «железа» (случаи, говорят, уже такие бывали и не раз).
