Николай Леонов
День закрытых дверей

Но обратное движение, когда он намеренно скрывался в зарослях, было зафиксировано лишь частично. Мужской силуэт на экране то и дело пропадал из вида, оставляя зрителей любоваться красотами природы.

– Хм… однако, – выразительно произнес Гуров.

– Думаете, кто-то мог незаметно подойти к дому с той стороны? – более четко сформулировал невысказанную мысль Борис.

– А ты думаешь, что это невозможно? – вопросом на вопрос ответил Лев.

– Маловероятно. Ведь, так или иначе, видеокамеры вас все равно зафиксировали. Пускай частично и с перерывами, но мы все-таки могли отслеживать ваше движение. Учитывая, что за мониторами мы следим непрерывно, вряд ли кто-то может пройти сюда незамеченным, даже если будет старательно скрываться за деревьями, как вы сейчас. Ведь от дерева к дереву все равно придется переходить по пустому пространству, а там камера обязательно «поймает» вас в объектив. Это не говоря уже о том, что периодически кто-то из ребят лично обходит парк и осматривает территорию.

Но у Гурова на этот счет было свое «особое мнение». Если без всякой предварительной подготовки, с первого раза, не имея ни малейшего представления об особенностях парка, ему удалось больше половины пути провести вне поля зрения камер, то чего же сможет добиться человек, у которого будет время подготовиться?

«И в ограблении, и в убийстве явно замешан кто-то из своих, эта истина даже не требует специальных доказательств, – думал он. – А если так, то местный внутренний распорядок был во всех тончайших подробностях известен преступникам. И подготовиться у них было время, и сориентироваться. В принципе, укрыться в зарослях так, чтобы не заметил одинокий „обходчик“, – не такая уж мудреная задача. Если за деревьями можно спрятаться от нескольких камер, почему нельзя от одного человека? Особенно учитывая тот факт, что все происходило в ночное время суток. Там, в саду, я что-то не заметил фонарей. Плафоны укреплены только на изгороди и освещают довольно ограниченное пространство. Внутренняя часть парка по ночам наверняка представляет собой довольно укромное местечко».

– Ты говорил, все видеоданные у вас сохраняются в памяти компьютеров, – снова обратился Лев к Борису. – Значит, то, что происходило сегодня ночью и в ночь ограбления, тоже зафиксировано и сохранено?

– Да, разумеется, – ответил тот. – Только… ни сегодня ночью, ни в тот раз, собственно, ничего особенного не происходило. Хотите верьте, хотите нет, но через парк никто не проходил. Ни камеры, ни дежурные не зафиксировали посторонних.

– Охотно верю. Но я все-таки хотел бы отсмотреть эту запись. Или, знаешь что, скинь мне ее куда-нибудь, на флешку или на диск. Посмотрю на работе. А то я, наверное, и так уже вам тут надоел.

– Как скажете, – повторил свое излюбленное присловье Борис. – Ребята, есть у нас тут что-нибудь из свободных внешних носителей?

После нескольких минут активного поиска был обнаружен чистый компакт-диск, на который Борис и загрузил для полковника требуемые видеокадры.

– Эту запись, кстати, я уже скачивал для одного из ваших сотрудников, – сказал он, перенося на диск видео, записанное в ночь ограбления.

– В самом деле?

В голове Гурова тут же возникли тысячи предположений о коварных оборотнях, маскирующихся под полицейских, чтобы завладеть информацией, но все оказалось гораздо прозаичнее.

– Да. Следователь, которому передали это дело, приезжал на следующий день, – спокойно продолжал Борис. – Тоже вот, как вы, ходил, спрашивал. И дом осмотрел, и парк. И потом тоже попросил записи с камер наблюдения для него скачать. Ну, я сделал, мне не жалко. Все равно там ничего интересного нет. Не знаю, почему все одно и то же требуют. Или вам это для оформления нужно? Доказательства там всякие, информация с места преступления?

– Да вроде того, – неопределенно высказался Гуров. – А этот следователь, он не представился?

– Представился, конечно. Я даже запомнил. Крячко Станислав Васильевич. И представился, и удостоверение показал. А как же. У нас тут с этим строго.

