Островитяне – Николай Лесков

Сразу отложила эту книгу, едва узнала, что она о петербургском Васильевском острове. И хотя у меня был отложен Николай Лесков – Очарованный странник (сборник) в прекрасном исполнении – с «Васькой» у меня особые и очень теплые отношения. Я там училась, я там жила, люблю там гулять… Да и лишний раз обратиться к Николаю Семёновичу – никогда не помешает.

Признаюсь на духу – книга меня с первых строк просто покорила! Николай Семёнович не жалеет сил, чернил и эпитетов даже для такого небольшого произведения. Хот предмет его внимания – всего-то три поколения обрусевших немцев – семья Норк. Но – как он описывает! Всё: ПетербургНачался очередной человеконенавистнический петербургский день, переменивший семь погодОбстановку Васильевского, где даже на таких площадях умудрились обсадить дома небольшими садиками. И где собрались такие оригиналы и чудаки…Ну – Академия Художеств рядом, вот они и художничают. Обстановки, наряды, характеры. И особенно – Норков.

Семейство Норк – те самые обрусевшие немцы в трех поколениях, состоящих из дам и девиц (за редким исключением). И особенно автор разворачивается в описании младшей, Марии. И – можно тут заподозрить даже сказку Гофмана с его Мари (Или автор бросает фразу – что стали переводить сказки Андерсена). Ну настолько это неземное существо. Робкое, боязливое и впечатлительное до нервной горячки. В какой-то момент она открывает для себя чтение – но настолько в него погружается, что семье все равно это не нравится. В сказке подобная героиня прекрасно бы устроилась – но жизнь диктует свои законы. Но сцена знакомства с Машей и ее возвращения семьеНа нее обрушился какой-то шар белого кружева, откуда раздавалось мышиное попискиваниеПросто…

И тут в повествование врывается – Истомин. И я бы сказала – что это просто прошлая жизнь Стрикленда из Сомерсет Моэм – Луна и грош . Чуть менее прожженный и циничный, чуть-чуть более интеллигентный – а так наклонности те же. И пошла – традиционная русская драма, которую мы освоили еще со времен «Бедной Лизы». Но…

Единственное, за что снизила оценку – при всем моем наслаждении стилем и чтением, хотелось бы, чтобы повесть закончилась пораньше – страниц так за сорок. Любит Николай Семенович если повесть – то масштабную, не обрывать, всем раздать по заслугам. При этом конец оказался более удовлетворительный, чем любит русская драма (хотя намеки были). Все-таки чувствуется, что автор своим героям симпатизировал.

Ужасно удивлена низковатым оценкам. Для меня эта повесть стала – просто глотком чистого воздуха, торжеством стиля и литературы. Попробуйте посидеть на угнетающей диете из современной прозы (особенно переводной): рваной, сухой, телеграфной, косноязычной. А потом вернитесь к русской классике… Эта книга – как сам Васильевский остров. Сколько бы его не облагораживали и не застраивали – эти линии, эти дома, эти садики остаются такими же, по которым ходили те немцы. Поэтому, конечно, порекомендую любителям традиционной русской прозы. Ну а меня ожидает «Очарованный странник» в прекрасном исполнении (нами) любимого Александра Клюквина.

Вот как-то даже и расстроилась, впрочем, не сильно. Ибо никак не ожидала от лескова откровенной сладувани в стиле салонного писателя тех времен или в стиле диккенса, которому это в общем-то прощается. Мною прощается. Но лесков-то, лесков. Как же так. Пошто? Нда.Хотя начинается все довольно-таки и неплохо. Живет, значит, на васильевском острове семейство обрусевших германцев, состоящее на момент повествования из одних женщин. И вполне себе феминистично, что удивительно по тем временам, управляются с домом и с бизнесом опосля потери кормильца. О, как.

