Николай Иванович Хрипков
Воспоминания о Новосибирске
На полу на матрасе обычно спали ребятишки, кроме самых маленьких, которых родители брали к себе на кровать. Для малышей также заказывали и детские кроватки. Добавьте к этому ворох одежды, занимающий целый угол: фуфайки, жакетки, прадедовский тулуп, ватное пальто; две – три застекленных рамки с фотографиями на стене; узенькую полоску окна почти у самого потолка с коротенькой занавесочкой – и картина получится почти полной.
Все клетушки, как и комнаты на первом и втором этажах, отоплялись печами. Уголь и дрова держали у печи, опасаясь оставлять их в коридоре. Возвращаясь с работы, прихватывали любую деревяшку, которая попадалась по пути. На печке варили, сушили, грелись. Когда не топили печей, варили на керогазке, и тогда воздух пропитывался запахом керосина. Бачок под воду ведра на три – четыре с двухлитровым железным ковшиком, лежащем на крышке бачка, стоял на табуретке. Воду брали из колонки. Неподалеку прибивался умывальник, под которым ставили ведро, используемое и под туалет детьми, а по ночам и взрослыми. А чтобы от ведра меньше воняло, накрывали его крышкой. Кому же охота по ночам шарахаться на улицу? Свет часто тух, а потому оплывшая свечка не исчезала со стола. При свечке могли и читать, и шить, и вести долгие разговоры.
Отец работал грузчиком в магазине, и когда директор магазина пошел на повышение то отдал свою комнату нашей семье. После подвала эта комната казалась настоящими апартаментами. Была она на втором этаже, куда вела высокая и крутая лестница. Комната была такая большая и светлая, с высоким потолком. Но когда пошли дожди, то оказалось, что потолки безбожно бегут. И мое детство будет проходить под аккомпанемент падающих в тазики капель. А еще была и кухня с кладовкой. Ну, и что с того, что коммунальная, общая! А еще и просторный коридор, где ребятишки в холодные дни устраивали игры. Над дверями в коридоре антресоли (тогда их называли палатями), на них хранились разные не нужные пока вещи. И совсем невероятным казалось наличие теплого туалета. Перед ним была небольшая клетушка, где висели железные умывальники всех трех семей, живших в коммуналке, а на табуретках стояли тазики.