– Да, я заметил, – чуть усмехнувшись, произнес Гуров.

Вспомнив эпизод возле калитки, старший охранник смутился и молча отдал ему диск с записанными видеоматериалами.

– Спасибо, Боря, приятно было пообщаться, – прощаясь, проговорил Гуров. – Когда соберешься с духом, сообщи супруге, думаю, ей сейчас лучше находиться дома. Не тяни с этим.

– Да я уж тоже думал… Сегодня хотел позвонить. Больше ведь сказать некому. Наверное, кроме полиции, пока никто не знает.

– Еще преступники, – напомнил Лев.

– Да, разве что они, – нахмурившись, произнес Борис.

– Вот мой телефон, – добавил Гуров, записывая на клочке бумаги номер. – Как только Тамара Максимовна прибудет, сразу сообщи. С ней я тоже хотел бы пообщаться. На этом, пожалуй, все. И так уж я у вас тут загостился. Бывайте, ребята!

Выйдя со двора, он сел в машину и поехал в Управление, чувствуя некоторую неудовлетворенность. Подсознательное ощущение, что разгадка находится здесь, в доме, не покидало ни на минуту и не давало успокоиться и сосредоточиться на анализе. Казалось, стоило еще немного задержаться, повнимательнее присмотреться, и ответ на главный вопрос сам собой «нарисовался» бы перед глазами.

«С охраной, кажется, понятно, там причастных нет, – думал Лев, проезжая по трассам. – С одной стороны, слишком много народу, а с другой – все друг у друга на виду. Если предположить, что замешана вся группа – слишком большой риск посвящать в тему такое количество людей, а если бы преступникам помогал кто-то один из охранников, остальные наверняка бы это заметили и, думаю, не стали бы скрывать. Ведь „первым номером“ произошло ограбление, а это не такое тяжкое преступление, чтобы опасаться мести соучастников. Поэтому, если бы тот же Борис знал, что кто-то из его людей „ходит налево“, он наверняка рассказал бы об этом. Не Стасу, так хозяину уж точно. Конечно, когда речь идет об убийстве, „закладывать“ кого-то из соучастников бывает опасно, но… Не думаю, что это тот случай. Ребята крепкие, бравые. В конце концов, это их работа – оберегать других. Что же это будут за охранники, если они сами всего боятся? Нет, среди охраны, пожалуй, причастных нет».

Однако и кроме охраны в доме Развалова, как выяснилось, работало не так уж мало людей. Повара, горничные, мойщики, личный шофер – все эти незаметные, но необходимые в повседневном быту «лилипуты» ежедневно тусовались в самой непосредственной близости от хозяев дома и легко могли подсмотреть или подслушать их секреты. Правда, коридорчик перед входной дверью, откуда отключается сигнализация, очень маленький и тесный, и навряд ли Развалов набирал свои коды в присутствии «дружной толпы» свидетелей. Но, с другой стороны, сигнализацию можно отключить и из «технической комнаты», а уж туда-то посторонние захаживали наверняка. Хотя бы для того, чтобы вытереть пыль с мониторов.

Мысль о мониторах напомнила Льву об отключенной сигнализации и, в частности, о выключенной камере в коридорчике, соединяющем спальню Развалова и «музей». Если верить словам Бориса, хозяин предпочитал оставлять эту камеру включенной, да и логика подсказывала, что такое решение вполне оправданно. В сам коридор можно было попасть из нескольких точек, но в помещения с экспонатами путь вел только из коридора. Вполне уместно было держать эту территорию под наблюдением, чтобы знать, откуда появится потенциальный вор.

Тем не менее в ночь убийства камера была выключена.

«Понятно, что для убийцы это было очень удобно, – резюмировал Гуров, тормозя перед Управлением. – Ведь, чтобы попасть в спальню Развалова, ему неминуемо нужно было пройти по коридору, и если бы он в эту ночь „просматривался“, мы уже знали бы убийцу в лицо. Однако ничего такого не случилось. Кто же так заботливо подготовил это „удобство“, вот что я хотел бы знать. Сам хозяин, по легкомыслию и рассеянности, сделал убийце этот подарок, или кто-то из соучастников, помогавших преступнику в доме, вовремя подсуетился?»