То есть никто не бежит в падшие женщины или там топиться в озере из-за отсутствия пропитания. Но это душевное благополучие ненадолго. Из-за младшенькой дочери, которой не повезло народиться излишне экзальтированной и раскормиться на литературе, нашенской, в том числе. До такой степени, что любая русская придурь скромно курит в сторонке, заедая тульским пряником.Вообще, в семействе этом есть три дочери. Средняя просто вышла замуж и неплохо, хоть лесков и гнал там волну на зятя-немца. Старшая все же с тараканами, но все они были вскормлены заради блага семейства. Зато младшенькая… Юные вертеры и всякие чайльд гарольды и рядом не стояли. Вот такая она была.И, конечно же. Конечно же, нашелся меньшиков ей под стать. Весь такой ловелас, кобеляр и моднявый живописец. Начал было запудривать ей мозги. Да только сам припудрился. Потому что там такие буйные мозгошмыги расцветали вовнутрях девицы, что свихнулся бы сам профессор преображенский, простите. Девица похлеще шарикова.И снова рассказчик и прочие мужики восхищались возвышенной придурью девицы и возводили ее на пьедестал аки женский идеал. Вот просто нет никаких слов, что вообще было у этих господ в головах? Что, интересно? А нормальные женщины у них обретались на задворках и назначались синими чулками.

Впрочем, живописец на самом деле очаровался старшей сестрой, которая записала себя в старые девы. Ну, она и была там самая нормальная за вычетом личных тараканов. И вот надо было именно ей подбирать этого кобеляра и держать его в ежовых рукавицах, потому что он нуждался как раз в такой женщине. Но незадача, у нее оказались совсем другие цели в жизни.

И от чего я просто выпала в осадок. Лесков вложил в уста старшей сестры слова, что живописца плохо воспитала мать, поэтому он такой потаскун и подлец. Что? ЧТО? Эй. А где отец? Он что не обязан участвовать? Это получается, что у женщин нет гражданских прав и свобод, но пробелы в воспитании потомства – всецело их вина. Короче, и ее нафиг с такими-то тараканами. Все же голосую за среднюю сестру.Так что… Прочитала я этот опус, все больше и больше недоумевая и раздражаясь к финалу. И в очередной раз утвердилась во мнении, что этот немецкий даже не романтизм, а сентиментализм, да и еще взращенный на нашенской почве… Нафиг его, категорически нафиг.

Очень странная история и довольно странное отношение к героям у автора.

Я конечно понимаю, что художник это всегда женщины и какие то странные рассуждения о жизни. Но то, что случилось с одной из сестер Норк я не могу полностью в вину художника отнести. Читая то, как Маня разговаривает с ним при подслушенной рассказчиком сцене , полностью возлагаю ответственность на эту маленькую, всеми любимую Маню. Очень странная девица- такая экзальтация у молодой девицы настораживает сразу, и еще поведение показывающее иногда , что у нее и с психикой беда, что подтверждается потом, ставит меня на сторону мужчины , а не этой маленькой женщины. Я не сочувствовала, не переживала совершенно за нее ни сразу ни потом уже как бы в другой жизни, что впрочем делает автор в лице рассказчика , да и все вокруг нее прямо не надышаться на нее.

Впрочем кроме этой маленькой странной девицы в доме Норков есть еще сестры и я читая про каждую удивлялась их различию. Если первая полностью посвятила себя мужу, то вторая уже в то время ведет себя странно, отвергая мужчин уже одним только видом, хотя не скажешь , что она некрасива, даже наоборот. Вот такие разные детки в одной семье. Автор рассказывает о семье немцев и конечно поведение мужа старшей сестры, который хочет показаться русским , имея немецкие корни, даже отвергая многое зарубежное меня как то даже настораживало- зачем это ему , я так и не поняла.

Если многие книги автора произвели на меня огромное впечатление, то к этой у меня двойственные чувства. И больше даже их за подачи материала. То, чем восхищаются многие рецензенты мне наоборот не понравилось. Автор как бы перескакивает со стиля на стиль, вставляя странные отступления, которые мне не понравились. И почему иногда герои говорят языком древнегреческих трагедий, или отдельные главы прозы написаны как бы в стихах, и еще вставлены множество стихов- мне это было странно читать, хотелось сосредоточится на сюжете и не отвлекаться. Особенно не понравились отступления. Для меня это оказалось не лучшим произведением у автора. Хотела даже поставить меньше, но все таки не поднимается рука , перевесили плюсы, история все таки довольно любопытная хотя не со всем я бы согласилась.