Николай Гарин-Михайловский
Восьми-несчастный
– Я ничего не могу положить в эту воду, – ответил дровосек, – потому что у меня нет ни чумизы, ни рису.
Тогда Дю-си вошла в шалаш, достала из мешочка одно зерно рису и бросила его в котел.
Котел сейчас же наполнился до верха рисом, и дровосек с Дю-си вполне насытились этою пищею.
После ужина дровосек сказал Дю-си:
– Полюби меня, и будем мужем и женой.
– Я не могу полюбить тебя, – отвечала ему Дю-си, – потому что люблю своего мужа, восьми-несчастного, но если хочешь, будь моим братом.
Дровосек согласился, и они побратались.
Вскоре после этого наступила ночь, и Дю-си крепко заснула. Она увидела во сне белого, как серебро, лицом и волосами старика, который сидел верхом на громадном тигре.
– Дровосек, ужинавший с тобою в шалаше, был я. Я – дух гор. Я знаю твое желание: вот возьми этот кусок золота, и сколько бы ты ни отрубала от него, золото у тебя никогда не будет уменьшаться!
Старик исчез, а Дю-си проснулась. Не было больше дровосека, ни шалаша, а около нее лежал кусок золота.
– Теперь я знаю, что мне делать, – сказала Дю-си, вставая, – я выстрою на этом месте целый город! Ко мне будут приходить со всех сторон все голодные и все те, кому нужны деньги, и в числе их я найду и своего восьми-несчастного.
Так и сделала Дю-си. К ней приходили все нищие, все голодные или нуждающиеся в деньгах. Ожидания ее исполнились, – однажды пришел к ней ее муж Пхар-ке-боги.
Когда увидела его Дю-си, она бросилась к нему и упрекала его, что он ее покинул. Пхар-ке-боги, узнав Дю-си, был, конечно, тоже счастлив. Дю-си взяла с него клятву в том, что он не покинет ее и не уйдет от нее больше. После этого они зажили очень счастливо, кормя и поя всех приходящих к ним нищих.