Когда Лев подошел к своему кабинету, дверь оказалась незапертой, и, войдя, он увидел Крячко, сидевшего за столом.

– Физкульт-привет! – бодро произнес Лев. – Давно прибыл?

– Минут за пять перед тобой.

– Так я и знал. Каждый раз, когда ты бываешь нужен, обязательно пропадаешь куда-нибудь на полдня.

– А я был тебе нужен? – с непередаваемым трагизмом в голосе спросил Стас. – Так ты бы хоть сказал, хоть намекнул, я бы все бросил, всех преступников послал бы к чертям и помчался бы к тебе, ненаглядный мой.

– Ну да, свежо предание, – проворчал Гуров. – Знаю я, как ты мчишься. Но раз уж сейчас ты здесь…

– Сейчас, между прочим, уже конец рабочего дня. Так что, хотя я и здесь, но уже практически как бы и не здесь, и, учитывая, что рабочее время…

– Стас, заткнись! – устало взглянув на говорливого друга, оборвал его Лев. – У меня серьезное дело, можно и задержаться немного в конце рабочего дня. Не растаешь.

– Да? А кто мне сверхурочные заплатит? – не унимался Крячко. – Я, между прочим…

– Убью сейчас! – Поискав глазами на столе что-нибудь тяжелое, Гуров схватил дырокол и замахнулся, целясь в него.

– Ладно, ладно, сдаюсь, – сделал испуганное лицо Стас и поднял руки. – С неадекватными личностями предпочитаю не связываться. Что там за дело у тебя? Говори уже, раз все так фатально обернулось.

– Дело, которое меня интересует, как раз у тебя, – ставя дырокол на место, ответил Гуров. – Ограбление коллекционера Развалова ты разрабатываешь?

– А, это, – сразу сник Стас. – Да уж, это дело так дело. Серьезнее не придумаешь.

– Из-за него ты сегодня ныл полдня?

– Так уж и полдня, – недовольно скривился Крячко. – В кои-то веки горем захотел поделиться, думал, друг у меня есть, посочувствует, утешит. А что вышло? Одна только грубая черствость и издевки в ответ.

– Так, значит, дело оказалось сложным?

– Сложным? Хм! Нет, можно, конечно, и так сказать. Но слово «безнадежное», на мой взгляд, гораздо точнее описывает сложившуюся ситуацию. Хочешь верь, хочешь нет, а целую неделю я тут кругами, как савраска, бегал, миллион человек опросил, со всеми поговорил, все обстоятельства разузнал, а в итоге – ноль. Ни единой зацепки! Вообще. Такое ощущение, что картины эти сами в воздухе рассеялись, от древности в первовещество превратились.

– Как вошли воры, непонятно? – понимающе взглянул на напарника Гуров.

– Вообще непонятно, Иваныч! – с чувством ответил Стас. – Вот просто категорически непонятно. Там у него такая сигнализация – мышь не проползет. Да люди еще дежурят. И что ты думаешь? Никто ничего не видел, никто ничего не слышал. А картины исчезли. Сигнализация, от которой коды только сам хозяин знает, была отключена, а охрана, дежурившая во дворе, клянется и божится, что никто в дом не заходил.

– А может, это сам хозяин подстроил? – как бы невзначай предположил Лев. – Чтобы страховку получить, например, или еще с какой-нибудь не менее интересной целью.

– Не думаю. Его на тот момент дня три уже не только дома, а даже в стране не было. В Италии отдыхал. С супругой. Супруга там решила подольше остаться, а он вернулся. Зашел в дом, хотел сигнализацию свою навороченную отключить, а там уже отключено все. Можно не беспокоиться.

– Вот оно как. Значит, об ограблении узнали, только когда приехал хозяин?

– Да, только тогда. В его отсутствие никто не может входить в дом. Да и не получится, сама входная дверь на сигнализации стоит. Если просто так попробовать войти, сирена завоет на всю округу. Сначала отключить надо. А коды для отключения только хозяин знает, больше никто. Вот и думай тут. И главное – именно отключена была, не сломана, не изувечена. Тихо, мирно, без шума и пыли. Без единого звука.

