Николай Иванович Хрипков
Хороший сценарий
Президент сделал паузу. Она увидела холодный змеиный взгляд. И впервые напугалась. Ноль эмоций, не малейшего намека на желание обладать ею. Словно это был робот. Президент – бывший контрразведчик. Хотя бывших разведчиков не бывает. Он ее раскусил? Такого быть не может! Это невозможно! Нужно взять себя в руки.
– Вы очень красивы. И знаете, красота идет вам. Так давайте же поговорим о вас!
– Но, господин президент, это ни в какие рамки!
– Как говорится, без галстуков. Расслабьтесь!
– Но.. я…
– Это будет нормальная человеческая беседа. А не очередной официальный отчет.
Мэри положила палец на ноготь, под которым скрывалась смертельная иголочка. Может быть, сейчас?
– Почему вы нервничаете?
– Я нервничаю? С чего вы взяли?
– Вначале вы произвели впечатление такой львицы, холодной, расчетливой. Но первое впечатление оказалось ошибочным. Вот и румянец появился на щечках!
Мэри сменила позу и одернула несуществующий подол.
– Румянец?
Она приложила ладони к лицу. Щеки, действительно, горели. Что с ней?
– Вы читаете сейчас что-нибудь?
– Я? Читаю? – переспросила она.
Последнее, что она читала, это была подробная инструкция из центра. Да и до этого, кроме деловых документов, она ничего не читала.
– Из русских писателей кого-нибудь читаете? Может быть, стихи?
– Я? Стихи? Знаете, как-то руки не доходили.
Она совершенно растерялась.
– Плохо! А давайте я почитаю вам свое любимое? Если вы не против?
Президент, конечно, не был актером. Читал он несколько монотонно, несколько раз сбился. Мэри никак не могла уловить смысла происходящего. Да и был ли тут какой-нибудь смысл? Какой-то сюрреализм! Что-то музыкальное, неестественное затягивало ее, как в воронку. И она не имела сил сопротивляться.
«Да что же это со мной? Что происходит?» Она была готова расплакаться от бессилья. Сейчас или никогда! Палец ее снова лег на ноготь.
– Расскажите, Машенька, о себе. Поверьте, мне это будет очень интересно. Разумеется, то, что посчитаете нужным.
О себе? Что она могла рассказать о себе? Легенду? Что в ее жизни нет места чувствам и стихам? Что она безупречная, работающая без сбоев машина, которой управляют серьезные дяденьки из СРУ?
– Ладно, господин президент! Можно что-нибудь из своего детства? – решилась она.
– Буду очень благодарен!
Она нажала на ноготь.
– Ой! Что-то кольнуло сердце. Пустяки! Не надо обращать внимания! Знаете, возраст. Продолжайте, пожалуйста. Я весь внимание.
У нее, оказывается, тоже было детство, как у всех нормальных людей, просто она никогда не вспоминала о нем. Ей совершенно было наплевать на президента, который уже труп. Это был рассказ для себя.
Она никогда не делала этого, не предавалась воспоминаниям. Это удел обычных людей планеты. Она жила только настоящим. У нее не было прошлого, не было воспоминаний. Но оказывалось, что они были. Она увидела себя маленькой девочкой, наивной и простодушной, которой мир казался таким удивительным. Вот на переменке ее толкнул мальчик, который ей нравился, она упала и ушибла коленку. Ей больно. Она плачет. А вечером пожаловалась бабушке, лучшему своему другу. Бабушка в ней души не чаяла, и она любила бабушку. Бабушка для нее была самым добрым человеком. Ей нравилось с ней ходить по магазинам, выбирать игрушки, детские журналы с любимыми мультяшными героями. Однажды во дворе с ребятишками они построили настоящую землянку, которую почему-то называли шалабаном, принесли туда игрушки, еду, какую-то посуду. Это было таинственно и здорово. А потом один мальчик предложил развести костер и испечь картошку, вкуснее которой, как уверял он, ничего не бывает. Это и сгубило землянку. Взрослые увидели дымок, выгнали оттуда ребятишек и разрушили землянку. Даже то место утоптали. Для нее это было горе. Она плакала и несколько дней ничего не могла делать. А вот еще… Новые воспоминания открывались перед ней.
– Машенька! К сожалению, я еще и президент. В приемной уже пять минут дожидается встречи премьер-министр. Сами понимаете, его время очень дорого. Весь день его расписан по минутам. Он не поймет меня, если я его заставлю ждать. Мы встретимся обязательно, встретимся еще, в самое ближайшее время. Уверяю вас! Вот вам мой платочек! Вытрете глазки! Как хорошо, что вы не делаете макияж, а то сейчас на вашем лице были бы черные полосы. А так никто ничего не заподозрит.
– Я … Я убийца, господин президент. Я убила вас. То есть вы умрете. Это не сердце кольнуло. Совсем не сердце! Это иголочка, которую я выпустила из-под ногтя. Это она вас кольнула.
Президент рассмеялся.
– Какой же вы ребенок, милая Машенька!
Он поднялся и протянул ей руку. Потом чуть приобнял ее за плечи.
– К сожалению, я так мало уделял внимания собственным детям. Мне кажется, что они росли без отца. Я встречаюсь с ними, как с чужими, незнакомыми людьми. Я не знаю их. Никогда не прощу себе этого. Но у вас есть одно преимущество передо мной, Машенька.
– Какое? – растерялась она. – О чем вы?
– У вас есть возможность поплакать. А президенту этого делать нельзя. При людях. До скорой встречи!
В кабинет вошел премьер-министр. Он с удивлением посмотрел на Машу, взгляд его скользнул по ее стройным ногам, потом остановился на глубоком разрезе. «Да! Это штучка!» Маша выскочила из кабинета.
Даже в Центре не знали, что президент надевает жилет, который не то, что иголочка, но и автоматная очередь не смогла бы пробить.
НОВОСТИ
Поездка по государствам Северной Америки оставила у российского президента тягостное впечатление.
– Мы не можем оставаться безучастными к судьбе североамериканских народов,– заявил он на пресс-конференции.
Президент дал указание организовать широкомасштабную гуманитарную помощь. Представительный коллектив из пятидесяти трех ученых-гуманитариев отправились в Северную Америку для ознакомления с ситуацией и чтения лекций. Они прочитали лекции по истории, сравнительному языкознанию, структурному литературоведению и другим областям гуманитарного знания.
