Николай Фохт
Мы жили в Средние века. Стихи
Таллиннская фантазия
Весна. Пора писать, похоже
Про оттепель, но по всему
Мотивы маеты дорожной
Милее сердцу моему.
В гостиной спящего отеля
Подсядь к столу и опиши
Мне все перемещения тела
И приключения души.
Едва забыт сквозняк вокзальный -
Бальзам в кафе, а на десерт
В ладонях ратуши центральной
Органной музыки концерт.
Пиши про скандинавский ветер,
Про снег (конечно утаив
Как некто вел тебя под вечер
Смотреть тускнеющий залив).
Я здесь по-прежнему беспечен
И глуповат, и все ленюсь.
Тебя я безусловно встречу
И, несомненно, улыбнусь.
Мотивы пролетевших станций
Суть вдохновения моего.
Ты уезжала, я остался.
И все. И больше ничего.
Пьяное
Люди пьют, пьют, пьют
Отчего, не знают сами
Кошка с женскими глазами
Мой прикончила уют.
Люди пьют, пьют, пьют
И блюют на тротуары,
Переулки и бульвары
Невоспетыми гниют.
Люди ждут, ждут, ждут
Льют портвейн и бьются оземь
А зимою эту осень
Бабьим летом назовут
Люди пьют, пьют, пьют
Я и сам чуть не срываюсь
Я под арками скрываюсь
В час, когда куранты бьют.
Люди пьют, ждут, бьют
Как удачно все сложилось
Эта ветка обнажилась,
Эта птичка – тут как тут.
Люди пьют, пьют, пьют
Я завидую, сгораю
Но живу, но не играю.
Увеличиваю зуд.
Люди шьют, шьют, шьют
Баба платье, опер – дело
Видишь – тело полетело
Скоро душу позовут.
Люди пьют, пьют, пьют
Кошка радостно мяучит
Не обманет, не научит
Раз все пьют, пьют, пьют.
1985-1994
Взрослый, взрослее не бывает, не будет уже. Взрослый и сильный. Взрослый и молодой, моложе не бывает, не будет уже. И что-то замедлилось, что-то затуманилось, покрылось инеем. Трудно удержаться на ногах, трудно пройти из одного конца в другой – и не проходишь, просто обнаруживаешь себя вдруг на краю желтого поля; вдруг на лестничной клетке под чужой дверью; вдруг в заповедной стране – без копейки в кармане, без языка – не умеешь говорить ни на местном, ни на своем. Все можешь, ничего, оказывается, не можешь. Такой веселый, певучий – и немой. Огромная комната и крошечный, неловкий остальной мир. Ни остаться, ни выйти. Кричишь, поешь себе под ноги. И хорошо, что никто не слышит – нелепые, неточные, общинные, обычные, пустые слова. Не хватает сил перетерпеть, преодолеть, постараться – а думал, что сильный и терпеливый, думал, что легко выйдешь из высохшего, сгоревшего бора, сгнившей дубравы к веселому, зажиточному хутору; к новому высокому городу; к любимым людям. Нет, пока нет.
Средние века
Мы жили в Средние века
И низко плыли облака
И по жнивью текла дорога
Свой путь рассчитывали мы
По смутным книгам. До зимы
Дней теплых оставалось много
Мы жили в Средние века
Хмельнее доброго глотка
Казалась жизнь за дальним полем
Дремала пыльная страна
И думалось: теперь вина
Как времени, пребудет вдоволь
А города смущали нас
Словечком модным «ренессанс»
В нас оживала легкость слога
Суля бессмертье. Но пока
Окрест лишь Средние века
И по стерне легла дорога
Продолжение состязания в Блуа
Мои друзья, пока еще живет
В нас мимолетных слов очарованье
Продлим полузабытым состязаньем
Пружины галльской меркнущий завод
В урочный час по правилам начнем:
От жажды изнывая над ручьем
Тот победит, кто первым разберет
Что время, даты поменяв местами
Под низкими и темными мостами
Все теми же каналами течет
Под перьев скрип, в акустике веков
Мои друзья провидят, а не знают
Что осторожно звуки подбирают
Для вечных, не написанных стихов
И я, как видно, вставить не забуду
Я всеми принят, изгнан отовсюду.