– Значит, получается, кто-то еще знал эти секретные коды.

Сказав это, Гуров вдруг вспомнил про видеокамеры, укрепленные, по словам Бориса, абсолютно во всех помещениях коттеджа.

«Интересно, а в том маленьком коридорчике перед входной дверью, где установлен „сейф“, там есть видеокамера? – подумал он. – Если так, то, вполне возможно, эти „суперсекретные коды“ просто записываются на видео, и их может кто-то „считать“. Та же охрана, например».

– Получается так, – кивнул Стас. – Но кто это мог быть?

– Возможно, кто-то из тех, кто постоянно бывал в доме. Обслуга, друзья, коллеги. Жена, наконец.

– Обслуга, друзья и коллеги приходили в дом тогда, когда там уже были сами хозяева. А иначе какой смысл? К кому приходить в гости, если дома никого нет? И уборщиц этот Развалов запускал только тогда, когда сам находился дома. Все за коллекцию свою трясся. А вот и не сыграла фишка. И сигнализация, и охрана, и не пускал никого. А в итоге драгоценная коллекция – тю-тю. Нетути.

– Эх, Стася, никакого в тебе сочувствия к потерпевшему. Его, между прочим, на несколько «лимонов» «сделали». Мог бы проявить участие.

– Я бы проявил, если бы он не был таким жлобом и не наворачивал бы там у себя таких сложностей с охраной. Может, если бы там все попроще было, я бы и зацепочку побыстрее отыскал. Хоть какую-то. А сейчас полное ощущение, что все это действительно сам он подстроил. Ну вот кто, спрашивается, мог узнать эти дурацкие коды? И как?

– Поэтому я тебе и говорю – нужно сосредоточиться на приходящих, особенно – на приходящих регулярно. Ты вот сейчас хвастался, что за неделю успел переговорить прямо-таки со всеми. С кем конкретно? С уборщицами, например, ты разговаривал, с теми, которых Развалов только в свое присутствие «запускал»?

– И с уборщицами, и с охранниками, и с поварами, и со всеми, с кем только можно, – заверил Стас. – Всех, кто регулярно бывал в этом доме, я опрашивал, можешь даже не сомневаться. Не веришь – возьми вон дело посмотри. Правда, не очень понимаю, на кой черт тебе могут сдаться эти подробности, но… если так приспичило, пожалуйста, могу дать почитать. Только я и без этого тебе скажу – никакого толку от этих разговоров не оказалось. Все эти горничные с поварами сосредоточены исключительно на своем. До того как Развалов охраняет свою коллекцию, им и дела не было. Могу тебе сказать – не все даже знали, что в доме установлена какая-то сигнализация. Не интересовались просто. И я, со своей стороны, их очень понимаю. Какая им разница? Ведь это не их картины. У них – свое, у Развалова – свое.

– Ну да, – согласился Гуров. – У кого-то щи пустые, а у кого-то жемчуг слишком мелкий.

– Вот именно. Им и дела не было до этой сигнализации. Тебе вот только до всего дело. Чего он так заинтересовал тебя, этот Развалов? Параллельно где-то мелькнула фамилия?

– Да нет, не параллельно. Наоборот, очень отдельно и индивидуально. Развалов Игорь Владимирович был убит сегодня ночью в своей постели выстрелом в лоб. Предположительно из пистолета.

Глава 3

Услышав это сообщение, Стас изумленно вытаращил глаза и оторопело молчал минуты две, не находя подходящих слов, чтобы выразить нахлынувшие эмоции.

– Вот это номер! – наконец произнес он. – Я ж вот разговаривал с ним… буквально… буквально дня четыре, наверное, назад. Или пять. Да, скорее дней пять прошло, потому что с хозяином я практически сразу после ограбления встречался.

– И как впечатление? – с интересом спросил Лев.

– Да так себе, – сделал пренебрежительную гримасу Крячко. – Высокомерен, самонадеян. Уверен, что все в этом мире ему чем-то обязаны. Милягой не назовешь.

– Как вел себя? Ссора вероятна в качестве мотива?

– Мотива убийства? – уточнил Стас.

– Да, убийства. Впрочем, и ограбления тоже. Может, именно из-за дурного характера ему такую подлянку подстроили.

– А потом посчитали, что мало, да и пристрелили еще? – усмехнулся Стас. – Это ж каким нужно быть кровожадным.

– И как ненавидеть, – добавил Гуров.

– Вот именно. Не знаю, чувства подобной силы обычно в чем-нибудь да проявляются. А тут… не знаю. Я лично ничего сверхъестественного не заметил. Сам он в общении границ не переходил, рожа хоть и кислая была, но разговаривал вежливо, пусть и свысока. А из тех, кто работал на него, многие отзывались о нем очень даже положительно. Видимо, платил хорошо.

– Или не особенно часто контактировал лично, – высказал предположение Гуров.

– Или так, – согласился Стас. – Но, так или иначе, мотив ограбления скорее всего – обычная нажива. А вот насчет убийства… тут не знаю. Улики какие-то есть?

– Откуда? Сам ведь сейчас говорил – как будто призрак отца Гамлета там разгуливает. Ни следов, ни отпечатков. Все закрыто, ничего не взломано. Правда, сигнализация была отключена в этот раз, так сказать, совершенно «легально». Ведь сам хозяин дома был. Камеры и «сирена» были включены только в этом его «музее».

– Чтобы сберечь хоть то, что осталось? – усмехнулся Стас.

– Наверное. Своего-то всякому жалко. Только, если это были те же люди, что и в прошлый раз, сдается мне, они при желании запросто унесли бы и эти остатки.

– Видимо, в этот раз ставилась несколько иная цель.

– Да, пожалуй.

– И какие версии?

– А у тебя? – парировал Лев.

– За себя я тебе уже ответил, у меня полный ноль.

– И не забывай – это после того, как ты уже неделю проводишь розыскные мероприятия. Чего же ты от меня ждешь, который и узнал-то обо всем этом только сегодня?

– А, вот зачем тебя Орлов вызывал, – злорадно усмехнулся Крячко. – Понятно. Что ж, так тебе и надо. В следующий раз будешь знать, как черствость аукается.

– Спасибо, Стася, я другого и не ждал, – с чувством поблагодарил Гуров.

– Не называй меня Стася. Так какие у нас планы? Улик нет, зацепок нет, версий, соответственно, тоже. С чего начнем?

– Сначала, с того момента, когда была отключена сигнализация. Отключить ее можно, только зная коды. Кроме самого Развалова узнать их мог только кто-то из близких или тех, кто регулярно бывал в доме. Отсюда и будем плясать. Что скажешь насчет жены?

– Исключено. Даже если она ненавидела его всеми силами души и не прочь была бы подговорить кого-то ограбить или даже прикончить драгоценного муженька, коды она знать не могла. Развалов менял их чуть ли не каждый раз, когда возвращался домой, а уж по возвращении из длительных поездок – просто обязательно.

– Откуда ты это знаешь?

– Он сам сказал, когда я вот так же пытливо, как ты сейчас, расспрашивал о том, кто бы мог узнать эти его злосчастные коды.

– Ага, значит, это – информация из первых уст, – довольно потирая руки, проговорил Гуров. – Что ж, отлично! Оказывается, и от тебя иногда бывает польза.

– От меня вообще ничего, кроме пользы, не бывает. В отличие от некоторых, которые предпочитают на чужом горбу выезжать.

– Нет, вы посмотрите на него! – возмутился Лев. – «На чужом горбу»! Как только язык поворачивается. Ладно. Если я только и делаю, что выезжаю на чужом горбу, значит, едем дальше. Кто, кроме жены? Горничные, повара, мойщики, охрана, шофер, кто?

– Да никто! – с чувством произнес Стас. – Никто, или все они разом, вместе взятые. Шансы – пятьдесят на пятьдесят. Практически у каждого.

– Тогда давай по порядку. В первую очередь нас интересуют те, кто бывал в доме достаточно регулярно. Это, как я понимаю, уборщицы и повара. Еще, пожалуй, шофер, но он вряд ли так уж часто заходил в дом.

– Угадал. Водитель Развалова появлялся только по утрам и большую часть времени проводил в гараже. Курил, валял дурака. В общем, прозябал в ожидании счастливого момента, когда любимому хозяину приспичит куда-нибудь съездить. Он гораздо больше общался с охранниками, чем с хозяевами. Те круглые сутки обитают в небольшом домике, прямо возле входа на участок.

– Да я в курсе.

– Уже побывал там, востроногий наш?

– Нет, сидел, дожидался, когда ты меня на своем горбу отвезешь.

– С тебя станется. Так вот, значит, шофер в доме практически не бывал. Если я правильно понял, из прислуги там более-менее регулярно появлялись горничные и повар. Со всеми ними я встречался, со всеми разговаривал. Все там солидно и надежно, везде фирмы с солидной репутацией, куда с улицы не берут. Кадры проверенные и перепроверенные, комар носа не подточит.

– Все равно давай поподробнее. Просто хочу быть в курсе основной информации. Значит, даже уборщицы там из специальной фирмы?

– Само собой. Некая весьма разветвленная сеть под названием «Хозяюшка». Оказывает населению помывочно-протирочные и прочие виды подобных услуг. Я для интереса посмотрел их рекламу в Интернете, так могу тебе сказать – там одни адреса офисов целый квадратный метр площади занимают.

– Что ж, если речь о бытовых услугах, это вполне оправданно, – заметил Гуров. – Небольшие подразделения, но во многих местах. Типа, как у сотовых операторов. Одно слово – сеть.

– Вот именно, – подтвердил Стас. – Оправданно-то оно оправданно, но, согласись, реализовать на деле этот принцип далеко не каждому под силу. Известно, сколько сейчас аренда стоит. Попробуй-ка открыть сто штук офисов «во многих местах». На второй день разоришься. А здесь, наоборот, полный ажур и процветание. О чем это может говорить?

– О том, что у хозяев фирмы немерено бабла.

– Вот именно. А значит, фирма надежная и солидная, от отсутствия клиентуры не страдает. Иначе как бы она это бабло оправдывала? А клиент идет на репутацию, особенно такой привередливый, как, например, Развалов. Между прочим, у этой «Хозяюшки» вообще контингент, прямо скажем, выше среднего. Стоит отзывы почитать на том же сайте. Там и знаменитости, и политики известные, медийные лица, так сказать. Понятно, что это они специально для рекламы подбирали, но и то, что есть из чего выбрать, – само по себе уже о чем-то говорит.

– Значит, горничные у Развалова были надежные?

– Более чем, – подтвердил Стас. – Хоть в американское консульство отправляй прибираться, и тут не спасуют.

– А что с поваром? Ведь ты сказал именно «повар», а не «повара». Он что, приходил один?

– В основном да. Насколько я понял, глобальных застолий хозяева не устраивали, так что парень вполне справлялся. Зовут, кстати, так же, как и тебя, Лев. Борисович.

– Меня зовут Лев Иванович, – не преминул уточнить Гуров. – А где было его основное место работы? Тоже какая-нибудь фирма по предоставлению бытовых услуг?

– Почти. Ресторан «Конкорд», престижное и совсем недешевое заведение. Кстати, этот Лев Борисович был там совсем не из последних. Можно сказать, правая рука шеф-повара.

– То есть репутация у этого твоего «парня» тоже вполне надежная?

– Кристальная. Кроме того, и появлялся он в доме не так уж регулярно, если на то пошло. Обычно приходил вместе с молодым парнем, что-то типа ученика. Так вот, частенько, чтобы не беспокоить по пустякам мэтра, жена Развалова вызывала только этого поваренка. Соорудить обед себе и мужу – не такая уж сложная задача. С завтраками она, как я понял, вообще предпочитала справляться самостоятельно, ужинали супруги частенько в ресторанах. В общем, с приготовлением пищи особо не заморачивались. Женщин на кухне хозяйка, как я понял, вообще не терпела, а этот парень, по-видимому, ее вполне устраивал. Мэтру-то не будешь особо указывать, а здесь можно не стесняться в распоряжениях. Знай себе командуй.

– Что ж, будем считать, что с поварами тоже глухо, – уныло произнес Гуров.

– Более чем, – бодро подхватил Стас. – Если рассматривать поваров с точки зрения доступа к сигнализации, так они и близко там не стояли. Приходили только в присутствии хозяев, когда все уже было давно и надежно отключено, да и тусовались в основном в подвале. Ведь кухня у них в цокольном этаже, ты, если был там, должен знать.

– Да, я в курсе. Кто еще остался из постоянных?

– Охрана и садовник. Эти просто живут там, на территории, но в самом доме, кажется, бывают еще реже, чем повара. Им просто запрещено входить без специального приглашения.

– И как хозяин набирает код, они, по-видимому, тоже не могут подглядывать?

– Откуда? Он, когда его набирает, закупоривается со всех сторон. Закупоривался, точнее. Сам мне говорил, что, прежде чем этот свой щит открыть, раза два-три проверит, плотно ли дверь за ним прикрыта.

– На замок изнутри не запирался? – саркастически усмехнулся Лев. – Чтоб уж наверняка.

– В разговоре такого не упоминал, но не удивлюсь, если в реальности делал. Вообще, он, похоже, на этой своей «безопасности» просто помешан был. Каждую мельчайшую мелочь предусмотреть и проконтролировать стремился.

– Будто заранее знал.

– Да уж. Только вот видишь, как оно получилось. Где именно нужно было подстелить соломки, этого-то как раз и не угадал.

– Похоже, «угадывать» все это придется нам с тобой. Значит, охрана и садовник – кандидаты тоже маловероятные. Что ж, насчет садовника ничего не могу сказать, а насчет охраны полностью согласен. Я сегодня пообщался с их старшим, по-моему, парень вполне приличный. Добросовестный и, как ни странно, честный. Редкое сейчас качество. А уж известно, каков поп, таков и приход.

– Да, на меня охранники тоже произвели хорошее впечатление, – согласился Стас. – Они, кстати, не из фирмы. Это сам Развалов специально подбирал, с индивидуальным подходом к каждому.

– Правильно, ведь не что-нибудь – его драгоценную коллекцию они должны были охранять, – снова усмехнулся Лев. – Кто еще у нас там остался в списке? Если кто-нибудь еще остался.

– Еще время от времени там появлялись ловкие ребята, которые занимались чисткой фасада. Мыли окна снаружи, делали мелкий ремонт. Но это, на мой взгляд, вообще нереальные кандидатуры. Мало того, что они появлялись там не чаще раза в месяц, а иногда и реже, они в дом, как я понял, даже не заходили. И рассчитывались с ними по безналу, просто перечисляли деньги на счет фирмы, так же, как и оплату услуг горничных.

– Постой, так это что же получается? Горничных и этих мойщиков-ремонтников присылала одна и та же фирма?

– Ну да, эта самая «Хозяюшка». Чистка фасадов, это ведь тоже чистка или, другими словами, уборка. Так почему бы им не оказывать и эти услуги. К тому же это наверняка стоит дороже, чем услуги горничных. Ведь, чтобы привести в порядок фасад двухэтажного дома и помыть снаружи стекла на втором этаже, требуется специальное оборудование. А это – лишний плюс к цене. Я лично ничего особенного здесь не вижу. Чем шире спектр услуг, тем выше конкурентоспособность.

– Все-то ты знаешь, маркетолог наш непризнанный. А ведь ничего хорошего в этом, собственно, нет. Получается, что и репутация у этих мойщиков такая же безупречная, как у горничных, да и в доме они практически не бывали, все только снаружи по стенам ползали.

– Так я тебе это с самого начала пытаюсь вдолбить, – с чувством проговорил Стас. – Нет в этом деле зацепок. Вот хоть убей – нет!

– Послушай, Орлов, когда мне сегодня все это рассказывал, говорил, что подобных случаев набралось уже несколько. Если не ошибаюсь, кроме твоего, есть еще три крупных ограбления со схожими признаками. Никаких улик, никаких следов, а между тем везде «увели» либо серьезные ценности, либо крупные суммы денег. Ты не разговаривал с ребятами, которые ведут эти дела? Может быть, им что-то удалось нарыть? Если у одного не получается, может, совместные действия дадут какой-то результат? Объединенными усилиями, так сказать…

– Да разговаривал, как не разговаривал, – с досадой произнес Стас. – Только что толку? У них там, похоже, еще меньше, чем у меня. Я хоть приходящих пробил, а они и того не делали. Чего, говорят, она сможет здесь, обычная уборщица? И, честно говоря, сейчас я уже склонен с этим мнением согласиться.

– Что, даже не опрашивали? – удивился Гуров.

– Да нет, почему, опрашивали. Опросили, да на этом и успокоились. И, похоже, правильно сделали. Я вот и справки навел, и про фирму все выяснил, а результат получился только один – отсутствие результата. Информация про фирму только еще раз подтвердила, что насчет персонала там глухо. Фигурантов там искать бесполезно.

– То есть разговоры с коллегами новой информации не добавили?

– Нет. Скорее это я им добавил.

– Да, дельце, похоже, просто из ряда вон. Даже не припомню случая, чтобы при таком крупном ограблении, да еще с такими «крупногабаритными» предметами, как картины, воры умудрились вообще не оставить следов. А ты не пробовал зайти с другой стороны? Проследить, куда могли отправить эти картины и что еще там у него вынесли, у этого коллекционера. Все-таки подобные вещи – не иголка в стоге сена. И не денежная купюра, которую истратил, и след ее простыл. Коллекционеры – группа довольно специфичная, все там всех знают и посторонних «с улицы», насколько мне известно, не приветствуют. Могут, конечно, лоха со стороны привлечь, чтобы продать подороже дрянь какую-нибудь, которая копейки стоит, но купить… Тут, я думаю, сорок раз все перепроверят и «со стороны» точно не возьмут. А картины точно не для того крали, чтобы у себя дома повесить. Значит, должны быть какие-то связи в этой среде. Не пробовал поработать по этой линии?

– Мы с тобой, Иваныч, мыслим прямо-таки в унисон, – улыбнувшись, ответил Стас. – Хочешь верь, хочешь нет, а по зрелом размышлении я и сам к такому выводу пришел. Если нельзя выйти на воров через улики, оставленные на месте преступления, значит, нужно попытаться выйти на них через украденную вещь. Вот я и пытаюсь. Правда, блестящими результатами пока похвастаться не могу, сфера эта, как ты очень точно подметил, специфичная и в связи с этим закрытая. Там и просто посторонних не приветствуют, а уж посторонних полицейских – и подавно. Я, собственно, все это, можно сказать, только-только начал, пока предварительные справки навожу и пытаюсь определить, с кем именно можно поговорить на интересующую меня тему. То есть так, чтобы толк от этого разговора вышел и чтобы на сторону не ушло. Сам понимаешь, здесь нужно с осторожностью подходить. А то может оказаться так, что я пытаюсь выяснить подробности продажи краденых картин у того самого человека, который и организовывал эту продажу.

– Что ж, успехов тебе, что еще тут можно пожелать, – устало произнес Гуров. – Тогда давай так и распределим направления деятельности: ты займешься судьбой картин и контактами Развалова в сфере искусства, а я – всем тем, что окружало его дома. Ты – внешними связями, я – внутренними.

– Смотри-ка, шустрый какой! – тут же в своем стиле отреагировал Крячко. – Какие еще «контакты в сфере искусства»? Такого уговора не было. Речь шла только о том, чтобы по возможности пробить, кто мог бы стать потенциальным покупателем этих картин. А контакты самого Развалова я отрабатывать не подписывался.

– Так подпишись! Как знать, может, именно среди этих контактов тебе удастся найти заказчика ограбления. Тогда многое станет гораздо проще. Тогда мы и убийцу, возможно, вычислим гораздо быстрее.

– Думаешь, эти дела связаны?

– Весьма вероятно. Убийца проник в дом точно так же, не оставив никаких следов. Причем если в момент ограбления коттедж стоял пустым, то на этот раз там находился сам хозяин. Он, внешняя охрана, видеонаблюдение – все это имелось в наличии и активно действовало. И тем не менее преступники не боялись. Значит, они точно знали, что есть такой путь, которым можно пройти незаметно. Не заметно ни для кого. Ни для людей, ни для техники.